Прости за любовь. Эротика
Первоначальный замысел реализовывался с большим успехом для него, потому что после таких танцев она становилась всё мягче, голос у неё становился больше томным, протяжным, она начинала говорить медленней, выразительнее. Она чувствовала его набухший член через штаны, она чувствовала своим животиком. Хотя она была довольно высокая для девушки, он был ещё выше. Первые фантазии у неё начали разыгрываться, когда они вышли после танцев, свежий воздух ударил в сознание, пульс зачастил.
Она жила в общежитии, он жил с родителями, поэтому продолжение вечера было довольно предсказуемым – он её провожает до вахты и идёт домой пешком.
Район общежитий студентов был рядом, видимо, кто организовывал такие мероприятия, рассчитывал на этот контингент, расчёт для них был верен.
Дойдя почти до её общежития, она предложила присесть на скамейку в соседнем дворе, где уже дома городских жителей. Она всегда хотела быстрее закончить университет и начать работать, зарабатывать, поэтому постоянное нахождение сначала в университете, потом в общежитии давило на её сознание, и она круглосуточно чувствовала себя студенткой.
Скамейка была неудобной, поэтому через некоторое время и у Леры, и у Кости затекли ноги, они встали и стояли так, обнявшись, довольно долго. Она думала, что быстрее бы добраться до постели и уснуть, он думал о ней и как потом будет добираться пешком почти на другой конец города. Но это довольно большая проблема его волновала сейчас меньше всего.
Он обнял ей и прижал её спину к себе, она почувствовала тепло, он начал ласково проводить руками по её животу, бедрам, и каждый раз, когда он пытался запустить руку ей в промежность и к грудям, она всячески одёргивала своими тонкими руками.
– Я устала. Проводи меня.
Он взял её за руку и пошли в сторону общежития.
– Там короче. Пройдём через оттуда.
Лера послушно пошла за ним.
Это был район гаражей, которые расположились рядом. Построены они были, точнее будет сказать, расставлены хаотично, как улья, поэтому, несмотря на небольшую площадь, если не знать расположение основных маяков, можно было легко заблудиться, и тем более в ночное время суток.
– Смотри, звёзды.
– Да, они высоко, нас не видят.
– А зачем нужно, чтобы они нас видели?
– Не знаю, может, за нами кто-то наблюдает.
– Сложно сказать, хотя может быть даже, инопланетян ведь кто-то видел.
– Может, они врут.
– Всё может быть, и может не быть.
Разговор начал складываться довольно запутанный и с непонятным смыслом.
Он взял её за талию, пока она смотрела в небо, и приложил руку на её промежность, до которой так хотел давно добраться. Она пыталась убрать его руку, но у неё это плохо получилось, и она перестала сопротивляться.
Она чувствовала его сильные руки, ей стало приятно, она успокоилась, даже захотелось закрыть глаза, даже красота звёзд не могла заставить её смотреть на них, она закатила глаза и закрыла веки. Руки продолжали ползать, как змея, по её телу.
Она чувствовала, что тепло окутывает её тело, несмотря на прохладную звёздную ночь. Она почувствовала, как он добрался до её сосков и начал их ощупывать, сжимать грудь. Она чувствовала, что её хочется спрыгнуть в тёплый океан, чтобы всё тело горело.
Она чувствовала, как пальцы Кости проникают ей под брюки, под которыми не было белья. Этот момент ещё сильнее возбудил его, и со всей страстью начал массировать ей половые губы, запуская внутрь сначала один, потом два пальца. Они утопали, как в омуте.
Она почувствовала, что очень большое приблизилось к её вагине, которую она так берегла после того, как потеряла девственность с другим сокурсником, с которым отношения дальше не пошли. И это было после того, как они обедали с Костей с одним пирожком в столовой.
Толчок, который сменился ощущением инородного тела внутри живота, продолжался. Она открыла глаза, как оказалось, что они уже стояли между двумя гаражами, он заходил ей сзади, он её трахал, трахал с остервенением, как в последний раз.
– Не надо, Кость…
Он ничего не ответил. Она пыталась от него отцепиться, но это было невозможно для неё, впереди стоял забор, по бокам гаражи.
