Законная семья прокурора Драконыча
Пришла в себя от странного ощущения, будто на меня кто-то смотрит. Пристально. С неприязнью. Будто букашку под микроскопом рассматривает.
– В-вы… – заикаясь, привстала, замечая по ту сторону клетки того заносчивого амбала.
– Я-я, – передразнил он. Вот ведь гад!
Взгляд тяжелый, исподлобья, будто передо мной бульдозер, а не живой человек. Кулаки в карманах брюк, рубашка расправлена и немного криво торчит из-под ремня, верхние пуговицы ее расстегнуты, галстука и пиджака уже нет, и в целом вид у него какой-то напряженный и решительный.
– Женой моей будешь, девушка, – мрачно известил, словно это дело решенное.
Смотрел так, будто готов проглотить меня здесь и сейчас, и я замерла, не в силах вымолвить ни слова от потрясения.
В том, что он не называл меня по имени, мне виделось некое пренебрежение. Отчего-то была уверена, что он прекрасно знает, и как меня зовут, и какого я года рождения.
И дело не только в том, что он из органов, но явно видно, что он из тех мужчин, которые всё вокруг контролируют, так что вряд ли бы упустил из внимания такие важные факты. Выходит, своим “девушка” он указывал мне на мое место. Практически у его ног.
– Я Сладкова, – упрямо вздернула подбородок. – Сладкова Алёна Па…
Он не дал мне договорить, перебил будто специально:
– Расклад такой. Через десять минут опека заберет ребенка, а ты отправишься в следственный изолятор по делу о краже. Но у меня к тебе альтернативное предложение, девушка.
Не церемонился, бил словами наотмашь. Я побледнела и схватилась рукой за горло, представляя самое гнусное, что может предложить женщине мужик.
– Спать с вами не буду! – выкрикнула на грани паники и практически отпрыгнула к стене, забиваясь в угол.
Прекрасно отдавала себе отчет в том, кто он и кто я, и что при желании меня раздавят как муху, но страх такой бешеной волной затапливал сознание, что я не скрывала своего ужаса и отвращения.
– Твои сомнительные прелести не в моем вкусе, сладкая, – хмыкнул пренебрежительно и поморщился, отчего мне стало неприятно.
Сзади раздались смешки моих недолгих сокамерниц, и именно этот факт заставил меня еще больше покраснеть, но на этот раз от стыда.
– Открывай клетку, Самойлов, девушка свободна, – кивнул уверенно дежурному, пока я обтекала, словно мое согласие – дело решенное.
Подняла голову и безучастно наблюдала за движением ключа. Дверь открылась, и меня пригласили на выход.
Качнула головой, делая шаг назад, но дежурный, посмотрев на мужчину и получив его молчаливое согласие, достал дубинку и демонстративно постучал ею о металл. Раздался неприятный скрежет.
– Силой тащить? – вздернул бровь излишне ярый парень. Выслуживается перед вышестоящим, это было видно по его горящим недовольством глазам.
Отпустила руки, которыми обхватывала себя за плечи, и на ватных ногах вышла из клетки, не желая, чтобы меня унижали еще больше.
– Я вижу, ты согласна, – флегматично хмыкнул мужлан и жестко схватил меня за предплечье.
– Не трогайте меня, – выдернула руку и с облегчением выдохнула, когда он отступил.
– Кабинет Довлатова где, знаешь.
По коже пробежали неприятные мурашки. Эта комната не вызывала у меня хороших воспоминаний, и идти мне туда не хотелось, но сзади продолжал дежурный стоять с дубинкой наперевес, а где-то там страдала без меня несчастная Катюша.
Ее надрывный плач до сих пор стоял у меня в ушах, и от этого тяжело сжималось сердце.
– Где моя дочь?
Не верю его словам про опеку. По ощущениям, прошло несколько часов, а значит, ее давно уже забрали. Наверняка мужик, чьего имени я до сих пор не знаю, либо разводит меня, либо хочет… От последнего предположения по спине прошел холодок.
– Твоя племянница, девушка, не дочь. Давай договоримся сразу, вранье ты оставляешь в этой комнате раз и навсегда. Если хочешь получить опеку, требуется быть максимально честной передо мной. Племянница твоя в участке, я договорился, но один мой звонок, и представитель опеки будет здесь в течение десяти минут, как я и говорил.
Угрожал, скорее, так и хотелось перебить и потребовать, чтобы называл вещи своими именами, но я засунула свою гордость так глубоко, что меня чуть не затошнило, но промолчала, слушая дальше.
