Лжец. Цена его обмана

Глава 7

Аврора

– Аврора Львовна, пришли результаты ваших анализов, – подошел ко мне врач и кинул мимолетный взгляд на Руслана, подошедшего ко мне с другой стороны.

– Что там? Я ведь смогу завести еще детей?

Мой голос дрожал, я пальцами схватилась за больничное покрывало, но на Руслана принципиально не смотрела. Он мог сколько угодно говорить, что у нас будут еще дети, но нет. Пусть отец на его стороне, а Руслан не дает мне развода, я всё равно разведусь, не смогу быть с ним после гнусного предательства.

– Детей вы иметь сможете, Аврора Львовна, срок маленький был, вы молоды и сумеете восстановиться. Я хотел бы обсудить кое-что с вами наедине.

Врач кинул взгляд на Руслана, затем на меня.

– Насчет ваших анализов, – добавил он, будто это должно было мне что-то объяснить.

– Я ее муж и буду присутствовать при разговоре, – безапелляционно заявил Руслан. – Это не обсуждается.

Я не хотела оставаться наедине с врачом, боялась услышать что-то, с чем не справлюсь, но, услышав грубый ультиматум Полянского, передумала и ощерилась. Неужели он считает меня глупым ребенком и несмышленышем? Совсем за дурочку держит?

– Я хочу поговорить наедине, – кивнула я врачу и посмотрела на его бейджик, – Олег Павлович.

– Аврора, – предостерегающе произнес Руслан, но я не повернула в его сторону головы.

– Что здесь происходит? – раздался вдруг голос моего отца. Он встал на пороге палаты, скрестив на груди руки, и обвел взглядом нашу композицию. Вид у него был обеспокоенный, но я не могла смотреть на него после того, как он принял сторону Руслана.

– Прошу освободить палату, господа, моя пациентка – госпожа Полянская, у нас будет разговор тет-а-тет, – вмешался врач, видя, как накаляется обстановка.

– Почему мы не можем присутствовать? – сразу же насторожился папа, а вот Руслан заскрежетал зубами, но промолчал, хотя я видела, что он явно хотел выругаться и настоять на своем.

– Наш разговор с Авророй Львовной – врачебная тайна. А теперь прошу, покиньте палату.

Полянский остался стоять на месте, словно не собирался подчиняться и хотел настоять на своем, но отец перевел взгляд с него на меня, нахмурился сильнее и что-то сказал ему, подойдя ближе. А затем увел его в коридор, прикрыв за собой дверь. И мы с врачом остались в палате наедине.

– О чем вы хотели поговорить, Олег Павлович?

Я хотела, чтобы наш разговор поскорее закончился, как что-то неприятное наподобие экзамена, но врач тянул с ответом. Поднес к лицу мои анализы и стал их листать.

– Дело в том, Аврора Львовна, что у вас понижено кровяное давление, а в вашей крови мы нашли флавоноиды, кумарины и дубильные вещества, – тут он замялся и посмотрел мне в глаза с прищуром, – в общем-то, подобные минеральные и органические вещества содержатся во многих продуктах, но с учетом вашего выкидыша я вынужден спросить. Вы принимали травы для предотвращения беременности?

Сначала мне показалось, что я ослышалась. А затем, когда до меня дошло, всё мое лицо и шея будто покрылись красными пятнами злости и стыда одновременно. Последнего я испытывать точно не должна была, ведь я ни в чем не виновата. Врач смотрел на меня бесстрастно, без каких бы то ни было эмоций или осуждения, как и подобает профессионалу, но я всё равно чувствовала себя неуютно, будто бы я совершила гнусное преступление.

– Я? – прохрипела я. – Нет! Я бы никогда… Нет! Я хотела этого ребенка!

– Всё хорошо, Аврора Львовна, не нервничайте, вам показан покой. В любом случае выкидыш был вызван вашим падением, но я обязан был сказать вам о наличии этих веществ в вашей крови. Если вдруг вы будете в дальнейшем употреблять какие-то БАДы или травы во время следующей беременности, вам лучше проконсультироваться с врачом для исключения патологий и самопроизвольного выкидыша.

– Да-да, конечно, – закивала я. В ближайшее время беременности у меня не предвидится, ведь после Руслана я нескоро смогу кого-то полюбить, а с ним… Нет. С ним у нас нет будущего.

– Мы пропишем вам лекарства и оставим вас еще пару дней в больнице для наблюдения, вам нужно восстановиться. Скоро подойдет медсестра, чтобы сделать вам укол, а пока отдыхайте. Я навещу вас утром, проверю динамику. Ваше кровяное давление пока вызывает у меня беспокойство.

