– Прочитаю-ка я тебе проповедь, сын мой. Не только люди хватают всякие сатанинские вирусы, но такмо же и душа живая хлам заносит из быта неправедного и пребывания бестолкового. Каждой живой душе нужен антивирусник и очищение в церкви. Церковь уже не одну душевную систему переустановила, ибо Бог милостив, он свою операционку бесплатно при рождении устанавливает и при искреннем покаянии до заводских установок сбрасывает. Меньше торчи в интернете, сын мой. Молись и веруй!
Полчаса читал, Канис чуть не уснул.
– Ну что, сын мой? Хороша моя проповедь для очищения души твоей волчьей? С тебя кусок говядины постной.
Канис растянув брыли в улыбке, грозно фыркнул, да слюной капнул.
– Приём божественный, а цена безбожная!
Батюшка с ужасом уставился на торчащие клыки.
– Господи, внуши этому волку христианские мысли. Иди с миром, сын мой. Валидол возьму, а то сердце прихватывает.
Канис подмигивая батюшке янтарным глазом.
– Боже, благослови пищу мою!
Лабрадор Персик
Политика – искусство искать неприятности, находить их повсюду, диагностировать и проявлять деятельность. Разметка, разведка и разводка.
Канис лёг в засаду перед лысым кустом, на котором не было ни единого листика, кроме набухших почек.
За калиткой, приглядываясь к забору на собачьей площадке, маячил молодой крупный лабрадор по кличке Персик. Персиковая неожиданность появилась недавно.
Почти каждый день Персик вёл политические дебаты с серым волком, отвратительным политиком с завышенным самомнением. Вот и сейчас серый разбойник думал, что затаился, и ни одна сволочь, его не видит.
Персик не спеша подошёл к калитке.
Волк рванул навстречу, как лиса в курятник.
– Пшёл вон! – рявкнул Персик в ухо волку.
– Не вон, а в ООН! – поднял шерсть на загривке Канис. – Заглянул на огонёк – получи под зад пинок.
– Закон дышла, куда вошло туда и вышло! – парировал Персик.
– Смешной у вас волк. Думает, его никто не видит. Вот же… пёсья мова, – засмеялась хозяйка Персика.
– Как Россия с Америкой, – ответила хозяйка Каниса. – Никак не могут мир поделить. Хронические оппоненты.
– Диванные оппозиционеры, – засмеялась хозяйка Персика. – Интересно о чём они говорят, показывая друг другу зубы?..
– О погоде, – кто же будет говорить о политике, когда рядом с твоей шеей такие клыки.
Псы продолжали скандалить.
– Обзывайся целый век – не достанешь «кошкоед»! – парировал Персик.
– Надутый тролль, – обнажил клыки Канис.
– Идите в индивидуальное сексуальное путешествие, – отошёл от забора Персик. Ему надоел этот скандал, тем более что на дорожке ведущей к собачьей площадке показалась, играя глазками, прекрасная белая пуделиха. Волка не выпустят, а он на глазах у изумлённой оппозиции, покажет, как надо действовать.
– Точи забор зубками! Пустобрёх! Ты моя девочка… – завилял пуделихе хвостом Персик.
– Иди на китайскую гору Кху Ям, – отошёл от забора Канис. – Беги туда-сюда за белыми кроликами, тоже мне, занял позицию между струйками. Майора на тебя нет!
– Какого-такого майора?.. – оглянулся Персик.
– Который в Америке перекусал Европарламент! – растянул в улыбке губы Канис.
– Голосов из тюрьмы не слышу. Ты моя радость, – продолжил комплименты пуделихе Персик.
– Уберите волка! Если на меня кричат, я начинаю писаться и какаться, – испугалась пуделиха.
– Не теряйте чувства здорового оптимизма, – подбодрил пуделиху Персик. – Товарищ озверел от политических дебатов.
– Волк озверел, потому что не видит женской ласки, – робко тявкнула пуделиха. – Его нужно приласкать. Поверьте, если женщина приложит свою лапку к горячему лбу буяна, он станет мягким и послушным.
– Надеюсь, даму, он не съест?.. – предположил Персик. – Рисковать не стоит. Он же как Ленин на броневике машет клыками налево и направо. Правду ищет. В Тамбовском лесу – его правда. Пройдёмте на дальнюю дорожку. Зачем вам этот воинствующий «ежачок»? Вы к умным или к красивым?
– К справедливым! Случайными бывают только браки, а в любовники нужно брать надёжного!
Канис издалека с удовольствием наблюдал отставку Персика. Девочки любят надёжных.
Мороз
– Однако… – выходя из подъезда, поджал переднюю лапу Канис. – Свежеповато. – Поглядел на хозяйку, спешно натягивающую на руки шерстяные перчатки.
– Минус двадцать три, пёс! Как бы руки не зашелушились.
– Чтобы кожа рук не шелушилась от мороза, – дёрнув поводок наращивал скорость Канис, – взяла бы лучше половинку лимона, щепотку соли, бутылку текилы и сидела дома.
– А тебя не спрашивают, – пыхтела хозяйка, скользя подошвами по обледенелой мостовой. – Сам лапы поджимаешь.
– Боишься упасть? – поинтересовался Канис. – Зимой не страшно, упала и сразу лёд к ушибу приложила. Не хнычь. Сегодня в утренних новостях рассказали, что некий гражданин Петров из Якутска в пятидесятиградусный мороз примёрз языком к замочной скважине! Как теперь метки ставить? К забору можно примёрзнуть.
– А ты только читай. Послания будешь оставлять, когда потеплеет. К тому же от ваших пёсьих посланий на морозе, образуется ледяная корка, а порядочные люди поскальзываются и падают. Иди уже… Философ ушастый!
На площадке лежал пушистый снег, в котором, пытаясь согреться, резвились вороны. Канис их немножко погонял, потом проверил «собачью почту», присел на снежок и понял, что так можно отморозить не только лапы, а и всё остальное.
Метель взвыла диким вепрем, бросив колючий снег в глаза. Одновременно раздался визг. В клубах танцующего дикую пляску снежного хоровода пронёсся с воплями буро-рыжий пёсик, за ним сильно отставая бежала хозяйка.
– Перси-и… Перси… Стой-й…
Голос бедной женщины утонул в завываниях ветряной бури. Пёсик уже давно растворился в метели.
Хозяйка Каниса, услышав слово «перси» вспомнила про девичьи прелести и метели у Александра Сергеевича Пушкина.
