Секрет шкатулки с драконом

Глава 8

Жар крупными мазками краски брызнул на щеки. Все примечающая Сашка скользнула взглядом назад и крайне недовольно посмотрела на меня. Да-да, знаю, но ничего не могу с собой поделать. Это реакция моего тела на присутствие дракона, он слишком волнует меня, и я злюсь еще сильнее, что не могу контролировать свои эмоции. Неловко подхватила воду, делая шумный глоток, едва не захлебываясь. Папа вопросительно приподнял бровь, я натянуто улыбнулась. Приветственная речь Председателя Совета магических существ прошла мимо меня. Традиционное поздравление с наступающим праздником, и я на автомате подняла свой уже наполненный бокал. Слегка пригубила белое игристое вино – брют, легкий, как дуновение летнего ветерка, с ноткой абрикоса и айвы. Чудесно!

Салат с креветками и кедровыми орешками с апельсиново-горчичной заправкой был выше всяких похвал. От расспросов здесь и сейчас меня весьма кстати избавили официанты, разносившие холодные закуски. Но даже мусс из фенхеля со слабосоленой форелью не смог отвлечь мое скачущее галопом сердце. С трудом досидела до перерыва.

– Идем скорее, – сестра потянула меня в зал, – сегодня я буду танцевать.

– Мне уже страшно, – нервно хихикнула я. Столь решительный Сашкин настрой еще никогда не обходился без эксцессов.

Первые аккорды уже знакомой тягучей мелодии заставили улыбнуться. Найдя взглядом родителей, с удовольствием смотрела, как Станислав Безруков – солидный, крепкий мужчина, подтянутый, все еще очень красивый – невзирая на почтенный возраст, проникновенно посмотрел на свою любимую жену. Уголки тонких губ слегка поднялись, он приглашающе протянул широкую ладонь. Стоило нежным пальчикам Анастасии Безруковой выразить свое согласие, как папа, уверенно и грациозно двигаясь, повел ее в танце по залу. Отец – всегда ведущий, а мама – ведомая. Идеальная пара, возлюбленные, партнеры. Внутри привычно расцвели нежность, уважение и безмерная гордость за них. Несмотря ни на что им удалось пронести свое трепетное чувство сквозь миры и время. Крах привычных условий, испытания, боль потери – все это только сплотило их и нас с Сашкой. Мы стремились защитить наш маленький мир, нашу семью. Это была «их» песня, та, под которую они впервые танцевали в императорском дворце Аттэи.

Засмотревшись на родителей, не заметила опасность.

– Позвольте пригласить вас, прекрасная Элен, – внезапно раздался насыщенный баритон Альберта Робертовича совсем рядом. Перевела глаза: альфа стоял прямо напротив и с легким превосходством взирал на меня. В голове даже мелькнула крамольная мысль – сбежать, но, к счастью, этого делать не пришлось.

– Прошу прощения, Альберт, – от этого голоса позвоночник прострелило, кожу приятно покалывало в предвкушении, – но госпожа Безрукова уже обещала этот танец мне. – Когда, интересно?

– Что ж, – массивная челюсть волка поджалась, желваки под кожей угрожающе заиграли: не привык альфа к отказам, – тогда следующий – мой.

– Это вряд ли, – Егор усмехнулся с превосходством и, не дожидаясь реакции соперника, подхватил меня за локоть, утягивая на площадку. Я едва поспевала за его широким, чуть нервным шагом, молясь не рухнуть вниз со своих умопомрачительных шпилек. О чем я только думала, когда решила надеть именно их? Уж точно не об удобстве!

– Помедленнее нельзя? – недовольно зашипела. Дракон словно очнулся и непонимающе посмотрел на свои пальцы, крепко удерживающие мою руку чуть повыше локтя. Еще немного, и остались бы синяки, настолько мощной была его хватка. Егор завороженно провел подушечками по слегка покрасневшей коже, окончательно растерявшись.