– И предвосхищая все твои вопросы и возмущения, скажу сразу. Я твоя единственная возможность спасти и себя, и Катерину. Так что будь благодарна, что ты мне сейчас нужна.
Голос у него был однотонный и равномерный, не злой и не добрый, и от этого у меня бежал мороз по коже. Казалось, со мной говорит робот.
– Сначала я хочу увидеть Катюшу, – упрямо поджала губы, нехотя соглашаясь с его доводами.
Всё в его предложении прекрасно. Кроме одного. Зачем такому успешному мужику такая проблемная девица с прицепом, как я?
Глава 4
Алёна
Мужчина смотрел на меня несколько секунд с сомнением, но затем кивнул.
– Хорошо. За ней присматривала одна из сотрудниц, но ты с ней особо не болтай. Мы с тобой еще не проработали легенду, не хватало еще, чтобы мы прокололись на мелочах из-за твоего длинного языка. Манеры твои, кстати, оставляют желать лучшего. Короче, лучше молчи. Самое главное, что ты обязана знать сейчас. Я Егор Драконов, главный прокурор Северо-Западного административного округа, ты моя женщина, а Катя – наша дочь. Поняла?
Заторможенно кивнула, находясь в оцепенении после его представления. Я, конечно, предполагала, что он не из простых, но не думала, что настолько. Плечи мои окаменели, а пальцы зудели от желания похрустеть костяшками. Всегда так делаю, когда нервничаю.
Папа в детстве всегда говорил, что к старости у меня будут болеть суставы, а мама поддакивала, и как же мне сейчас не хватало его занудных нравоучений и ее поддержки. Слушала бы и слушала, лишь бы они всё еще были живы.
Встряхнула головой, возвращаясь в реальность. Получив от меня молчаливое согласие, прокурор Егор завела меня в кабинет опера Довлатова.
– Егор Романович, – напомнил снова и вышел, оставляя одну.
Катю привела женщина в годах и в штатском. Взгляд у нее был любопытный и цепкий, сразу было видно, что работает в органах.
– Штанишки Катины мы в сушилке просушили, но лучше дома в стиралку закинуть, чтобы разводов не было.
Благодарно кивнула и притянула к себе сонную Катюшу. Ее глаза радостно заблестели, и она прижалась ко мне всем своим маленьким худеньким тельцем.
– А мне конфеты дали, – пролопотала, показывая мне фантики, зажатые в кулачке.
Я вдохнула родной детский запах и с удивлением поняла, что Катя не капризничает и ведет себя спокойно. Женщина в это время с любопытством смотрела на нас и подмечала детали в нашей одежде. Видимо, не вязались мы у нее с прокурорской семьей.
– А вы давно с Егор Романычем вместе? Вроде только развелся, а вот уже и невеста, да еще и с ребенком. Или вы до его брака знакомы были? Ой, прошу прощения, – якобы замялась тетка, хотя я не сомневалась, что все ее фразы четко выверены. Любопытство ей свое было не скрыть.
Как прокурор и говорил, пыталась выведать у меня информацию. Я не ответила и просто неопределенно пожала плечами, позволяя ей додумать всё самой, а сама внутри пылала бессмысленным негодованием.
“Он был женат и только развелся”, – произнесла про себя с оттенком горечи. Казалось, меня обманули, хотя ничего не обещали, и вообще я видела этого мужлана в первый раз, и таких эмоций вызывать он у меня не должен, но совладать с собственными чувствами я была не в силах.
– Мария Сергеевна, вы еще полчасика за Катюшей не присмотрите? – заглянул в кабинет второй друг Егора, тот, что с добрыми и лучистыми глазами. – Наш Драконыч прямо сейчас жениться изволит.
– Как это? – всплеснула женщина руками. – А почему так спешно?
В голосе ее прозвучало подозрение, и я застыла, пряча лицо в Катюшиных волосах.
– Спешит скорее присвоить себе нашу красотку, – на этих словах он подмигнул мне. – Ну вы же видите, какие дела творятся, когда его женщина без его фамилии щеголяет. Случайно чуть не перепутали с другой девицей и не посадили.
Этого объяснения женщине оказалось достаточно, и она забрала Катюшу, которая сонно хлопала глазками. На этот раз она не плакала и позволила себя увести. Видимо, опыт обращения с детьми у женщины неплохой, и она нашла подход к Кате.
