В объятиях греха
Эмма ахнула, её пальцы сильнее сжались на моём локте.
– Господи, Мари, так ты спасла барона де Вальмона? Почему же ты молчала о таком подвиге?
Краем глаза я видела, как люди начали останавливаться, глазея на происходящее. Зеваки перешептывались, тыча в нас пальцами. Знатные дамы за веерами хихикали, глядя на барона с плохо скрытым вожделением.
Барон тем временем шагнул к Эмме и церемонно поклонился, разводя руками. Его улыбка сияла, как начищенная монета.
– О, не нужно формальностей. Для мадемуазель Мари я просто Гаспар.
Эмма зарделась от удовольствия. Я почти видела, как в её голове закрутились шестерёнки. Знакомство с блестящим бароном, шанс возвыситься… Стать сплетней на устах всего квартала. Она заворковала, как разомлевшая голубка:
– Ах, господин барон, вы так добры и великодушны! Какая честь для нашей скромной Мари – быть на короткой ноге с самим бароном де Вальмоном! Ведь вы же тот самый барон, о котором говорит весь Лион? Храбрый воин, покрывший себя славой в боях? Доверенное лицо самого короля?
Гаспар рассмеялся. Смех его был подобен звону серебряных монет. Он упивался всеобщим вниманием, как иные вином.
– Вы мне льстите, мадам. Я всего лишь скромный слуга его величества, выполняющий свой долг. Но да, мне довелось повоевать за Францию и заслужить некоторую… репутацию.
С этими словами он покосился на меня, и в его взгляде снова всколыхнулось безумие. Его ноздри затрепетали.
– Я… Я не хотела привлекать внимания, – пролепетала я, дрожа. – Это вышло случайно. Любой поступил бы так на моем месте.
Гаспар сощурился. В этот миг он напомнил мне волка, принюхивающегося к кровавому следу.
– Вы бесконечно скромны, мадемуазель, – промурлыкал он, растягивая гласные. – И все же, позвольте мне хотя бы попытаться отблагодарить вас. Мой долг чести – проявить свою признательность.
Анри смотрел на барона в упор и молчал, лишь желваки ходили на его скулах. Он чуял опасность, как старый пес. Но Эмму было уже не остановить. Она сияла, как медный таз.
– Ах, господин барон, как это благородно с вашей стороны! Конечно же, Мари примет вашу благодарность. Не так ли, дорогая?
Она подтолкнула меня вперёд, к Гаспару. Тот улыбнулся, обнажив белые зубы. Клыки хищника, готового вонзиться в трепещущую плоть.
– Вы ведь не станете мне отказывать, мадемуазель? – спросил он почти ласково. Но в глубине его глаз бушевало пламя.
Толпа вокруг загомонила, глаза людей загорелись жадным любопытством. Мне деваться было некуда. Весь Лион теперь будет судачить о том, как я, простая девица, отвергла благодарность самого барона.
– Я… Я согласна, – еле слышно выдавила я, опуская голову.
Гаспар шагнул вперёд и подхватил мою руку, поднося к губам. Его дыхание обожгло кожу. Он впился в меня взглядом василиска.
– Благодарю, Мари. Я клянусь, что вы не пожалеете об этом.
И, не выпуская моей ладони, он повёл меня прочь от застывших в изумлении Анри и Эммы, прочь от толпы, в которой уже расцветали первые бутоны сплетен. Туда, где на краю площади белел полосатый шёлк его шатра.
В висках у меня стучало. Страх комком рос в горле. Боже милосердный, на что я согласилась? Но выбора не было. Я лишь молилась, чтобы моя глупость не стоила мне жизни…
Гаспар почти тащил меня за собой через толпу, то и дело оглядываясь через плечо. Безумие то вспыхивало, то угасало в его глазах, как пламя свечи на ветру. Люди шарахались с нашего пути, провожая перешептываниями и смешками.
Наконец мы достигли шатра – роскошного, из золотистого шелка, с гербами де Вальмонов на пологе. Гаспар рывком откинул полог и втолкнул меня внутрь.
Там было душно и полутемно, пахло благовониями и вином. Роскошные ковры устилали землю, вдоль стен громоздились мягкие подушки и пуфы. Посреди шатра стоял низкий резной столик, уставленный фруктами и кувшинами.