– Прости. – Забывшись, он схватился за идеально завязанную бабочку, пытаясь ослабить узел, и судорожно задвигал массивной шеей.

Не совсем отдавая себе отчет в своих действиях, положила ладонь поверх его, обжигающе горячей, погладила легко и переплела наши пальцы. Как завороженный, он потянул меня ближе, не сводя горящего взора с наших рук, и прижался мягкими губами. Ноздри ровного носа затрепетали, жадно втягивая аромат моей кожи. Время застыло, танцующие фигуры вокруг смазались, мы будто остались одни, сплетаясь взглядами. Шоколадные омуты затягивали, и там, на самом дне, мне вдруг привиделся огромный черный дракон, что смотрел на меня, не мигая, в ответ, обжигая неожиданной нежностью. Широкая ладонь легла на спину, прижимая уверенно еще ближе. Наши тела удивительно совпадали. Его шаг вперед… мой зеркальный назад… поворот… вращение… он ведет через центр… мне все равно, что гости вокруг заинтересованно перешептываются… еще поворот… мои ягодицы вдавливаются в его пах… в ушах словно раскаты грома… я оглохла и почти не слышу музыку, да это и неважно.

Егор закидывает мою руку себе на шею, скользя самыми кончиками пальцев по тыльной стороне к ребрам, опускаясь на живот. Его губы сейчас так близко к моим, глаза сверкают восхищением и яркими искорками желания. Он качает бедрами и резко толкает вперед, перехватывая за руку, вращение – и снова назад… к нему… невыносимо близко.

– Я хочу украсть тебя, – хрипло шепчет он, но волшебство момента оказывается разрушенным язвительными словами:

– Браво, господин Тишинский.

Нас бесцеремонно останавливают. Прояснившимся зрением вижу красивую блондинку в ярко-алом платье.

– Ольга? – Всего на мгновение удивление проскальзывает на лице Егора, а в следующий миг он уже напряжен и крайне рассержен. Меня мягко задвинули за широкую спину, уводя от опасности. Строганова сейчас была ядовитой коброй, готовящейся к броску. Она воспринимала меня как соперницу и теперь хотела вернуть свое. – Что ты здесь делаешь? Как попала сюда?

– Это совершенно неважно, дорогой, – прошипела девица. – Как ты мог променять меня на нее? Безродная дворняжка… – Пухлые губы были готовы выплюнуть еще какое-нибудь оскорбление, но угрожающий рык дракона заставил ее испуганно замолчать.

– Закрой свой рот и не устраивай сцен!

– О, ты еще плохо знаешь меня, любимый. – Ольга многообещающе улыбнулась и похлопала Тишинского по груди, затянутой в дорогую ткань смокинга. – Я всегда получаю то, что хочу.

Досматривать этот спектакль не было никакого желания. Оставив парочку выяснять отношения, отправилась в дамскую комнату, очень рассчитывая, что скандальная девица за это время исчезнет. Освежившись, вышла.

– Не думай, что смогла увести его, маленькая дрянь, – как черт из табакерки передо мной выскочила Строганова. – Он только мой. Не искушай судьбу, не то ведь и беда может случиться. – Девушка сделала вид, что задумалась, постукивая острым ноготком по губе. – Например, с твоими родителями или с тобой самой. Был человек – и нет человека, – легкомысленно рассмеявшись и едва не захлопав в ладоши от сказанного, она уставилась на меня в ожидании ответа.

А что ей сказать? Что я не человек вовсе, как и большинство существ в этом зале, и, чтобы навредить кому-то из нас, понадобится небольшая профессиональная армия? Не факт, что они справятся, но могут попытаться. А вот если папочка узнает, что какая-то наглая человечка посмела угрожать его семье, он сам разберется, да так, что Строгановым еще долго будет аукаться глупая выходка дочери.

