С высоты, несмотря на безлунную ночь, были хорошо видны Серые горы, вставшие вокруг Фарлиона тесным скалистым кольцом; южная оконечность Валлиона и сразу два крупных эрха, в которых мы пару месяцев тому назад неплохо поохотились; густые леса, протянувшиеся зеленой косой на север, к родине хвардов и к далекому Эйирэ, куда я пока не планировала возвращаться. А еще была мощная горная гряда, протянувшаяся от Перешейка и далеко вдающаяся в зеленый массив. Такая длинная, что разгораживала Равнину и Степь надежным каменным языком, истончаясь где-то далеко на северо-западе и упираясь самым своим кончиком в могучую, широко разлившуюся, но не пригодную к судоходству Кайру. Самую крупную реку в этой части Во-Аллара, которая отграничивала Степь от Пустыни. И на берегу которой где-то в необозримой дали затерялся легендарный Скарон-Ол – родной город моих кровных братьев, в котором нам тоже не мешало бы побывать.
Сделав над горами широкий круг, мы внимательно осмотрелись.
Вот оно – Айдова… почти что Чертова… Расщелина – очень узкое, сравнительно небольшое с такой высоты ущелье, разделившее сошедший с гор каменный язык на две неравные части. Отсюда казалось, что скалы будто разрубили надвое гигантским мечом, хотя, конечно, это результат повышенной сейсмической активности или продукт неудавшегося эксперимента какого-нибудь дурного мага.
Фаэс как-то обмолвился, что именно на этом участке была самая большая работа для королевских Хасов и Ордена Карающей Длани. Там всегда ходили усиленные патрули. Всегда по дорогам сновали вооруженные до зубов конные отряды. И всегда была самая большая численность охотников, потому что работы хватало на всех.
Услышав об этой клоаке, я сначала неприятно удивилась: что за гадство? Почему я не знала этого раньше? Но потом поняла – у Степи имелся свой Хозяин. Причем явно мне недружественный. А так как четких границ между Равниной и Степью никто не проводил, поскольку Расщелина относилась к Горам, а кусок земли возле нее вполне мог захапать себе темный маг, то она не беспокоила меня, как Фарлион. И когда с ним удалось разобраться, мои постоянные кошмары сошли на нет, а не сдвинулись в сторону кишащей нечистью Айдовой, блин, дыры, из которой сюда постоянно лезло всякое г…
Причем мне совершенно непонятно, чем тут занимаются маги, которые вполне могли бы обрушить пару скал, чтобы раз и навсегда закрыть эту дырку. И почему его величество, содержа такую прорву вооруженного и магически подкованного народа, не додумался до такой элементарной мысли. Все же дураком, как мне показалось, он не был. И такой простой способ решения проблемы просто не мог обойти вниманием. Но раз не сделал, значит, причина была. И причина эта такова, что, возможно, тут не обойтись без моего вмешательства.
Вот с такими мыслями мы с Лином вернулись обратно на землю, а уже к следующему полудню добрались до военного лагеря.
Надо сказать, организовали его грамотно: на расстоянии примерно в сутки пешего пути от Расщелины, немного в стороне, закрывшись от нее густым и хорошо прочесанным лесом. Со стороны гор его охраняла широкая полоса из вырубленных деревьев и сожженных кустов, снабженная милыми сердцу любого вояки деревянными заграждениями. Там же имелись и заостренные, магически обработанные колья, и почти что противотанковые, усиленные заклятиями «рогатки», о которых мне не так давно рассказывал Фаэс и которые я впервые видела собственными глазами. Там же земля наверняка была напичкана всякими неприятными сюрпризами для Тварей. И там же имелась самая настоящая баррикада из бревен, загадочно искривленных железок (о назначении которых в точности знали только маги, которые их создавали), а также регулярно натыканных караульных, которым было строжайше предписано бдеть круглые сутки.
Точно такая же полоса препятствий огибала лагерь с трех других сторон, только имела чуть меньшие размеры, но при этом все равно охранялась суровее некуда. В северной стороне располагался самый настоящий КПП – только шлагбаума и не хватало. А внутри стояло множество палаток-домиков, возле которых повсюду виднелись жженые проплешины от костров, деловито сновали вооруженные люди… человек двести, навскидку, не меньше… Слева от КПП и чуть вглубь коптил воздух местный вариант походной кухни. Еще дальше виднелись обозные телеги, потом – какие-то узкие вертикальные палатки, в которых я по виду входящих и выходящих людей опознала вполне себе прилично устроенные сортиры… все того же квадратно-гнездового способа использования. Здорово удивилась, конечно, потому что никак не ожидала встретить здесь несомненные признаки цивилизации. Но потом решила, что местное начальство явно не дурное, чтобы позволять целой толпе разномастного народа гадить где попало. Дисциплина тут была на уровне, и я мысленно одобрила подобный подход. После чего перевела взгляд на противоположную сторону лагеря и удовлетворенно кивнула: конечно, самые большие и удобные палатки были поставлены на максимальном удалении от мест общественного пользования. Ставка командующих, надо полагать. Где селились самые знатные, самые умные, замечательные, и вообще… Даже Фаэс, наверное, там живет. Ага. Точно. Во-он, где флаг Фарлиона виднеется. Там и искать его буду, когда приспичит. А рядом с «Фарлионским котом» торчит шест со знакомым «японским» красным кругом – знак Гильдии рейзеров. Значит, Фаэс точно где-то там. Чуть ближе к КПП нашелся просто белый флаг – символ Церкви и нелюбимых мною святош. Совсем рядом трепетал на ветру еще один вымпел – тоже белый, однако на нем было изображено восходящее над горами золотое солнце. А последним в ряду «самых-самых» был очень скромный, совсем незаметный на фоне более именитых коллег флажок, при виде которого у меня, тем не менее, перехватило дыхание, а из груди вырвался невольный вздох:
– Вот же сволочи! Найду, кто это придумал, убью!