Олег Павлович ушел, и почти сразу в палату вошел отец. Один. Без Руслана.

– Чего тебе? – буркнула я и легла на постель, накрываясь покрывалом до подбородка. Всем видом демонстрировала отцу, как обижена на него.

– Твоя грубость сегодня не знает границ, Аврора. Если ты продолжишь в таком тоне говорить с мужем, семейного счастья у вас не будет.

– Семейного счастья? – хмыкнула я, чувствуя, как на меня накатывает новая волна горечи. – Его у нас с Полянским не будет не из-за меня, папа, а из-за его похождений.

– Я думал, вы с ним всё обсудили, – произнес отец и присел на стул. – Это недоразумение. Ты явно что-то не так поняла. Зная тебя, не удивлен, что ты вспылила и убежала, ни в чем не разобравшись. Не забывай, я твой отец и знаю тебя как облупленную. Ты капризная девчонка, Аврора, но, когда я выдал тебя замуж за взрослого мужчину, который будет о тебе заботиться, надеялся, что повзрослеешь.

– Это твоя поддержка, папа? – всхлипнула я. – Я потеряла ребенка, а всё, что тебя волнует – это Руслан. Я не хочу его видеть. Пусть не заходит больше.

– Мне очень жаль, что так произошло, Аврора. Ты моя дочь, я тебя люблю, но в этой ситуации я должен абстрагироваться. Тебе не стоило садиться в машину к Уманову. Моя вина, что я тебя избаловал. А насчет Руслана не беспокойся. Он уехал домой, там его дочка одна.

Ну да. Я и наш малыш никогда не были для Полянского на первом месте. Но как оказалось, что и на втором тоже…

– Уходи, – сказала я и закрыла глаза, чтобы не расплакаться перед ним навзрыд.

– Аврора.

– Уходи. Я не хочу тебя видеть. Если ты за Руслана, то, значит, против меня. Уходи. Я устала и хочу побыть одна.

Отец еще посидел пару минут, а затем, не дождавшись от меня никакой реакции, наконец, встал и ушел. И в палате я осталась одна. Постаралась абстрагироваться от боли, но всё равно возвращалась к разговору с Русланом и крутила его в голове из раза в раз.

– Повезло, что с Алисой в твое отсутствие ничего не случилось. Может, и к лучшему, что так произошло.

Только сейчас, когда рядом никого не было, я могла подумать как следует. Что я сделала Вике, что она не просто соврала, а так подставила меня? Она ведь не оставляла со мной Алису, забрала с собой. Будь иначе, я бы ни за что не вышла из квартиры. Не подвергла бы девочку такой опасности.

Я зажмурилась, но продолжала плакать, чувствуя, как меня всю колотит. Мало того, что Руслан изменил мне, так еще и обвинил в халатности, которую я не совершала.

А слова врача… Я бы никогда не принимала травы для выкидыша. Никогда!

Но тогда как в моей крови нашли то, чего там быть никогда не могло?

Глава 8

Аврора

Когда меня навестили мама с Полиной, я не стала вдаваться в подробности разлада с Русланом. Было чертовски стыдно перед Полиной, ведь она предупреждала меня о том, что мы с Полянским не пара, и никогда не верила, что между нами возможно что-то серьезное. Так что не хотелось доставлять старшей сестре удовольствия и признаваться в своем поражении на любовном фронте.

– Ох, Рори, мне так жаль, что с тобой такое случилось. Не зря мне сон, что ты маленькая совсем, приснился, – сразу же начала всплакивать мама, и от этого мне стало во сто крат хуже. – Не уберегла я тебя, надо было настоять и сказать Льву, чтобы мы тебя навестили. Чуяло мое сердце, что произойдет что-то нехорошее. Может, пришли бы мы, и ты бы не пошла гулять в тот вечер. Вот зачем ты доверилась этому сыночку Уманова? Ты ведь замужняя женщина, Рори.

Как бы я ни хотела поплакаться, отчего-то уже не могла. Будто выплакала все слезы еще при отце и Руслане, которые вывернули всё так, что я осталась во всем виноватой. Благо Полина молчала и ничего не говорила про мой взбалмошный характер. Наоборот, останавливала маму, когда ту совсем заносило. Меня глодала обида, но я понимала, что мама не хочет меня обидеть, просто сокрушается о том, как всё неудачно произошло.

– У Умановых вся семейка с гнильцой, – мрачно произнесла мама, которую отец кратко ввел в курс дела, но не до конца. – Ох, надо было тебе такси вызвать, когда ты домой шла. Или Руслану позвонить, он бы водителя прислал, либо сам приехал.

