Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том II
В то же время, однако, он снова отказался отправить 29-ю дивизию против Дарданелл[78]. Руководился ли он при этом мыслью, что одной 29-й дивизии для десантной операции будет мало и что следует озаботиться увеличением десантного отряда другими военными частями, а до того отложить продолжение операции, или перед нами один из случаев частых непоследовательностей и колебаний в его решениях, на которые жалуются Черчилль, Берти и др., – сказать трудно. Как бы то ни было, Черчилль признал необходимым обратиться после этого к Асквиту, Ллойд Джорджу и Бальфуру, вошедшему в состав Военного совета от консервативной партии, с весьма важным заявлением, воспроизводившим, по его же словам, те аргументы, которые им были приведены в заседании 26/13 февраля. В нашей печати оно до сих пор не было известно, а потому мы приводим его полностью. Текст этого документа, носящего в том виде, как он опубликован у Черчилля[79], заглавие «оценка (appreciation)», то есть оценка положения, таков:
«1. Россия. Мы не должны ожидать, что Россия в течение многих предстоящих месяцев сможет с успехом вторгнуться в Германию. Однако, хотя русское наступление парализовано[80], мы можем рассчитывать на то, что она не только успешно выдержит оборону, но действительно свяжет и задержит весьма значительные германские силы на своем фронте. Нет основания предполагать, что Германия сможет в какой-либо срок перебросить на запад около 1 миллиона человек (нужных ей против России)[81] и, во всяком случае, что германские силы, достаточно значительные, чтобы повлиять на положение, могут прибыть на запад ранее половины апреля[82].
2. Англо-французские линии на западе весьма сильны и не могут быть подвергнуты обходному движению. Наши позиции и силы во Франции несравненно более значительны, чем в начале войны, когда мы имели перед собой почти четыре пятых перворазрядных сил германской армии. Мы должны приветствовать всякое германское наступление самого крупного масштаба[83].
Шансы отражения его нами будут весьма сильны; и, даже если их успех потребовал бы отступления до другой линии, более крупные потери германцев (чем наши собственные) представляли бы хорошую компенсацию. Исход дела на западе в течение ближайших трех месяцев… не должен вызывать беспокойства. Во всяком случае, однако, на этот исход не могли бы оказать решительного влияния четыре или пять британских дивизий.
3. Для нас решительным пунктом и единственным пунктом, где мы можем захватить и сохранить инициативу, является Балканский полуостров. При условии соответствующей кооперации сухопутных и морских сил и при наличных силах мы можем быть уверены, что займем Константинополь в конце марта и захватим в плен или уничтожим турецкие силы в Европе (за исключением находящихся в Адрианополе)[84]. Этот удар может быть нанесен раньше, чем решится судьба Сербии. Его успех мог бы иметь решающее влияние на все положение на Балканах. Он мог бы элиминировать Турцию как военную силу.
4. Следующие сухопутные силы (по меньшей мере)[85] могут быть использованы немедленно:
* Несколько иной характер имели соображения Китченера к 10 марта (см.: Corbett. Т. II. С. 203). Он определял английские силы в 63 100 человек при 138 орудиях, французские – в 18 000 человек при 40 орудиях, русские – в 47 600 человек при 120 орудиях. Итого 128 700 человек при 298 орудиях, из коих на Англию и Францию приходилось 81 000 человек при 178 орудиях, на Францию и Россию – 65 000 человек при 160 орудиях.
5. Все эти войска могут быть концентрированы в ближайшем соседстве Булаирского перешейка (на Галлиполийском полуострове) к 21 марта, если распоряжения последуют теперь же. Если морские операции к тому времени не приведут к успеху, они могут быть использованы для атаки Галлиполийского полуострова и для обеспечения продвижения флота. Как только Дарданеллы будут открыты, они могут либо: а) оперировать от Константинополя, дабы уничтожить всякие турецкие силы в Европе, либо б) если Болгария последует нашему приглашению занять территорию до линии Энос-Мидия, они смогут пройти через Болгарию на помощь Сербии, либо в) если Болгария всего лишь укрепится в доброжелательном нейтралитете, но Греция вступит в дело, они смогут продвинуться через Салоники на помощь Сербии».