Гаспар отпустил мою руку и развернулся, преграждая путь к выходу. Теперь, вдали от посторонних глаз, его лицо исказилось страстью и неприкрытой жаждой. Он смотрел на меня, как волк на загнанную овцу.
– Наконец-то, – прохрипел он, делая шаг ко мне. – Наконец ты здесь, со мной. Знаешь, сколько ночей я провел без сна, вспоминая твои прикосновения? Твои губы, твое лицо… Это сводит меня с ума! Я пытался забыться в объятиях других, но ни одна куртизанка не смогла погасить это пламя. Лишь распалила его ещё сильнее!
Я попятилась, вжимаясь спиной в полог шатра. В горле пересохло, сердце колотилось где-то в горле.
– Месье, умоляю… Не делайте того, о чем потом пожалеете. Вы… Вы не в себе. Это морок, наваждение…
– К черту наваждение! – рявкнул он. В два шага преодолел разделяющее нас пространство и впечатал ладони по обе стороны от моей головы, заключая в ловушку своих рук. Его лицо было так близко, что я могла разглядеть лопнувшие капилляры в его глазах. – Я знаю, кто ты.
Ведьма, суккуб, искусительница… Ты околдовала меня в ту ночь. Опутала своими чарами, как только твои губы коснулись моих.
Глава 9
– Нет! – вскрикнула я, упираясь ладонями ему в грудь. – Я не ведьма! Клянусь, я не желала вам зла! Это… Это вышло случайно.
Лицо Гаспара исказила гримаса боли и ярости. Он стиснул мои запястья до синяков, прижимая к пологу над головой.
– Случайно? Случайно сделала меня своим рабом? О, я думал об этом… Ты специально меня спасла. Чтобы поцеловать, одурманить. Чтобы привязать к себе. Что это, если не колдовство?
Он рванул ворот моего платья. Шелк затрещал, обнажая ключицы. Гаспар прильнул к моей шее, жадно втягивая запах. Его губы прижались к бешено бьющейся жилке.
– Будь ты проклята, – простонал он. – Будь ты проклята за то, что сотворила со мной. Я схожу по тебе с ума. Я готов умолять, готов ползать у твоих ног, лишь бы ты…
Его ладонь скользнула по моей талии, притягивая вплотную к разгоряченному телу. Бедром я ощутила его возбуждение. Желчь подступила к горлу от отвращения и страха.
– Пустите! – взвизгнула я, извиваясь в его руках. – Вы больны, вам нужна помощь! Я… Я все расскажу….
Гаспар сжал меня ещё сильнее, его дыхание обожгло шею.
– Кому ты собралась рассказывать? – прошипел он с угрозой. – Страже? Королю? Или, может, святой инквизиции?
Он издал невеселый смешок и покачал головой. Его слова сочились ядом:
– Ну давай, расскажи им. Поведай, как ты, ведьма, опоила меня приворотным зельем. Как заманила в ловушку своих чар. Как украла мою душу, мою волю, мой разум одним поцелуем. Ты тварь, порождения греха, суккуб.
"Суккуб". От этого слова меня бросило в дрожь. Перед глазами замелькали страшные картины прошлого.
…Вот я, распростертая на холодном полу часовни, а надо мной склоняются разгневанные лица монахинь. Они плюют на меня, осыпают проклятиями. "Блудница! Прелюбодейка!" Боль, стыд и отчаяние рвут мою душу на части.
…А вот я в окружении разъяренной толпы. Люди тычут в меня пальцами, выкрикивают оскорбления. "Позор! Развратница!" Мне страшно до помутнения рассудка. Что со мной будет? Как жить дальше с этим клеймом?
Я вспомнила, как металась по своей келье после изгнания, раздираемая мукой и гневом. Все мое существо будто плавилось в адском пламени унижения. Я сгорала от ярости и бессилия, желая заставить своих мучителей страдать так же, как страдала я. И в тот миг во мне будто пробудилось что-то темное и древнее. Словно некая сила рвалась наружу из самых глубин моего естества. Тогда я еще не осознавала, что это и было мое проклятие. Мой дар суккуба, обретший надо мной власть.
…И, наконец, я в лесной чаще, одна. Прислоняюсь к стволу дерева, тяжело дыша. Только что какой-то проходимец попытался взять меня силой, оглушив ударом и повалив на землю. Но стоило его губам коснуться моих, как он застыл и затрепетал. А в следующий миг уже стоял на коленях, блаженно улыбаясь и глядя на меня с немым обожанием. До жути знакомая картина, преследующая меня после сорванного поцелуя. Проклятие, что сделало мою жизнь невыносимой. Дар, что превратил меня в чудовище.
