Союз, заключенный в Аду

Глава 11

– Сегодня я, возможно, не вернусь, – говорю я, когда миссис Мартинс заканчивает накрывать на стол.

Нет, я точно вернусь, просто Авроре не стоит видеть, как я буду ложиться спать. Мне кажется, что она только-только перестает бояться каждого моего движения, поэтому в мою спальню ей вход воспрещен, как и простой взгляд внутрь. Вряд ли она нормально переживет встречу с фиксаторами. Селена, наверное, неделю смотрела на меня, как на чокнутого, и каждый день переспрашивала, не увлекаюсь ли я БДСМ и не застанет ли она госпожу, выходящую из моей комнаты, когда увидела парочку фиксаторов в поместье в Нью-Йорке. Аврора более хрупкая, и мне не хочется терять то малюсенькое подобие доверия, образовавшееся между нами.

Она удивленно поднимает брови, и ее пухлые губы изгибаются в немом звуке «о». Но Аврора быстро возвращает себе самообладание и опускает глаза к тарелке с омлетом. Не поверите, но это я называю прогрессом. Сел была права, предложив мне свозить Аврору покататься на лошадях, и теперь я должен надоедливой сестре еще больше. Не спорьте с человеком, который всегда прав. Не знаю, почему я так нуждаюсь в том, чтобы моя фальшивая жена не пыталась бежать от меня любыми способами. Нет, вообще-то есть одна идея.

Аврора напоминает мне кое-кого. Эти кротость, опущенный подбородок и страх смотреть в глаза слишком долго, которые я никогда не забуду.

– У меня встреча, – прочищаю горло и сам тоже опускаю взгляд на тарелку.

Необходимо выбросить эти глупые ассоциации из головы. Аврора – временная трудность в моей жизни, и все станет проще, так, как и должно быть, когда она покинет США. Я помогу, как и обещал, и на этом наши деловые отношения закончатся.

– С женщиной? – вдруг выпаливает Аврора.

Снова смотрю на нее и вижу, как ее щеки заливаются ярким, почти как ее нелепое пончо, красным румянцем. Вопросительно приподнимаю бровь, на что она лишь бормочет:

– Я эм… просто предположила.

Доедаю свой завтрак и отставляю тарелку в сторону.

– Нет, вечером у меня встреча с шефом полиции, – объясняю я. – Я знаю, что я не смогу привлечь Конала за расстрел, но это не значит, что я собираюсь сдаваться. Он зашел слишком далеко.

Аврора лишь кивает и продолжает есть. После нашей конной прогулки мы начали завтракать вместе. Не знаю, как так вышло, но ее компания мне не претит, поэтому я не возражаю. Раньше я ездил на лошадях только с братьями и до сих пор не могу понять, как позволил Селене убедить меня взять Аврору в свою тайное убежище.

Но думать об этом сейчас у меня времени нет, поэтому, допив свой кофе, поднимаюсь из-за стола и направляюсь к лифту, бросив через плечо:

– Охрана внизу отвезет тебя, куда захочешь. Меня не жди.

Спиной чувствую тяжелый взгляд Авроры и ее желание что-то сказать, даже замедляю шаг, но она молчит. Тогда я покидаю пентхаус. Если бы Авроре надо было что-то сказать, она бы переборола себя. Если не смогла, то это неважно.

***

Полиция уже многие годы была на нашей стороне. Еще отец позаботился об их верности, но встречаться с шефом полиции в его офисе было все равно подозрительно, но это не значит, что я рад вновь оказаться на чертовом складе. Дождь барабанит по деревянному потолку, выводя меня из себя не меньше, чем опоздание Доджера. Если он не явится через минуты, мои люди притащат его сюда, связанным и не совсем целым.

Парковка освещается светом фар, и мои люди приходят в боевую готовность. Автомобиль Доджера останавливается, и оттуда вываливается полный мужчина почтенного возраста. Ему давно пора на покой, но он упертый сукин сын, которому нравится власть. В дни наших встреч он всегда оставляет значок дома, будто не он помогает провозить наркотики в город. Больше неисполнения обещаний я ненавижу лишь лицемерие.