– Эй, ты кто такой? – вдруг грубо окликнули меня откуда-то снизу.
Я опустила глаза и с удивлением поняла, что пропустила появление какого-то детины в доспехах, который весьма недобро смотрел на меня из-под опущенного забрала.
– Кто? Откуда?
Я покачала головой, все еще поражаясь наглости названных братьев, осмелившихся прямо напротив палатки рейзеров изобразить на белом фоне мой законный шестилистник. Затем скинула плащ, прикрывавший доспехи от солнца, и сердито буркнула:
– Фантом.
Неизвестный мужик отпрянул, будто его тараном в грудь ударили. Расширенными глазами оглядел мою «чешую», пробежался по грозно оскалившемуся шейри, затем – по недвусмысленно торчащим из-за пояса рукоятям двух мечей, притороченному щиту с гербом Фарлиона… Ах да, я же его полой плаща закрыла. Наконец наткнулся на закрытое маской лицо под шлемом с узнаваемой серебристой окантовкой и как-то разом осел.
– Прошу прощения. Ваши вон там обосновались… господин.
Ого! Интересно, что успели натворить мои парни, раз от нас уже шарахаются? И раз даже хваленые королевские Хасы смотрят на меня, как на вышедшее из преисподней чудовище?
– Пожалуйста, господин, – почтительно отступил часовой, махнув в сторону флага с шестилистником. Хорошо хоть, однотонный черный додумались нарисовать, а то объясняй потом, зачем они радугу намалевали. Конспираторы, блин. – Там все ваши. Только ночью с рейда вернулись.
С рейда?! А кажется, Фаэс времени зря не терял!
Я молча кивнула, и Лин, недобро покосившись на отступившего воина, вошел в лагерь.
Кхм. А народу тут и правда было много. И палаток, если мне не изменяет зрение… навскидку насчитывалось сотни полторы. Причем это только те, что поменьше и где с комфортом могли уместиться лишь два человека. Но если представить, что люди собирались в спешке и не слишком рассчитывали на удобства, то народу тут под две, а то и две с половиной сотни точно наберется. И это – элита, между прочим. Хасы, рейзеры и Орденцы. Только лучшие, собравшиеся со всех концов Валлиона, чтобы заняться привычной работой.
М-да. Кажется, Фаэс слегка ошибся со сроками, или же ребята взялись за дело с ходу, не дожидаясь, пока подъедут все, кому надо. Вот и в рейды, получается, уже ходили. Да и лагерь устроен так, будто тут уже с месяц живут. Палатки стоят, костры дымят, ямы под туалеты выкопаны, сами туалеты огорожены, начальство красиво обустроено, загранотряды созданы, караульные выставлены и сменяют друг друга с точностью швейцарских часов… блин. Эти люди знают свое дело. Хорошо, что мы с Лином уже побродили по окрестностям. Было бы неприлично явиться сюда самыми последними и оказаться не в курсе дела. Но мои-то орлы каковы?! Сколько времени они тут находятся? Неделю? Дней пять? Вряд ли больше. И все равно уже успели выпендриться и создать себе определенную репутацию.
Пока мы добирались до больших палаток, я со всех сторон ловила на себе настороженные, тревожные и откровенно неприязненные взоры. Нас, конечно, не трогали, вслед не вопили, что прошли слишком близко от едва теплящихся костров. Доспехи мои не обсуждали, на мечи не таращились. На щит глядели с некоторым недоумением (ну да, у Теней таких не было). А насчет Лина, хоть и оглядывали его с ног до головы, но тоже многозначительно помалкивали. Короче, чувствовала я себя так, как будто все вокруг что-то такое загадочное знали, а я еще ни сном ни духом.
Ладно. Вот сейчас все и выясним.
