Божественная бездна
– Нужно освободить моих сородичей, они в рабстве на вершине этой стены. Раз я теперь не подвластен вражеской магии, – сказал я что-то высматривающей на карте девушке. – Мне удалось убить главного надсмотрщика и отдать эльфа-наместника в руки соратников, может, они и сами уже освободились.
– Ага, ага… толпа без магии против одного повелителя душ или пространства. Знаешь, даже если их тысяч пять на одного, я поставлю на мага. А уж если с ним свита или охрана из заклинателей металла – даже обсуждать не стоит. Мы с тобой станем великой силой. Когда-нибудь. Но прямо сейчас вылезать против настоящих магов, да еще с шансом быть обнаруженными отрядом пироманов Келохира… нет, прости, но нет. Ты просто еще не готов.
О боги! Ты что, вообще не понимаешь, как устроен этот мир? Хотя зачем я спрашиваю, если ты ничего не видел дальше карьера на краю Бездны, то, естественно, не знаешь, – вздохнула, отвлекаясь от поисков, тысячелетняя девушка. – Я расскажу тебе, что помню, а ты взамен не будешь меня перебивать и мешать. Понял, мальчик?
– Прекрати, а то будешь в моем теле как в темнице сидеть. Что еще за «мальчик»? Я Никита, или Ник, если коротко.
– Дурацкое имя, – фыркнул дух огня. – Но раз уж на то пошло, можешь называть меня Вестой.
– Кто бы говорил. Надеюсь, отчество не Лада? А то это к несчастью.
– Что значит отчество, и кто такая Лада? Было что-то знакомое, из дриад?
– Кхм. Нет и неважно. Извини, что перебил, Веста.
– Ты меня совсем запутал, мальчик. Хорошо, Ник. Хоть это и не твое истинное имя, силы в нем я не чувствую. Так уж вышло, что мои воспоминания уходили вместе с крупицами души, и осталась только жгучая ненависть к тем, кто со мной сражался. И необходимые знания, которые я сохраняла любой ценой, – сказала дух огня, внимательно изучая карту. – Так, нам вниз. Придется немного потрудиться, ведь использованный мной источник куда ниже, но оно того стоит.
– Что еще за источник?
– Узнаешь, если не будешь меня отвлекать. Под конец войны армии альянса эльфов, дварфов, хоббитов и гномов под предводительством четырех проклятых героев достигли Бездны. Здесь мы с ними и схватились. Магия стихий, избранников, прошедших испытания бога против нечистой магии души, металла, пространства и иллюзий. Мы побеждали, я точно это помню, но потом произошло нечто, и я оказалась вмурованной в стену.
Ты должен знать, что у каждой из рас альянса своя собственная, уникальная магия, лишь эльфы, эти ушастые, умудрились с помощью своей изначальной магии контроля заполучить все виды волшебства, оставив остальных довольствоваться собственными. Но и в отдельности каждый мастер может быть крайне силен.
– Дай угадаю, контроль разума у эльфов, укрепление металлов у дварфов, создание порталов у гномов и иллюзии у хоббитов? – не стал я дожидаться, пока Веста подтвердит и без того очевидные предположения. Фея зло глянула на меня и громко засопела. – Черт. Прости, что перебил.
– Да нет, в целом все правильно. Только не так просто и однозначно. Магия металла позволяет не только укреплять доспехи так, чтобы их невозможно было пробить, но и отражать стрелы с железными наконечниками, направляя их обратно во врагов. Зачарованные мечи рубят даже камень, а щиты выдерживают удар горного тролля-гиганта.
Порталы позволяют не только мгновенно переносить армии в пространстве, но и, например, сунуть меч или послать стрелу, открыв его за спиной врага. Или и вовсе открыть под одной ногой, а потом закрыть, разрубив противника на две неровные половинки. Так что их боевое применение почти неограниченно и позволяет возвращать даже потоки элементарной магии.
Иллюзии не менее жуткая способность. Спрятать огромную армию в чистом поле? Создать несуществующую атаку на фланги? Явить умерших родных для того, чтобы склонить на свою сторону? Все это возможно. И страшнее лишь магия души. Ты сам, на собственном опыте почувствовал разделение душ, порабощение и контроль. Мало кто может ей сопротивляться, и мое проклятье, скорее всего, было создано именно с ее помощью.
