Исповедь
87
Пс. 129:1–2.
88
Пс. 115:7.
89
Символическое обозначение места разгула и непотребства. Тагаста стала таким «Вавилоном» для юного Августина.
90
Иер. 51:6: «Бегите из среды Вавилона».
91
Принято, вслед за Раумером, adeps – в смысле «тучная земля».
92
Об этом «законе в сердце» красноречиво говорят и Цицерон (О Государстве, III, 22, 33) и апостол Павел: «…когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их…» (Рим. 2:14–15). Закон этот, по мнению Бл. Августина, может быть затемнен, но никогда полностью не исчезнет.
93
Глазам, например, красота, обонянию – запах, осязанию – мягкость или твердость и т. п.
94
Лабриолль и Трабукко – оба переводят vindictae aviditas: «жажда мести». Вряд ли можно с ними согласиться: Бл. Августин говорит о мирских благах, пусть низших, но пользование которыми в определенных границах законно. Месть – это «отход от закона Твоего, Господи», и ей нет места среди законных благ. Следуя Раумеру, здесь принято значение vindicta как палочки, которой магистрат должен был коснуться освобождаемого раба. Мечты раба о свободе ничуть не противоречат Божиему закону.
95
В метафизике и антропологии Бл. Августина большое значение имеет теория трех степеней добра: первая, высшая: summum bonum – Бог, средняя: воля media vis, medium bonum («О свободной воле», 2, 19, 52), низшая: временные блага. Эта «вертикаль» построена на фундаменте этическом: воля, способность активная, по природе своей «обоюдоостра»; она может слушаться Бога, стать сама себе законом или подчиняться существам низшим. Если она устремлена к Богу, она здорова и заслуживает имени voluntas (иначе это cupiditas); если она повинуется себе, ее отбрасывает вниз, к временному и преходящему.
96
Пс. 63:11.
97
Саллюстий. «Заговор Катилины», 16, 3, где приведены эти слова Катилины. Саллюстий в течение II–V вв. по Р.Х. был одним из любимейших писателей в африканских школах. Бл. Августин часто и с уважением упоминает его в «Граде Божием».
98
«…придет праведный суд. Псалмопевец дает нам понять, что наказание каждому человеку вытекает из его греха: его неправда обращается ему в казнь. Нельзя думать, что Бог в Своем покое и несказанном Свете выискивает у Себя, чем наказать за грехи; нет, он сообщил такую природу греху, что то, чем услаждается человек, творящий грех, становится у Бога наказующего орудием наказания» («На Псалмы», 7, 16–17); «Рыл ров и выкопал его и упал в яму, которую приготовил. Злоба его обратится на его голову, и злодейство его упадет на его темя».
99
Всякий грех – это некое соперничество с Богом, неловкое и безуспешное искание благ, которые может дать только Бог и которые нельзя найти без Него. Воровство, совершенное Августином, является с этой точки зрения посягательством на свободу и утверждением собственной воли.
100
«Душа в своих грехах в гордой, извращенной и, так сказать, рабской свободе стремится уподобиться Богу. Так и прародителей наших оказалось возможным склонить на грех только словами: „Будете, как боги“» («О Троице»).
101
Umbra – «тень»; adumbrare – о несовершенном подражании, – обезьянничанье. По Платону, все неизбежно тянется подражать Богу. Дьявол подражает Богу, как подражает человеку обезьяна.
102
Пс. 115:3.
103
«Не смей любить (Бога) меньше потому будто, что ты мало в чем виноват: люби Его еще больше за то, что тебе много дано. Если любят за то, что давший не требует возврата, то насколько больше надо любить Давшего тебе что-то в полное владение. Тот, кто с самого начала пребывает в целомудрии, Им наставлен; кто стал из развратника целомудренным, Им исправлен; кто до конца остается развратным, Им покинут» (О св. Девственности, 42).
104
Пс. 18:13. –?
105
Бл. Августин поставил вопрос о коллективной психологии, о психологии толпы. Он живо его интересовал, и он к нему неоднократно возвращался.