Егор зашел в кабинет после их ухода и закрыл за собой дверь, отсекая нас от всех любопытствующих. Среди них я заметила не только доброго друга, но и злого опера, который вырубил меня.
– Раз ты закончила, то, прежде чем приедет представитель ЗАГСа, давай обсудим кое-какие детали. Слушай и запоминай следующее. Для всех ты – моя жена, а Катя – моя дочь, которую ты вероломно и бессовестно скрыла от меня несколько лет назад. Всё понятно, сладкая?
На этот раз я решила его перебить. Заскрежетала зубами от его пренебрежительного “сладкая”, словно издевается надо мной, давая клички, как ручной псине. Откуда-то взялась храбрость, и, несмотря на благодарность за Катю, гордость моя взяла всё же верх.
– Она не ваша дочь, – подошла я ближе в возмущении. – И я Сладкова, никакая не сладкая, а для вас – только по имени-отчеству, Алёна Павловна! И раз у нас взаимовыгодное сотрудничество, уж не знаю, зачем вам нужен этот фарс, давайте соблюдать какую-никакую, а субординацию.
Сначала мужчина молчал, смотря на меня так, будто за эту секунду на моей шее отросла вторая голова.
– А ты, видимо, проблемная, – вздохнул недовольно. – Раз извилин в твоем мозгу недостает, я повторю еще раз, но ты запомни, дважды я не повторяю, сделаю исключение только в первый и последний раз. С этого дня ты уже не Сладкова, а Драконова. Это твоя новая фамилия, Алёна Пална. И Катина, – схватил меня за предплечье, заставляя смотреть себе прямо в глаза.
Вид у него был спокойный, хоть и усталый, но уж больно странный, не похож внешне на себя прежнего. Несмотря на его ледяной тон, передо мной будто стоял настоящий дракон. Пышущий жаром и распространяющий вокруг себя флюиды. Недаром такую фамилию носит.
– Вы что, пьяны? – меня озарила догадка, и я подалась к нему в желании понюхать, не пахнет ли перегаром.
Или он так развлекается? Наслышана я о произволе власть держащих… Тогда это всё объясняет – и бред с браком, и его странно протянутую руку помощи. Разве что друг его, сказавший о бракосочетании во всеуслышание, никак не вяжется с этой версией, не похож он на того, кто будет так издеваться над девушкой.
– Так, Алёна Пална, – отодвинул меня Драконов, – соблюдай дистанцию. Хочешь поцелуя – подпишешь сначала бумажки.
Резко выдернула из его хватки руку и отскочила назад, гневно стреляя в него взглядом. Он слишком много о себе думает, самодовольный сноб. Неужели и правда считает, что мог мне понравиться настолько, что я захочу его поцеловать?
– Мне ваши поцелуи ни к чему. Вы не в моем вкусе, – процедила сквозь зубы и сложила на груди руки, желая оказаться от него как можно дальше, но выбора у меня как такового нет. Идти некуда, подружку сегодня и саму выгнали со съемной квартиры за неуплату, а с Катей мы планировали переночевать со своими пожитками на вокзале.
– Над этим придется поработать, сладкая. Моя жена шорохаться от меня не должна, – полностью проигнорировал мое требование.
Прищурилась и, наконец, рассмотрела его с головы до ног с женской точки зрения. Высокий, плечистый и фактурный – на таких женщины обычно шею сворачивают и вешаются, чтобы обратить на себя внимание, и мне понятна его самовлюбленность, но мириться с этим мне не хочется.
– Зачем вам это? – обвела рукой себя и пространство вокруг, намекая на проблемы. – Вы можете жениться на любой, а выбрали меня. Это вызывает подозрения, не находите?
Егор не ответил, стоял, вздернув бровь, и смотрел на меня не мигая. От этого взгляда у меня мурашки по коже и озноб побежали. Захотелось передернуть плечами, избавляясь от наваждения, но я застыла и отбросила странные мысли о нем прочь. Мне казалось, будто смотрит он на меня не так, как должен смотреть мужчина, не заинтересованный в женщине.
– Мне нужна семья для продвижения по карьерной лестнице. Ты идеальная кандидатура, даже если не понимаешь этого. Давай пока на этом и условимся. И чтобы больше не возвращаться к этой теме, задам самый главный вопрос. Ты хочешь забрать Катю себе, чтобы она не попала в детдом?
Вопрос был жесткий, и ответ на него мог быть только один. Он это знал и бил прямо в цель.
