– Что это?
– Еда в вакуумных упаковках. Что именно, я даже в своём чудо-приборе не разглядел. Но, это не главное. В нашей ситуации не до выбора. Я сумку нашёл. Сейчас, туда ещё продуктов наберу, и пойдём.
– Куда? Может, лучше тут остаться?
– Нельзя. Электричества нет. Холодильники уже потекли. К завтрашнему дню тут такой запах от испорченных продуктов будет, что хоть ложись и помирай. Найдём поблизости какой-нибудь подвал и до следующей ночи пересидим. А, потом, уйдём из города.
Артур подсадил Ваську наверх, потом выбрался сам, удерживая в руках объёмистую сумку из матового пластика, и сразу, не задумываясь, полез через развалины куда-то вглубь квартала. Вася, надеясь, что мужчина знает, что делает, поплёлся следом.
Это была небольшая будочка с пультом управления энергосистемой городского квартала. Даже, странно, что она уцелела, когда большие здания вокруг превратились в гору обломков. Васька вошёл внутрь и скептически огляделся.
– Ты считаешь, что здесь мы будем в безопасности? – спросил он Артура.
– А ты туда посмотри, – Арти показал рукой в дальний угол.
Там, почти скрытый за упавшим на бок креслом, находился люк с выступающими над полом перилами лестницы.
– Что это?
– Спуск в кабельный канал. Вот, там мы и сможем отсидеться.
– Откуда ты знаешь?
– Стандартная планировка, – Артур пожал плечами. – Так везде строят. Что на Земле, что на Стихее. Удобно. Всё под рукой, доступ свободный и ремонтировать легче. Пошли.
Они спустились по гулкой металлической лесенке и оказались в квадратном тоннеле полтора на полтора метра. Артур зажёг фонарь, и можно было осмотреться. Тесновато, конечно, и не выпрямишься в полный рост. Да, ещё и толстые кабели, проложенные вдоль стен и пола скрадывали часть пространства. Зато, стены и потолок из пластобетона создавали ощущение надёжности и безопасности. Мужчина сел на один из кабелей и запустил руку в сумку.
– Садись. Поедим, наконец-то.
Васька выбрал себе место напротив и взял протянутую ему вакуумную упаковку синтетических бифштексов и пластиковую бутылку с водой.
– Откуда фонарь? – поинтересовался он, срывая с упаковки магнитную застёжку.
– Там же, в магазине нашёл. Случайно наткнулся. Смотрю, в углу стоит. Хороший фонарь. С атомной батарейкой. Лет на десять непрерывного горения хватит.
– Нам столько не надо, – Вася застонал от удовольствия, вгрызаясь в, почти безвкусный, кусок синтетического мяса.
– Кто знает, что нас ждёт? Агропоселения, наверное, тоже без света остались. Харрахканцы не дураки. Электростанцию сразу разбомбили.
– Может, не разбомбили.
– Я видел, как она взорвалась. Это было в самом начале. В первые минуты нападения.
– Ну, у аграриев же аккумуляторы есть. Без света не сидят, скорее всего.
– Любой аккумулятор имеет свой ресурс. Тем более, что агропоселения, это очень энергоёмкое предприятие. Одни роботы, знаешь, сколько электричества потребляют?
– Сколько?
– Много. Очень много. Это, тебе не домашний бот-прислуга. Там, такие роботизированные комплексы, которые и пашут, и сеют, и пропалывают, и за скотом следят. Да, мало ли, что нужно, когда на автономной ферме живёшь? Те же лампы солнечного света в теплицах. И это, не считая искусственного интеллекта, управляющего процессами. Вряд ли, фермеры станут тратить заряды аккумуляторов на освещение.
На какое-то время они замолчали, усиленно работая челюстями. Оба проголодались сильно и, сейчас, поглощали пищу, почти не ощущая вкуса. Да и, какой вкус у этой синтетики? Когда их создавали, в первую очередь ориентировались на содержание белков, жиров и углеводов, чтобы насытить организм. Гурманы могут и настоящее мясо поесть, если по карману. А, если не по карману, тогда не выделывайся и ешь, что дают. Васька в другое время, и не посмотрел бы на эти бифштексы. А, сейчас, идут за милую душу.
– Ну, вроде, поели, – довольно заключил Артур, прикладываясь к бутылке с водой. – Так и жить можно.
– Ага, – согласился Василий, осоловело хлопая глазами.