– Эй, ты оглохла, что ли? Я тебе говорю! – Не дождавшись от меня никакой реакции, Ольга шагнула еще ближе и резко вскинула руку…

– Не смей! – бросила предупреждающе. Магия была со мной солидарна, воздух в коридоре мгновенно остыл, вырываясь изо рта облачками пара.

– Что происходит? – Застучавшая зубами красотка в страхе начала оглядываться по сторонам, растеряв весь свой пыл.

– А теперь послушай меня внимательно. Егор взрослый, самостоятельный человек, а не бычок на привязи, чтобы его можно было куда-то увести. Если он потерял к тебе интерес, это не мои проблемы. Вы не женаты и даже не обручены, – ответила ей.

– Но я люблю его! – закричала она, едва не затопав ногами.

– Это что угодно, только не любовь, – бросила напоследок и, обогнув ее по дуге, вернулась в зал.

Поискав взглядом Егора, прошла дальше. Да уж! Если каждая его бывшая пассия будет устраивать мне скандал, никаких нервов не напасешься.

– Елена, а вот и вы. – Я едва не расхохоталась. Ситуация повторилась. Альберт Робертович снова умудрился застать меня врасплох. – Не откажите мужчине, покоренному вашей красотой. – Альфа протянул руку. Пришлось согласиться. Интересно, как быстро его спутницы попытаются разорвать меня на лоскутки? Что за сложные мужчины пошли? Каждый со своим скелетом в шкафу, а то и не одним. Отдельные индивиды вообще не желают сидеть взаперти, таскаясь за своим счастливым обладателем повсюду и радостно демонстрируя себя окружающим. – Леночка, как планируете отмечать Новый год? – заговорил Альберт.

– Еще не решила, – ответила расплывчато.

– Так это же прекрасно, что не решили. Тогда я приглашаю вас к себе в усадьбу. – Какой резвый. – И отказов не приму. – Да еще и самоуверенный. Эх, не хочется ссориться с волком, но, видно, придется.

– Я подумаю, – тщательно сдерживая эмоции, выдала нейтральный ответ.

– Только не слишком долго, – многообещающе улыбнулся альфа. Это он намекает на то, что женщинам, осчастливленным его вниманием, думать не полагается? Лишняя функция, так сказать.

– Альберт, – раздался рядом голос отца. – Позволишь мне забрать мою дочь? – Станиславу Безрукову, естественно, не требовалось ничье разрешение. Волк отзеркалил поклон папы.

– Буду ждать с нетерпением. – Жестом заправского фокусника он извлек из кармана визитную карточку, словно кролика из шляпы, и передал мне. К счастью, отвечать ничего не пришлось, разгневанный родитель сразу же увел меня.

– Что происходит, Элен? – строго спросил он.

– Не понимаю, о чем ты.

Этот прием всегда лучше срабатывал у Сашки, но в этот раз и я решила попробовать, вдруг повезет.

– Не прикидывайся дурочкой, – не повезло, – тебе не идет. Я про Тишинского, – все же пояснил отец. – Что у вас с этим драконом?

– Ничего, – ответила спокойно.

– Ничего? – едва не взвился мужчина. – Ваш танец совершенно не выглядел как «ничего».

– Папа, это был всего лишь танец. Не драматизируй!

– Кто угодно, только не он! – А вот это уже интересно. Раньше папа не позволял себе ставить мне ультиматумы.

– Почему?

– Потому что я так сказал, – снова рассердился отец.

– Тогда извини, но нет, если нормально не объяснишь, почему ты против Егора.

– Это долгий разговор. – Безруков-старший тяжело вздохнул.

– Выбери время, папа. Твоя дочь заслуживает правды, – решила свернуть напряженную беседу, мы как раз подошли к взволнованной маме.

– Лен, ты в порядке? – Она тревожно заглянула мне в глаза.

– В полном, мам. Устала немного. Я, пожалуй, поеду. – Хватит на сегодня развлечений.

– Детка, может, останешься еще?