Толчки продолжались, она перестала сопротивляться. Наслаждение, которое было больше, чем красота звёзд, увело её в состояние, которое она никогда раньше не испытывала. Ей хотелось кричать, ей хотелось выпрямиться и бежать, и ей хотелось уснуть, и всё это одновременно. Тепло океана, куда она хотела нырнуть, она ощутила сейчас достаточно хорошо.
Произошло довольно быстро, что ей спина даже не успела устать. Она повернулась к нему и стала его целовать, запуская язык ему, кусая его губы. Она взяла его член, который уже был липким, тягучим, она захотела, чтобы он стал сухим, и начала втирать руками, как втирала она крем на лице. И ей это почти удалось, и член стал ещё больше, она не знала, что с ним делать, поэтому просто протирала ствол руками, она продолжала, не хотелось ей выпускать его из рук.
В этот момент он повернул её спиной, и теперь она стояла так же, как это было, когда она открыла глаза, после того как наслаждалась звездами.
Сейчас она уже не захотела закрывать глаза, потому что она хотела, хотела наслаждений, которые красивее далёких звёзд.
Её вагина немного начала побаливать, но она терпела, терпела, и от этого наслаждение было ещё больше.
Он что-то говорил, но она его не слышала, она не хотела ничего слышать, она хотела только чувствовать, и она чувствовала.
Он вытащил, как второй раз залил её спермой, хотя изначально планировал кончить ей на задницу, включая в первый раз, и оба раза свой план сорвал.
Еще некоторое время она продолжала стоять нагнувшись, со спущеными штанами, хотя он уже даже отошёл от неё на несколько шагов.
– Тебе хорошо было?
Это был второй мужчина в своей жизни, и она второй раз услышала этот вопрос, но не смогла ничего другого ответить:
– Заебись.
Костя не ожидал услышать матерного слова от неё, но ему понравилось.
– Почему ты не девственница?
– Потому.
Она долго приводила себя после этого в порядок, смотрела, разворачиваясь, на свою задницу, и даже после того, как уже надела штаны. Отряхивала штанины, хотя они по грязи не ходили. Она внутренне хотела, хотела что-то почистить, помыть, постирать. Ей было стыдно, но в душе было спокойно.
К получению диплома они уже были женаты, и у них был уже ребёнок.
К двадцати семи годам она уже была ведущим специалистом в одной компании, где первоначально работали с мужем после университета. Через год он перевёлся в другую организацию, где он получил повышение по должности.
Так как рабочие дни и время совпадали, то для них ничего не изменилось, они вечером приходили домой, куда переехали год назад. Это был дом на окраине города, большой, красивый.
Они редко ссорились, старались не выплёскивать эмоции сразу, а выдержать в себе и только потом проговаривать.
В один день, уже Лера сама не помнила, из-за чего они в первый раз серьёзно поругались с мужем, что после работы она решила прогуляться по городу пешком. Рассматривала здания, памятники, она всё медлила, чтобы тянуть время, чтобы не возвращаться в дом, прождать.
Проходя мимо университета, где она училась, захотела посмотреть, что там изменилось. На первый взгляд не было никаких изменений, возможно, где-то покрасили фасады, но она не помнила уже цвет старого фасада. Она захотела сходить посмотреть ту самую дискотеку, куда они с Костей ходили на танцы.
Уже издалека было понятно, что там сегодня очередная вечеринка с танцами. Она себя уже чувствовала семейным человеком и даже немного старой. Она прошла вдоль зданий и села на ту скамейку, где они сидели с мужем. Она помнила всё.
Вспомнив, что уже поздно, решила выйти на дорогу и поймать такси. Решила сократить путь и пройти через гаражи.
Группа молодых людей, которые там появились непонятно откуда, испугали её, она хотела уже свернуть обратно, но её окликнули, она оцепенела от страха.
Она стояла как вкопанная, молодые люди окружили её и начали говорить разные слова, явно не из литературного лексикона. Вот сейчас ей стало еще страшнее.
– Что вам надо?
Толпа загоготала.