Этот документ, опубликованный у Черчилля, по-видимому, не полностью и, во всяком случае, не отражающий целиком его мысли, дополняется у него же другим еще менее полным, но не менее показательным, выражающим его протест против упорно-уклончивого отношения Китченера к отправке 29-й дивизии и других войск против Дарданелл. «Я вынужден теперь, – писал Черчилль 27/14 февраля (по-видимому, Асквиту и другим названным выше лицам), – запротоколировать мое мнение, что предусмотренные сухопутные силы, то есть две австралазийские дивизии, поддержанные девятью морскими батальонами и французской дивизией, недостаточно значительны для предстоящего им дела
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
В «Записке по поводу отправления на Дальний Восток судов Черноморского флота 1904 г.» (секретный архив министра, досье «Проливы, II, 1911–1912 гг.») говорится: «Морское министерство видит в балканских портах Черного моря наши естественные базы».
2
Существенный интерес представляет пропущенная на третьем месте фраза, предусматривающая, при условии сердечного сотрудничества России и Англии, возможность благоприятного поворота в английском «общественном мнении». Очевидно, это и дало возможность впоследствии говорить об «обещании», заключавшемся в этом «отказе».
3
Вопрос был впервые поставлен перед Ставкой письмом Сазонова Янушкевичу от 21/8 декабря 1914 г., о чем будет сказано дальше.
4
W. Churchill. «The World Crisis». London, 1922. T. I. C. 485. Русский посланник в Афинах Демидов известил Сазонова 18/5 августа об этом предложении.
5
Churchill, там же.
6
См. греческую «Белую книгу» (за время от октября 1915 г. по июнь 1916 г. Афины, 1921. Ч. II. № 3. С. 21–22). Письмо относится ко времени окончания переговоров России, Англии и Франции о Константинополе и Проливах, а потому особенно характерно. Настоящие – максимальные – желания греческих политиков, с королем Константином во главе, заключались в создании неовизантийской империи с Константинополем в качестве столицы. Курсив везде, где нет особой оговорки, наш.
7
Churchill. Указ. соч. Т. I. С. 486.
8
Churchill. Указ. соч. Т. I. С. 486–487.
9
Corbett. «Official History of the War. Naval Operations». T. II. C. 204.
10
Churchill. Указ. соч. T. I. С. 487–488.
11
Churchill. Указ. соч. Т. I. С. 488–489. Такую же цель преследовало, несомненно, предложение, сделанное Черчиллем Грэю 9 сентября, о переброске русских войск через Архангельск, Владивосток или Порт-Артур для захвата полуострова.
12
Churchill. Указ. соч. С. 489. Заметим, что Марк Керр «упомянул, как о другом возможном объекте, о районе Александретты». См. об этом дальше.
13
Churchill. Указ. соч. Т. I. С. 495.
14
Там же. Т. II. С. 47.
15
Попытка держав Антанты привлечь в это же время Грецию к оказанию Сербии активной помощи не увенчалась успехом (Abbott. «Greece and the Allies». London, 1922. C. 21–22).
16
См.: Lord Bertie. «Diary 1914–1918», запись от 17/4 декабря 1914 г.: «Согласно Китченеру, русский верховный главнокомандующий известил французского главнокомандующего (Жоффра), а наш военный агент в России известил британское правительство, что, так как русские страдают от недостатка вооружения, им, быть может, придется отступить даже до Буга и держаться оборонительного образа действия, что позволило бы германцам занять Варшаву. Результатом этого было бы значительное усиление германских сил на западном театре войны для нападения на англо-французские позиции. Я спросил, имела ли бы такая атака какой-либо шанс на успех, ибо мне давали понять (во Франции), что Жоффр и Френч оба уверены, что они смогут удержать нынешние позиции. Китченер сказал, что ему известно, что такая уверенность существует, но он не считает ее обоснованной». (Разговор происходил в присутствии Асквита и Грэя.)