– Мистер Кинг, – приветственно кивает Доджер. – Прошу меня извинить за опоздание, но вы будете довольны тем, что я узнал сегодня.

Доджер пришел один. Молодец. Мужчина протягивает мне толстую папку с пометкой ФБР. Среди федералов также есть наши верные друзья, но им доверять может быть опасно, учитывая, сколько раз они пытались завести дела на нас с братьями. Открываю папку и вижу несколько досье на людей с фамилией Доэрти. На Оране мое внимание задерживается чуть дольше. Он мертв, но я вынужден разгребать его дерьмо даже сейчас. Листаю дальше и вижу то, от чего мои челюсти смыкаются до скрипа.

– Что это за хрень? – рычу я.

– Да, вот об этом я и хотел рассказать, мистер Кинг, – немного с опаской говорит Доджер. – Конал Доэрти баллотируется в мэры Чикаго. Я пока пытаюсь выяснить, как ему удалось ворваться в гонку, но судя по всему, он собирается кого-то заменить. Не знаю, подкупил он одного из участников или просто угрожал.

– Ублюдок думает, что он самый хитрый, – выплевываю я, продолжая листать документы. – Как продвигается расследование? Есть какие-то улики, связывающие Доэрти с расстрелом на набережной? Или что-то другое, чтобы можно было посадить их?

Доджер поджимает губы, и мне уже понятен его ответ. С трудом сдерживаю порыв выхватить пистолет у своего человека и прострелить ему колени.

– Я плачу тебе не за отсутствие новостей, Доджер, – рычу я и делаю угрожающий шаг в его сторону. – Работай лучше, или мы вместе посмеемся, когда на набережной найдут твое тело. Хотя нет, смеяться буду только я.

Доджер сглатывает, и вся краска сходит с его лица. Забрав папку, толкаю его в сторону и иду к своей машине. Я ждал его час ради дурных новостей, так что пусть радуется, что сможет вернуться домой на своих двоих. По пути домой смотрю закрытые дела на клан Доэрти, ища, за что можно ухватиться. Их основная прибыль формируется за счет нелегальных продаж препаратов и оружия. Недавно они вывели на рынок новую синтетическую дрянь, от которой уже погибло более ста человек. Пока это единственное, что более или менее подходит на будущее дело. Если я не смогу их посадить, то к чертям вырежу все их семейство собственными руками. Несчастные случаи сейчас происходят сплошь и рядом. Например, взрыв газовой труба, а? Они обуглятся так, что их не смогут опознать даже по зубам. Уж я об этом позабочусь.

Когда я выхожу из лифта в пентхаус, на улице уже ночь, но охранники Авроры не спят и ждут, когда я вернусь. Увидев меня, Рой и Джош поднимаются и сразу же докладывают:

– Миссис Кинг не спускалась на ужин, днем мы ездили в художественную галерею. Все прошло без эксцессов.

– Хорошо, вы свободны на сегодня, – киваю я и поднимаюсь на второй этаж.

Миссис Мартинс уже готовит мою постель, но что-то тянет меня пройти мимо и свернуть в сторону спальни Авроры. Идея глупая, но вдруг она может что-то знать про бизнес Доэрти, про их слабые места. Сейчас мне пригодится любая помощь, пусть даже она и думает, что бесполезна.

Дважды стучусь в дверь, но ответа не следует. Громко зову Аврору – тишина. Знаю, что обещал ей полную приватность и личные границы, однако что-то заставляет меня потянуться в карман за отмычкой. Отпираю дверь в ее спальню и захожу внутрь. К моему удивлению, Авроры нет в постели. Обычно в это время она уже спит. Иду к ванной комнате и замечаю приоткрытую дверь, но нет ни шума воды, ни других звуков, обозначающих, что там что-то происходит. Вновь стучусь и зову ее:

– Аврора, ты там?