– Ясно дело, не жвачку, хотя дай жвачку.
– Нет у меня жвачки.
– А что есть?
Она стояла, молчала.
Вдруг один из них её взял, молча повёл в одно из мест между гаражами, и быстро одёрнув юбку, сдвинув тонкие стринги, всунул свой член и начал трахать, продолжая всё глубже заталкивать в вагину.
Она ощущала, как её кусают муравьи, облепившие всё её тело. Но через некоторое время она поняла, что ей перестало быть страшно. Она начала течь, как сука.
Первый, кончив, облил её спермой так сильно, что она думала, что обмочилась. Она даже захотела потрогать, но это была сперма, которую она облизала с пальцев.
Потом был другой, потом другой, она сбилась со счёта, она не видела даже лиц, кто её трахал, она лишь чувствовала их члены.
– Всё, иди.
Наступила тишина, а она продолжала стоять, нагнувшись, как это было раньше с Костей, здесь же, и, возможно, место гаражей было то же, но этого она не помнила.
После того раза она вышла замуж, сейчас она, заполненная спермой в вагину и анус, стояла, и никто не предложил ей руки, даже для того, чтобы выпрямиться. Спина у неё затекла.
Домой вернулась она уже за полночь, когда еле удалось поймать такси. Внешний вид и грязь на одежде намекали, что она явно не в библиотеке уснула.
Муж, оценив ситуацию, засунул руки ей в промежность, которая была вся в липкой сперме, которая продолжала вытекать с влагалища и ануса.
После развода она его больше не видела.
Глава 6. Скамейка
Улица, по которой шёл Алексей, была покрыта везде тополиным пухом. Его было настолько много, что приходилось время от времени отряхивать штаны, которые он облеплял снизу. Дорога рядом с городским парком была довольно длинной, и время от времени она загибала в сторону самого парка.
Музыка, которая играла со стороны парка, навеивала Алексею некую ностальгию по более юным годам, когда они бегали в этом же парке днём, не думая о тех проблемах, которые сейчас порой мешают спать ему до утра.
Пять лет в охране дали знать ему организму тем, что он потерял баланс цикла «ночь-день» и часто плохо спал ночами. И наличие любого малого шума ночью не позволяло ему спать глубоким сном. Кондиционер, который включал сосед постоянно, порой и ночью, сильно его нервировал. Он не понимал, зачем люди включают его ночью, если ночью всегда температура снижается, и комнату и квартиру можно охладить, просто открыв окна. И свежий воздух они поставляют, и он выдаёт громкий шум, лишает нормальной вентиляции свежим воздухом.
Сегодня у него был выходной, и завтра тоже будет выходной, работал он через двое суток. Учитывая жару, ожидая шум кондиционера, он решил прогуляться в парке, возможно, поесть какой-нибудь еды.
Через каждые примерно пятьдесят метров уходили тропинки внутрь парка с пешеходной дороги рядом с парком.
Солнце уходило через склон предгорья в закат с неминуемой угрозой исчезнуть до завтрашнего утра с виду. И не факт, что завтра будет видно солнце, если туман или облачность, которые стояли в этом городе довольно часто, закрыли бы вид к нему на несколько дней. И вид уходящего в закат солнца навеивал на прощальную грусть.
Совсем рядом играла музыка, которая усиливалась при приближении, Алексей никак не мог угадать мелодию, и кто поёт, хотя он её слышал в своей жизни сотни раз. В кафе здесь продавали всегда блюда под закуску, куда входили несколько видов пирожков и несколько мясных блюд, включая люля-кебаб и шашлык. И они в основном для покупателей шли под закуску к пиву, но так как он не очень любил спиртное, покупал их с чаем, то с зелёным, то с чёрным, без какого-либо принципа и закономерностей и правил.
Вдоль парка по разные стороны стояли скамейки, которые были достаточно удобные, чтобы на них сидеть долго. Воздух здесь всегда был свеж и прохладен, несмотря на любую жару днём. Да и температура в городе редко поднималась выше тридцати градусов, если такое случалось, то это продолжалось не более нескольких дней. В эти дни изнывали от жары и постоянно искали тень.