Я прикусила щеку изнутри, услышав мамины слова, и отвернулась, чтобы она по моим глазам не поняла, что есть что-то, чего она не знает. Я расскажу, скрывать ничего не собираюсь, но сначала соберусь с мыслями, попытаюсь склеить себя по кусочкам.

– Как Диана, кнопка моя? – попыталась я улыбнуться и спросила у обеспокоенной Полины, которая, кажется, ни на йоту не поверила, что со мной всё в порядке. В отличие от мамы, она явно усомнилась в версии случайной вечерней прогулки. На ее месте я бы тоже восприняла это как полный бред.

– Растет, тетю Рори свою ждет, – вся засияла Полина при упоминании дочки и улыбнулась, а у меня в душе всё перевернулось. У меня ведь тоже могла родиться дочь. Но этому уже не суждено сбыться.

Я прикусила губу, но расспрашивать ее про ее бывшего мужа Карима, который сейчас находился на лечении в Израиле, не стала. Теперь я понимала, как болезненны могут быть эти темы, когда речь идет о предателях. Когда ее муж привел домой вторую жену по воле родителей, и Полина вернулась домой, отец ее почти сразу поддержал.

И я не могла не сравнивать две наши ситуации. Ну вот почему папа верит Руслану, в то время как Карима сразу же заклеймил, но ни на секунду не усомнился в виновности моего мужа? Ведь я так же, как и Полина, видела всё про своего мужа своими глазами.

– Мам, можно я у вас поживу? – спросила я, когда они уже засобирались домой.

– Что такое, солнышко? Что-то случилось между тобой и Русланом? – сразу же насторожилась она.

– Нет. Просто по дому и вам соскучилась.

– Не стоит, Рори. Ты знаешь, я всегда рада тебе, и мне бы, наоборот, хотелось, чтобы вы, мои дети, жили всегда со мной, но как мать я желаю тебе лучшего, а после произошедшего вы с Русланом должны быть поддержкой друг другу. Только вы вдвоем понимаете боль этой утраты лучше всего. Да и дома и стены лечат.

Я опустила глаза и промолчала, хотя мне дико хотелось кричать, что дом Руслана – не мой дом, а он мне больше не муж, предатель. Вот только я промолчала.

Когда они ушли, я снова погрузилась в тяжелые думки. До самой выписки приходил Руслан, но каждый раз, когда я слышала его шаги, делала вид, что сплю, и притворялась до самого его ухода. Говорить нам с ним было не о чем, а изображать бурную радость от его появления мне претило, как и скандалить в том числе.

Однако, несмотря на мое сильное желание убежать куда глаза глядят, у меня были связаны руки. Отец не поддержит, и я полностью завишу от Руслана. Не доучилась, не работаю. Только сейчас, оказавшись в безвыходной ситуации, я понимала, что идти мне некуда, жить не на что. Мне никогда не приходилось думать о средствах на жизнь. Они появлялись на моих карточках сперва от отца, теперь – от мужа. Своих у меня не было, и это стало главной проблемой. Самой насущной.

– Надеюсь, за эти дни ты успокоилась и перестанешь воспринимать все мои слова в штыки, – произнес Руслан, когда привез меня к себе домой. Своим домом я это место больше не ощущала, хоть здесь и лежали мои вещи. Нет больше того родства и эйфории, которые я испытывала в день свадьбы, когда Полянский привез меня сюда, заклеймив своей женой.

– Спасибо, что снизошел до того, чтобы забрать меня лично, – съязвила я, чувствуя, как прежняя любовь, которая горела в моем сердце ярким пламенем, трансформируется в нечто темное, свернувшееся у меня под ребрами сгустком. Ненависть. За нелюбовь. За предательство. За ложь.

– Я так понимаю, что ты всё еще злишься непонятно на что, – нахмурился Руслан и сложил на груди руки. Его брови сошлись на переносице, а взгляд стал холодным, словно он не собирался смягчаться.

– Непонятно на что… – прошептала я и усмехнулась, поджав губы.

Эти несколько дней до выписки мне хотелось кричать на него, чтобы вытрясти из него любые другие эмоции, кроме этого лютого несправедливого пренебрежения, снисходительного отношения, как к ребенку, но сейчас, когда мы наконец остались наедине, меня вдруг отпустило. Я наконец поняла, что он сформировал свою линию поведения и его не переубедить. Он просто хочет выставить меня полной дурой, которой всё привиделось, а самому остаться белым и пушистым, ни в чем не повинной жертвой обстоятельств.