– Да, – ответила единственно возможным словом.
И вынужденно смирилась с происходящим, понимая, что сегодня на мои вопросы он больше не ответит.
– Вот и отлично. Тогда запоминай. Четыре года назад у нас была любовь, но из-за непонимания мы расстались, и ты не сообщила мне о беременности. Про сестру старшую свою забудь. Ее не было, ребенка родила ты, – поднял ладонь, видя, что я хочу возразить. – Документы уже готовят, так что за это не переживай.
Сглотнула, а затем вклинилась, когда он замолк.
– Моя тетка всё знает, – прошептала глухо, понимая, что, если она узнает, как сложилась наша с Катюшей судьба, не отстанет.
– Может доставить проблемы? – вздернул бровь Егор, и я медленно кивнула.
Душу затопила горечь. Он даже не представляет, насколько.
Никому и никогда не говорила, но старшая сестра отца, тетя Вера, взяв надо мной опеку в пятнадцать лет после трагической гибели моих родителей, присвоила себе родительский бизнес и дом, который я унаследовала. Даже подкопаться нельзя. Я ведь сама подписала документы, как только мне стукнуло восемнадцать. Глупая была и слишком сильно доверяла родне.
– Значит, ликвидируем, – с серьезным видом ответил Егор, а я окаменела после его непоколебимых слов.
Понимала, что он имеет в виду проблему, но мне виделся в этом двойной смысл. И стало страшно.
В этот момент прозвучал стук в дверь, а затем в кабинет вошла женщина. На голове пышный начес, красные губы, строгий, но нарядный бордовый костюм и улыбка от ушей. Она так и ждала, чтобы рассказать про счастье, которое нас ждет, стояла с раскрытой папкой в руках и с любопытством наблюдала за нашим молчанием.
Я же от неловкости опустила глаза и только сейчас поняла, как несуразно мы вместе выглядим. Он при параде и в качественном, дорогом костюме, и я, будто только вышла из клубной тусовки. Узкие джинсы, футболка, кроссовки и выцветшая джинсовая куртка, еще и с оторванной пуговицей.
Вид у меня был совершенно не для бракосочетания, но Егор не обращал на это внимания и кивнул тетке за стол, а затем потянул и меня за собой. Его друзья вошли следом в кабинет как свидетели.
Всё происходило как в тумане, и подпись я поставила похолодевшими руками, потерянным взглядом глядя на фамилию Егора. Драконов. Как и говорил. И я начала вдруг безудержно смеяться, ведь считала, что это просто прозвище.
Перевела взгляд на хмурого новоиспеченного мужа и замолчала. Да уж, фамилия ему идет как нельзя кстати.
– Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту, – прозвучал торжественный голос женщины.
Наши взгляды с мужчиной встретились, и я замерла. Отчего-то вдруг вся затряслась и ждала, когда его губы коснулись моих, с каким-то странным чувством ожидания.
“Угомонись, Алёна!” – закричала мысленно на себя, а сама не могла оторвать взгляда от его губ. Но ожидание разбилось о реальность, когда Егор просто отвернулся и посмотрел на тетку суровым взглядом.
– Вы можете быть свободны.
Вот так и началась моя новая, замужняя жизнь. С нелюбимым, нелюбящим мужланом, который не может сказать мне даже доброго слова. Только рычит и смотрит исподлобья. Но я стиснула челюсти и приняла всё как есть. Ради Катюши.
Глава 5
Алёна
Женщина ушла, забирая с собой регистрационную книгу, а ее слова про свидетельство о браке я пропустила мимо ушей. Драконов сам прекрасно с этим справляется.
Анисимов посмотрел на меня напоследок с неподдельным любопытством, а вот опер Довлатов хмыкнул, прожигая насмешливым взглядом а-ля я всё про тебя знаю, ворье. Они покинули кабинет, а вот мы с моим новоиспеченным мужем остались наедине.
– И что теперь? – произнесла я, заламывая пальцы.
– Для начала прекрати хрустеть пальцами, – поднялся прокурор и насмешливо кивнул на мои руки.
Встала следом и спрятала ладони за спиной, словно он поймал меня на горячем.
– Куда мы поедем? Мы… Жить вместе будем? – последнее выдавила из себя с трудом.
Не привыкла получать от кого бы то ни было помощь, но идти нам с Катюшей было некуда, и мне было жизненно необходимо знать, подразумевает ли наш брак проживание на его территории.
– Ко мне домой. Или у тебя выбор есть? – сверкнул своими глазищами.