17
Один из наиболее опытных английских наблюдателей европейской жизни, Н. Wickham Steed, признает, что он даже после марнских боев предполагал, что война кончится весной 1915 г. См. его книгу «Through thirty years, 1892–1922». A personal narrative, London, 1924: В 2 т. T. II. С. 33).
18
Churchill. Указ. соч. Т. II. С. 92. В другом месте, давая характеристику Китченера, Черчилль подчеркивает, что, несмотря на крайне пессимистические и в основе своей правдивые сообщения полковника Нокса, не Китченер, а именно Ллойд Джордж обратил внимание на катастрофическое состояние русских военных сил, приведшее весной 1915 г. к победоносному движению Макензена, к очищению не только Галиции, но и Варшавы, Брест-Литовска и т. д. В том же духе, что и Ллойд Джордж, высказался секретарь Военного совета полковник Хенки.
19
Churchill. Указ. соч. Т. II. С. 92–93.
20
Churchill. Указ. соч. С. 197: «В начале войны поведение России было вполне корректно. Она присоединилась к Англии и Франции, уверяя Турцию, что территориальная неприкосновенность Оттоманской империи будет соблюдена при заключении мира. Но как только Турция, отвергнув это честное (fair) предложение, выступила против нее, поведение России изменилось». Дальше идет речь об известном разговоре Николая II с Палеологом.
21
Там же. Оценку подлинных мотивов английского правительства см. в введении к т. I настоящего издания.
22
«Первоначальный» план, то есть план, вытекавший из русско-французских военных конвенций, которых русская Ставка держалась чрезвычайно строго, обращен в английском переводе, – в том виде, как он напечатан у Черчилля (т. II, с. 93), – в «нынешний» (present) план, что является или недоразумением, или… прискорбной передержкой.
23
Подчеркнуто в подлиннике.
24
Так же мало ожидали не только в России и в Англии, но и во Франции головокружительного быстрого продвижения германских войск через Бельгию в Северную Францию и победоносного их шествия почти до самого Парижа.
25
Недостаток снаряжения проявлялся в это время чрезвычайно остро и в Англии (см.: Churchill. Указ. соч. Т. II. С. 273, 276, 298, 309–312, 332, 351, 406, 412–414) и даже во Франции (см., напр., Abbott. «Greece and the Allies». London, 1922. C. 22). Относительно Франции см.: Lavisse. «Histoire de France contemporaine. T. IX (La Grande Guerre). Гл. VII. C. 153 и сл., особ. с. 157, а также Bertie. «Diary». Т. I. С. 133; «Недостаток вооружения, в особенности артиллерийских снарядов, замедляет действия повсюду и, в частности, со стороны французов, которые всегда думали, что они имеют их достаточно. Расход их был невероятно велик и далеко превысил все калькуляции».
26
Churchill. Т. II. С. 93–94.
27
Примером этой осторожности может послужить одно характерное замечание Черчилля, лично наиболее заинтересованного в снятии с себя ответственности за операцию, а потому и дающего косвенно наибольший материал по вопросу. Воспроизводя часть записки, разосланной им в июне 1915 г. и содержавшей доводы в пользу привлечения Болгарии на сторону союзников путем обеспечения ей территориальных уступок со стороны Сербии и Греции, он говорит, что дальше «обсуждалась реакция, которую такая политика могла вызвать в Сербии и Греции, но это едва ли поддается опубликованию» (Churchill. Т. II. С. 425).
28
См. ниже. С. 27.
29
Churchill. Т. II. С. 95–96. Первый лорд адмиралтейства (Черчилль) является парламентским главой морского ведомства, первый морской лорд – его техническим главой.