Парни, как оказалось, устроились неплохо. Палаток целых пять поставили, хотя нас всего-то девять человек. С одной стороны за ними виднелся глубокий обрыв, за которым весело и звонко журчала небольшая речушка. С другой их закрывали палатки рейзеров (ага, наверняка много знакомых там увижу), с третьей ребята отвоевали себе место под персональный сортир, деликатно обозначенный плотной, хоть и никак не помеченной палаткой… хвала Аллару! Сообразили, что мне будет неловко торчать поутру в хлипкой кабинке по соседству с каким-нибудь Хасом! Ну а с четвертой стороны перед этим уютным островком росло несколько специально оставленных молодых сосен, возле которых виднелся небольшой, аккуратно сложенный очаг. А также вполне приличная по размерам площадка, где было удобно коротать свободное время на старом, но еще крепком бревне, которое (если приспичит) можно легко сдвинуть в сторону, и тогда к нашим услугам окажется неплохое место для тренировок.
В общем, обо всем они подумали, умники. И разместились с откровенным шиком. Гады. Но за Знак я им шею все равно намылю. И пусть только попробуют сказать, что я неправа!
Подъехав к самой большой из пяти палаток, больше напоминающей настоящий дом, я хмыкнула и спрыгнула на землю.
– Эй, хозяева! Дома кто есть или можно поджигать?
– Я тебе подожгу! – тут же проворчал изнутри Мейр, но выглянул наружу и разом осекся. – Ой, е-мое… Гай! Ты чего так сразу… предупредить не мог?!
– Здор-рово, – усмехнулась я, откидывая полог. – Где народ? Спят? Едят? Дурью маются?
– Да тут все! Только тебя и ждем! Кстати, привет, Линкхард… эге-гей! Мужики-и-и! – понеслось радостное вглубь палатки. – Гай вернулся! Щас всем по шее надает!
Изнутри послышались возгласы, что-то с грохотом упало. Наконец полог резко откинулся в сторону, и оттуда быстрым шагом вышел Ас.
– Гай…
– Давно не виделись, брат, – улыбнулась я, когда при виде меня «красный» временно впал в столбняк. Потом, правда, оттаял и, подойдя, крепко сжал мои плечи. Следом появились остальные трое скаронов в масках. За ними на улицу выскочил Лок… почему-то в одном сапоге. Вместе с ним – Мейр. А после и Дей с Рорном показались. – Ого. У вас тут что, военный совет?
– Почти, – счастливо закивал Мейр, почему-то не решаясь меня обнять. – Как раз гадали, кому идти тебя искать. Завтра последний срок выходит, а вас все нет и нет. Знаешь, как мы издергались?!
Тени выразительно на меня посмотрели, кажется, едва сдерживаясь, чтобы не схватить в охапку и серьезно потрясти. Лок радостно заморгал, неуклюже прыгая на одной ноге. Дей только улыбнулся, о чем я скорее догадалась, чем увидела. И вообще, что-то они больно сдержанные для издерганных неизвестностью. За две-то недели разлуки. Никак уже знают, за что им шею намылить собираются?
Я вздохнула и покосилась на флагшток.
– Это чьи художества?
Фантомы напряглись.
– Чья идея была, я спрашиваю?
– А-а… давай мы тебе сначала палатку покажем? – нашелся Мейр. – Смотри, какая большая, просторная… и только для тебя! Нравится?
«Зубы заговаривают», – мигом поняла я, перехватив полные надежды взгляды. Блин, даже Ас, получается, участвовал! Да что ж такое-то, а?! У меня отряд или что?
– Гай, ну пойдем, – откровенно заторопился Мейр. – Про флаг я тебе потом все объясню. Ты, главное, на место свое глянь. А то мы не были уверены. В обозе подходящих досок мало оказалось, поэтому пришлось доделывать, додумывать… да заходи же скорее!
Смирившись с неизбежным, я откинула широкий полог, состоящий из двух тряпочных, но толстых, очень плотных и совсем не пропускающих ветер половин, и зашла внутрь.
Ну… что сказать? Пространства действительно много. Центр вообще пустой, если не считать грубовато сколоченного столика, где народ, судя по всему, только что обедал. Слева и справа есть еще две небольшие комнаты, занавешенные такими же плотными, как на входе, шторами. Потолок высокий, рукой без хорошего прыжка не дотянусь. Огонь тут, конечно, не разведешь, но мне и не надо – тепло на улице. Середина лета как-никак. Да даже если бы и похолодало, то я с некоторых пор к морозам стала более устойчивой: мое тело вырабатывало много тепла, благодаря растворившемуся в нем зубу и вытягиваемой отовсюду энергии. Короче, ходячая батарейка, а не человек.
– Это мы сейчас уберем, – поспешил кинуться к столу Мейр. – Это пока тебя не было, мы его для совещаний и перекусов использовали. Но теперь – все. Никогда больше…
Я удивилась еще сильнее.
– Да ешьте на здоровье. Все лучше, чем под дождем мокнуть или кружку от ветра ногой придерживать. Вы ж не собираетесь тут объедки оставлять?
– Нет-нет. Что ты! – Мейр все с той же ненормальной поспешностью кинулся к правой шторе и с гордостью ее откинул. – Вот. Тут можно спать.