Прямо за нами разгорался очередной скандал. На манеже все те же: Ольга Строганова, Егор Тишинский и еще один молодой мужчина, похоже, из волков. К скандалящей троице резво двинулся Альберт.

– Нет, мам, извини. Хочется выдохнуть перед рабочей неделей.

– Володя отвезет тебя, – непререкаемо заявил отец. – Идем, провожу тебя.

В этот раз молчание рядом с папой не было уютным, скорее мучительно неудобным для нас двоих. Я не знала, в чем моя вина, а он не желал мне это объяснять.

Все воскресенье Станислав Георгиевич старательно избегал своей старшей дочери, мама только расстроенно отводила глаза, а Сашка вообще не явилась, отписав, что останется в городе. У них с Русом планы.

В гнетущей тишине и с тяжелым сердцем я покидала родной дом. В понедельник, окончательно накрутив себя, решила позвонить Кате. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…»

Глава 9

Егор Тишинский, день праздничного приема магических существ

Я снова катастрофически не успевал. Внеочередной, надеюсь, последний в этом году Совет директоров длился вот уже четыре часа, и не было никакой возможности послать их всех куда подальше и рвануть за город на ежегодный предновогодний прием магических существ, ведь там будет она, Елена Безрукова, наяда, что слишком сильно волнует мое черствое и холодное сердце. Поднялся, со скрипом отодвигая массивный стул, заставляя докладчика замолчать, недоуменно уставившись на меня.

– Господа, предлагаю на сегодня закончить.

– Но… – попытался возразить директор по развитию.

– Остальное рассмотрю в индивидуальном порядке в начале следующей недели. Всего доброго. – Никто не посмел возразить.

– Ты сегодня был в ударе, – хохотнул Кир, пока мы мчались по вечерней Москве в мой пентхаус на Балчуге.

– Видимо, недостаточно, – недовольно буркнул я, ерзая на кресле и с тревогой поглядывая на часы. Мои Жаке Дро Астрал всегда были удивительно точны, но именно сегодня отчего-то очень хотелось, чтобы время вместе с ними остановилось.

Дракон внутри раздраженно и нетерпеливо порыкивал, пеняя неразумной человеческой половине, что вместо нудного собрания нужно было лететь туда, где сердце билось быстрее, чтобы быть рядом с ней. Нервно рванул пуговицы на рубашке, те жалобно пискнули, ткань затрещала, восставая против моего произвола. Надел подготовленный заранее смокинг, ботинки, пальто.

– Да не беги ты так, – снова заворчал Кирилл. – Как мальчишка! – А я просто уже не мог иначе. Манеры, вбиваемые в голову столетиями, чувство собственного достоинства, гордыня – все это куда-то делось, растеклось грязными пятнами, едва в голове возник ее нежный образ. Такая хрупкая снаружи, но с твердым стержнем внутри. – Прошу, Егор Андреевич. – Ехидно улыбаясь, Кир открыл передо мной дверь, и, загадочно сверкая металлическим боком, автомобиль помчался по ночной Москве.

Вилла Ротонда приветливо сверкала огнями. Взлетел наверх и сразу направился к обеденному залу. Вступительную часть вместе с фуршетом я благополучно пропустил, в какой-то степени это к лучшему. Едва занял свое место, как взглядом стал искать ее. Знакомые и не слишком лица калейдоскопом мелькали перед глазами, но нигде не было пронзительно-голубых глаз и легкой, чуть насмешливой улыбки. И вот игривый серебряный локон, спускающийся по тонкой шее, буквально приковал мое внимание. Горделивая осанка королевы, прямые плечи, возмутительно притягательное платье. Она! Буквально впился глазами, жадно скользя по прекрасному телу, будто наяву ощущая мягкость и гладкость кожи. Тонкий морозный аромат защекотал ноздри, заставляя сурового черного дракона урчать, словно ласкового домашнего котика. Елена почувствовала мой жгучий интерес и обернулась. Поднял бокал и отсалютовал самой прекрасной девушке в этом зале.