Но куда страшнее волшебники, что сумели освоить две, три, а то и все четыре школы. На это способны лишь прошедшие божественное испытание. Величайшие из вражеских героев. Или высшие эльфы, которых под конец войны оставалось не больше десятка. И, естественно, у меня ничего подобного нет.
– Погоди, но ты же объединила наши души в одном теле, исцелила меня?
– Только потому, что у тебя уже была филактерия. Кроме того, твое тело претерпело значительные изменения. Как я уже говорила, ты больше мертв, чем жив, – усмехнулась Веста, показывая на мое тело с плохо скрытыми огненными сосудами. – Только пожертвование колоссальных магических резервов позволило этому свершиться. И все равно в процессе погибли все мои последние защитники. Но с помощью кольца мы восполним их нехватку. Смотри!
Последнее она произнесла шепотом, и я, вновь активировав скрытую форму, прилипнув к стене, выглянул за угол. Свет здесь был куда ярче и шел не от грибов на потолке, а от небольшого круга в центре сфероидной пещерки. При этом нельзя было сказать, что она чисто природного образования, ведь, кроме сталактитов и сталагмитов, на стенах виднелся едва заметный рисунок. Над сферой кружились в странном танце крохотные камешки. Они то разбегались в стороны, то складывались в причудливые узоры. Казалось, будто камень живой.
– Что это? – мысленно спросил я у Весты, надеясь, что она поймает сигнал.
– Единственный стабильный источник элементаля земли, с помощью которого мы сделаем тебя носителем душ, – так же ответила фея. – В былые времена они были нашими союзниками и слугами, но теперь придется приручать их заново. К счастью, у нас есть твое кольцо контроля. Надень его на палец, я попробую настроить уже готовое заклятье на твою стихию. Но будь уверен, им это не понравится. Придется сражаться, пока я не завершу плетение.
– Что от меня требуется? Я-то в магии ни бум-бум.
– Зато я – бум. Держись рядом с источником, не дальше чем в метре. Остальное пока неважно. И готовься к сильному сопротивлению, источник не такой уж мощный, да и стабильность у него так себе. Хотя, в отличие от тебя, для элементалей магия камня – сама жизнь, – сказала Веста, готовя первое плетение пальцев. – Как только начнется, я не смогу отвлечься или помочь тебе. Если проиграем, источник навсегда окажется бесполезен, так что я на тебя рассчитываю. И… советую принять защитную форму.
– Понял, – я глубоко вздохнул, разгоняя лаву, бегущую вместо крови по венам. Элементали – это вам не коротышки и хлюпкие дылды. Это что-то совершенно непонятное, дикое и опасное. А раз я остался один, значит, нужно действовать наверняка. А что касается совета Весты… Прости, попутчица, но я поступлю по-своему.
Сняв все вещи, кроме кольца на пальце, я слился со стеной и, перетекая от одного изваяния к другому, медленно приближался к чуть вздрагивающему каменному тарнадо, с легким треском кружащемуся в оранжевом свете, идущем снизу. Маскировка требовала нескольких секунд, чтобы полностью повторить узор, и я не торопился. На путь в три метра мне понадобилось почти полторы минуты, зато обошлось без происшествий.
Однако, стоило Весте активировать свое заклятье, и вихрь дернулся, теряя гармоничную форму, вытянулся в нашу сторону, будто ощупывая пространство на наличие чужака. Я затаил дыхание, не смея даже моргнуть, чтобы не спугнуть противника, но Веста останавливаться не собиралась, и уже спустя мгновение вихрь распался, разлетаясь осколками в разные стороны. И это стало лишь началом.
Упав, камешки буквально провались сквозь гранит и сталактиты, даже стена, у которой я стоял, начала дрожать, меняясь. Покрывшиеся трещинами своды вздрогнули, ломаясь на крупные булыжники, и я с ужасом понял, что они собираются в три гориллоподобные фигуры с короткими ножками и пугающе длинными передними лапами, заканчивающимися острыми когтями. При этом направляясь прямо ко мне.
«Использование скрытной формы остановлено. Единение с формой камня 5 из 1000».
«Активирована защитная форма. Единение с формой камня 5 из 1000».
– Да, согласен, дурацкая была идея, маскироваться в камне от каменных же элементалей, – запоздало признал я, активируя защитную форму и зло отбрасывая ненужный лог в сторону. Лавовые вены вспыхнули, на секунду отгоняя хозяев зала, но еще до того, как тело начало покрываться толстыми пластинами, первый из големов бросился вперед.