106
Мф. 25:21.
107
Новая контаминация евангельской притчи о блудном сыне и любимой темы неоплатоников о нищете души, отвратившейся от Бога. «Душа, которая поворачивается к материи, страдает и нищенствует, лишается своей силы. Но если она вернется к Разуму, она получит полноту и обретет вновь свою целостность» (Порфирий. «Начала», 37, 32:2–34:3).
108
Карфаген уже во времена Страбона был самым цветущим городом Ливии (Страбон, 833). Геродиан, писавший в середине III в. по Р.Х., говорит, что он уступает в богатстве и населенности только Риму и оспаривает у Александрии ее право на второе место после Рима (История, 7, 6). Христианство рано там утвердилось, но и язычество было очень сильно. См.: «О граде Божием», 2, 4; 7, 26. Veni Carthaginem et circumstrepebat me… sartago… Sartago – «сковородка» взята ради ассонанса: sartago – Carthago, ассонансы были во вкусе риторской школы.
109
Бл. Августин был тонким наблюдателем душевных состояний человека, умел характеризовать и анализировать их. Свои юношеские переживания он описывает в свете уже своего позднейшего опыта, христианского и философского: а) «жаждал любить» – замечательное по силе и краткости описание душевного состояния; б) «в тайной нужде»: et secretiore indigentia… Фраза трудная. Бл. Августин хочет любви («жаждал любить»), но (по его мнению) он не прилагает достаточных усилий, чтобы утолить эту жажду, и за это корит себя. Может быть, он имеет в виду тот душевный голод, о котором говорит дальше; в) «ненавидел себя»: чувство глубокой неудовлетворенности; г) «я ненавидел спокойствие…», т. е. ясность, покой христианской жизни или, по крайней мере, спокойную, чистую дружбу; д) «Дорогу без ловушек» (букв. без «мышеловок»), т. е. жизнь, не знающую порочной любви и ее тревог.
110
Риторская школа считала своей прямой задачей подготовку учеников к деятельности судебного оратора. Одним из важнейших приемов, которым надлежало обучить будущего адвоката, было уменье вызвать у судей сострадание к своему подзащитному. О сострадании рассуждали уже со времен Аристотеля («Риторика», VI. 1449 b 28; 1450 a 12), ср.: Циц., «Об ораторе», II. 188-196. Бл. Августина интересовала самая сущность сострадания.
111
Дан. 3:52.
112
Театр в Карфагене в IV в. по Р.Х. процветал. Из слов Бл. Августина можно заключить, что в театральный репертуар входили преимущественно произведения авторов «новой комедии» (Плавт, Теренций), где действие чаще всего вращается вокруг бедствий влюбленной пары, завершающихся обычно счастливым концом.
113
2 Кор. 2:16.
114
Бл. Августин вспомнил Вергилия: «Буколики», 3, 3.
115
Характеристика, которую дает себе Бл. Августин, не подтверждается свидетельством Винцентия, одного из его противников-донатистов, епископа в Картене, знавшего Бл. Августина в его студенческие годы («Письма» obsequia; circum – ventoria впервые это слово встречается здесь. Прил. на -orius от nomina agentia на -or чрезвычайно часты в поздней латыни).
116
Ср. «Исповедь», II, 6.
117
Буквально: «опрокидыватели» – eversores – люди, которые «опрокидывали» установленные нравственные понятия.
118
«Что может быть отвратительнее, что больше собирает на человеке гнев в день гнева и праведного суда Божия, как не радость чужой беде, когда человек уподобляется дьяволу?» («Об обучении оглашенных», 11). Падшим ангелам «уподобляются люди, которые радуются чужим несчастиям, смеются и потешаются над ними и желают придать себе цену с помощью „опрокидываний“ и чужих ошибок» («Об истинной религии», 40).