Именно тогда, глядя на очередную жертву моих невольных чар, я осознала весь ужас своего положения. Мое грехопадение с Тристаном, боль и унижение, что я испытала, пробудили во мне суккуба. Теперь любой мужчина, посмевший прикоснуться ко мне, терял рассудок, становясь рабом. Я стала проклятой. Ходячим орудием греха и похоти. И мне некуда было деться от этой напасти.
– Месье, клянусь, это не так! Я… я не ведьма! Не ворожея! Я никогда…
– Довольно лжи! – рявкнул Гаспар, заставив меня сжаться. – Довольно увиливаний и притворства. Хочешь, чтобы все узнали, кто ты? Чтобы тебя бросили в темницу, пытали, сожгли на костре за колдовство? Одно мое слово – и ты труп.
Его ладонь легла на мою шею, большой палец надавил на бешено бьющуюся жилку. Не сильно, но ощутимо. Угрожающе.
– Или, – протянул он, глядя мне в глаза, – мы можем договориться. Наедине, без лишних ушей. Решить все… полюбовно. Что скажешь?
Меня затрясло. Это не могло происходить со мной. Дикость какая-то. Кошмарный сон…
– Ч-что вы имеете в виду? – выдавила я, с трудом шевеля онемевшими губами.
Гаспар оскалился в жуткой ухмылке. Та не предвещала ничего хорошего.
– О, ты прекрасно знаешь, чего я хочу, – мурлыкнул он, скользя пальцами по моей щеке. – Чего жажду. Раз уж ты сделала меня своим рабом… так будь милосердной госпожой. Яви великодушие. Позволь облобызать твои ножки. Утолить голод по тебе.
Он потянул завязки моего корсажа. Потянул медленно, дразняще, наблюдая за моей реакцией.
– Будь моей, – прошептал он, обдавая жаром. – Стань моей. Хоть на час, на ночь. И я сохраню твой секрет. Ни одна душа не узнает о твоих чарах. Никто не тронет и волоска на твоей хорошенькой головке. Даю слово.
Я зажмурилась, не в силах смотреть на него. То, чего он требовал… Это было чудовищно. Немыслимо. Он хотел… хотел…
– Нет, – выдохнула я, мотая головой. По щекам покатились слезы. – Нет, прошу вас. Не надо. Только не это. Я… Я не могу…
Из последних сил я вывернулась из хватки Гаспара и, спотыкаясь, бросилась прочь. Он не стал меня удерживать. Я заметалась по шатру, ища укрытия, и в отчаянии забежала за массивный стол, заваленный какими-то бумагами. Это был жалкий трепыхающийся жест – разве могла я спрятаться от него в замкнутом пространстве? Но страх лишает рассудка.
Гаспар не двинулся с места. Несколько мгновений он молча наблюдал за мной, словно хищник, загнавший жертву в угол. Потом, видимо, решив дать мне передышку, отошёл к столику с напитками. Плеснул вина в кубок и поднес его к губам, не сводя с меня тяжелого взгляда.
– Есть и второй вариант, – протянул он, растягивая губы в улыбке. – Способ избежать моих притязаний… и при этом не угодить на эшафот.
Он неторопливо обогнул стол, остановился напротив меня. В паузе между его слов было что-то зловещее, напряженное. Словно перед прыжком хищника.
– Я мог бы освободить тебя от этой дилеммы, Мариэль, – промурлыкал он, наблюдая за моей реакцией. – Предложить сделку. Одна маленькая услуга – и ты свободна. Вольна идти на все четыре стороны с сохраненными честью и репутацией.
Внутри вспыхнула безумная надежда. Неужели он отпустит меня? Даст уйти, не тронув, не опозорив? Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но раз уж забрезжил крошечный шанс…
– К-какая услуга? – выдавила я пересохшими губами.
Гаспар хмыкнул, явно наслаждаясь моментом. Потер подбородок, прежде чем ответить:
– Мне нужно, чтобы ты околдовала одного человека. Важную персону. Влюбила в себя, соблазнила… И заставила подписать кое-какие бумаги. Скажем так, документы, которые очень нужны мне и моим союзникам. Ничего сложного для такой ведьмочки, а?