Зря я надеялся на их медлительность. Горная лавина тоже начинается с одного упавшего камушка. Неостановимо, словно оползень, на меня двигался здоровенный, почти квадратный элементаль. В каждой его руке было под двести килограмм веса, и я даже не собирался принимать такой удар на блок, поднырнул под его локтем и толкнул в направлении движения, добавляя ускорения. И тут же чуть не попал под несущуюся, словно крыло мельницы, вторую руку.
Черт! У них же нет суставов. Они легко могут вращаться в любую сторону, проворачивая тело на все триста шестьдесят градусов! Едва разминувшись с острым, словно выкованным, серым гранитным клинком, я со всей дури пнул по верху корпуса гориллы, ломая собственную только образовавшуюся броню на подошве. Но, к счастью, это сработало. Пролетев чуть больше двух метров, не в силах остановиться, гигант врезался в стену, кроша ее своим весом.
Два других, приближаясь с разных сторон, начали бешено вращаться, так что даже лезвий не было видно. В пещере поднялся ветер, словно от гигантского вентилятора, а я впервые пожалел о том, что вообще согласился на предложение Весты. Сейчас меня разделают под орех, мелко нашинковав, а я даже сделать ничего не смогу. Или смогу? Клин клином вышибают!
Прыгнув в сторону, крайне невысоко и недалеко, учитывая добавившийся огромный вес, и почти выйдя за границу очерченного феей круга, я со всей силы врезался бронированным плечом в длинный, но не слишком толстый сталактит, свисающий с потолка. Каменная сосулька треснула, однако потребовался еще один мощный удар, чтобы у меня в руках очутилась внушительного размера дубина, весящая килограмм под пятьдесят. Удерживал я ее только за счет собственного усиления.
С ухмылкой от души размахнулся и заехал первому попавшемуся голему по лапе дубиной. А потом в полном офигении посмотрел на осколок рукояти, оставшийся у меня в руках. Нет, каменному духу удар тоже не сильно понравился, его откинуло к противоположной стене, при том, что ноги остались на середине зала. Это вам не тапочки потерять, тут все куда серьезнее.
Но мне перспектива остаться безоружным против двух прущих с разных сторон противников не слишком нравилась, а потому я схватил каменные обрубки, оставшиеся от первого отдыхающего врага и использовал их по назначению. Как первобытные люди, еще не придумавшие копья, или как арабы, забивающие своих преступников. В общем, я камни просто кинул. Со всей дури, будто гранату на сто метров.
Усиленное магией тело и порядочный вес булыжников сделали свое дело. Элементали отшатывались под ударами камней. Вот только снаряды почти сразу кончились, а враги продолжали наступать как ни в чем не бывало. Однако справившись с одним, я уже поверил в свои силы и даже нашел слабое место таких существ.
Несмотря на прочные составные части, каменные элементали состояли из разрозненных кусков, связанных лишь магией. И как бы ни было сложно сломать камень – столь же просто оказалось оторвать его от общей структуры. Подойдя к противнику, бегать в защитной форме не выходило, я принял удар на мягкий блок, после чего вывернул конечность, отдирая ее от туловища, и ударил ей же каменное тело. Враги, ошалев от такой наглости, даже отступили, дожидаясь подхода товарища. Я же, ограниченный метровым радиусом, оказался в окружении.
Големы раскинули лапы, раскатившиеся бусинами, и я уже с надеждой подумал, что они так решили сдаться, когда все камни разом поднялись в воздух. Получившееся кольцо разом сжалось, и я едва успел рухнуть на пол, пропуская пресс над головой, а уже спустя мгновение мне пришлось подпрыгнуть прямо из положения лежа. Невидимая скакалка, на которую были нанизаны бусины, носилась из стороны в сторону, не позволяя расслабиться, но пока мне удавалось избежать удара. Ровно до того момента, пока элементали не просекли фишку и не разделили камни хаотично.
– Черт. От такого не увернуться, – сглотнув ком в горле, проговорил я, готовясь защищать грудь и голову. Гранитные когти, булыжники и огромные камни разом ринулись в мою сторону, я сжался, прикрывая уязвимые места.
Но удара не последовало.
Потеряв траекторию, камни загрохотали по полу, и лишь нескольким хватило инерции подкатиться к моим ногам уже совершенно безопасными булыжниками.