Ничего, но свет горит. Лучше извинюсь потом, чем буду сожалеть что что-то упустил. Открываю дверь и сразу же замираю. Плитка во всех ванных комнатах моей квартиры серая. Серый цвет не раздражает меня, он не пестрый и не въедливый. В отличие от красного, которым покрылся весь пол в ванной комнате женщины, которую я пообещал защищать.

Кровь. Она везде.

Аврора, одетая лишь в нижнее белье, сидит на полу, прислонившись спиной к дверям душевой, а возле нее расплываются две лужи ярко-рубиновой крови. На запястьях виднеются хаотичные, глубокие борозды. Сразу же замечаю сломанную бритву и лезвия в разжатых ладонях девушки. У раковины лежит телефон с разбитым экраном.

– Вызывайте скорую! Срочно! – кричу я, опускаясь возле Авроры.

Мои колени погружаются в успевшую остыть кровь, а руки тянутся к побледневшей шее в поисках пульса. Есть! Слабый, но есть. Срываю с себя пиджак и рубашку и зажимаю раны на запястьях Авроры. Проклятье, сколько она здесь сидит? Она такая бледная… Губы приоткрыты, словно ждут, когда Аврора сделает последний выдох. Черта с два я это допущу!

– Не уходи, поняла?! – рявкаю я, продолжая терпеливо сжимать раны на ее запястьях. – Скоро приедут врачи и помогут тебе.

Черт, когда Селену пытали крови было меньше. Видимо, девчонка задела какую-то артерию. Лучше бы это было не так. Из-за нее я ввязался в войну с ирландцами, и мне не нужны злобные русские, которые решат отомстить за свою принцессу.

Мои пальцы задевают голое бедро Авроры, и я чувствую, что кожа не мягкая и шелковистая, как я ожидал, а шершавая и даже немного колючая. Опускаю глаза и вижу следы только начавших заживать порезов. Она режет себя, черт побери. Какой же я слепой дурак!

Сомнений нет: Аврора пыталась убить себя.

Врачи заходят в ванную и просят меня отойти. Я не противлюсь и, подобрав ее телефон, наблюдаю за ними. Аврора до сих пор не пришла в себя. Когда доктора двигают ее, ее руки и ноги сгибаются, словно она тряпичная кукла. Такая бледная. Нет ни намека на утренний яркий румянец. Авроре не идет быть бледной.

– Нам необходимо забрать ее в больницу, – объясняет дежурный врач. – Ей понадобится переливание крови и швы.

– Хорошо, – киваю я. – Я ее муж и еду с вами.

Я знал, что должен защищать Аврору, но не предполагал, что придется оберегать ее от ее самой.

Глава 12

– Рори, мой брат тоже подготовил для тебя сюрприз, – Оран мило улыбается мне, когда мы втроем заходим в мою комнату.

Я так переживаю! Оран и Конал – взрослые мужчины. Они очень красивые, и я не могу перестать нервничать. Я люблю сюрпризы, и мне не терпится узнать, что же они подарят мне на мой день рождения. Знаю, Юля говорила, что мне не стоит доверять своему жениху, но Оран кажется очень милым. Прохожу к своей кровати, поправляю блестящий розовый плед на ней и присаживаюсь. Оран запирает дверь спальни, и они с братом встают возле входа. Похоже, подарок будет секретным. Вдруг Оран купил мне яркую помаду? Или туфли на каблуках? Нет, у них в руках нет ни коробки, ни пакета.

Оглядываю своего жениха и не могу сдержать жар, обдающий щеки. Оран такой симпатичный. Девочки в школе обзавидовались бы, узнай, что моим мужем станет такой красавчик. Оран высокий, у него очень милые кудряшки, зачесанные в модную прическу, а еще он одет в изумрудный костюм, как настоящая модель! Конал тоже красивый, но его волосы чуть темнее, а плечи шире.