Я похолодела, осознав смысл его слов. Он предлагал мне использовать мой дар… мое проклятие… чтобы манипулировать другим! Обольстить беднягу, затуманить его разум, принудить совершить какой-то гнусный поступок.
– Нет… – прошептала я, чувствуя тошноту. – Я не могу. Не стану играть с чувствами других. Это подло!
Гаспар цокнул языком и покачал головой с нарочитым сочувствием:
– Ах, Мари… Я ведь предлагаю облегчить твою участь. Всего одна жертва, маленькая интрижка – и ты чиста перед законом. Неужели ты предпочтешь собственную погибель? Не слишком ли это… благородно?
В его голосе сквозил сарказм. Кривая ухмылка походила на оскал черепа. Я поняла – он ни на миг не верил в мою невиновность. В его глазах я была ведьмой, монстром, разменной монетой в грязных играх. Так почему бы не заставить меня плясать под его дудку?
От осознания этого стало горько. Меня никогда не спрашивали, хочу ли я быть такой. Никто не думал, каково мне жить с этим "даром", прятаться, страшиться себя. Для них я была просто ещё одним орудием. Безвольной марионеткой.
Нечто твердое и несгибаемое поднялось в моей душе. Я набрала полную грудь воздуха и выпалила:
– Нет. Я не стану вам помогать, месье. Ни за что. Лучше умру, чем обреку на страдания невинного. Делайте, что хотите – я не изменю решения.
Глаза Гаспара опасно сузились. Какое-то время он буравил меня тяжёлым взглядом. Потом резко развернулся на каблуках и отошёл к выходу. Я затаила дыхание.
– Что ж, – бросил он сухо, спиной ко мне. – Ты сделала свой выбор. Прости, если моё предложение оскорбило твою… добродетель. Видно, я плохо тебя знаю.
Он щелкнул пальцами и крикнул:
– Стража! Ко мне!
От этого возгласа кровь застыла у меня в жилах. Он не блефовал. Он и правда собирался отдать меня в руки закона!
Полог шатра откинулся, и внутрь вошли двое дюжих стражников. Они вопросительно уставились на Гаспара, ожидая приказаний.
– Эту женщину, – процедил он, указывая на меня, – арестовать по обвинению в колдовстве. Немедленно доставить в застенки. С глаз моих долой.
Солдаты кивнули и двинулись ко мне. От страха я будто примерзла к земле. Внутри все сжалось в комок. Неужели это конец? Неужели меня и впрямь ждут пытки и костер?
В этот миг безумная, отчаянная мысль пронзила мой разум. Мысль, подсказанная инстинктом выживания. Я знала – нет участи страшнее, чем погибель на эшафоте. И даже самая дикая альтернатива казалась милосерднее.
– Стойте! – выкрикнула я, вскидывая руки. – Погодите! Я… Я передумала!
Стражники остановились, с недоумением глядя на меня. Гаспар вопросительно приподнял бровь.
– То есть? – протянул он.
Я зажмурилась, не веря, что говорю это. Но страх пересилил гордость.
– Я… Я согласна, – выпалила я сдавленно. – На вашу сделку. На ваши условия. Я сделаю то, что вы просите. Только прошу… Не надо стражи. Не надо пыток.
Стыд жег мне щеки, но я заставила себя посмотреть Гаспару в глаза. Он ухмылялся – гадко, торжествующе. Словно только что заполучил желанный трофей.
– Вот и славно, – промурлыкал он, отпуская стражников взмахом руки. – Я знал, что ты образумишься. В конце концов, жизнь слаще гордыни, не так ли?
Солдаты удалились, и мы снова остались наедине. Теперь я была полностью в его власти. В ловушке, из которой сама не могла вырваться.
Гаспар медленно приблизился, провел тыльной стороной ладони по моей пылающей щеке.
– Умница, – выдохнул он. – Ты приняла мудрое решение. Обещаю, твоя жертва будет вознаграждена.
Я содрогнулась всем телом, пытаясь унять дрожь. Мне хотелось закричать, оттолкнуть его, сбежать – но я лишь стиснула зубы и кивнула. Гаспар удовлетворенно хмыкнул, окинул меня долгим, испытующим взглядом. В его глазах плясали опасные огоньки – словно он прикидывал, как лучше распорядиться своей новой игрушкой.
– Что ж, раз мы договорились, – протянул он, – тебе лучше пойти со мной. В мой дом. Там ты будешь в безопасности… и под присмотром.