«Как вообще люди живут в Африке всю жизнь при температуре под сорок градусов?» – часто говорил своим знакомым и друзьям в такие дни Алексей, но чаще, чем говорил, задумывался об этом в голове. Он вообще мало говорил, и чаще молчал, чаще о чём-то думал, думать он любил, и каждый раз про разное.
То тут, то там гуляли люди, и парк был достаточно многолюден несмотря на то, что расположен в малонаселённом квартале города. Сюда люди приезжали специально, и часто это были одни и те же люди, только в разных платьях.
Проходя мимо одной скамейки, Алексей обратил внимание на девушку, которая немного сгорбилась и сидела довольно с грустным лицом. Она была одета в белую футболку и синие джинсы. Алексей набрался смелости и решил познакомиться, ну, во всяком случае, попытаться познакомиться. У него было достаточно крепкое телосложение и высокий рост, и девушки при знакомстве ему часто отказывали, не понимая причин, его это раньше коробило, он огорчался от этого сильно. Но потом в какой-то день до него дошло, что, возможно, девушки его боятся, и это объяснение ему самому понравилось, и часто себя успокаивал именно такими словами мысленно, когда отказывали девушки дать свой телефон или попить кофе когда-нибудь и как-нибудь.
– Привет.
– Мы знакомы?
– Нет, могли бы познакомиться.
– Ну, дайте попробуем, – сказала девушка, оценивающе оглядев Алексея, и добавила: – Надя.
– Алексей, – ответил, широко улыбаясь и чувствуя обратные эмоции у только что незнакомой девушки.
– Присаживайтесь.
– С удовольствием, в ногах правды нет.
– А где она, правда? – кокетливо спросила Надя, смотря прямо в глаза Алексею.
Взгляды у них так вцепились, что они проговорили на разные темы ещё долгое время, что не заметили, что уже стемнело, и свет уже был не от солнца, а от фонарей, которые были достаточно яркие, светили с разных сторон, что теней не было почти видно.
Вечерние фонари в парке сделали лицо Нади еще красивее, она светилась, и силуэт её стал ещё контрастнее.
Алексей заметил, что соски у Нади набухли через тонкую футболку без лифчика. Длинный монолог, который продолжал в последние пять минут, он не смог продолжить, потому что вдруг забыл, о чём говорил и об чём хотел сказать.
– Может, покушаем мясо?
– Наверное, там уже закрыто.
– Надо посмотреть, может и успеем. Ну что, пошли в кафе?
– Пошли.
Они встали, и Алексей увидел тело Нади в обтягивающей футболке и джинсах. Бюстгальтера не было, и соски были видны достаточно выразительно, и казалось, что она или не знала, потому что себя человек видит под другим ракурсом, чем другие, или она их не надела специально. У него немного вскружилась голова.
Футболка у Нади была очень необычной, то есть у неё груди в нём становились ещё больше, выразительнее, а не так, когда они зажимают грудь или даже прячут её в стиле оверсайз. Ничего такого не было, они настолько хорошо видны, что казалось, что этой футболки и не было, просто людей с белой кожей, как бумага, не бывает, поэтому это останавливало от того, чтобы в это не поверить.
Длина была продуманной, что она едва прикрывала его пояс, она была выше уровня пояса брюк. Поэтому белокурая кожа просвечивала, как свет в окне через занавеску.
Брюки были довольно из тонкой материи джинс, и, скорее, это даже не были джинсы, а просто материя, покрашенная или сотканная в цвет синих джинс, который знает весь мир.
Ягодицы были отчётливо разделены визуально, потому что они углублялись до самой промежности по форме, не создавая пустое пространство посередине. На это он не мог смотреть долго, потому что член сразу начинал дымиться, и хотелось мысленно сразу ей присунуть, немедленно.
Но в этот вечер он решил сыграть в джентльмена, который не торопит события, хотя ему это давалось с трудом.
Свежий воздух в парке наполнял легкие воздухом, от которого кружилась голова, а ясность ума усиливалась, как у зверя перед охотой, перед атакой.