– Закрой глаза, Аврора, – на губах Орана сияет ухмылка, от которой мне почему-то становится не по себе.

– Тебе понравится, малышка, – добавляет Конал.

Я думала, что после смерти сны будут только хорошими, но видимо я попала в Ад…

Она сидит там, где обычно нахожусь я. Она избита, обнажена и сломлена. Незнакомка сжалась в комок, прижавшись к стене. Она не двигается, и я боюсь подходить ближе, потому что могу не обнаружить пульс. Мне страшно дышать. Не хочу будить ее. Знаю, как ей больно сейчас. Оран и Конал не сдерживались с ней.

«Мне повезло, что им надо скрывать свои истязания,» – проносится в голове.

Не думала, что когда-то всерьез буду думать так.

Ей очень плохо, и на ее теле, кажется, нет ни одного живого места. Я видела ее утром, и у нее были густые черные волосы, которые… теперь валяются в углу. Я ужасный человек, если на долю секунды я почувствовала облегчение из-за того, что сейчас она на моем месте?

Она шевелит ногой, и я слышу тихую мольбу:

– Отпустите… прошу…

Боль – это все, что я чувствую.

Тело ноет, во рту сухо, а веки кажутся слишком тяжелыми. Но физическая боль едва ощутима. Перед глазами мелькают кошмары, преследующие меня. Я вижу лица тех, кого подвела, и тех, кто истязал меня годами. Все они всегда находятся со мной, как бы я ни пыталась бежать.

Открываю глаза и сразу же всхлипываю. Почему я жива? Я не хочу быть живой.

Больничные стены трудно с чем-то перепутать. За стеклянной перегородкой ходят медсестры и врачи. За окном глубокая ночь, освещаемая огнями ночного Чикаго. Оглядываюсь вокруг и вижу Гидеона, стоящего ко мне спиной. Он не спит, но что он здесь делает? Поднимаю руки и вижу капельницу и повязки с парой капель крови.

– Нет… – снова всхлипываю и принимаюсь выдирать иглу из сгиба локтя.

Она поддается, и на простынь тут же выливается свежая порция крови. Принимаю сидячее положение, хотя голова и все тело протестуют. Скрип привлекает внимание Гидеона, и я слышу его хриплый голос.

– Аврора, что ты…? – договорить он не успевает, потому что я срываю повязки и зубами вгрызаюсь в швы на запястьях. – Врача сюда! Срочно!

Мне удается справиться с несколькими швами, и в рот заливается кровь. Гидеон в мгновенье оказывается возле меня. Его сильные пальцы впиваются в мои плечи и пытаются оторвать меня от рук, но мое желание сделать себе больно сильнее. Оно полностью отключает во мне любые инстинкты к самосохранению.

– Аврора! – рычит Гидеон. – Перестань, черт возьми!

Наши взгляды ненадолго встречаются, и я замечаю неподдельное замешательство в его глазах. Он не боится крови, но что-то в нем заставляет меня замереть на секунду. Властность в низком голосе словно добирается до тумблера в моей голове, и вот я вновь слушаюсь мужчину. Моей секундной паузы хватает Гидеону, чтобы полностью отвести запястья от моего рта и задрать их над моей головой. Падаю обратно на подушку и только сейчас полностью осматриваю своего мужа: он залез на меня. Его бедра обернуты вокруг моих, а руки полностью обездвижили меня.

Боже, только не это…

– Нет! – мой крик оглушает даже меня, но мне кажется, что мой голос все равно недостаточно громкий, чтобы мне помогли. – Слезь с меня! УЙДИ!

Карие глаза пропадают, и я вижу Орана. Он вновь нависает надо мной, и я знаю, как будет больно… По привычке зажмуриваюсь, но на этот раз сдаваться легко не буду.

– НЕТ! – верещу я, пытаясь барахтаться и вырваться из крепкой хватки. – НЕТ!