– Получилось? – с робкой надеждой спросил я, глядя на продолжающую шептать Весту. Судя по напряженному лицу феи, еще ничего не кончилось, и для того, чтобы не рисковать, я вытолкал наружу самые большие камни, а на последний сел, придавив своим весом. Теперь, если они снова попробуют собраться, им потребуется время.
Веста недовольно дернула головой, но от заклятья не отвлеклась, я же пребывал в полной готовности, но драться больше не пришлось. Осколки, кружившие над источником в самом начале, начали слетаться обратно. Сперва по одному, неохотно, но с каждой секундой все быстрее. Оранжевый огонь, шедший из небольшой чаши в полу, усилился, осколки вновь закружились в вихре, но теперь они двигались более упорядоченно.
А затем все резко прекратилось. В один миг кружащие детали упали, полностью закрыв небольшой круг. Кусочки сложились в причудливую мозаику, едва заметную за счет пробивающегося через стыки света.
– Руку! – приказала Веста, и я, не став спорить, положил ладонь поверх рисунка. Лучше бы я этого не делал.
Что мне стоило поинтересоваться, будет ли больно? Что произойдет? Нет, я просто подчинился, как последний дурак, потому что ей, видите ли, виднее. Ну да, виднее, вот только тело-то мое! И когда каменные лезвия пережевывают ладонь, проникая внутрь, словно гигантский червь-паразит, это не самое лучшее, что может случиться в жизни.
Я скрипел зубами, до хруста сжимая челюсть, но выдержал эту пытку, не издав ни стона.
Наградой мне стал полный облегчения вздох, когда Веста закончила наконец ритуал. Боль быстро утихала, постепенно рассасываясь, но мне все равно понадобилось около минуты, чтобы прийти в себя.
– Ради чего все это было? – с хрипом спросил я, глядя на отдыхающую фею.
– О боги… можно мне хоть немного насладиться тишиной после такого напряжения? – устало спросила тысячелетняя девушка, обернувшись. – Как-то за сотни лет одиночества я отвыкла от таких навязчивых собеседников. Но сегодня ты заслужил награду. Поздравляю.
«Получено новое активируемое заклинание: Вызов каменных либлинов».
Глава 8
– Кого, блин? – с удивлением переспросил я.
– Ли, блин! – повторила, словно маленькому, Веста. – О боги… просто примени уже заклятье и смотри, что получится. Дальше разберешься.
«Вызов»
, – скомандовал я. Стоило мысленно активировать иконку, и я почувствовал, как энергия выходит из тела, концентрируясь на камне.
Я не особенно горел желанием получать новый болезненный опыт. Думал, сейчас у меня, как у Росомахи, из ладони полезут обратно все эти осколки, но вышло куда проще. В том месте, куда я смотрел, начали подниматься крошечные холмики, за несколько мгновений выросшие до полуметра. Затем камень опал, рассыпаясь пылью, а на его месте остались стоять три небольших существа. Больше всего напоминающих котят или лемуров с человеческими лицами. Две девочки и один парень.
– Что. Новый хозяин. Надо? – спросили все трое, рассматривая меня с таким же интересом, как и я их. Никакой одежды на существах не оказалось, и все половые признаки были явно выражены.
– Я что, с твоей легкой руки рабовладельцем стал?
– О боги… тебе что, плохо от этого? Разве не о том все мечтают?
– Нет. Только раб мечтает о собственных рабах. Нормальный человек мечтает о том, чтобы его любимое дело приносило достаточный доход, чтобы ни о чем не заботиться.
– Они элементали! – словно дебилу, сказала фея. – Либлины! У них нет иного смысла, кроме как служить. И вообще, получил подарок, радуйся, что он есть, и начинай учиться. Желательно на ходу. Ты каменный, черпаешь силу из Бездны и стен пещер, а я уже порядком свои поистощила. Найдешь костер – можешь прилечь отдохнуть, – с этими словами Веста скрылась в сердце, а я наконец снял защитный режим, и броня осыпалась на пол бесформенными кусками.
– Ну, здравствуйте, – сказал я, опустившись на корточки, так, чтобы наши лица были примерно на одном уровне. – Трое из ларца, одинаковых с лица. Хотя, если присмотреться, разница существенная. Давайте знакомиться. Я Ник, а вас как зовут?
– Наши имена. Принадлежат. Нам, – ответили, переглянувшись, либлины. – Что. Хозяин Ник. Сделать?