Меня немного качнуло, и я прикрыла глаза, чтобы тут же их открыть и найти опору в виде столешницы.

– Тебе плохо? – спросил Руслан с прохладцей, а проблеск чувств в его холодных льдистых глазах, и то, как он метнулся было ко мне, а потом отшатнулся, мне, очевидно, показались.

Я гордо выпрямила спину и не доставила ему радости видеть мою слабость.

– Не стоит переживать, Руслан. У тебя есть о ком позаботиться.

Он окаменел, тело стало вмиг словно деревянным. На лицо упала маска.

– Ты права, – улыбнулся он холодно, – теперь, – опустил он взгляд на мой живот, – мне не нужно заботиться о беременной жене, потому что ей вздумалось покататься на машине с каким-то ушлепком.

От нахлынувшей на меня злости я вся покраснела и ринулась в атаку.

– Ушлепком? Покататься? Да, я поехала с ним! Потому что хотела убраться из того места, где меня втоптала в грязь твоя любовница-помощница!

– Я устал слышать эти бредни, Аврора! Ты прикрываешься ими, чтобы себя оправдать, да? – Он взлохматил волосы и стал ходить туда-сюда. – Я понимаю, тебе стало скучно, я много работал, и ты решила развлечься. Возможно, тебе не хватало мужского внимания.

– Кто еще развлекался, Руслан! – вскипела я, глядя на него с яростью. – Это ты изменял мне со Славой. А может, еще и с Викой! И черт пойми с кем! Ты бабник и вечный холостяк, если послушать твою Вику!

– Твоя ревность – это что-то, Аврора. Ты взрываешь мне мозг, ясно?! С самой первой минуты, как появилась в моей жизни, – навис он надо мной, пронзая режущим, как кинжал, взглядом.

– Жалеешь, да? – вскинулась я, прищурив глаза.

– О чем ты? – Руслан замер в тесной близости от меня.

В глубине его глаз, похожих на арктические ледники, горел огонь.

А у меня срывалось дыхание, ведь его близость действовала на меня несмотря ни на что.

– Жалеешь, что женился на мне? – прошептала я так тихо, что даже замерла, боясь услышать утвердительный ответ.

Вдруг он скажет, что это правда?

– Ты еще дурнее, чем я думал, – процедил он, дыша прерывисто и шумно. – Я устал от этого мозгоедства, понятно? Алиса сейчас у моей матери. Я поехал к ним, – сказал он вдруг после нескольких минут тишины.

Уезжает? Я не хотела его видеть, но в то же время расстроилась, что он сейчас бросает меня. И в очередной раз указал мне на мое место.

– Я надеюсь, что ты усвоила урок, Аврора, и больше не совершишь глупостей. Ты моя жена, и этого не изменить. Надеюсь, ты дорастешь до этого брака, а пока тебе придется хорошо подумать о том, что ты наделала.

Это был удар ниже пояса. Я оперлась рукой о стену, чтобы не упасть от накатившей слабости, но ничего не сказала. Несправедливые обвинения с его стороны продолжали разъедать меня изнутри, но больше я не пыталась оправдаться. Он для себя всё уже решил.

Когда за ним захлопнулась дверь, я сползла вниз по стене и уставилась в одну точку. Раз мне никто не верит и принимают за дурочку, значит, я сама всё им докажу. Затаюсь на время, чтобы не вызывать подозрений, но не стану позволять очернять себя и свои поступки. Пусть мне никто не поможет. Я сама себе помогу.

Не знаю, сколько я просидела так на полу, но очнулась лишь тогда, когда сзади раздался насмешливый знакомый голос.

– Какое убожество. Удивительно, как Руслан на тебя вообще повелся.

Глава 9

Аврора

Сначала я даже не поняла, что случилось, подумала, что мне показался гнусный голос любовницы Руслана, но нет. Сама во плоти, передо мной, а вернее, надо мной, стояла и нагло ухмылялась Слава, покручивая в пальцах ключи с брелоком в виде дьяволицы в кожаном белье, изогнувшейся в обольстительной позе.

Однако!

Мой растерянный взгляд пополз по ее выставленной вперед ноге. По ней словно змеей ползла та самая злополучная татуировка и ускользала за край невероятно обтягивающего кожаного платья телесного цвета, под которое весьма затруднительно было надевать нижнее белье.

Я помню, как читала в сети, что Ким Кардашьян, кому явно поклонялась Слава, надевала под такое обтягивающее платье памперс. Иначе просто не смогла бы стянуть его с себя, чтобы на многочасовом мероприятии справить нужду.