Вдруг бок обдает острой болью. Я успеваю только пикнуть перед тем, как вновь отключиться. На этот раз мне не снятся сны, и я благодарна за спокойствие.

– Миссис Кинг, как вы себя чувствуете? – доктор проверяет свежие швы на моих запястьях. Он движется и говорит как-то медленно. – Вам вкололи большую дозу успокоительного, поэтому заторможенность и головокружение пока останутся.

Ничего не ответив ему, отворачиваюсь к окну. Мне не плохо – в этом и проблема. Разум прояснился, но это не значит, что я передумала. Я все еще помню, что произошло накануне.

Гидеон подходит к моей постели, закрывая вид из окна. На него я даже смотреть не хочу. Зачем? Зачем он зашел? Все бы уже закончилось, если бы не он. Но Гидеону плевать на мою злость, и он, склонившись передо мной, ловит мой взгляд и мягко говорит:

– Мы сейчас поедем домой, если ты нормально себя чувствуешь.

Впиваюсь в него взглядом, мысленно мечтая, чтобы он и его забота растворились в воздухе. Гидеон и бровью не шевелит и просто ждет моего ответа. Разомкнув иссохшие губы шепчу:

– Я в порядке.

– Хорошо, – говорит врач. – Тогда я подготовлю выписку и, как я говорил ранее вашему мужу, дам номера специалистов.

Специалистов? Психиатров. Я же пыталась покончить с собой, я психованная.

После оформления всех нужных бумаг медсестры помогают мне одеться. Гидеон привез мне пончо и спортивные штаны. Дорога в его квартиру, кажется, длится вечность, потому что мы едем только вдвоем в час-пик. Никакой охраны, только я и мой фальшивый муж. Бросив взгляд на Гидеона, замечаю на его шее три бледно-розовые борозды, а на челюсти наливается синяк.

Черт, неужели это я сделала? И он мне позволил ударить его?

Наша поездка в основном состоит из стояния в пробке, и мой желудок, не видевший еду более суток, начинает стонать. Гидеон сказал, что меня привезли в больницу почти два дня назад. Не знала, что могу столько спать, хотя я вымотана и истощена, поэтому не чувствую, что вообще спала.

Отвернувшись к окну и подобрав под себя ноги, наблюдаю за гуляющими по городу людьми. Обычно я наслаждаюсь видом чужого счастья, но сейчас мне хочется ударить каждого, кто улыбается или смеется.

– Съешь протеиновый батончик, – говорит Гидеон, когда машина в очередной раз встает в пробку.

Поворачиваюсь к нему и вижу, что он внимательно смотрит на меня. Кажется, что он вообще не спал с момента приезда в больницу. Синяки под его глазами почти такие же, как под моими. Медсестра сказала, что Гидеон ни разу не отходил от меня. Понятно, боялся, что ценная игрушка сломается, а он не сможет ее починить. Гидеон, откашлявшись, тянет руки ближе ко мне, и я вижу зажатый в его пальцах батончик и бутылку воды. Не хочу их брать, но желудок вновь стонет.

– Съешь, Аврора, – голос Гидеона слишком мягкий. Непривычно слышать его таким. – Ты голодна и измотана.

Выхватываю из его рук еду и делаю несколько укусов. Сладкая субстанция приводит меня в чувства, и желудок немного успокаивается, а голова перестает дико кружиться. Не смотрю в сторону Гидеона, потому что мне надо будет его поблагодарить, а этого я не хочу делать. Возможно, он заслужил «спасибо» за спасенную жизнь, но я его не просила.

Не просила.

– У тебя был день рождения, – хрипло и аккуратно произносит Гидеон, но его слова словно бьют меня под дых. Не сдерживаюсь и вздрагиваю, глаза тут же начинает щипать от подступающих слез. – Рядом лежал сломанный телефон. Что-то случилось в этот день? Кто-то сказал что-то тебе? Это был Конал?