119
Бл. Августин с трудами Цицерона был хорошо знаком. В труде «Против академиков», I, 3, 7, он называет его «наш Цицерон». Вряд ли нашелся бы хоть один человек из современников Бл. Августина, прошедших школу, которым имя Цицерона было неизвестно. «Какого-то Цицерона» объясняли по-разному: 1) Бл. Августин подчеркивал свое презрение к языческой культуре, ставшее обычаем у христианских писателей первых веков христианства; 2) желая отметить вмешательство Провидения, Бл. Августин нарочито умаляет значение человека.
120
«Гортензий» был написан весной 45 г. до Р.Х.; Цицерон в философии искал утешения после смерти любимой дочери своей, Туллии. От этой книги дошли до нас только отрывки разной величины; Цицерон взял себе за образец «Protrepticus» Аристотеля (H. Diels. Arch. fur Geshichte d. Philosophie, 1888, 5. 477–497), от которого тоже дошли одни отрывки. Так же, как и Аристотель, Цицерон утверждал, что мудрость выше богатства, наслаждения, вообще всех временных благ; единственная достойная человека жизнь – это жизнь духа. В «Гортензии» дана была и краткая история философии; имена философов и суть их доктрин (Фалес, Сократ, Демокрит, Аристотель, Феофраст, Посидоний и др.).
121
Из притчи о блудном сыне: «Встану, пойду к отцу моему…» (Лк. 15:18). «Бессмертная мудрость»: Бл. Августин приводит место из «Гортензия» («О Троице» Цицерон говорит о бессмертии: «Если, как думали самые знаменитые из древних философов, души наши вечны и божественны, то следует полагать, что если эти люди утвердились в своем пути, т. е. в размышлении и страсти к исследованию, то чем меньше соприкасались они с человеческими пороками и заблуждениями, тем легче им было подняться к небу и вернуться туда».
122
Иов. 12:13.
123
То есть Цицерону.
124
Кол. 2:8–9.
125
То есть «Гортензием».
126
То же испытал блаженный Иероним. После чтения классиков стиль пророков показался ему грубым и противным («Письма»).
127
«Сети дьявольские» (1 Тим. 3:7; 2 Тим. 2:26). Бл. Августин говорит о манихеях. Обозначение всякого соблазна «птичьим клеем» – метафора весьма обычная у христианских писателей. Августин часто ею пользуется и в «Исповеди», и в других сочинениях (P. Courcelle. La colle et le clou de l’âme. Revue Belge de Philologie et d’histoire, 1958, № 1, р. 72–95). Августин так объяснял причину своего присоединения к манихеям: «Ты знаешь, Гонарат, что я попал к этим людям, потому что они обещали всякого, кто пожелает их слушать, привести к Богу и освободить от всех заблуждений, ибо они руководствуются простым, чистым разумом, отказавшись от грозного авторитета (Церкви). Что иное заставляло меня, презрев религию, внушенную мне с детства родителями, почти девять лет идти за этими людьми и внимательно их слушать, как не их утверждения: мы (т. е. христиане) запуганы суевериями, нам приказывают верить, а не рассуждать, они же никого не принуждают к вере, не объяснив предварительно истины. Кого не соблазнили бы подобные обещания? а тем более юношу, жаждавшего истины, болтливого гордеца, каким я тогда был». – «О пользе веры», 1, 2; «Я убедил себя, что следует больше доверять тем, кто учит, а не тем, кто приказывает». – «О блаженной жизни», 1, 4.
128
Лица манихейской троицы не равны между собой. Вот как характеризует ее один из манихейских главарей: «Отец обитает в первозданной высшей обители света, который Павел иначе называет «неприступным»; Сын – во второй, зримой нами; природа его двойная, и это знал апостол, который называет Христа силой Божией и премудростью Божией (1 Кор. 1:24); мы верим, что сила его пребывает на солнце, а премудрость на луне; мы говорим, что Дух Святой, третий по своему достоинству, имеет пребывание свое повсюду в воздухе; от его силы и духовного излияния земля зачала и родила Христа страждущего (patibilem lesum): он есть жизнь и спасение людей и висит он на каждом дереве» («Против Фавста», 20, 1 – 2).
129
«Все прекрасное ниже Его, но от Него, как дневной свет от солнца» (Плотин. Эннеады, 6, 9, 4).
