Божественная бездна 4
– Да, господин. – почти с наслаждением прошептала эльфийка, и когда я ее отпустил с болезненным наслаждением облизала еще горячий ошейник. – Я сделаю все!
– Хорошо, Вата тебе поможет. – кивнул я, прикидывая дальнейший путь.
У меня было несколько относительно свободных часов. Возвращаться к Химари, ГорТану и Мюриэль я пока не собирался, все их артефакты работали, стабильно вытягивая ману из сердца подземелья на шестом уровне. Несколько блямб форпостов уже появилось на восьмом уровне, но экстренные телепорты они пока не использовали.
Спускаться в старые подземелья для строительства – не было нужды. Я в любой момент мог открыть схему и накидать заданий для либлинов привязанных к конкретному уровню. Использовать кузню я пока не мог, слишком много энергии уходило на создание путей подземелья и разрастание форпоста, маны не осталось даже на простейший клинок. Но и торчать в бездействии я не привык.
– Спартак, ты за главного. – сказал я, направившись той же дорогой, которой спускался чуть больше месяца назад.
Мое второе рождение было крайне болезненным, а потому накрепко отпечаталось в мозгу. Каждый поворот, каждая пещера или закуток – казались знакомыми, и я без труда нашел обглоданный и разорванный на куски скелет убитого мною надсмотрщика. Смутное чувство важности не отпускало, пока я не добрался до своего первого осколка – опустевшего источника связанного с планом камня.
– Зачем я здесь? Почему меня тянуло в это место? – спросил я, у стен и полуразрушенных колонн, но они продолжали сохранять молчание и тогда я вызвал тех, с кем можно было поговорить. Осколки и гранитная пыль неспешно собрались в три широкоплечих, чуть выше метра, фигуры, мало чем напоминающих тех безликих угловатых големов, в виде которых они предстали передо мной в первый раз.
– Что. Хозяин Ник. Сделать? – спросили либлины, встав возле меня полукругом.
– Помочь мне разгадать загадку. Это вы хотели, чтобы я сюда вернулся?
– Нет. Хозяин. Ник. – хором ответили каменные духи, переглянувшись. – Камень. Звал. Нас. Камень. Хочет быть. Услышанным.
– Услышанным? – чуть нахмурившись я посмотрел по сторонам.
Пусть сейчас во мне осталось маловато человеческого, а за время путешествия по бездне я узнал много нового, я все равно не представлял себе работу с магией. Что не мешало мне ее чувствовать. Закрыв глаза, я прислушался к ощущениям, и внезапно понял, что меня неудержимо тянет к одной из стен.
Не поднимая век, я сделал шаг вперед и положил ладони на шершавую поверхность, а когда открыл глаза – понял, что передо мной мозаика, наподобие той, что украшает все стены второго уровня бездны. Едва заметная сила колыхалась в высеченных тысячелетия назад фигурах и стертых символах. Стучит, словно сердце, в толщи камня. Сцепив зубы, я надавил, погружая руки в камень, сродняясь с ним, и мое сердце ответило. Перед глазами заплясали искры, и мир померк.
– Ваше величество… это последний оплот. Не будет никого, кто сумеет прочесть воспоминания камня. – раздался голос крепко сбитой, широкоплечей спутницы. Последней, из тех, кто мог бы поговорить с павшим королем. В самом деле, она была права, но признать это значило тоже самое, что окончательно признать поражение.
– Нет. Нет, не последний. Мы сумели сдержать их достаточно долго. – уверенно произнес я, не отпуская ладоней от фрески. – Наши дети вернуться. Наши потомки вспомнят, как мы сражались за каждую пядь земли.
– От наших домов ничего не осталось. Нет больше скульпторов, мастеров, строителей, пастухов камня и защитников. – покачала головой спутница. – Порталы продолжают извергать из себя тысячи существ самых разных форм и размеров. Тролли потеряли мир четырех сторон, пора отступать в глубину. Пора воспользоваться правом первых и обратиться к играющему богу. Мы должны спуститься в бездну.
– Уйти туда, откуда пришли эти монстры? – покачал я головой. – Нет. Пусть часть нашего мира рухнула в бездну вместе с крепостями и планами, но я буду сражаться до последнего. Духи камня благоволят нам. Время еще есть.
Опустив руки на пол, я открыл крошечный портал, рядом с которым немедля начали формироваться три души. Мне хотелось сделать больше, но скрываемый жар разгорался, не позволяя сосредоточится на вечно спокойном камне.