30
Курсив подлинника. Вопрос о нефти приобрел решающее значение для боеспособности и развития английского флота в 1912 г. Тогда же под председательством Фишера была образована королевская комиссия on oil supply, по предложению которой последовало заключение англо-персидского нефтяного соглашения и контракта, отдавших все нефтяные источники Персии на 30 лет под контроль английского правительства. См. об этом весьма поучительный рассказ Черчилля (Т. I. С. 130–134), а также чрезвычайно интересную не только по этому вопросу книгу Девенпорт и Кук «Нефтяные тресты и англо-американские отношения» (рус. пер.). М., 1925. Гл. I–III.
31
Курсив подлинника.
32
Corbett. «Naval Operations». V. II. Р. 79.
33
Churchill. Т. II. С. 97–98.
34
Churchill. С. 98 и 99.
35
Там же. С. 101–102.
36
Сокращенный протокол заседаний, там же. С. 110–111; письмо Черчилля Асквиту о Катарро. С. 112.
37
Churchill. Т. I. С. 120.
38
Там же.
39
См. Bertie. «Diary». Т. I. С. 135 (от 28/15 марта 1915 г.): в ответ на упреки, сделанные Делькассе в палате депутатов за его согласие отдать России Константинополь и Проливы, «Делькассе указал, что Франция получит Александретту!». Утверждают, что Грэй сказал Камбону, когда этот вопрос обсуждался между ними: «Но вы не потребуете же, чтоб я признал, что Александретта составляет часть Сирии?» См. также «Раздел Азиатской Турции». М.: Изд. НКИД, 1924 и Corbett, «Naval Operations». Т. II. С. 79. В результате англо-французских переговоров надзор за береговой полосой от Мерсины до Эль-Ариша действительно был вверен английскому адмиралу, но вместе с тем канула в вечность столь необходимая «из-за психологии народов Востока» александреттская операция. Позднейшая (9 ноября 1915 г.) попытка Китченера снова вернуться к этому плану была тотчас отвергнута как адмиралтейством, так и вновь образованным 2 ноября War Committee (см.: Churchill. Т. II. С. 496).
40
Подчеркнуто в подлиннике.
41
См. недатированное письмо Янушкевича Сухомлинову (Красный архив. Т. II. С. 79): «Визит (Николая II) кончился благополучно и милостиво. Указано, что весь вопрос о Проливах привести к одному знаменателю предварительно в Ставке, а то С.Д. (Сазонов) будет вести свою политику, как повел Барк в Париже, замышляя экспедицию трех союзных корпусов в Сербию… и это не спрося ни Вас, ни нас». О сербской экспедиции см. ниже.
42
Churchill. Т. II. С. 157.
43
См. доклад Барка Николаю II (Красный архив. Вып. V. С. 50–53).
44
См. выше. С. 15.
45
И понимая, очевидно, нежелательность возложить «ответственность», от которой отказывалась Франция, на Россию.
46
В связи с ними, а также и с вопросам об Александретте состоялась поездка Делькассе в Лондон, где он пробыл с 6 по 10 февраля (24–28 января).
47
Churchill. Т. II. С. 204. Письмо было написано 6 марта. Это не помешало г. Уинстону Черчиллю полгода спустя – 15 октября 1915 г. – разослать членам великобританского кабинета памятную записку, в которой содержатся (Churchill. «World Crisis». Т. II. С. 486–487) следующие примечательные строки: «Россия потеряла в этой войне более 41/2 миллиона человек и потопила около миллиона германцев в собственной крови. В начале войны она принесла в жертву свои собственные войска в преждевременных (для нее) попытках помочь французам и нам самим (англичанам). Наши операции на западе оказались совершенно неспособными (have totally failed) снять с нее в течение последних пяти месяцев, когда она была подвергнута главному давлению врага, часть (производимого на нее) давления. Несмотря на ее совершенно несравнимые (absolute beyond comparison) затруднения (difficulties), недостатки (deficiencies) и потери (losses), она продолжает с чрезвычайным упорством и лояльностью (most stubbornly and loyally) противостоять (to make head) общему врагу, и в ее готовности действовать так и впредь заключается надежда на успешный исход войны. Единственный большой выигрыш (prize) и вознаграждение (reward), которые Россия может приобрести, представляет Константинополь. Вернейшее средство восстановить ее вооружение, единственный путь подстегнуть ее усилия заключается в открытии Дарданелл и Босфора».