С трудом выдержав положенный первый сет блюд, нетерпеливо поднялся, отбрасывая в сторону салфетку. Мою снежную красавицу уже утащила сестра. Только и успел заметить краешек изумрудной юбки. Пока я пробирался в банкетный зал, несколько раз извиняясь перед знакомыми, вынужденный отказаться от общения, возле моей малышки уже терся Альбертик. Пора показать блохастому, что негоже засматриваться на чужих женщин.

– Позвольте пригласить вас, прекрасная Элен, – услышал, подходя ближе.

– Прошу прощения, Альберт, но госпожа Безрукова уже обещала этот танец мне, – рыкнул предупреждающе, но и волк оказался не робкого десятка. Видно, зацепила его девочка.

– Что ж, тогда следующий – мой. – Бессмертный он, что ли?

– Это вряд ли. – Заметив, как пристально маленькая наяда смотрит на альфу, едва сдержал оборот. Мне срочно нужно хоть немного успокоиться, и мое сокровище должно быть рядом, и уж совсем хорошо, если вне пределов досягаемости других мужчин, в идеале – у меня дома. Сам не заметил, как утащил ее в центр площадки.

– Помедленнее нельзя? – внезапно рыкнула недовольная девушка. Как в тумане уставился на собственную руку, крепко удерживающую Елену чуть повыше локтя. Сожми я посильнее, и на нежной фарфоровой коже остались бы синяки. Легко касаясь, провел подушечками пальцев по покрасневшей коже, окончательно растерявшись.

– Прости. – Дракон внутри рвал и метал, разрывая когтями горло. Схватился за идеально завязанную бабочку, пытаясь хоть немного облегчить боль. Зверь наказывал меня за мою неосторожность.

Тонкие нежные пальчики легли поверх моей подрагивающей руки, погладили, неожиданно переплетаясь с моими. Ипостась настороженно замерла в сладком ожидании. Потянул изящную ладонь, желая получить ценнейший из призов. Прижался мягкими губами, шумно вдыхая самый потрясающий аромат, тонкий, нежный, завораживающий, звенящий, словно заледеневшие ягоды. Дракон притих, напитываясь близостью прекрасной малышки. Положил ладонь на спину, прижимая еще ближе к себе. Чистые ноты танцевальной мелодии волновали кровь. Шаг вперед, врезаюсь плавно в бедро Елены, ее движение назад, разворачиваюсь, мягко отталкивая от себя, вращение – и снова ко мне, вот так, тело к телу, преступно близко. Плоть реагирует на желанную женщину слишком остро, ярко. Я слышал ее учащенный пульс, ударами барабанов пронзающий позвоночник, отдающий прямо в пах. Дурманящий аромат нежной кожи стал еще сильнее, мощнее, затмевая разум, выбивая землю из-под ног. Ладонь легла на плоский живот, приласкав кожу через тонкую ткань платья. Задержав дыхание, вдавливал себя в соблазнительные ягодицы. Ее губы почти касались моих, голубые глаза сияли.

– Я хочу украсть тебя, – прошептал и сжал челюсти, борясь с пламенем желания, захлестнувшим все мое существо.

– Браво, господин Тишинский. – Я мотнул головой, пытаясь вернуться в реальность.

– Ольга? – Каким образом ей удалось попасть на закрытое мероприятие? Всего на один миг удивление завладело мной, уступив место ярости. На голых инстинктах задвинул Лену за спину. Не хочу, чтобы Строганова своим ядом запачкала мою снежинку. – Что ты здесь делаешь? Как попала сюда?

– Это совершенно неважно, дорогой. Как ты мог променять меня на нее? Безродная дворняжка…

Я оскалился, заставляя ее испуганно замолкнуть.

– Закрой свой рот и не устраивай сцен!