Когда она шла, часто закатывала глаза, заметил Алексей, особенно когда шли быстро. Объяснение происходящему для себя он привёл довольно простое: соски у неё трутся, когда грудь качается в стороны и вверх-вниз, на незначительные расстояния, но соскам этого достаточно. Они стали у неё настолько большими, арахис в шоколаде, но который нельзя пока откусить.
– С тобой всё нормально? – приложив свои ладони на бёдра, спросила.
– Да, я в порядке.
Они пошли в сторону кафе, но шли они на расстоянии, и Алексей всё боялся взять за руку Надю, что бы не отпугнуть, что он куда-то торопится со своими чувствами.
Дойдя до кафе, они поняли, что дверь закрыта, но на уличных столах ещё сидели люди.
Это было очень разношёрстное общество, здесь были люди в костюмах, в шортах, разных возрастов. Была одна единственная пара, которым было явно под семьдесят, но они спокойно себя чувствовали среди молодёжи, казалось, что их общение между собой в этой толпе было самое искреннее по сравнению с другими. Время от времени они держались за руки и очень мило улыбались друг другу. Алексею хотелось себе такого счастья в старости, чтобы была женщина, которая его будет продолжать любить, а он её. За одним столом сидели два парня и девушка, на другом две девушки и парень, и по манере жестикулировать, телодвижениям и взглядам это явно были не братья, это были не сёстры и даже не жёны, это были знакомые или те, которые хотели очень познакомиться. На остальных столах было примерно равное количество девушек и парней. В воздухе стоял запах пива и предстоящих оргий этой ночью. В воздухе стоял запах секса, грязного, животного секса.
На них никто не обратил внимания, все были увлечены разговорами между собой.
Подернув за ручку двери, Алексей убедился, что она действительно не просто закрыта, но и заперта.
– Опоздали.
– Да, жаль. Мы опоздали, – сказал Алексей и улыбнулся, чтобы поднять настроение Надежде.
Она, похоже, не сильно и огорчилась, и предложила погулять в парке, теребя своими руками то свой живот, то бёдра, запуская руки по заднице время от времени, видимо, проверить, не прицепился ли сзади ёж.
Алексей сейчас уже взял её руку и с взглядом поверженного гладиатора взял курс обратно.
Они шли молча по тропинке в парке, по бокам светили яркие фонари в шахматном порядке, примерно через каждые 30 метров. Поэтому были места, где было очень светло, и где достаточно темно, что лица уже было не разглядеть.
Алексей чувствовал, что его бросает в пот, и также почувствовал, что руки Нади тоже вспотели.
– Жарко, – сказала томно Надя, но руку не отводила, ждала, пока Алексей отпустит руку.
– Ага, и не поели, будем голодать.
– Говорят, это полезно.
– Но не для всех, я должен быть постоянно в форме и хорошо питаться.
– А тебе завтра надо на работу?
– Нет, выходной, только послезавтра.
– А я в отпуске, я всегда стараюсь брать отпуск летом, хотя никуда и не еду отдыхать, мне нравится лето, мне нравится просто гулять в парке. Не понимаю людей, которые летают так далеко, тратят деньги большие, чтобы потом потеть две недели при жаре.
– Я о том же, хотя, с другой стороны, просто интерьеры, архитектура и природа правда другая, и вокруг много людей, которые говорят на незнакомом языке.
– Я раньше летала отдыхать, когда работала на другой работе и зарабатывала больше. Я сейчас больше приземлена.
– Ну, человек должен стремиться к лучшему, ну, по возможности, конечно.
– Согласна.
В этот момент Алексей обхватил Надю за талию, которая была настолько узкой, что он боялся, что сломает её пополам, если схватит покрепче.
Но он решился это сделать, и её бёдра коснулись его ног, и он почувствовал настолько сильное волнение, что пришлось сделать пару глубоких вдохов и выдохов.
Алексей повернулся к ней и, схватив за талию, прижал к себе, сделал это настолько медленно и изящно, что Надя даже не заметила, что его руки оказались на её упругих ягодицах.
– Увидят.
Алексей сдерживал себя, и только большим усилием воли отпустил её, и они дальше пошли, уже схватившись за руки. И теперь руки издалека казались как пустые качели, которые качались на ветру.