– Она вновь наступает, ненасытная, жаждущая, вечно горящая. – отрывая руку от фрески поморщился я. – Не позволяй себе оказаться рядом, когда богиня огня проснется. Мы должны помнить.
– Как прикажет мой король. – поклонилась троллиха камня, и на ее щеках отразилось разгорающееся пламя. Огонь заполнил комнату, выжигая воспоминания, и из моей глотки вырвался вопль:
– МЕСТЬ!
– Веста. – выдохнув облачко дыма и искр я ударил кулаком по стене. – Значит это она блокировала мое чувство камня. Хорошо же. Теперь это не станет проблемой.
– Хозяин. Ник. Вспомнил? – не слишком уверенно спросили меня либлины. – Мы счастливы. Что хозяин. Вернулся!
– Я никуда и не уходил. Или… о чем вы говорите? – настороженно спросил я, сильно смутив переглядывающихся духов, в нерешительности переминающихся на месте. – Вы знаете обо мне или об этом месте что-то чего не знаю я?
– Мы. Знаем? Нет. – ответили, но уже совсем не так уверенно, трое духов.
– Возможно ваши слова, ваши объяснения, помогут мне вспомнить. – сказал я, садясь рядом с ними, так чтобы наши глаза оказались на одной высоте. – Расскажите мне.
– Хозяин. Был. Добр… Хозяин. Хотел. Странного… – переглядываясь произнесли либлины, а потом дополнили. – Мы. Все. Покажем.
Каменная пыль завертелась, закружилась превращаясь в движущиеся статуи. Они не могли говорить, и разглядеть выражения их лиц было практически невозможно, однако их позы и жесты были красноречивее слов. Сгорбленные фигуры шли нестройной толпой, оглядываясь, и вздрагивая. За их спинами дрались не на жизнь, а на смерть. Големы, элементали и тролли всех первостихий схватились с когортами дварфов. А в центре этой битвы возвышался странно знакомый лавовый гигант.
– Избранница огня и король камня. – догадался я, глядя на мощного воина, сдерживающего потоки врагов, пока беженцы скрываются с поля брани. – Я уже несколько раз видел его воспоминания. Как и воспоминания Весты, которые она сочла проклятьем.
– Не проклятье. Дар. Благословение. – хором ответили духи камня, а затем повернули картину ко мне лицом, и я замер. Только однажды я видел лицо короля каменных троллей, во время его короткой встречи с Вестой, когда дух отмщения заполучил больше сил для сражения. Но тогда это стало мимолетным видением смазанным пламенем. Сейчас же я мог отчетливо рассмотреть каждую черточку его лица, и это было странно.
– Вы путаете. – покачал я головой, смотря на статую, будто в свое отражение. – Я стараюсь быть хорошим, но на роль короля не тяну. Не стоило мне льстить, насаживая мою голову на его плечи.
– Вы. Совсем. Разные. – почти с обидой в голосе сказали либлины, и остальные статуи рассыпались в прах, центральная же быстро набирая массу росла, увеличиваясь в размерах, получая все больше черт и деталей. И чем дальше она росла, тем отчетливее я понимал – это не я, но я видел подобное.
Старая, потрескавшаяся от времени масляная картина, стоявшая у бабушки на серванте в серебряной рамке. Низкорослый коренастый мужчина, одновременно улыбающийся, и сохраняющий строгое выражение лица. Одетый в простой свитер и валенки, на фоне скал. На все вопросы бабушка лишь улыбалась, а Соня, однажды, сказала, что разглядела на картине торчащий из-за спины деда хвост, с пушистым концом.
– Бред. – помотал я головой, прогоняя обрывочные воспоминания. – Почему я вспомнил именно это, хотя секунду до этого не мог даже с уверенностью сказать, была ли у меня бабушка? Это просто магия, наваждение, как эльфийская или хоббитская. – резко одернул я себя, но либлины ничего не ответили. Они лишь рассыпались на кусочки, оставив меня наедине со статуей.
Бред. Ничего не совпадает. Ни время. Ни пространство. Ни…
Болезнь. Странная болезнь, что была у Сони. В раннем детстве ее пришлось возить к хирургу, чтобы сделать обрезание рудиментарного хвостика. Родители рассказывали, что это пусть и не частое, но и не слишком редкое явление, что люди рождаются такими и без особых проблем живут всю оставшуюся жизнь. Хвост.