Я похолодела. Он хочет забрать меня к себе? Держать под замком, лишить последних крох свободы?
– Месье, прошу вас, – взмолилась я, – позвольте мне остаться с Эммой и Анри. Я… я не сбегу, клянусь. Буду ждать ваших указаний…
Но Гаспар лишь нетерпеливо отмахнулся. Похоже, мои мольбы лишь раздражали его.
– Не говори глупостей, – бросил он резко. – Разве я могу тебе верить? Кто знает, что взбредет в твою хорошенькую головку, останься ты без надзора. Нет уж. Ты пойдешь со мной – и точка.
Он щелкнул пальцами и рявкнул:
– Стража! Ко мне!
Вновь в шатер ворвались два дюжих солдата. Встали по стойке смирно, ожидая распоряжений.
– Препроводите эту даму в мой городской особняк, – приказал Гаспар. – Держите ее под наблюдением, но обращайтесь уважительно. Она моя… гостья. И проследите, чтобы она ни в чем не нуждалась.
Стражники кивнули, бросив на меня любопытные взгляды. Мое сердце ухнуло в пятки. Неужели этот кошмар не закончится? Неужели я обречена быть пленницей в доме Гаспара, пока он не соизволит меня отпустить?
Гаспар перехватил мой полный отчаяния взгляд и ухмыльнулся.
– Не бойся, Мариэль, – промурлыкал он. – Я не сделаю тебе ничего дурного. Пока ты послушна и покорна – тебе нечего страшиться. Считай это… протекцией с моей стороны.
Он подал знак стражникам, и те шагнули ко мне. Подхватили под локти и повели к выходу – бережно, но крепко. Я не сопротивлялась, понимая тщетность любых попыток.
Последнее, что я увидела перед тем, как полог шатра опустился – ухмыляющееся лицо Гаспара. Он провожал меня взглядом хищника, загнавшего дичь в ловушку.
– До скорой встречи, моя дорогая, – донеслось до меня, прежде чем шатер скрыл его из виду. – Я навещу тебя, как только улажу кое-какие дела. Будь готова.
Меня вывели наружу, под хмурое ночное небо. На глаза навернулись слезы бессилия. Я шла в окружении конвоя, чеканя шаг, будто на эшафот.
И в каком-то смысле так оно и было. Попав в дом к Гаспару, в лапы этого изувера, я лишалась последнего подобия воли. Становилась пешкой в его грязной игре, тенью самой себя.
Оставалось лишь молиться, чтобы у меня хватило сил не сломаться. Вынести плен, удушающую власть Гаспара надо мной. Смириться с незавидной участью – но не растерять себя.
Ведь то, что не убивает нас – делает сильнее. По крайней мере, я хотела в это верить.
Верить в то, что однажды проснусь от этого кошмара. Вырвусь на свободу, сброшу ненавистные оковы.
А пока… Пока оставалось лишь держаться. День за днем, час за часом. Нести свой крест, цепляясь за остатки надежды.
Авось Господь сжалится надо мной. Пошлет спасение, дарует избавление от страданий.
Или хотя бы подарит забвение – если мне суждено погибнуть в этом чистилище.
Лишь бы не мучиться вечно. Лишь бы был какой-то конец.
И я готова была ждать. Ждать и бороться – до последнего вздоха.
Даже зная, что борьба, скорее всего, будет напрасной.
Глава 10
С тяжелым сердцем я переступила порог городского особняка барона де Вальмона. Стражники проводили меня внутрь и оставили в просторном холле, не говоря ни слова. Их молчание лишь усугубляло мою тревогу.
Я застыла посреди холла, комкая в руках подол платья. Богатая обстановка угнетала – лепнина на потолке, причудливые гобелены, дорогая мебель красного дерева. Взгляд зацепился за портрет на стене – властный мужчина с холодными глазами и тонкими губами. Сам барон де Вальмон, без сомнения. Все здесь дышало его могуществом и моей беспомощностью перед ним.
Внезапно из боковой двери выпорхнула девушка в простом сером платье и белом переднике. Присев в реверансе, она пролепетала:
– Добро пожаловать, мадемуазель. Меня зовут Люси, я ваша личная служанка. Позвольте проводить вас в вашу комнату.
Люси, робко улыбаясь, сделала приглашающий жест. У меня не хватило сил спорить. В конце концов, любое место лучше, чем этот давящий холл.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги