Муж? Я согласия не давала!
– В самолете? – ухмыляюсь, припомнив ее слова, что тогда пожизненный абонемент на полеты малышу обеспечен.
Как она там говорила? Считай, вся жизнь в шоколаде.
– Прошлый век, – отмахивается, в нетерпении от своей идеи, – буду в «Малышке» рожать.
Сначала до меня не доходит смысл ее слов.
– В бутике детской одежды? – восклицаю, чуть не разбудив дочь, сладко устроившуюся головой на моих коленях.
– Ага, – кивает, – это же хайп, заснимем все на телефон, выложим в интернет, а они мне вещи и коляску точно подгонят. Считай, экономия нехилая. Да и Ваня тоже за. Ну, так что, ты в деле?
Открываю рот, закрываю.
– Ну, камеру свою одолжишь? – видит, что мой мозг завис, и подталкивает.
Я только киваю, до сих пор находясь в шоке от ее энтузиазма. Но в этом она вся, сегодня – эпатажная красотка, завтра – серьезная ботаничка, и не скажешь, что тетка шестилетнего пацана. Кстати, о нем.
– Погоди, – напрягаю брови, чувствуя, как на лбу образовываются складки, – если ты здесь, дядь Паша в ментовке… А Макара из садика кто забирает?
Секундный ступор, затем подружка подрывается, подпрыгивает, несется к центральному выходу, но мы в плотном автомобильном потоке, никак не выбраться. Возвращается на место, глаза шарами на выкате.
– Бабка меня убьет, – стонет, закрывая ладонями лицо.
– Ну, думаю, ты еще успеешь, – вру, причем нагло и бессовестно.
– Ага, конечно, – бурчит она недовольно, – этот паршивец за каждую просроченную минуту отчитается да наябедничает, а она сегодня обещала кулебяку сделать…
Мечтательный голос плохо действует на мой желудок, кушать хочется, аж сил нет. А дома шаром покати. Надеюсь, Васька сварганит что-нибудь.
– Слушай, а ты не помнишь, менты весь порошок забрали? – задумчивым голосом произносит смирившаяся с будущей взбучкой соседка.
Пожимаю плечами, уверенная, что бабушка ее все равно увиденному не удивится. Эта эмоция ее последний раз посещала очень давно, лет шесть назад, наверное, когда в один из дней нежданно-негаданно на пороге появился ее блудный сын Паша, с кульком на руках да словами «спаси-помоги, ничего не знаю». А там понеслось. Что такое покой, наш подъезд с тех пор и не ведает. Но я даже рада, Макар – парнишка прикольный, с Майей опять же дружбу водит, благодать.
– Приехали, – кисло говорит мне Лена, когда автобус останавливается на нашей остановке.
Мы с дочкой и монстерой идем домой, а соседка за братом. Ощущение, что я иду на эшафот, с каждым шагом все увеличивается. Сглатываю, замечая, что на кухне горит свет. Ой, мамочка, что будет-то… Но дома меня ожидает сюрприз другого рода. Опять?!
Прямо у порога стоит Василиса с указкой, сзади нее стенд.
– Сразу нет! – не успев закрыть дверь, сразу отбриваю ее сумасшедшие варианты.
– Ты даже не послушала! – возмущается еще так натурально, егоза.
– Ты сбрендила! – рычу по привычке беззлобно.
– А что такое с-прен-дии-ла? – повторяет за мной Майя, за что удостаивается хмурого взгляда.
– Так, цветочек, – нежно говорю дочке, глядя на сестру при этом грозно, – иди-ка Тишу покорми, а то он оголодал, пока нас не было.
– Хорошо, – кивает, тут же убегая.
– Смотри! – тянет меня за рукав сестра, показывая пальцем на фото какого-то бизнесмена. – Идеальный вариант.
Вырезка из журнала меня смешит. Что, перевелись уже реальные знакомые незнакомцы?
– И нафига он нам сдался? – спрашиваю со скепсисом, складываю руки на груди.
Этот хоровод вокруг моей личной жизни уже изрядно напрягает. Делать Ваське больше нечего, лучше бы сама замуж вышла, ей богу.
– Девочке нужен отец! – направляет вверх правый указательный палец. – Или, может, имя настоящего скажешь?
А взгляд-то какой невинный. Так вот где собака зарыта. Любопытство сестрицу в край одолело, вот изгаляется, как может.
– Лешка – отец, сто раз уже говорила, – стараюсь шептать, чтобы Майя не услышала.
– Ну да, ну да, – скептически поджимает губы, так и не верит, – поэтому она Константиновна.
Закатываю глаза. Каждый раз одно и то же, и так по кругу. Словно я еженедельно нахожусь в матрице, где шаг влево – шаг вправо – и уже не по канону.
– Агриппина тебе мозги запудрила, а ты и ведешься, клуша, – безобидно подтруниваю над сестрой, посмеиваясь, что бабка Лены такую ахинею придумала.
А всего-то стоило четыре года назад пару раз службу доставки мебели заказать. Кто ж знал, что женщина так превратно поймет ту ситуацию. Вот и превратилась я в ее глазах в изменщицу, родившую ребенка не от мужа. Утешает, что с Лешкой мы уже на тот момент постоянно ругались, так что ее домыслы не разрушили наш и без того шаткий брак. Это случилось бы и без нее. Хотя обидно, что официальной причинной развода стала якобы моя «измена». До сих пор гложет.
– Мама! – кричит Майя, отвлекая меня от веселых воспоминаний. – А мы же Тишу у Лены забыли.
Рука-лицо. Точно.
– Сейчас приду, – вращаю глазами, намекая сестре, чтобы заканчивала этот цирк с подбором женихов.
Но одного на снимках все же подмечаю. Уж больно знакомая внешность, даже делаю шаг вперед, чтобы получше разглядеть. Кто же знал, что это было одной из первых моих роковых ошибок. У Василисы подозрительно загорелись глаза, но я зря не обратила на это внимания. Быстренько поскакала к соседям.
***Василиса
Сестра ушла, оставив меня наедине со своими догадками и подозрениями.
– Так, Лиза, тихо сиди, – шепчет вдруг из комнаты Майя.
Подкрадываюсь на цыпочках, останавливаюсь за дверью и подглядываю в щелочку. А там племянница достала какую-то коробку из-под кровати и что-то любовно оглаживает. Тихонько приоткрываю дверь, подхожу ближе и вижу, что это тетрадка, а там наклеено уж больно знакомое лицо. Как раз то, что так пристально разглядывала Диана.
– Кто это? – спрашиваю у девочки, раскрывая свою конспирацию.
– Ой, – подпрыгивает и поспешно закрывает свое сокровище, смотрит на меня с обидой.
– Прости, цветочек, – присаживаюсь на кровать, поглаживаю ее по детским волосенкам, – скажи по секрету, я никому не расскажу.
Она молчит, с подозрением на меня смотрит, затем делает свои какие-то выводы и сияет. Наклоняется, тихо шепчет в ухо.
– Это принц, – а голос-то какой мечтательный.
Достаю телефон и гуглю этого бизнесмена. Оп-па. Филатов Константин Олегович.
Совпадение? Не думаю! И это окончательно меня уверяет, что неспроста на него таким взглядом смотрела сестра. Вот он, отец нашей малышки. Осталось выяснить, сообщала ли Ди ему о беременности, или он у нас несознательный гражданин и самовольно отказался от отцовства. Ничего, это мы быстро выясним, господин Филатов. И тут от моих грандиозных планов меня отвлекает неожиданный звонок в дверь.
– Опять ключи забыла? – открываю, не смотря в глаза.
Но на лестничной площадке стоит далеко не сестрица, и даже не женщина.
– Добрый вечер! – звучит знакомый мужской голос.
Глава 3
Андрей
– А, это Вы телефон нашли, – скучным голосом говорит мне девушка в очках.
Та самая, что записана в телефоне Дианы «Васька».
– Добрый вечер! – улыбаюсь своей самой ослепительной улыбкой, но той хоть бы хны. – Владелица уже дома?
– Почти, – пожимает плечами, затем протягивает руку.
Мобильный ей я не отдаю, в руках держу. И чего глядит на меня с таким подозрительным видом во взгляде? Смотрю на себя – вроде выгляжу прилично, в штатском, чистый да отутюженный.
– Собственность только в руки хозяйке, – слегка приподнимаю руку, не даю тянущейся ладони притронуться к телефону, – в целях безопасности, так сказать.
Нет, в обычной ситуации, я бы отдал его ей, а так, у меня ведь совершенно другая цель. Девушка смотрит на меня с опаской и тянется к ручке двери. Быстро сую носок ботинка между дверью и косяком, отчего страха в ее глазах прибавляется. Чертыхаюсь, достаю корочку.
– Майор Филатов, – от моих слов глаза ее сужаются, но плечи заметно перестают напрягаться, – занимался вопросом кражи вашей квартиры.
– Кража? Что украли? – тут же встрепенулась Василиса, я так понимаю.
Мимолетная пауза, чешу затылок, высматриваю убранство дома. Бардак знатный, так что теперь уже я с подозрением смотрю на девушку. Она прослеживает за моим взглядом и вдруг краснеет.
– Что здесь происходит? – раздается сзади сердитый женский голос.
Диана, краса наша.
– Ты почему не сказала, что нас обокрали? – упирает руки в бока сестрица девушки, с деловым видом поправляя очки на носу.
– Эм, – теряется Диана, отодвигает меня своим плечом и заходит внутрь.
Смотрит на разбросанные вещи, а затем демонстративно кладет руки на плечи девушки и с силой поворачивает в сторону гостиной.
– Ты слепая? – голос не агрессивный, а скорее ироничный. – Или голова так забита моими женихами?
На последних ее словах я заинтересованно навостряю уши и замечаю за их телами стенд, а там знакомую фотку. Причем, среди них вижу снимок моего брата. Оп-па. Сужаю глаза, стискиваю кулаки. Надо будет сразу же к нему наведаться. Трогаю паспорт девчонки сквозь карман и решаю повременить с его возвратом. Пусть у меня пока побудет, нужно же мне Косте фотку показать да разузнать, что его такого связывает с моей зазнобой.
– Мои коллекционные монеты! – восклицает Василиса и убегает, всплескивая руками.
Тут я отвлекаюсь на пришедшее сообщение от Сереги.
«В графе отец – пусто, но, наверное, какой-то Константин, ха-ха».
Подозрение ширится, пуская корни в моем сознании. Неужели Майя – моя племянница? Ну, брат, погоди. Если все подтвердится, сдам тебя предкам, пусть всыпят тебе розг да побольше.
– Телефон забыли, – вручаю опешившей Диане мобильный и ретируюсь, хотя изначально план был другой.
Но теперь стоит придержать коней. Если она – бывшая любовница брата, дело складывается для меня плохо. Сажусь в машину и набираю Костю.
– Слушаю, – усталый голос, походу, без продыху работает.
– Ты дома? – после положительного ответа добавляю: – Сейчас буду.
Сон мне сегодня только снился.
***Диана
Выпускаю кота с рук на пол. Он мурлычет, привлекая внимание Майи, которая с радостным криком выбегает с гостиной.
– Ти-и-ша! – берет на руки, тиская в объятиях.
Кот у нас сибирский, толстый и огромный, на лапах почти ростом с дочку, так что на ее руках смотрится еще больше.
– Всё на месте, – выбегает из спальни Василиса, прижимая к груди свое сокровище – альбом с монетами.
Она та еще ярая нумизматка, за коллекцию кого угодно порвет и, гордо уходя, даже не обернется.
– Конечно, – киваю, разуваюсь и иду на кухню, – это дядь Паша со своим Валерой, так что под угрозой у нас только Лиза.
– Опять? – рычит она, идя за мной следом.
– Думаю, его оставят либо в следственном изоляторе, либо заставят убираться на территории участка, – развожу руками, хоть как-то пытаясь оправдать его в глазах сердитой сестры, – так что относительно спокойное утро нам обеспечено.
– Так, – упирается Василиса, – пойду я к бабке Агриппине, нажалуюсь на сынка ее, а то ишь, повадился воровать уже.
Не успеваю даже открыть рот, чтобы остановить ее, как сестры уже и след простыл. Увидела только, что она как-то странно держит руку в кармане, будто скрывает от меня что-то.
***Василиса
– Садись, садись, – зазывает меня бабушка Лены, подслеповато щуря глаза, – пока внуки мои не пришли, они мигом все съедят, так что давай, не стесняйся.
Знаю по опыту, что по-быстрому разузнать информацию не удастся, поэтому покорно сажусь и составляю пожилой женщине компанию за столом.
– Этот охламон уже все нервы мне вымотал, – отмахивается рукой она, рассказывая о своем сыне Паше.
Слушаю вполуха ее причитания да поедаю кулебяку. Мысли мои заняты совсем другой проблемой.
– Баб Агриппина, – да, да, знаю, что не любишь сокращения имени, вот и подлизываюсь, как могу, – у меня к вам деликатный вопрос. Помните, вы говорили, что к Дианке нашей мужик захаживал один. Вы не могли бы сейчас на фотку взглянуть и сказать, он – не он?
С надеждой смотрю на женщину, даже ложку и чай от себя отодвигаю. Делаю просящие глаза, достаю снимок и показываю ей.
– Ну-ка, поглядим, – с умным видом поправляет очки и смотрит на фото, наклоняя голову то вправо, то влево.
– Он? – ерзаю в нетерпении, почти отрывая пятую точку от стула.
Тишина. Пауза.
– Точно тебе говорю, вот он, этот хлопец, – с довольным видом цокает старушка, передает мне снимок, – а я говорила всем, что приходил к ней мужчина, а она – нет да нет.
Мне не очень нравится, что она вот так обсуждает мою сестру и ее личную жизнь, но это был мой единственный шанс узнать отца Майи. Может, это, и правда, не мое дело, как все считают, но я должна докопаться до правды.
– Спасибо, баб Агриппина, – салютую ей и быстренько сбегаю, чтобы не выслушивать очередную байку про дядь Пашу.
И вовремя. Прямо на пороге сталкиваюсь с Леной и ее племянником Макаром, у которого уж больно недовольный вид.
– Получишь сейчас, – тянет его за ухо соседка, на что младший только злобно кривится.
– Ба-а-а, – кричит, ехидно ухмыляясь при этом.
– Вот же ж, – недовольно бурчит Ленка, снимая обувь.
Пацан показывает ей язык и убегает на кухню, едва не сшибая меня с ног.
– Снова опоздала? – ухмыляюсь напоследок, похлопываю ее по плечам. – Крепись, сегодня явно не твой день.
Впрочем, как и любой другой. Спускаюсь по лестнице, вертя в руках журнальную вырезку, на котором изображен уж больно симпатичный мужчина, причем со знакомым таким лицом. И где я его видела? А это случайно не… О боже… Только не он…
***Андрей
– Взгляни-ка вот, – кидаю паспорт на стол перед братом.
Костя трет виски, встает со своего кресла и открывает документ. Листает с невозмутимым видом и возвращает мне.
– И что? – приподнятые в удивлении брови обескураживают.
Я ждал совершенно другой реакции, и к такой вот был вовсе не готов. Весь мой настрой и пыл сдуваются, как воздушный шар – резко и безвозвратно.
– Ты ее знаешь? – провожу, так сказать, очную ставку с глазу на глаз.
Надеялся застать его врасплох и считать первые неконтролируемые всплески эмоций. Вот только во взгляде брата ни капли узнавания.
– Первый раз вижу, – хмурится, закрывает свою папку и кладет к стопке такой же документации.
Целая гора на столе. Да уж, только такой трудоголик, как мой старший брат, будет обустраивать дома рабочий кабинет, и проводить там все свое свободное время.
– И что с ней не так? – спрашивает, обходя стол и облокачиваясь об него весом.
– Да у нее дочка Константиновна, вот я и подумал… – впервые за весь вечер понимаю, что несу какую-то пургу. – Ну, в их доме фотка твоя была на стенде. Точнее, вырезка из журнала, но…
Туплю, сильно причем, будто весь мой жесткий диск отформатирован.
– Конкретно у тебя из-за девчонки этой мозги потекли, братишка, – усмехается беззлобно старший, а затем смеется в голос, не щадя мое самолюбие.
– Да уж, – смущенно почесываю затылок и сую чужой паспорт в задний карман джинс.
– Кто такая? – встает старший брат и потягивается, хрустя косточками.
– Да так, – фыркаю, не желая больше обсуждать эту тему.
Он подходит ближе, ровняясь со мной, и смотрит в глаза. Роста мы с ним почти одинакового, так что взгляд на уровне моих глаз. Хотя я чуточку выше. Только тсс, это для него больная тема. Мы все детство дрались за это, но я-то прав, а он недоросль на сантиметр ниже.
– Ты мне тут собирался приписать чужое отцовство, так что давай, колись, – хлопает ладонью по моему плечу и усмехается, – может, мама наша лишилась отличных внуков.
Закатываю глаза и рассказываю все нелепости сегодняшнего дня. Опуская, правда, треш с бомжами. Все равно это здесь не к месту.
– Ну, девчонка, может, и Константиновна, – улыбается он с хитринкой, – но легко станет Андреевной. Как, говоришь, зовут ее?
Только хочу сказать, что Майя, а затем осекаюсь и бью себя по губам.
– Пф, – фыркаю и отхожу, разворачиваясь к двери, – я еще слишком молод, чтобы становиться отцом. Просто я – страж закона, хотел, чтобы все было по справедливости.
– Рассказывай мне тут, – доносится следом голос Кости, – подсоби лучше.
Останавливаюсь и навостряю уши. Этот редко снисходит до просьб, так что мне аж интересно, что там такого.
– Секретарши знакомые есть? – хмурюсь от его странного вопроса. – Не корчи такое лицо. Знаю я, какой ты ходок.
– А твоя чего? – оборачиваюсь, скрещиваю руки на груди.
Тот наклоняет голову, листает что-то в телефоне.
– В декрет уходит, – недовольно морщит лицо, – медом им там намазано, что ли. Это уже третья подряд. Прям какая-то проклятая должность, честное слово. Так что сам понимаешь, внутри компании сейчас ажиотаж. Все нацелились на это место. А оно мне надо? Еще одна пузатая. Так что ищу девчонку уровня квазимодо. Пострашнее да поумнее.
Ухмыляюсь после его слов.
– Ну, брат, тут ты точно не по адресу обратился, – салютую ему рукой и отчаливаю, говорю напоследок: – я только с красотками вожусь, ты же меня знаешь.
Ухожу, бодро спускаясь по лестнице, а сам думаю. А может, эту, как ее там, Василису надо было ему втюхать? Прям под все его параметры подходит. Да не… Этой вряд ли работа нужна. Или…?
Глава 4
Диана
На следующее утро я просыпаюсь с головной болью. Под ухом громко смеется Майя, по всей квартире разносятся звуки телевизора.
– … Я абиссинский котик… Все от меня в восторге… – играет песня, нервируя мои рецепторы.
Со стоном беру подушку и накрываюсь ею с головой. Но тут кровать начинает ходить ходуном. Дочка совсем разошлась и прыгает на постели.
– Ммм, – ложусь на спину и скидываю одеяло, приоткрываю один глаз, подношу к лицу телефон и с удивлением подмечаю, что только семь утра.
Вынужденно встаю, понимая, что выспаться теперь мне не удастся. Раз ребенок встал, то о здоровом и спокойном сне можно забыть.
– Ты чего так рано встала, солнце? – спрашиваю у нее сонным голосом, с любовью глядя на ее счастливую и веселую мордашку.
– А меня тетя Вася разбудила, – кричит полушепотом, – она на кухне мне кашу готовит.
Отчитывается мне обо всем и снова пялится на экран, где бегает по кухне кот. Длинношерстный какой-то, явно абиссинской породы.
Надеваю и запахиваю плотнее халат и с недовольной миной иду в сторону кухни, откуда доносится умопомрачительный аромат оладий. О боже, только не это. Готовит Вася сладости только в одном случае…
– О, – вскакивает она с места, – ты уже встала. Отлично. У меня крутая новость. Одна хорошая, другая плохая.
Протираю ладонями лицо, закатываю демонстративно глаза и стреляю ими на шипящую сковородку.
– У тебя горит, – не вру, уже идет специфический неприятный запах.
Пока сестра подрывается и пытается спасти свое творение, я открываю окно и впускаю свежий воздух в квартиру.
– Садись, Ди, – не унывает Василиса и ставит с громким стуком на стол две чашки.
– Свежесваренный кофе, оладьи, – присаживаюсь и не упускаю возможности сузить глаза и сделать подозрительный вид, – кого ты собираешься убить?
– Ц, – цокает она, выключает газовую плиту и садится напротив меня, – на этот раз все чики-пуки, не переживай. Тебе следует мне больше доверять.
Ее сленг в последнее время меня убивает. И разве скажешь по ней, что такая серьезная и чопорная дама в офисе, приходя домой, скидывает эту маску леди и превращается в малолетнюю гопоту. И этой тетке при этом тридцать три года.
– Ты от меня явно не отстанешь, – вздыхаю с грустью, – так что давай, удиви меня.
– Я увольняюсь! – практически выкрикивает, привставая с места.
– Это плохая новость, как я понимаю, – наклоняю голову, от неожиданности даже переставая дуть на горячий напиток.
– Нет, это хорошая, – машет она рукой и делает глоток со своей кружки, – ну как, и плохая тоже. Все сложно, короче.
И я понимаю в этот момент, что ничего не понимаю. У меня от всплеска ее эмоций и скорости принятия скоропалительных решений кружится голова. Приходится даже помахать ладошкой перед глазами.
– О боже, – выдыхаю и откидываюсь на спинку стула.
Тот скрипит, словно находится на последнем издыхании, и к моему ужасу, в эту же секунду раздается треск. И тут стул начинает заваливаться набок, и я вместе с ним. Успеваю затормозить, схватившись пальцами за краешек стола, но инцидент провоцирует тело на выброс адреналина, так что от испуга я разливаю горячий кофе на пол. На меня летят брызги, я еле успеваю отскочить, так что падаю на ламинат, больно ударившись копчиком.
– А, у, – мечется от неожиданности Васька, подбегает ко мне, но тянет наверх почему-то не меня, а сломанный стул.
Я выразительно приподнимаю бровь. В принципе, я давно знала, что в экстренных ситуациях старшая двоюродная сестра абсолютно бесполезна, что не мешает мне ее стебать при случае.
– Ой, прости, ты не ушиблась? – наконец, помогает мне встать и отряхивает почему-то мою пятую точку.
– Все нормально, ты мне лучше ответь, – хватаю ее крепко за плечи и ставлю прямо перед собой, – тебе предложили должность получше? В другой компании?
Ее новость меня настолько поражает, что я даже забываю о запачканном поле, желая выяснить подробности этой глупости прямо здесь и сейчас.
– Нет, – качает она головой, да еще с таким видом, будто это не проблема.
– Тебя увольняют по статье? – озвучиваю один из худших сценариев и причин.
– Нет, – она уже улыбается более хитро, словно что-то скрывает от меня.
– Тогда в чем причина? – стону я, уже не сдерживаясь в тоне, говорю громче и злее.
Да, да, я, может, и безработная, но гаркать умею похлеще Васьки. Какой бы вид она не делала на работе, что вся такая суровая, но очень быстро коллектив понимал, что это лишь ширма. А на самом деле она весьма мягкая и нежная особа, в миру про таких говорят: «лохушка безотказная». Ну не может она отказать другим в помощи, наорать на маникюрщицу, испоганившую тебе ногти или дизайн, сцепиться языками с продавщицей, «случайно» обсчитавшей в магазине. Но дома ей это не особо нужно, с этим успешно справляюсь я, за что и прозвана была еще в школе «монстр Ди». Аж зла сейчас на сестру не хватает.
– Я нашла тебе мужа! – гордо выпячивает подбородок и поправляет очки.
На лице ее снова тонна штукатурки и темные пятна, выведенные специальными тенями. И какой смысл скрывать природную красоту? От изучения ее монструозного лица, испещренного больными точками, до меня не сразу доходит смысл ее слов.
– Что?! – кричу, а сама не удивлена.
Знала же, что от этой идеи она не откажется. Боже, за что мне это?! Присаживаюсь на другой стул и привожу мысли в порядок. А затем смотрю на нее уже злее.
– Все, баста! – решительно встаю и бью ладонью по столу, – выбрось всю эту чушь из головы! И собирайся на работу давай! Макаров у тебя хоть и душка, но опозданий не потерпит.
Сурово поджимаю губы и грозно смотрю на сестру, которая при этом непреклонно задрала голову. Труба. Если она что-то решила, то будет идти подобно бульдозеру, не видящему препятствий.
– Я все решила, пишу заявление по собственному, – встает она, поправляет балахонистую юбку, уродующую ее фигуру до безобразия.
– Куда хотя бы? – спрашиваю с видом таких мучений, что ей впору бы меня пожалеть, но той хоть бы что.
– Оу, это сюрприз, но скажу по секрету, к твоему будущему мужу, – и гордо направляется в сторону выхода.
Закатываю глаза, стуча ноготками по столу. От нервов это все. Ничего удивительного. В таком дурдоме остаться психически здоровой ну просто нереально. Вздыхаю и иду следом за сестрой в коридор. Прислоняюсь к косяку и наблюдаю, как она зашнуровывает ботинки.
– Тебя уже приняли на новое место работы? – зная ее, задаю наводящие вопросы.
С бывшим мужем такой трюк срабатывал, и иногда мне все же удавалось нивелировать его безумно гениальные идеи… Если бы не свекровь… Вру, мы просто не сошлись характерами.
– Я еще не ходила к ним, – выпрямляется и пожимает плечами, – но на сайте у них появилась вакансия секретаря генерального, так что все в порядке, Ди.
– А может, не надо? – спрашиваю с надеждой, – или себе мужа лучше найдешь?
– Муж, блин, – бурчит себе под нос, открывает входную дверь, – объелся груш.
Скептически смотрю на нее, а сама усмехаюсь. Ишь, меня замуж вздумала сбагрить снова, а сама-то выходить желанием и не горит. Что за двойные стандарты. Сестра молчит, открывает дверь и уходит. Ни слова в ответ не сказала, гадина такая. Закатываю глаза и открываю сообщение от квартирантов.
«Заберете деньги? Со следующего месяца мы съезжаем».
Отвечаю им утвердительно и договариваюсь на вечер. Еще одни странные типки в моей жизни. Расплачиваются только наличными, боятся онлайн-краж и иже с ними. Боюсь себе даже представить, что у них за жизнь. Семейная пара с двумя дочками проживает в родительской квартире с самого их переезда в другую страну, отец семейства вроде как работает автозаправщиком, мать – в церковном хоре. Ходят среди подъездных слухи, что те подались в какую-то аферу то ли с сетевым маркетингом, то ли с какой-то сектой, так что новость о том, что снимать квартиру они больше не будут, приносит мне только облегчение.