– Что за бред мне лезет в голову? – я резко отвернулся от статуи, шагнув наружу, а когда обернулся она уже осыпалась, превратившись в бесформенную кучу.
Бред… но, если в нем есть хоть капля правды, я могу узнать ее наверняка. В подземелье, на шестом уровне, привязанная к сердцу магмы, меня ждет живая свидетельница тех событий – Веста. Если я хочу узнать, правдивы ли догадки либлинов, не больное ли это воображение. Достаточно спуститься и спросить. Если хочу. Вот только я в этом совершенно не уверен.
Отогнав глупые и бесполезные мысли, я вернулся в зал своего воскрешения, где во всю кипела работа. Боль, чьи рук и кровоточили от порезов и уколов, записывала одно и то же заклятье раз за разом. Перед ней уже лежала внушительная стопка готовых свертков, но кипа листов из каменного дерева, пропитанных кровью моего подземелья, постоянно пополнялась, не давая девушке и минуты на отдых.
Через портал уже перенесли достаточное количество вооружения, и Спартак отрабатывал боевые приемы с героями первого и второго ранга – вернувшимися из бездны. Куда крепче, быстрее и выносливей, живые так же получили от бездны удивительные свойства. Закалились – получив сопротивление к магиям планов, или наоборот, сроднились с одним из них, взяв активируемую способность.
– Разведчики? – сухо пророкотал я, глядя на садящееся солнце.
– Уже вернулись. – ответил Спартак, прерывая тренировку. – Через пару часов можно выдвигаться. Эта каменоломня ничем не отличается от остальных, рабы замучены и истощены, их жизнь поддерживают только для продолжения работы. Стражи – только на стене, не больше двух десятков.
– Это я знаю и без разведки, скажи что-то новое. – отрезал я, раздосадованный недавними воспоминаниями. – Что находится за стеной? Где стража спит, ест и отдыхает?
– Рядом со стеной расположились казармы, и еще один перевал. Но воздух могут патрулировать эльфы на вивернах. – ответил, не меняя тона Спартак. – Я слышал о удачных восстаниях, но только легенды, и заканчивались они всегда одинаково – смертью с небес.
– Боль, отвлекись от свитков. – приказал я. – Что ты знаешь о всадниках на вивернах?
– Небесная гвардия, слуги ложной святой Кламен, хозяин. – немедля ответила эльфийка. – Они патрулируют все четыре стороны и являются верховной силой в решении споров между всеми расами. Их могучие звери способны растерзать отряд из сорока дварфов в полной магической броне, а сами всадники обладают выдающимися даже для жрецов способностями к управлению душами как зверей, так и разумных. Если восстают рабы – они немедля уничтожают всех виновников, включая надзирателей и наместника.
– Ты говоришь о них со знанием дела, тварь. – прошипел Спартак, едва заметно погладив рукоять одного из ножей на поясе. – Не потому ли что сама стремилась стать одной из них, а? Или может уже была, подавляя восстания?
– Я была старшей послушницей, и с удовольствием ставила свой сапог на горла таких зарвавшихся животных, как ты. – надменно ответила эльфийка. – Ты и твои мерзкие сородичи, не заслуживаете дышать одним с господином воздухом. Но покуда он приказывает терпеть и помогать вам, так и будет.
– Ах ты мразь. – дернулся было один из орков, но одного моего взгляда хватило чтобы они разошлись по углам. – Я прикончу весь ваш род…
– Нет. – оборвал я бессмысленные угрозы. – Мы пришли освободить наших собратьев, а не развязывать глобальную войну. К ней мы не готовы. Пока что.
– Солнце село. – заметил Спартак, и взглянув через трещину в стене я убедился в его правоте. – Рабы спят, стража должна расслабиться. Если не сейчас, то только утром, перед рассветом.
– Хватит ждать. Подъем! Командиры, строится! – приказал я, глядя на то как из порталов появляется один отряд за другим и вытягивается вдоль парапета. Небольшая армия, всего полторы сотни гладиаторов, шлюх и просто наспех обученных добровольцев – все что у меня было. Но этого должно оказаться достаточно для задуманного.
– Разобрать свитки освобождения, не больше трех на руки. Слушай задачу – первыми идут отряды ликвидаторов, телепорт откроется прямо на стене, ваша задача уничтожить всех стражей, и не допустить поднятия тревоги. Следующие – группа зачистки, оцепляете периметр и готовитесь к отражению атак. Последними приходят спасатели, ваша задача – вернуть души в нормальное состояние и сбить ошейники. Времени на все – до утра. Всем понятно?
– Да. Понятно. Ясно. – нестройно ответили мои солдатики. Армией тут и не пахло, хотя мне это сейчас и не нужно.
– Хорошо. В таком случае выдвигаемся. Спартак, ты первый, как закончишь – подай сигнал.
– Да, вождь. Все сделаем. – кивнул орк, достав оружие. – Соблюдаем тишину. Пошли!
Группа быстро втянулась в созданный мною портал. А всего через несколько секунд в подземелье раздался отчетливый звон – это орк сломал амулет-палочку. Готово.
По моему сигналу открылось сразу несколько порталов, в которые начали запрыгивать бойцы и добровольцы. Проследив что все внутри, я сам, в сопровождении Ваты и Боли, шагнул в портал, мгновенно очутившись на противоположной стороне. Воспоминания и боль утраты нахлынули с новой силой, стоило увидеть прижавшихся друг к другу, словно мыши в попытках сохранить тепло, рабов всех рас.
Тела надсмотрщиков валялись между спящими, и я без труда увидел занявших посты орков и фавнов, с луками и арбалетами. Группы спасателей начали спешно освобождать рабов, возвращая их душам целостность, но их было просто слишком много, так что основная надежда оставалась на Боль, неохотно наклонившуюся над грязно пахнущей голой рабыней.
– Действуйте быстро, решительно, но аккуратно. Мы здесь – чтобы вернуть им души, а не сломать окончательно. – приказал я, наблюдая за метаниями спасателей. Территория карьера была слишком обширной, чтобы захватить ее всю под подземелье, особенно всего за несколько часов, так что я нашел иной выход – освобождение и телепортация, и единственное что нас сдерживало после смерти стражей – время.
– Враг! – раздался одинокий выкрик, и я с удивлением увидел вопящего старого фавна, того кто давным-давно наливал мне похлебку и выдавал орудие для каменоломни. – Враг!
– Заткните придурка. – устало сказал я. – А то еще разбудит кого-то с той стороны.
– Не вы, идиоты! ТАМ! – совершенно дико выкрикнул старец, и я невольно обернулся к бездне, чтобы посмотреть на то куда он показывал. Несколько мгновений, я ничего не видел, кроме мигающих звезд, а затем луну перекрыла гигантская тень.
– Это ловушка! Эльфийская тварь нас продала! – выкрикнул Спартак, бросаясь к Боли, но Вата среагировала быстрее. Едва уловимым движением она ступила вбок, и за спину пленнице, а затем приставила к ее шее нож.
– Назад, или ваша единственная надежда умрет. – озлобленно сказала медсестра, и я впервые увидел ее настоящие эмоции на всегда спокойном лице. – Сегодня этот фарс закончится, а я смогу вернуться домой!
Глава 6
– Вата? Какой бездны ты творишь? – ошарашенно спросил Спартак, но я уже понял в чем дело. Кровь подземелья уже стекала по моим сжатым кулакам, и я видел, как земля начинает пульсировать в одном такте с сердцами моих подземелий. Несколько секунд, и Вата уже стояла на моей территории, хоть и не осознавала этого.
– Как тебе удалось втереться в доверие к другим рабыням? – спросил я, готовя к телепортации серию башен. – Даже из дома мутантов ушло больше пяти, они должны были тебя знать.
– О, они до сих пор меня знают. – усмехнулась полукровка надавливая на скальпель, так что капля крови скатилась по его идеально заточенному лезвию. – Спаслись лишь те, кого выбрала я. Остальные – умерли. К тому же, что лучше, довериться старой госпоже, которая тебя не бьет, или чудовищу, что сжигает врагов заживо?
– Ясно. Что ж, ты права, глядя на вас с Болью я понимаю, что перегнул палку. – я еще раз посмотрел на небо. Целая стая огромных хищных птиц стремительно снижалась, увеличиваясь в размерах. – Знаешь, в чем моя сила, Вата?
– У меня есть нормальное имя! Я Варанта Мэндаэль, ученица великого Дью… – возмущенный крик сменился отчаянным воплем, а всего через секунду она рухнула на землю уже в другом месте, и совершенно одна. Боль так же переместилась, но в другое место. Эльфийка продолжала смотреть на меня с еще большим обожанием, но я не исключал, что действия Ваты могут быть вызваны воздействием магии души. Позже разберемся, если сумеем пережить эту западню, а пока подождет в тюрьме.