130
Солнце и луна играли важную роль в учении манихеев. Это были небесные корабли, доставлявшие в царство света божественные частицы, освободившиеся из плена материи. И сами эти светила считались божественными. «Они говорят, что эти корабли сделаны из чистой божественной субстанции» («О ереси», 46: свет, зримый нашими глазами, причисляют к высшим божествам» («О блаженной жизни», 4).
131
Иак. 1:17.
132
Phantasma: Бл. Августин объясняет это слово как зрительный образ, произвольно созданный; он противоположен реальному образу, который хранит память: phantasia. Образ отца был для Августина phantasia, а образ деда, которого он никогда не видел, phantasma («О музыке», 6, 11, 32). Августин был первым латинским писателем, употребившим это слово в его философском значении.
133
По памяти, по воспоминанию о том, что мы действительно видели.
134
Реальны предметы, которые мы видим; меньше реальности в наших представлениях об этих предметах, и совершенно нереальны предположения, построенные на основании этих представлений.
135
Высшими созданиями являются создания духовные – ангелы. Conditionibus: Бл. Августин употребляет это слово в библейском и церковном смысле: «создания» в значении абстрактном (акт творения) и конкретном («это создание»).
136
Притча о блудном сыне (Лк. 15:16). Бл. Августин, может быть, намекает на утрату интереса к литературе, которую он сравнивает со стручками. Ср.: Иероним. «Письмо к Дамазу о блудном сыне»: «Можно истолковать «стручки» иначе: пищей демонам служат стихи поэтов, мирская мудрость, пышные речи риторов».
137
Медея после убийства детей улетела на колеснице, запряженной крылатыми драконами, из Коринфа в Афины.
138
Манихеи делили царство мрака на пять областей или пещер: была пещера Мрака, Дыма, Бурного Ветра, Разрушительного Огня, Вредной Воды.
139
Бога надо искать, утверждает Бл. Августин, в самой глубине своего сердца: Бог выше самого высокого в человеке, но Он присутствует даже в сердце грешника.
140
Притч. 9:13–17. «Загадка» – aenigma; «загадкой, говоря кратко, называется «темная Аллегория» («О Троице». Ср. Квинт. 8, 6, 52: «Аллегория более темная называется загадкой». Августин толковал это место Соломоновой притчи символически: «безрассудная женщина» представляет собой человека, живущего во внешнем и материальном.
141
«Ты поднимаешь вопрос, который замучил меня в юности и, усталого, толкнул к еретикам. Я был так расстроен, меня придавила такая груда пустых басен, что, если бы за свою любовь к исканию истины, не получил я Божественной помощи, мне бы не выбраться» («О свободной воле», 1, 2, 4).
142
Манихеи отвергали Ветхий Завет за антропоморфизм в представлении о Боге; осуждали кровавые жертвоприношения, принятые в еврейском богослужении, и поведение патриархов: Авраам, не возражая, позволил изгнать свою наложницу Агарь и солгал, выдав свою жену за сестру; Иакова они звали «мужем четырех жен»; кроме двух законных жен, Лии и Рахили, у него были еще две рабыни-наложницы. Манихеи были сильны в критике ветхозаветной морали. Возражать им можно было только исходя из принципа исторического развития всякой нравственности и догмы, но такая точка зрения обычно недоступна ни правоверным, ни еретикам. У Бл. Августина было это историческое чутье. Дальнейшее рассуждение замечательно по широте взгляда и проницательности.
143
Эту мысль Бл. Августин заимствовал у неоплатоников. «Вообще же злом следует считать недостаток добра» (Плотин. Эннеады, 3, 2, 5).
144
Быт. 1:27.
145
His serviunt: servire в смысле «соглашаться на что-либо» встречается у Цицерона («Об ораторе», 2, 40, 171). «Если мы пользуемся средствами казны для военного снаряжения и для благолепия мирной жизни, давайте соглашаться на налоги».