Стиснула челюсти и мысленно вздохнула. Ну да, он же прокурор, наверняка всю подноготную мою знает и прекрасно осведомлен, что мы с Катей без определенного места жительства.
– Мне бы хотелось, чтобы мы наконец поговорили. У меня на руках ребенок, и зависеть от смены ваших планов я не собираюсь. Вот вы меня надолго женой наняли? Мне надо знать. А Катю мне…
Когда нервничала, тараторила без остановки, но не ерунду, как обычно, на этот раз меня так и подбрасывало от нетерпения, хотелось всё немедленно выяснить и расставить все точки над “i”.
Хотя по выражению лица новоявленного мужа стало ясно – ничего он мне не скажет. У-у-у, ненавижу таких вот вредных и высокомерных. С такими нужно подбирать выражения, иначе они принципиально молчат, и ни слова из них не вытянуть.
– В кабинете собралась беседовать? – кинул мне насмешливо, ни на один вопрос не отвечая. – Пошли уже.
– Жениться в кабинете, выходит, нормально, – пробурчала себе под нос, – а поговорить…
– Ты чем-то недовольна, жена? – провоцировал этим словом, выглядывая из-за своих широких бровей. – Значит, так, поменьше разговоров, это я тебе уже сказал, но ты не слушаешь, – говорил со мной как с не особо одаренной, и это сильно задевало.
Я, вообще-то, школу на одни пятерки закончила! Прикусила язык, ведь больше мне похвастаться было нечем. Из университета выгнали за неуплату, а с бюджета я слетела еще в первый год, когда родилась Катюша и мне приходилось подрабатывать, чтобы помочь сестре с младенцем. Так и затухла моя мечта стать модельером.
Мы в этот момент спустились на первый этаж и вышли наружу, где нас уже ждала Катюша, вольготно расположившись на руках Анисимова, друга Егора. Второй, опер Довлатов, стоял рядом хмурой скалой и выглядел грозно. К такому боишься даже на метр подойти. Тем более я знала на своей шкуре его силовые приемы.
– Садись с племя… дочкой в машину, и ждите меня – сказал мне рублено и холодно Драконов, как только я забрала Катюшу. Она уцепилась ручонками мне за шею и повисла на мне, обвиваясь лианой вокруг моего тела. Тяжело ей далась наша разлука.
Драконов хмуро глядел на нас. Неужели злится из-за короткой заминки?
Видно было, что все приказы этого мужика исполняются без вопросов и безоговорочно. Стиснула челюсти и насилу кивнула. Я была не в том положении, чтобы артачиться, хотя тон его мне не нравился. Пусть с подчиненными так разговаривает, а я на него, слава богу, не работаю.
“Ну это с какой стороны посмотреть, – ехидно отозвалось мое подсознание. – Ты ведь теперь его жена, а это тоже своего рода работа. Со всех сторон”. Покраснела и погладила по спине хлопающую сонно глазками Катюшу. Она молчала, но периодически хныкала, совсем умаялась, бедная.
Машина у Драконова была большая, черная, под стать своему хозяину. Хотелось рассмотреть, ведь в таких я давно не ездила. Казалось, это что-то из прошлой сытой жизни. Последний раз в семье такая была еще при жизни родителей.
Встряхнула головой, не желая предаваться грустным воспоминаниям.
– Потерпи, котеночек, немного осталось – успокоила я ее, устроила удобнее на заднем сиденье и пристегнула ремнем безопасности.
Сама села рядом и закрыла дверь, напряженным взглядом наблюдая, как трое мужчин стоят на крыльце РОВД и смолят. Звукоизоляция в машине была хорошая, я ни слова из их разговора не слышала.
***
Егор
– Слушай, Довлатов, не в службу, а в дружбу, пробей мне подробности про мою новую семейку.
– Где копать?
– У них обеих нет прописки. Никакой. Вообще. Тебя это не смутило?
– Моя работа, Драконыч, не предполагает интересоваться жизненными перипетиями преступников, которых я оформляю.
– С меня коньяк, кстати. Спасибо, что пошел навстречу и не оформил эту бедовую.
Ухмыльнулся. Девчонка даже не представляет, насколько сильно она у меня в долгу. И насколько будет с учетом помощи, которую я ей окажу.
Вспомнил вдруг ее дыхание и лицо, которое оказалось близко-близко. На секунду хотел поцеловать – и не целомудренно, как для ЗАГСа, а по-взрослому – с языком.