– Спартак, к бою. Стрелков на стену, порталы открыты, тащите всех вниз. – скомандовал я, возводя укрепления из камня и отгораживаясь от приближающихся врагов. Как раз вовремя – десятки арбалетных болтов и стрел, нацеленных на самую очевидную, ярко светящуюся в ночи огненную мишень, врезались в каменные стены, и с звоном попадали вниз.
К сожалению, не то стрелки оказались не столь меткими, не то им было просто наплевать в кого стрелять, но снаряды находили живую плоть по обеим сторонам от меня. Кровь подземелья просто не могла пропитать всю площадь каньона, и чтобы спасти больше рабов я решил перейти в контратаку, запустив в небеса либлинов и активировав все заготовленные башни разом.
Небо озарилось сотнями огней, будто во время празднования нового года. Огненные шары высвечивали грифонов, виверн и даже василисков – на спинах каждого из которых торчало несколько всадников. Огненные шары не только позволяли разглядеть врага, но и неплохо слепили, от чего точность наших стрелков должна была повысится, но критичных изменений в ситуации не произошло.
– Враг со стороны стены! – выкрикнул один из вольных, выпуская стрелу в противоположную от меня сторону. – Их здесь сотни, если не тысячи!
– Нужно уходить, хозяин! – бросилась на колени Боль. – Они вас убьют!
– Меня? – удивленно посмотрел я на девушку, активируя атакующую форму, вместо защитной. – Буди рабов, пусть идут в порталы. Немедля!
– Да, хозяин. – быстро кивнула эльфийка, поворачиваясь к кучам тел. Пара орков со щитами закрыли ее от стрелков, и я перестал беспокоиться о бывшей жрице.
– Спартак! Удерживайте врага за стеной. Мои те что в небе. – коротко приказал я, вызывая всех либлинов, застраивая каждый активированный сантиметр земли башнями и выпуская в этот мир своего лавового голема, обоих стражей и всех хранителей. На довольно большом голом участке скалы внезапно стало совершенно не протолкнуться. И наше появление стало достаточно эффектным.
Веста взревела, при виде летающих тварей, ракетой поднимаясь к небесам. Ее жажда мести и крови наконец нашла себе конкретные цели, и столетиями ждавшая этого поворота огненная дева набросилась на мельтешащих противников. Лавовый сфинкс, страж шестого уровня, расправил свои огненные крылья, и тяжело поднялся вверх, оставляя за собой жирный черный след.
Огненные либлины после третьего улучшения единения с огнем получившие более материальную форму, носились по воздуху, осыпая противников малыми огненными шарами. И только оставшиеся на земле, ничего не могли сделать с постоянно маневрирующими всадниками, старающимися не попадать в зону нашего обстрела, чертова гадина гравитация была не на нашей стороне, и все же сопротивления в воздухе враги не ожидали, погибая десятками.
Сбитые лавовой плетью, огненными шарами и каменными копьями твари падали в бездну, некоторые умудрялись приземлиться к нам на карниз, но это оказалось не лучшей идеей. Стоило противнику коснуться земли, как на него немедленно набрасывались костяные и каменные либлины второго уровня, наловчившиеся сражаться в подземелье с тварями куда сильнее и больше себя. Они и дракону досаждали, у виверн же не было ни единого шанса. Но даже когда их череп оказался раскроен острым клинком, и тварь подыхала, ее страдания не заканчивались.
Фараон с женами, под прикрытием костяного сфинкса, держали наготове заклятья поднятия мертвых. Только что погибший благородный грифон, до последнего вздоха защищавший своего ездока, после наложения пентаграммы бросился на всадника, одним ударом клюва раскроив череп в толстом металлическом шлеме, а затем взмыл, обрушившись на сородичей.
Не ожидавшие такого яростного отпора, и многочисленных жертв со своей стороны, летуны отступили. Находясь вне досягаемости наших снарядов они и сами стреляли скорее наугад, не в силах прицелиться. Но даже так, на удержание их в стороне тратилось слишком много сил и внимания.
– Нужно добить этих уродов! – горячо выкрикнул Спартак, и я бы его поддержал, но прекрасно видел потоки маны, идущие от активированного участка, к стражам и Весте. Диапазон моих противовоздушных сил имел крайне малый радиус действия, и только поднятые фараоном мертвецы продолжали свирепствовать среди врагов.