146
Свои мысли о морали патриархов Бл. Августин подробно изложил в своих сочинениях против манихеев: «Против Фавста», 22, 30–38; «О благе брака», 24.
147
Мф. 22:37–39; Мк. 12:30–31.
148
То есть следует наказывать, как и те проступки, о которых речь была выше. Бл. Августин так различает между fl agitia «проступками», facinora «преступлениями»: «Когда неукротимая страсть портит душу и тело – это проступок (fl agitium); когда она действует во вред другому – это преступление (facinus) («О христианском учении», 3, 10, 16).
149
Из десяти Моисеевых заповедей три первые определяют отношение человека к Богу, а семь остальных излагают, «как следует жить между собой людям. Присоединим их к первым трем, если желаем воспеть на десятиструнной псалтири песнь новую» («Проповеди», 9, 5, 6).
150
Деян. 9:5.
151
С большой тонкостью Бл. Августин пользуется здесь противопоставлением unus, universitas и pars. Мысль его такова: Бог, Творец всего, наложил на мир печать единства, привел все к единому порядку; этот порядок и делает из мира «единое целое» – universitas. Эту целостность человек «разрывает», предпочтя ей, из личной гордости и личных симпатий, «одну часть», «мнимое единство»: он таким образом ставит «часть» выше «целого»; достоинством, принадлежащим «целому» – universitati – он облекает «часть».
152
Пс. 74:5–6.
153
Habendi – amittendi «получить – упустить»: антитеза, подчеркнутая одинаковым окончанием. «Воля, отвратившаяся от неизменного и общего блага к своему собственному… грешит» («О свободной воле», 2, 19, 53).
154
Peccata profi cientium – грехи человека эволюционизирующего; они и заслуживают осуждения и в то же время обещают что-то доброе; поступки, «не обижающие ни Бога, ни людей»; те, в которых, кроме побуждений вполне законных, звучат еще «обертоны» отнюдь не высокого морального качества.
155
Под эту категорию Бл. Августин подводит самоубийство Самсона и повеление принести в жертву Исаака («О граде Божием», 1, 26).
156
«Вы (манихеи) говорите, что плод испытывает боль, когда его срывают с дерева, когда его режут, растирают, варят, едят» («Против Фавста», VI, 4). «Они говорят, что лучше человеку быть ростовщиком, чем земледельцем: тот, кто дает деньги в рост, не повреждает „крест света“, земледелец же его очень повреждает. Ты спрашиваешь, какой „крест света“ (crux luminis)? Это, говорят они, частицы бога, взятые в плен в том сражении и смешавшиеся со всем миром: они есть в деревьях, в травах, в плодах, в зернах. Частицы божества ранит тот, кто прорезает в земле борозду; частицы божества ранит тот, кто выдергивает из земли траву; частицы божества ранит тот, кто срывает плод с дерева» («На Псалмы», 140, 12). «Если плоды предлагаются в пищу „святым“, то вследствие их чистоты, молитв и псалмов, эти частицы освобождаются и возвращаются в свое царство» («О нравах манихеев», 15, 36; «О ереси», 45: «сложа руки ожидаете, чтобы кто-либо из ваших „слушателей“ накормил вас („святых“): вооружившись ножом или серпиком, он выбегает в сад и, убийца тыкв, подносит вам их живые трупы» («Против Фавста», 6, 4). «Святые», «избранные» – манихейская элита, «посвященные», которым предписывалось строгое вегетарианство, отказ от брака и от всякой деятельности. «Слушатели» – это низшая ступень манихейства: им разрешалось действовать, и они служили «святым». Перевод dente et ventre «зубами и кишками» не передает звонкого ассонанса латыни, придающей острый презрительный звук фразе.
157
Подать хлеб неманихею означало, по манихейским воззрениям, погрузить «частицы света» еще глубже в темницу материи. Бл. Августин укорял манихеев за эту ограниченность милосердия («О нравах манихеев», 15, 36).
158
Пс. 143:7.
159
Сны и видения особенно часто встречаются в рассказах из жизни африканских христиан. См.: P. Courcelle. «Anteredents biographiques des Contessions». Revue de Philol., 1957, v. 31, р. 31.