После еды захотелось спать. Сказалось нервное напряжение и беготня по развалинам. Да и время, уже, было далеко не детское. Дома бы, уже, десятый сон, наверное, видел. Он, попытался ещё что-то сказать, но глаза сами собой закрылись, и Васька уснул, привалившись спиной к стене. Проснулся от грохота. Стена сотрясалась и вибрировала от далёких взрывов, а с потолка сыпалось мелкое крошево. Артур вскочил на ноги и, ударившись головой о потолок, опять сел.
– Что это? – онемевшими от страха губами прошептал Вася.
– Бой. Там воюют.
– Кто? Наши?
– Скорее всего.
– Так, чего же мы сидим? Идти надо!
– Куда?
– К нашим. Куда же ещё?
– Подожди.
– Чего ждать? Наши пришли. Нас освобождают.
– Пусть поутихнет немного. А то, немудрено и под огонь попасть. В горячке боя могут и пристрелить. И, потом, не факт, что этот район уже освобождают. Так и в лапы к харрахканцам можно угодить. Обидно будет.
Васька вынужден был признать, что Артур опять оказался прав, и снова опустился на кабель. Сидели, пока не прекратились взрывы. Потом, осторожно, с опаской, выбрались наверх и выглянули из будки. В городе шёл бой. Из развалин вылетали тонкие огненные спицы харрахканских выстрелов и плазменные сгустки импульсов земных карабинов. В небе чертили утреннюю синеву огненные всполохи, им навстречу неслись сверкающие трасы, и сверху опускались такие узнаваемые по мнемофильмам, десантные шаттлы. Не дожидаясь приземления, оттуда на реактивных ранцах сыпались на город космодесантники, с ходу вступая в бой.
Вас от радости заорал, бросился вперёд, навстречу приземлявшимся бойцам. Артур в три прыжка догнал его, схватил в охапку и, вдруг, застонав, стал оседать на землю. Парень обернулся и успел увидеть харрахканца, уже переводящего своё оружие с мужчины на него, как сразу несколько импульсных очередей разнесли голову врага в кровавое облако.
– Парень, живой? – к нему, перепрыгивая через обломки, подбежал десантник. – Ну, ты даёшь! Что же, ты под выстрелы-то полез? Ладно. Жив – и хорошо. Двигай потихоньку к центральной площади. Видишь, куда наши шаттлы садятся? Там выживших собирают.
На десантной палубе царила деловая суета. Прибывающие шаттлы садились, дожидались, когда к их люкам присасывалась гофрированная кишка герметичного перехода, выпускали из своих отсеков уставших десантников и рулили к лифтам, опускающим их в технические ангары. А на их место садились новые, доставляющие очередную партию десанта. Миссия выполнена. Планетная система Веги очищена от захватчиков, а на Стихею прибыла временная гражданская администрация, которая займётся сбором выживших и оценкой ущерба.
Командор, наблюдающий за десантной палубой через монитор, установленный на капитанском мостике, отхлебнул глоток кофе из чашки. Наконец, начальник штаба доложил ему о том, что все партии космодесантников прибыли на борт, и корабль готов к старту. Планета очищена. Вот, только, на душе было нехорошо. Радж никогда не мог смириться с иррациональной жестокостью харрахканцев. Просто так убить почти три миллиона мирных жителей города Фемины… Зачем? Планетарная оборона подавлена, силы самообороны уничтожены в первые же минуты захвата. Больше, сопротивления никто не мог оказать. А они целенаправленно прочёсывали город, расстреливая всех, кого находили.
Двигатели заработали, начиная движение корабля. Первые минуты их работы всегда отдаются вибрацией корпуса. Зато, потом, когда они выходят на режим маршевой скорости, вибрация прекращается. Яркие точки кораблей эскадры, драгоценным ожерельем зависших в планетарной системе, стали удаляться, Стихея провалилась куда-то вниз, и корабль понёсся в черноте космоса, оставляя позади Вегу. По внутренней связи пошли доклады о состоянии систем корабля, и адмирал, отставив чашку в сторону, поднялся, чтобы удалиться в свою каюту. И тут его внимание привлекла суета на мостике.
– Что случилось? – недовольным тоном спросил Радж.
– Командор! – доложил дежурный офицер. – Сработали датчики. На корабле незарегистрированный пассажир!
Вот это сюрприз! Неужели, кто-то из харрахканцев решил стать смертником, проник на корабль и готовит диверсию?
– Определили место нахождения чужака?