48
Corbett. Т. II. С. 124.
49
Churchill. Т. I. С. 493. Непосредственно эти слова относятся ко времени англо-греческих переговоров в августе 1914 г. Важнее то, что они определяют сущность мотивов Грэя, как официального представителя английской политики, лишь весьма условно и, главное, одностронне. См. введение в первый том настоящего издания.
50
Abbott. «Greece and the Allies». Лондон, 1922. С. 22–23. Автор пользуется рядом неизданных доселе документов, что не мешает ему систематически извращать ход событий и их смысл путем умолчания о других, по общему правилу более важных, документах.
51
Abbott. Указ. соч. С. 23–25.
52
По словам Берти (Diary. Т. I. С. 121), в первые же дни бомбардировки Дарданелльских фортов, – запись его относится к 26/13 февраля, – в Париже наблюдалось «возрастающее чувство подозрительности в отношении русских поползновений на Константинополь и желательности продвижения Англии и Франции (в этом вопросе Англии отводят первенствующее место) в Константинополь до России, с тем чтобы московиты не имели развязанных рук в решении судьбы этого города и Проливов, Дарданелл и Босфора». В другом месте (Т. I. С. 132) он сообщает, что во французской палате депутатов наблюдались в марте 1915 г. «опасения», что Англия и Россия «распорядились насчет судьбы Константинополя за спиной Франции». О резко отрицательном отношении французских видных государственных и общественных деятелей, в том числе Клемансо, Бриана, Ганото, Буржуа и др., к передаче России Константинополя и Проливов, ср. тут же. Т. I. С. 128, 134–135, 139–141, 213–214, 236, 246, 263, 340 и др. К числу их относился и Бретейль, которого Извольский в 1912 г. рекомендовал Сазонову в качестве преемника Жоржа Луи на пост французского посла в Петербурге. См. также об этом в отделе, касающемся вопроса об организации временного управления Константинополем и окрестной областью.
53
Этому препятствовали и старые, сохранившиеся еще во время мировой войны, надежды влиятельных английских кругов отделить Австрию от Германии и найти в ней снова, как некогда, противовес против России. О живучести этих тенденций в английских правящих кругах свидетельствует, помимо воли, Steed в своей упомянутой выше книге. Сам он, бывший от 1907–1912 гг. представителем Times в Вене, пришел к заключению, что эти надежды совершенно неосновательны, что Австрия принуждена быть вассалом Германии и что интересы Англии требуют – ради победы Англии над Германией – «взрыва» Австрии через чехословаков и югославян. См. его книгу. Т. I. Гл. VI–IX. Т. II. С. 41–55, 97-101, 123–163 и др.
54
А далее, с точки зрения Англии, и против России.
55
В отличие от Черчилля и др., Эббот признает, что уже 4 августа 1914 г. король Константин, по собственной инициативе представивший английскому штабу план операций против Галлиполи, выработанный в греческом штабе, получил от Вильгельма II телеграмму, извещавшую о заключении германо-турецкого союзного договора, и сообщил содержание телеграммы главе английской морской миссии, вице-адмиралу Марку Керру (с. 10 и 15–16). Заметим кстати, что в этой телеграмме Вильгельм II говорит, что «германские военные корабли (то есть «Гебен» и «Бреслау») идут на соединение с турецким флотом, дабы действовать совместно с ним». Черчилль и об этом «ничего не знал» и даже не мог себе представить такой удивительной комбинации…
56
Так, уже после вступления Турции в войну болгарский премьер Радославов обуславливал присоединение Болгарии к Антанте немедленной передачей Болгарии территории до Вардара (телеграмма Сазонова от 25/XI 1914 г. № 4170).