– О, ты еще плохо знаешь меня, любимый. – Моя бывшая не собиралась сдаваться и нагло похлопала меня по груди. – Я всегда получаю то, что хочу.

Скорее почувствовал, чем заметил, как маленькая наяда ушла.

– Даю тебе пять минут, чтобы убраться отсюда подальше.

– Не тебе ставить мне условия, родной, – оскалилась Ольга. – Зря думаешь, что сможешь избавиться от меня так просто.

– Решила угрожать мне, милая? – криво ухмыльнулся в ответ. – Скажу один раз: не стоит этого делать, девочка. Ты и близко не понимаешь, с кем имеешь дело.

– Егорушка, я не простая девочка, да и папа согласен, – она словно не понимала моих слов.

– На что согласен? – почти взорвался в ответ.

– Как на что? На нашу свадьбу, разумеется, – хлопая неестественно длинными ресницами, как ни в чем не бывало выдала эта сумасшедшая.

– Какую свадьбу? О чем ты вообще? Мы уже все с тобой обсудили и, как мне казалось, пришли к общему решению. Так скажи мне, откуда такие мысли? – я все еще надеялся, что есть возможность мирно решить вопрос.

– Тебе очень повезло со мной, правда, похоже, осознание этого неоспоримого факта к тебе еще не пришло. Мы станем идеальной парой, супругами, объединим капиталы наших семей. Неужели не видишь? – Она обиженно надула губы. И как я раньше не замечал всей этой наносной шелухи, неестественности? Была ли она вообще хоть когда-нибудь со мной настоящей?

– Все это полный бред. Так. Кто провел тебя сюда? – вот что волновало меня сейчас больше всего, но Строганова презрительно молчала. – Говори! – рявкнул, хватая ее за руку.

– Господин Тишинский, немедленно отпустите Ольгу. – Рядом оказался молодой мужчина, явно волк. А вот и наш герой.

Все эти выяснения отняли прилично времени, и мне так и не удалось объясниться с Еленой в тот вечер. Еще и бывшая смогла ускользнуть из моего поля зрения ненадолго. Уже глубокой ночью я, наконец, смог вернуться домой, заехав в тот же вечер к Строгановым. Надеюсь, господин Строганов счел мои аргументы убедительными и оставит свои бесполезные попытки пристроить свою дочурку, заодно и ей объяснит, что к чему.

Звонить наяде не решился. Вряд ли после произошедшего она вообще станет со мной разговаривать, и уж тем более по телефону.

К понедельнику у меня уже была идея, как загладить свою вину.

– Светлана Александровна, – первым делом обратился к личной помощнице, едва войдя в приемную, – мне нужно, чтобы сюда доставили вот эту вещь, упаковали и вручили лично в руки одной девушке. Здесь адрес и фамилия получателя.

– Сделаем, Егор Андреевич, – кивнула секретарь.

– И прошу вас, обязательно лично в руки, – я никогда, почти никогда, не повторял своих заданий дважды, потому мой бессменный личный помощник выглядела весьма удивленной.

Во второй половине дня Светлана Александровна отчиталась, что курьер прибыл на место, но потом снова что-то пошло не так.

Елена Безрукова

В течение дня я еще несколько раз пыталась дозвониться до Катрин, но подруга не отвечала. Сердце было не на месте, хотя саламандра за долгое время нашего знакомства чего только не вытворяла, в том числе и пропадала на несколько дней, но в этот раз, уверена, все было по-другому. Ближе к вечеру уже почти решилась связаться с родителями Кати. Вот как до дома доберусь, сразу и позвоню. Стук в дверь отвлек меня от работы с очередным пациентом.

– Елена Станиславовна, – в кабинет зашла Ольга Сергеевна, – к вам курьер. Говорит, срочная доставка, но отказывается передавать кому бы то ни было.

– Благодарю. Мы уже заканчиваем, я скоро спущусь, – постаралась не выказать собственное волнение. Что, а главное, кто именно отправитель?