– Ха, а она еще говорит, что ваше единственное предназначение – служить. Это не так, верно? Иначе вы бы не держались за имена, которые скрываете.
– Никто. Никогда. Не спрашивал, – вновь переглянулись полуметровые существа с кошачьими ушками. – Мы. В этом мире. Слишком долго.
– Ага. Значит, вам просто пришлось приспосабливаться. И как вам? Я видел, что вы создаете картины из крошек камней. И узоры. Вам нравится рисовать, верно?
– Рисовать? Нравится? Нам? – глаза либлинов даже расширились от удивления. – Хозяин. Странный. Очень.
– Просто другой, – пожал я плечами, сел, скрестив ноги, и на оставшейся после вызова пыли нарисовал пальцем солнце, деревья и трех человечков. – Рисовать. У вас явно лучше получается, может, попробуете?
– Хозяин. Приказывает. Рисовать?
– Нет. Не приказывает. Спрашивает. Хотите? – Либлины переговаривались, не произнося ни звука почти минуту, чуть касаясь друг друга крохотными ладошками. И в конце концов, опустившись на колени, прижались руками к полу. Каменная крошка вздрогнула и разгладилась, будто холст, готовый к работе.
– Что. Нам. Рисовать? – растерянно спросили они.
– То, что сами хотите, то, что, по-вашему, должно быть изображено, то, о чем мечтаете.
– Хозяин Ник. Странный. Попробуем. – Сев рядом, они сосредоточились, и крошка начала разбегаться, образуя узоры, фигуры и образы. Рисунки сменяли друг друга, покадровая анимация. Увлеченные либлины даже не заметили, как начали улыбаться, переглядываясь. Экспериментировать, делая изображение объемным, заставляя его подниматься статуями и растениями.
– О боги… а я и не знала, что вы на такое способны, – сказала Веста, и испуганные либлины отскочили от картины, тут же осыпавшейся пылью. – Только какой прок в этом на войне?! Моя месть должна свершиться, и мы здесь не для того, чтобы картинки рисовать.
– Заткнись, – попросил я, а фея в шоке от того, что ее осадили, и в самом деле замолчала. – Не пугайтесь. Мне понадобится ваша помощь. Взамен обещаю, как только наша миссия будет завершена, я отпущу вас. Оставлю в том месте, которое вам самим нравится, или попробую отправить домой. Пока же вы можете заниматься тем, что вам нравится, когда нравится и есть время. Согласны?
– Вы. Очень щедры. Хозяин Ник, – не слишком смело ответили либлины.
– Вот и договорились. Расскажите, что вы умеете?
– Мы. Каменные. Либлины, – явно не понимая вопроса спросила троица.
– Ага, можем копать, можем не копать, можем других заставить копать. Верно? – грустно усмехнулся я. – Я совсем ничего о вас не знаю. Даже собственную возможность обрастать камнем получил чуть меньше, чем пару часов назад. Так что расскажите подробнее, что вы можете, умеете, что вам можно доверить, а куда лучше не посылать, чтобы лишний раз не рисковать вашими жизнями.
– Нашими. Жизнями. Хозяин Ник? – переглянулась троица. – Вы. Разве. Не маг?
– Неа. Всю жизнь прожил совершенно без магии. О ней только читал до недавнего времени. И, если честно, с удовольствием бы никогда не пересекался.
– Наша. Жизнь. Ваша… Мы. Внутри. Вас… – сказали либлины, показав на те участки, куда переместились их осколки. – Пока. Живы вы. Мы тоже.
– О боги, вы так будете месяц все обсуждать! – не выдержав, сказала Веста. – Если до тебя еще не дошло, теперь ты – носитель душ, первая ступень к владыке подземелий. Я поместила осколки их сущностей, смешав с элементом камня, ставшего частью твоего тела. Эти их тела не настоящие. Они временные. Даже если их полностью разрушат, ты сможешь создать копию почти мгновенно. Они свирепые бессмертные бойцы, которых не жалко посылать в бой раз за разом.
– А еще художники и скульпторы, которые пытаются самовыражаться через искусство. Это, знаешь ли, не просто признак интеллекта, а одна из его высших форм. А учитывая, что они еще и магией владеют… в общем, не недооценивай их. Ты тоже в моем теле живешь, так что теперь?