57
Сообщая «доверительно» о двух своих разговорах с Пашичем, в которых он его убеждал, «что ныне наступил, быть может, единственный момент, упустить который было бы преступно, чтобы предпринять в Софии шаги к привлечению активной помощи Болгарии» за «определенные» компенсации, Штрандтман далее говорит, что «Пашич отлично сознает всю сложность политической обстановки и необходимость уговора с Болгарией, но вместе с тем предвидит серьезные трудности в направлении этого вопроса со стороны сербского общественного мнения, а главным образом опасается чрезмерной требовательности болгар по этому последнему пункту. Он будет надеяться на нашу помощь и на наше умеряющее, если понадобится, воздействие в Софии. За разрешение пользоваться нашим посредничеством он приносит глубокую благодарность вашему высокопревосходительству».
58
О том, насколько сомнения в этом отношении были основательны, см., напр., поучительный рассказ Черчилля, т. I, с. 261–262, а также названную выше книгу Стида, т. II, в особенности с. 8, 11, 12, 14, 16, 31.
59
Об этом говорилось в телеграмме от 10 августа ⁄ 28 июля Демидову.
60
«Поведение Сербии за последние дни вызывает в нас некоторое недоумение. Ежедневно к нам поступают всевозможные просьбы, которые мы стараемся посильно удовлетворить. Между тем со стороны Сербии мы не видим той же готовности удовлетворить разумные наши просьбы. Мечтая о Великой Сербии, Пашич высказывает очень мало желания идти на необходимые и умеренные жертвы, чтобы заручиться благожелательным нейтралитетом Болгарии» (Телеграмма Штрандтману от 12 августа ⁄ 30 июля № 1847).
61
Телеграмма Сазонова Извольскому и Бенкендорфу от 28/15 августа № 2224: «По доходящим до нас сведениям, сербское и греческое правительства высказывают совершенно не оправдываемый обстоятельствами оптимизм относительно положения, занимаемого турецким и болгарским правительствами. Вследствие этого ни то ни другое не расположены к уступкам в пользу Болгарии… Во всяком случае, если греческое и сербское правительства рассчитывают на помощь трех держав, то они обязаны считаться и с нашими настояниями. Ввиду этого полагаем, что указания о желательных уступках в пользу Болгарии должны быть сделаны в Афинах и Нише в дружеской, но самой категорической форме, которая облегчит даже Пашичу и Венизелосу необходимые быстрые решения. Представления эти должны быть сделаны вполне солидарно, без ссылки представителей той или иной державы, что он только поддерживает своего русского коллегу». Телеграмма Сазонова Бенкендорфу от 29/16 августа № 2259: «Английский посол сообщил сущность инструкций, данных английским представителям в Сербии, Афинах и Софии… Грэй полагает, что державы Тройственного согласия должны ограничиться указанием на желательность компенсаций в пользу Болгарии, предоставив балканским государствам самим взаимными переговорами определить их размер. Между тем, из телеграммы Штрандтмана ясно, что Пашичу можно только навязать необходимость известных компенсаций, но рассчитывать на добровольные уступки совершенно невозможно. По отношению к Греции Грэй снова хочет повторить обеспечения против нападения со стороны Болгарии, не отдавая себе отчета в том, что успокоенное подобными заверениями греческое правительство не будет расположено на уступки в пользу Болгарии…»
62
Такая тенденция Сербией действительно была проявлена.
63
Греция, в лице Венизелоса, оказывала и тогда, и позднее сильное влияние в смысле неуступчивости Сербии.
64
См.: Churchill. Т. I. С. 486–487.