Какого черта Гидеон такой догадливый? Я перестаю дышать, борясь со слезами и паникой, охватившей меня. Мышцы сводит от перенапряжения, зубы скрипят от того, как сильно я стиснула челюсти. Мне не нужны ни его жалость, ни помощь. На моей совести уже две жизни, и я не вынесу, если умрет кто-то еще, кто был ко мне добр. А Гидеон был…

Слезы все же проступают, и меня начинает трясти. Крепко обнимаю себя, прижавшись лбом к окну. Чувствую тяжесть на плече: Гидеон положил на него руку. Но я все равно не отвечаю. Мне хочется вновь вгрызться зубами в швы.

– Я не могу, – выдавливаю я, смахивая руку Гидеона с плеча.

Гидеон ничего не отвечает, и мы уезжаем домой.

***

В квартире словно пахнет кровью. Металлический запах бьет в нос, и я замираю. Ноги врастают в пол, и все мышцы окончательно каменеют. Гидеон врезается в меня от неожиданности. Меня заносит вперед, но он успевает поймать меня.

– Аврора? – голос Гидеона слышен как будто издалека.

Вокруг вырастает непроницаемый купол, в котором разносятся голоса Орана, Конала и тех, кто умер по моей вине. Я слышу их ненависть, злость, сочащуюся в каждом слове. Не могу разобрать, что они говорят, но это громко и больно. Я падаю на колени так же, как было в мой день рождения.

После тех видео.

Закрыв уши, поворачиваю голову в сторону Гидеона. Он склоняется ко мне, и я вижу, что его губы шевелятся, произнося что-то, но я ничего не слышу. Чувствую руки на своем теле, хотя Гидеон – единственный, кто сейчас рядом. Их нет. Оран мертв, а Конал далеко. Их нет, но почему мне так плохо?

– Аврора! – слышу отдаленный голос Гидеона, ничуть не напуганный, уверенный и даже спокойный. – Я с тобой.

Идея, пришедшая в голову, такая отчаянно глупая, но… вот Гидеон опускается на колени передо мной, а следом мои губы впиваются в его рот. В голове вдруг воцаряется тишина, и я опускаю руки от ушей и обхватываю лицо Гидеона. Мой рот слегка приоткрывается, и это нелепое прикосновение превращается в поцелуй. Легкий, едва ощутимый и даже осторожный. Совсем не такой я ждала от Гидеона. С его силой я не думала, что он может так целовать женщин. Ты ждешь боль, властность и полное подчинение.

Мягкие, теплые и… чертовски приятные губы Гидеона отвечают мне, и мы оба, до этого момента смотревшие друг другу в глаза, зажмуриваемся и поддаемся моему порыву. Не знаю, кто удивлен сильнее: я или он.

Гидеон обнимает меня за талию и прижимает к себе, пока мои пальцы зарываются глубоко в его волосы. Его гигантские руки ощущаются хорошо на моем теле, по крайней мере, мне не хочется убежать со всех ног и спрятаться.

Черт, да я сама поцеловала его. Это уже многое значит.

Врезаюсь в твердый торс Гидеона, тянусь к мускулистой шее и, прильнув всем телом к скале из мышц, целую глубже. Наши языки сплетаются, и я чувствую его вкус и аромат. Гидеон ощущается как что-то терпкое, с нотками ментола. Его руки залезают под пончо, поглаживая мою обнаженную кожу спины мозолистыми подушечками, но не заходя дальше талии, и я тут же покрываюсь мурашками. Поцелуй не кажется неправильным или причиняющим боль. Он успокаивает меня, заставляет голоса в голове замолкнуть.

Окончательно потеряв голову, тянусь под рубашку Гидеона, начинаю расстегивать пуговицы, но вдруг он резко отталкивает меня. Запыхавшиеся, мы распахиваем глаза и уставляемся друг на друга. Волосы Гидеона торчат в разные стороны, несколько пуговиц расстегнуто. Мое пончо съехало и оголило плечо. Мы оба часто дышим, жадно ловя ртами воздух.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.