– Уводите пленных. – пророкотал я, вливая очередную порцию маны в жадно впитывающий ее гранит. – Скольких сможете поднять?
– Не больше пяти, владыка. – ответил фараон, заканчивающий ритуал контроля нежити. – Запасы наших магических сил на исходе.
– Как только будете готовы – уходите. – распорядился я, меняя дислокацию и шагая в портал ведущий на стену каменоломни. Впервые, я видел, что находится за границей бездны, и это зрелище пришлось мне не по вкусу. Нас предали, выдали время и место атаки, это совершенно очевидно, и даже есть кандидатки на плаху, и все же такого ответа я ожидать не мог. За стеной ждала армия.
Не одинокий отряд в сотню копий. Не дружина местного князька в пару сотен бойцов и десяток рыцарей в полных латах. Армия!
Больше тысячи расположившихся полукругом воинов, среди которых даже в темноте можно было без труда разглядеть колонны тяжелых воинов, треугольные конусы осадных танков, требушеты и несметные толпы обычных солдат, увешанных железом. Нас ждали, к нашей встрече готовились. Вот только… войска стояли на месте.
– Чего они ждут? – растерянно проговорил я, осматривая ряды противника. – Им же достаточно ступить вперед, и они нас даже не заметят. Никаких союзников не надо. Или они хотят, чтобы мы потрепали воздушные отряды – чтобы после торговаться?
– Что нам делать, вождь? – спросил Спартак, держащийся рядом.
– Все то же. Уводите пленных. Всем уводить пленных! Я сдержу противника. – приказал я, с утроенной скоростью вливая силу подземелья в уступ. Все планы летели к чертям, а исход, только недавно казавшийся одним из худших, сейчас представлялся наилучшим развитием событий.
Да, я хотел лишь спасти сородичей, увести рабочую силу из-под носа Малфегата, возможно получить временный форпост и точку опоры для наступления. Но реальность внесла свои веские коррективы в планы. Единственная точка, куда я мог привести существ, не связанных кровью и маной с подземельем – катакомбы под городом Распорядителя. Переход через план огня не выдержал бы никто. Вот только и катакомбы – не то место, где можно выжить без посторонней помощи, а значит спасая пленников здесь – я обрекаю их на медленную смерть под землей.
– За короля! – взревел один из массивных рыцарей, в нарочно ярких золотых доспехах, поблескивающих в свете факелов. – Смести падаль!
– Началось. – мрачно констатировал я, глядя как воздух с ревом разрывают росчерки горящих булыжников, грозящих упасть прямо на кучи рабов за стеной. Твари все рассчитали, собрали пленников в одно пристрелянное место и сейчас готовы были уничтожить их одним метким выстрелом.
Вот только пока они красовались и подгадывали момент, в полной уверенности что неуязвимы, я уже активировал сотню метров по обе стороны от себя, и по моему приказу стена выросла, загородив рабов. Булыжники, политые смолой, с грохотом обрушились на укрепления, разбившись на десяток осколков. Кое где они оказались тяжелее и разрушили мое творение, но в основном сползли, оставив горящие пятна.
Обстрел продолжался еще десяток минут, пока обозленные командиры не скомандовали «Вперед» и живая волна не колыхнулась, громыхая подошвами. Их было много, но не достигнув такой важной первой победы они потеряли решимость. Стальные когорты шли, печатая шаг, но остальные двигались вперед совсем не так уверенно, а когда огненные шары обрушились на первые ряды и вовсе попятились.
Зачарованные доспехи и щиты рыцарей-дварфов легко выдерживали огонь, а вот обычным солдатам пришлось не сладко. Они кричали, отворачивая лица от пламени, матерились, стирая с лиц съежившиеся обгоревшие бороды и брови, но продолжали идти, подгоняемые задними рядами. Стоило порядкам дварфов приблизиться на сотню шагов и на мои стены обрушились потоки арбалетных болтов, стрел и ядер из пращей.
Наспех возведенные укрепления загудели, но выдержали, хотя несколько башен было уничтожено меткими, или случайными, попаданиями. Каменные башни, огрызающиеся на атаки противника пятисантиметровыми тяжелыми иглами, не могли удержать врага от наступления, но каждая выигранная секунда была ценнее золота, и я без сомнения вызывал все достроившиеся здания на передовую.