– Ну можно родичей пробить. Кто, что, почему, – пожал плечами Довлатов и похрустел шеей. С этой неблагодарной работой так недолго и сколиоз и чего похуже заработать.
– С женушкой еще понятно, но почему у малой нет прописки? Странно.
– Ну вообще, была у них прописка. История мутная. Мамаша малой владела трехкомнатной квартирой в центре, а как умерла, непонятно, что с хатой стало. Короче, я понял тебя. Копну по этой части, может, чего интересного накопаю.
– Погоны лишними не бывают, – хмыкнул, а сам весь напрягся.
Интуиция и чуйка меня никогда не обманывали. И я чувствовал, в их истории не всё ладно. А нерешенные задачи всегда были для меня вызовом, а в этой ситуации после бракосочетания задеты, считай, мои личные интересы. Если Довлатов обнаружит то, что я подозреваю, то при хорошем раскладе и сам себе повышение обеспечит.
– Всё, мужики, мы домой, – протянул им руку.
Друзья кивнули и протянули руки в ответ. Анисимов сиял как начищенный пятак, а я скрежетал зубами. В тот момент, когда принял решение, что женюсь на Алёне Сладкой, планировал продержать ее в КПЗ до утра, а сам хотел оттянуться в баре и принять окончательно решение утром на свежую голову, но вмешался друг, присевший мне на уши.
– Хватит лыбу давить, – бросил, глядя на его довольное лицо, и развернулся, направляясь к машине.
Хотя, может, и к лучшему, завтра утром проснусь уже женатым, и даже говорить никому не придется самому. Слухи сделают свое дело. Сел в машину и почувствовал сзади взгляд своей жены.
– Вперед садись, сладкая, – кивнул на соседнее пассажирское сиденье.
– Я… – снова взбесилась она, а у меня в груди растеклось удовольствие.
Впился пальцами в руль, чтобы не потереть грудину и не выдать, как ее присутствие волнует мое тело. Слегка поерзал на месте, надеясь что Алёна Пална в мужских желаниях не разбирается и смотреть мне между ног не будет.
– Жена должна сидеть спереди, около мужа, – холодно парировал, пресекая все ее возражения.
– Но Катюша…
– Она спит. Ты хочешь, Алёна Пална, чтобы я повторил дважды? – посмотрел в зеркало заднего вида и увидел ее бледное лицо и дрожащие губы. Даже в таком виде она была сплошной грех. Хотелось впиться в ее губы, да так сильно, чтобы они распухли и все видели, что девица занята.
Молчала и пыхтела. Пыхтела и молчала.
– Ну? – не выдержал, постукивая пальцами по рулю.
Послышалось шуршание, затем тихий хлопок двери. Повезло, что ребенок спит, а так, уверен, со всей дури хлопнула бы, демонстрируя мне свой характер.
Молча села на переднее сиденье, и зверь внутри меня успокоился, когда я увидел ее боковым зрением. Завел машину, и мы тронулись с парковки, выехали на дорогу и двинулись в направлении дома. Во всех смыслах холостяцкого логова. Купил после развода с женой двухуровневую квартиру, ей нашу бывшую оставил. Надо бы прошерстить сначала ванную комнату. Приводил вчера любовницу, а утром не проверил дом. Некоторые имели свойство пытаться так пробраться в мою жизнь, но я не терпел чужого самовольства, а тем более чужих вещей на своей территории.
Алёна
– Располагайтесь, можете занять спальню на втором этаже, – едва мы вошли в огромную квартиру, показал Драконов рукой наверх, куда вела лестница. Широкие ступени черного дерева извивались и круто уходили на второй этаж. Между ними зияли большие дыры. Выглядело красиво, но совсем не безопасно. И вот как, он думает, ребенок по ним должен ходить? Катя же убьется!
– А нельзя нам на первом этаже остаться? – поинтересовалась, рассматривая просторную квартиру, исполненную в черно-белых тонах. Практично, по-мужски солидно, но создавало впечатление, далекое от уюта. Холодное и безликое помещение, как на картинке журнала. Это точно не квартира семейного человека. Скорее, жилище истинного холостяка.
– На первом этаже моя спальня, здесь кухня, гостиная и спортзал, – объяснял он холодно, сопровождая фразу суровым взглядом, – это мой этаж. Чем второй этаж не устраивает? Там есть своя ванная комната, не надо спускаться в нее на первый, – сделал он вывод о причине моего “каприза”.