Случай был вполне обычный: профилактический осмотр и профессиональная гигиена полости рта. Пациент попался вполне мирный и не высказал ни одной претензии, в отличие от Тишинского. Ну вот опять он в моей голове.

Спустилась к стойке администратора, возле стоял курьер с небольшой коробкой в руках, и уж больно этикетка ювелирного салона «Тишинский» напрягла меня.

– Елена Станиславовна Безрукова? – спросил мужчина.

– Да, – ответила ему.

– Это для вас. Распишитесь вот здесь. – И он подвинул ко мне планшет.

– Давайте поднимемся ко мне в кабинет, – поразмыслив, предложила. – Не возражаете, если я открою? – спросила, расположившись в собственном кресле и установив коробку на столе.

– Вообще, так у нас не принято… – начал было он.

– А мы никому не скажем, – успокоила его, развязывая серебристую ленточку.

Внутри лежал темно-синий бархатный футляр. Щелкнула крышкой и задохнулась. На атласной подушечке было потрясающее колье. На сверкающую нить будто были нанизаны небольшие сосульки разных размеров, абсолютно асимметричные, но тем более завораживающие, а в конце крупный голубой камень. Надеюсь, это все же топаз. Украшение действительно выглядело фантастически, наверняка было эксклюзивным и очень дорогим. Внутри еще была карточка с одним-единственным словом: «Прости» – и подпись: «Егор». Решительно захлопнула шкатулку и снова завязала ленту.

– Я не могу это принять, – передала презент обратно растерявшемуся курьеру.

– Но как же? Мне сказали… – И, пока он не придумал задать еще какой-нибудь вопрос, я выпроводила его из кабинета. Весьма удачно подошел следующий пациент.

Егор Тишинский

– Егор Андреевич. – В кабинет, постучавшись, вошла Светлана Александровна.

– Слушаю вас, – поднял глаза от очередного аналитического отчета.

– Дело в том, – замялась помощница, – Елена Станиславовна отказалась принимать подарок.

– Как отказалась? – Видимо, к вечеру я стал очень плохо соображать.

– Отправила курьера обратно вместе с коробкой, – пояснила секретарь.

– Что? – в ярости вскочил я, едва не роняя собственное массивное кресло.

Светлана Александровна была не понаслышке знакома с этим моим состоянием, потому здраво предпочла тихонько ретироваться. «Да как она посмела? Не хорош подарок или, может быть, сам Егор Тишинский рылом не вышел? Бриллианты и топаз не подходят слишком переборчивой красавице? Что-нибудь подороже ей подавай? – метался по кабинету, словно пойманный в клетку зверь. – Пусть скажет мне обо всем прямо в лицо!» Выскочил из офиса, забросив все дела.

Глава 10

– Саша, выезжаем, – набрал водителя, стоя у лифта.

– Егор Андреевич, – сбоку материализовался из воздуха Кирилл, – не знал, что ваша встреча перенесена, – ехидно сверкая синими глазами, протянул мой начальник службы безопасности. – Или, может, место проведения изменилось? Саввинская набережная?

– Перестань, Кир, – рыкнул раздраженно.

– Да я-то перестану, только рановато ты туда едешь. На работе еще твоя Елена Станиславовна, – низко хохотнул дракон и пружинистой уверенной походкой двинулся к своему кабинету.

Проклятие! Маленькая наяда выбивает все рациональные мысли из головы. Мой мозг, похоже, мгновенно перетекает в штаны и упорно не желает возвращаться обратно, едва речь заходит о госпоже Безруковой. Да и не в этом дело. Малышка безмерно волновала не только тело, но и мою душу. Этот ее жест… Что он означает? Действительно ли не по сердцу пришелся подарок? Или цену набивает? Когда вообще хоть кто-то отказывался? Ни одна до сего дня и помыслить не могла о подобном, с радостью принимая украшения в качестве и извинений, и отступных. Я совершенно обескуражен!