– Я много чего думаю. И первый от меня мудрый совет всем вам – никогда не спешите. Лучше перепроверьте всё, чтобы не совершить глупостей и непоправимых ошибок. Мы не знаем, что это за жидкость и не знаем, чем бальзамировали мумию, что её кожа…
– Как у живого, только очень сильно истощившегося живого, – закончил за меня мысль ассистент.
– Да. Пусть придут сначала анализы. Сделайте пробы на все возможные и невозможные вирусы и бактерии. Когда будем уверены, что опасности нет, продолжим вскрывать, а то мало ли что в ней лежит…
– Я знаю, что в египетских мумиях нет органов, кроме сердца. Египтяне считали, что душа находится именно в сердце, поэтому оставляли только его, а все остальные органы, включая мозг удаляли. А пустоты заполняли льняными бинтами.
– Жуть, – наигранно передёрнула плечами моя помощница.
– Аккуратно зашейте и уберите её обратно в ящик. И за работу.
– Сделаем, доктор.
Я покинула операционную в весьма разобранных чувствах. На моей практике это первые непонятный труп. Кто была эта девушка? Почему её тело столь странное…
Уже сидя в кабинете, быстро накидала первый отчёт о сегодняшнем недовскрытии.
Поставила локти на стол и сдавила пульсирующие виски.
Что-то голова разболелась. Обычно я не страдаю головными болями.
А дальше – больше. Ощутила, что что-то тёплое потекло по губе и закапало на столешницу.
Открыла глаза и нахмурилась. Из носа пошла кровь.
Так, пора домой. Это явно перенапряжение.
Глава 3
* * *
Анна долго разглядывала снимки мумии и никак не могла понять одного.
– Юр, вот ты вроде как разбираешься в египтологии, можно тебя помучить вопросами?
Юрий кивнул, задумчиво кусая шариковую ручку.
– Да, спрашивай.
Анна почесала кончик носа и прежде чем спросить, снова посмотрела на снимки, сделанные томографом, а потом на записи первого отчёта.
– Органы всегда удаляют во время мумификации?
– У египтян было именно так, Ань. Если ты спрашиваешь за нашу мумию, то с ней абсолютно всё неясно. Смотри, когда внутренности удаляются, то процесс гниения не то, чтобы прекращается, но основательно так замедляется.
– Знаю, знаю. После смерти мозг и иммунная система больше не функционируют и все микроорганизмы с анаэробными бактериями, наконец-то ликуют от полученной свободы и начинают жрать кишки и все органы.
– Именно, дорогая моя. После смерти в наших телах происходят настоящие апокалипсисы, поэтому я всеми «да» за кремацию.
– Но в нашей мумии почти все органы на месте, – непонимающе произнесла девушка. – Жаль, что мы не продолжили вскрытие. Вот бы посмотреть на них.
– В смысле все органы? Чего-то не хватает? – удивился Юрий.
– На снимках в некоторых местах неразборчиво видно, но, кажется, у неё отсутствует вся система пищеварения…
– Эта мумия – одна сплошная загадка, – тряхнул он головой.
– И не говори, Юр… Вообще ничего не понимаю.
– Может ответ кроется в загадочной красной жидкости? – предположил Юрий. – В самом-то деле, ну не может же это быть настоящая кровь!
– Хочешь сказать, что её внутри каким-то особым образом обработали?
– Я не знаю, Ань. Если доктор Ван Мельсинг оказалась застигнутой врасплох, то, что о нас говорить.
– Хорошо, тогда расскажи мне, как вообще делается мумия. Я знаю про этот процесс поверхностно.
– Ну-у-у… Сначала жрецы над умершим читают специальные молитвы-заклинания и проводят над ним обряды, пытаясь вернуть к жизни. Естественно эти «реанимационные» методы не помогают вернуть покойного к жизни, и тогда начинается подготовка мёртвого к погребению.
– Слушай, давай без предисловий. Переходи сразу к процессу, – чуть раздражённо попросила Анна.
– Ок, детка, – рассмеялся Юрий. – Во-первых, будущую мумию всегда омывали раствором натрона. Надеюсь, знаешь, что такое натрон?
– Знаю, знаю. Смесь солей, точнее соединения соды и соли.
Парень кивнул.
– Потом омытое тело выкладывали на деревянную решётку. Через ноздри крюком вынимали мозг. Далее с левого бока на теле делали разрез острым ножом. Тогда ритуальные ножи были сделаны из обсидиана или кремния. Затем специальными крюками через это отверстие доставали все внутренние органы. Но кроме сердца. Все органы тщательно промывали пальмовым маслом. Потом уже внутреннюю полость омывали вином и различными специями. Дальше тело засыпали на все сорок дней солью, чтобы влага испарилась. После этого процесса, тело хорошо высушивалось, оно становилось очень лёгким и тогда полость наполняли пахучими смолами или природным битумом и льняной тканью. После всех этих процедур мумию обёртывали льняной материей и лентами, тщательно раскладывая между слоями ткани драгоценности покойного и амулеты, способные, как считали древние египтяне, облегчить усопшему загробную жизнь. Как-то так, если вкратце.
– У нашей пациентки не было никаких драгоценностей и амулетов, – заметила Анна.
– Быть может, она была бедна или же являлась жуткой злодейкой… – хмыкнул Юрий. – Хотя преступников и вовсе даже не мумифицировали, считали, что они не заслужили столь великих почестей.
– Но наша дама не египетская мумия. И я возлагаю надежды на Эллу Эдуардовну с её опытом и знаниями. Она раскроет тайну мумии, – поставила жирную точку девушка в этом разговоре.
Юра покачал головой:
– Аня, на самом деле с этой мумией всё не так!
Вдруг, в кабинет ворвался Дмитрий, ассистент Эллы Эдуардовны.
– Ребята, анализ жидкости мумии готов! Это нечто! Вы… Да вы просто не поверите!
Дмитрий был взбудоражен, напуган и одновременно, вдохновлён, будто сделал открытие, за которое ему дадут нобелевскую премию.
– Не томи, Дима! – нахмурилась Аня.
– Это кровь! Самая настоящая кровь, но не человеческая! Точнее, похожа на человеческую, но не совсем!