– Да как… да как ты смеешь сравнивать меня с ними?! Я верховная форма древней магии огня, сроднившаяся со стихией, а это лишь… лишь… вот же… хорошо. Допустим, они тоже порождения первостихии, но я разумна. Всегда была.
– У нас по этому поводу имеется некое несогласие сторон. Созданный разум может считаться личностью, если в состоянии создать картину, музыку, книгу, приготовить авторское вкусное блюдо? При том, что из большинства даже крошечного рассказа не вытянуть. Но наш искусственный интеллект не хочет творить, хоть и умеет. Он делает, что прикажут. Здесь же совсем другая ситуация, они хотят!
– А я хочу отомстить! – в гневе прошептала Веста, с каждым словом из ее рта вырывались языки пламени. – Твой подход лишь мешает нам двигаться вперед! Тебе не дорога твоя сестра? Не хочешь ее вернуть?
– Очень хочу. Но неужели ты думаешь, что рабы прикладывают все силы для победы господина? Нет. Наоборот, они будут выполнять приказы как можно хуже, но так, чтобы их не наказали и не убили. И совсем другое дело – свободные, имеющие одну с тобой цель и сами ее жаждущие.
– Ты убил надсмотрщика, – усмехнулась фея. – Разве это так сложно?
– Я и раньше убивал. Убивать всегда легко, это могут сделать любые звери. И дварф должен был умереть, чтобы жили остальные. Но тебе же это не главное? Ты хочешь отомстить, и я доставлю тебя, куда нужно. А вы, ребята, готовы трудиться, чтобы мы смогли стать свободными?
– Как. Хозяин Ник. Прикажет, – сказала троица, судя по маленьким личикам, совершенно ошарашенная такими разговорами. Ладно. Интеллект бывает разный. Может, позже мне удастся их разговорить? Просто только познакомились, да и условия не слишком подходящие.
– Как вам удобнее, в этих временных телах или в бесплотной форме?
– О боги… ты просто нечто. Они духи! Элементали! Конечно им удобнее в виде духа! – ругнулась Веста, совсем выйдя из себя. – К тому же пока они снаружи в таком виде, ты тратишь магическую энергию. Сейчас ты в пещере источника, сила стягивается сюда, пополняя твои запасы. Стоит выйти – и поток снизится, а через некоторое время и вовсе прекратится. А твой собственный прирост энергии Бездны равен нулю. Наоборот, они станут питать тебя, а не ты их.
– Я разрешаю вам самим выбирать форму, пока у меня есть силы на ее поддержание, – немного подумав, предложил я либлинам. – Потом же прошу вас поделиться своей энергией.
– Мы. Хотим. Так, – посовещавшись, решили коротышки. – Куда. Нужно. Идти?
– В крепость распорядителя, – мрачно усмехнувшись, сказала Веста, и либлины вздрогнули, переглядываясь. Кажется, об этом месте они знали и не слишком его жаловали. – А теперь заканчивайте уже с разговорами. Я проложила маршрут и хочу накопить сил перед следующей схваткой. А в том, что она будет, даже не сомневайтесь!
– Хотим. Вернуться. Сейчас, – попросили хором трое из кольца, и я, кивнув, нажал на иконку активирования заклятья, переключая рабочий режим. Лишившиеся духа статуэтки простояли несколько секунд, а затем рассыпались неровными холмиками и булыжниками. Не поверив, что камень может становиться настолько живым, я протер пыль меж пальцев, но не почувствовал ничего, кроме сухости осколков.
Мир, который наполняет магия, в котором духи имеют собственную волю и могут создавать себе тела и формы по собственному усмотрению. Мир, в котором явно старые цивилизации, оставившие на стенах рисунки, оплывшие от времени, соседствуют с рабами из высокоразвитой технологической эпохи. Мир, в котором боги играют в игры.
– Ни черта не понимаю, – пробормотал я, взъерошив огненные волосы, и активировал режим маскировки. Только в нем одежда имела шанс не истлеть через несколько минут, а бродить голышом, словно на нудистском пляже, я не собирался. Конечно, смотрелись штаны дварфа и его богато разукрашенный камзол словно шорты и футболка, но хоть размер вширь не подвел. Хуже всего было с обувью, которая болталась при каждом шаге, но, к счастью, полуживая плоть не боялась мозолей. Выглядел я, наверное, как то еще пугало, но сейчас меня куда больше волновало не это.
«Использование защитной формы остановлено. Единение с формой камня 6 из 1000».