Стоило представить плотный детский аксессуар на крупном попце Славы, как меня тут же разобрал смех. Я вспомнила неплохой прием из психологии – представить своего врага в смешном свете, и тогда он немедленно потеряет свое устрашающее воздействие.

Но даже не это придало мне сил, не смех, не мои нелепые мысли, а наглость, с которой эта дамочка стояла напротив меня. В моем доме! Открыв своим ключом дверь и увидев меня в униженном положении, когда я предавалась унынию и вовсе не ожидала кого-то увидеть. Она застала меня в самый неподходящий момент.

А потом ее слова дошли до меня – и крышечку с кипящего чайника окончательно сорвало. Я вскочила и оказалась наравне с ней. Даже без каблуков я была одного роста с этой малявкой, которая надела туфли на высоченной шпильке. Накачанная гномиха, вот кто она. Наглая, расфуфыренная, искусственная дешевка! Не чета мне!

– Что ты делаешь в моем доме? – возмущенно надвинулась я на нее. – Откуда у тебя ключи?

– Сама подумай, – ответила она с ехидной усмешкой, продолжая покручивать в руке ключи.

Меня это адски бесило, и я дернулась вперед и выхватила у нее связку, почувствовав удовлетворение от испуга на ее лице. Что, не ожидала, гадина?

– Отдай! – потребовала она, выпятив свои губы-гусеницы вперед и скрючивая пальцы, словно она была дикой кошкой, решившей меня оцарапать. – Это мое!

– Только одна женщина может заходить в этот дом со своим ключом, и это я! – заявила я с победоносной улыбкой и подошла к окну, распахивая створку.

Там, внизу, на расстоянии десяти этажей, был большой козырек, куда и полетели заветные ключики. Я вовсе не хотела, чтобы она на своих каблучищах кандыбала за мной в попытке отобрать заветное имущество.

– Что ты сделала?! – зашипела она и хотела было посмотреть вниз, туда, куда улетели ключи, как я закрыла створку, едва не прищемив узкий нос – гордость пластического хирурга. – Ничего! – вскричала она. – Руслан сделает мне новые! А твоя глупая детская выходка ему не понравится!

– А мне не нравится, что ты заходишь в мой дом, еще и смеешь меня оскорблять, – выплюнула я ей в лицо, скрещивая на груди руки.

Я знала, что выгляжу не ахти. Бледная, без макияжа, с растрепанными волосами и в легком комплекте из шорт и майки глубокого синего цвета с белой каймой. Но я, черт побери, была у себя дома. К тому же в своей красоте я не сомневалась. У меня было всё натуральное в отличие от этой накачанной стареющей куклы. И как бы она ни старалась меня унизить, этого было не изменить.

В ее наглых глазах мелькнула неуверенность. Скорее всего, она не ожидала увидеть жесткий отпор, а пришла посмеяться над поверженной соперницей. Что ж, ей придется разочароваться. Больше себя в обиду я не дам.

– Руслан попросил меня прийти и забрать документы, – неуверенно пробормотала она, – я часто это делаю по его просьбе. Выполняю его поручения.

– Да неужели? – не поверила я ни на гран. – Думаешь, я в это поверю? Я знаю каждый шаг своего мужа. И о твоем приходе он не предупреждал.

Голова Славы откинулась, когда она рассмеялась грудным смехом.

– Девочка, не смеши меня, знает она о каждом шаге. Ой, до слез меня насмешила, аж тушь потекла, – манерно хмыкнула она, доставая из сумки платочек и протирая области под глазами.

– Кто ж тебе виноват, что покупаешь дешевую тушь? – уколола я ее, глядя на то, как топорщатся накрашенные ресницы, похожие на лапки пауков. До чего же мерзко. Меня вдруг одолело странное любопытство увидеть Славу без макияжа. Наверняка то еще зрелище. Но ее следующие слова заставили меня отвлечься от этих незначительных мыслей.

– Я знаю, что ты делаешь! Пытаешься держать марку! Не получится, девочка! Ты видела, что я спала с твоим мужем! Я давно с ним сплю, слышишь? Он мой. И раз уж ты теперь не беременна, скоро он с тобой разведется.

Мне пришлось развернуться, чтобы взять себя в руки. Этот разговор давался мне с трудом, но я знала, что от него зависит очень многое. И это важный этап на пути к поставленной цели – наказать всех своих врагов, которые хотели меня уничтожить. Мне на глаза попалось красное яблоко, которое я взяла в руки, покрутила и, повернувшись, поднесла ко рту. Вгрызлась в сочную мякоть, демонстрируя Славе здоровые белые зубы – в противовес ее винирам, сверкающим неестественной унитазной белизной.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.