160
Пс. 87:3.
161
Цикл «свободных наук» включал для Августина грамматику, диалектику, риторику, арифметику, геометрию, теорию музыки, астрономию.
162
Манихеев преследовали и Церковь, и государство. Суровые законы против них изданы были Валентинианом I в 372 г. Издавали их и его предшественники, начиная с Диоклетиана. Осуществляли их, по-видимому, не очень строго.
163
Освобожденные «частицы света», возвращаясь в царство Света, увеличивают его силу и способствуют победе света над мраком. См.: кн. III, прим. 49.
164
Пс. 49:14.
165
Ин. 6:27; Пс. 8:3; 1Кор. 3:1-2.
166
Время дано неопределенно. События, о которых Бл. Августин рассказывает в этой главе и следующей, произошли после того, о чем он рассказывает в гл. 4-й. Предположить, что события 2-й и 3-й глав произошли в Тагасте, невозможно: 1) секретарь и биограф Августина Поссидий определенно говорит, что Августин был сначала «грамматиком» в Тагасте и преподавать риторику стал уже потом, в Карфагене (Vita Aug., 1, 2); 2) в таком маленьком провинциальном городке, как Тагаста, риторская школа вряд ли могла быть. Бл. Августина, видимо, интересовал здесь подбор фактов, характеризующих его внутреннее состояние в бытность его манихеем.
167
Бл. Августин очень любил своего незаконного сына Адеодата. См.: «Исповедь», IX, 14.
168
В Древнем Риме гаруспики – это жрецы, которые обязаны были истолковывать чудесные знамения, предвещавшие гнев богов. Они же должны были указать, как умилостивить разгневанное божество. В Африке во времена Августина гаруспиком зовут колдуна, чародея, прибегающего к помощи темных сил, чтобы помочь своему клиенту.
169
Убийство животных категорически запрещалось манихеями.
170
Пс. 72:27 и Ос. 12:1. «Питать ветры» – заниматься каким-либо бессмысленным делом.
171
Имя «математика» утратило во времена Бл. Августина свое высокое значение. «„Математиками“ звали тогда не тех, кого зовут сейчас этим именем: то были люди, исследовавшие течение времени по движению неба и звезд; теперь называют „математиками“ тех, кто желает подчинить наши действия небесным телам и предать нас звездам» (Div. quaest., 1., 83, 14, 1–2). Закон Валентиниана I грозил смертью астрологам и тем, кто с ними советовался (Кодекс Феодосия, 9, 16, 8), но на практике, видимо, не применялся. Ядовитое замечание Тацита: «Этот сорт людей будут у нас всегда гнать и всегда удерживать» (Ист., I, 22) сохранило свою силу и для IV в. по Р.Х. Августин вспоминает некоего Альбицерия, который был в Карфагене весьма уважаем за свои предсказания («Против академиков», I, 6, 17).
172
Пс. 40:5.
173
Ин. 5:14.
174
Мф. 16:27; Рим. 2:6; Пс. 50:19.
175
Августин говорит о Виндициане, главном городском враче Карфагена, медицинской знаменитости того времени. Он состоял придворным врачом Валентиниана и, по обычаю того времени, был награжден проконсульством. От него осталось два сочинения: Gyna ecia, где он следовал Сорану Эфесскому, и De expertis remediis. См.: Schanz – Hosius – Kruger. Gesch. d. Romischen Literatur, B. IV, S. 849.
176
1 Пет. 5:5 и Иак. 4:6.
177
Астрологов – genethliacorum, «подстерегающих рождение» (γενεθλυακος) – «имеющий дело с рождением». «Их называли genethliaci потому, что они следили за днями рождения; теперь их обычно называют „математиками“» («О христианском учении», 2, 21, 32). «Тех, кого по их происхождению следовало бы называть „халдеями“, люди зовут „математиками“» (GM, No Att., 1, 96); «те, кто называет себя халдеями или genethliaci» (ibid., 14, 1, 1).