– А у тебя есть дети?
– Нет.
– У меня тоже.
– Я хотела раньше, сейчас боюсь, что смогу ли одна воспитать, страшно немного.
Алексей не ожидал такого поворота разговора, что ему хотелось успокоить её, чтобы она не переживала.
– Главное – встретить своего человека.
– Да.
– Столько людей, а найти своего практически невозможно.
– Практически – слово здесь лишнее, потому что это невозможно.
– Почему так категорична?
– Жизнь.
– Да… – добавил Алексей, и еще некоторое время ничего не говорил.
Они дошли до самого крайнего забора парка, и, увидев скамейку, присели на неё.
– Когда-то мы будем вспоминать этот день.
– Постареем.
– В детстве казалось, что мир бескрайний и он полностью состоит из волшебства, когда взрослые откуда-то достают коробки конфет.
Надя улыбнулась и молча кивнула, посмотрев на звёзды. Они все были разбросаны по всему небосклону, и, несмотря на большие размеры, сейчас выглядели как пятна, которые светятся. – Огромное и маленькое – это одно и то же.
– Ты философ, то есть философка, нет, философ? – улыбчиво и с очень большим уважением в интонации спросил Алексей.
– Поступала в аспирантуру, в экономический, готовилась к экзамену по философии, но потом передумала, почему – уже не помню.
– Это здорово очень. Ты умная девушка.
– Ну, всё относительно. Я запомнил, что главная задача философии в том, чтобы найти смысл жизни, точнее, главная задача даже не найти, а сам поиск смысла жизни является самой главной задачей философии. То есть сама философия не может ответить практически ни на самый главный вопрос, который сама придумала.
Наступила тишина, когда они оба слышали дыхание друг друга, дыхание, которое создаёт волнение.
– Мне кажется, мы не так, точнее, неправильно относимся ни к жизни, ни к смерти. А как правильно – никто не знает.
Алексей во всём соглашался, и эти мысли действительно были простыми, но правильными, на его взгляд, тоже.
– А ты далеко живёшь?
– Нет, тут рядом. У фонтана.
– А, знаю, это где памятник.
– Да.
– Ясно. Значит, мы соседи. А что ты любишь из еды?
– Я предпочитаю мясное, белковое, ну, в общем, я не привередлив в еде. Буду есть что есть, если другого нечего есть, – и улыбнулся.
– Я только услышала слово «есть» четыре раза, – улыбнулась Надя и протянула руки на колени Алексея.
Алексей почувствовал теплоту, которая согрела его, когда уже в ночное время он уже начал немного замерзать от прохлады. Перепады температур днём и ночью были достаточно большими, что ночью впору было бы правильно одевать куртку, а днём шорты.
– Я тебя провожу домой.
– Хорошо.
Они встали и начали медленно идти обратно через парк. Парк, хотя был большой, но хорошо освещаемой. Народ все ещё местами сидел на скамейках, все хотели насладиться летом, которое рано или поздно закончится, дольше.
Они шли, взявшись за руки, как делали миллиарды людей до них и, наверное, будут делать миллиарды людей после них. Луна, которая светила, была как картина, он был светлым, но освещения от него не было.
Тонкая тропинка, которая выходила из парка, сразу попадала на широкую дорогу, где была проезжая часть для автомобилей и пешеходные дороги.
Они шли и остановились на красном светофоре для пешеходов. Машин не было, но они решили не нарушать правила.
Алексей обнял Надю и прижал к себе спиной, и начали смотреть на светофор, который даже не думал переключать цвета.
– Может, он сломался.
– Надо подождать еще.
В душе им не хотелось, чтобы что-либо дальше менялось. Им обоим хотелось так стоять и ждать вечность. Надя чувствовала Алексея, как он упёрся ей в ягодицы. Ей было приятно, но она не говорила об этом, она закатила глаза и схватила Алексея за руку ещё крепче.
Красный свет переключился на зелёный, и движение можно было продолжить. Но им не хотелось даже сдвинуться с места.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
ИТР – инженерно-технический специалист