Экзамены для феи
Проклятые Верхние! Все из-за них!
* * *– Займи свое место, – кивнула мне Никанория и повернулась к группе, – сегодня, мы с вами будем варить зелье Линь. Кто знает, для чего оно нужно?
Я знала – обычное зелье для сведения бородавок, но молчала, опасаясь привлекать к себе внимание преподавателя. Я хоть и была у нее в любимчиках, но доставалось на орехи с завидной частотой.
Девочки нерешительно переглядывались, ища друг у друга поддержки, наконец, Нисса неуверенно предположила:
– Зелье от расстройства в животе?
– Неправильно. Один штрафной бал.
Рыжая всезнайка заткнулась, покраснев до кончиков волос, и почему-то сердито посмотрела именно на меня. Будто это я виновата, что она летом учебник не открывала.
– Зелье долгого сна, – предположила рыженькая Лиана, перепутав Линь с Минь.
– Штрафной балл. Еще варианты?
Еще две юные феи выдвинули неверные предположения предположения, получили свои ШаБы и затихли. Больше желающих опростоволоситься не нашлось.
– Аравита! – Никанория строго посмотрела на меня поверх старомодных очков в костяной оправе, – твой вариант.
Штрафных баллов у меня уже предостаточно, поэтому просто ответила:
– Зелье для сведения бородавок, родинок и прочих наростов на коже. Основной компонент – плющ полуночный и слизь пиявок.
Никанория удовлетворенно кивнула:
– Правильно.
Этот предмет всегда давался мне проще, чем остальным феям.
От бессилия они только бросали на меня сердитые взгляды и с задней парты донеслось ядовитое «ведьма». Я не стала оборачиваться и смотреть, кто это сказал. Зачем? На этом предмете мне равных не было, пусть завидуют сколько угодно.
– И так, преступим, – Никанория едва заметно повела пальцем и на серой, местами прожжённой доске стали появляться белые буквы, – записывайте ингредиенты в тетради.
Я склонилась над своими записями, сосредоточенно переписывая состав, попутно пытаясь вспомнить, что мне о нем было известно.
Линь – зелье ущерба, значит мешать только по часовой стрелке, строго нечетное количество раз, ингредиенты закладывать правой рукой. Вроде все правильно, ничего не забыла. Хесса вроде что-то про него рассказывала, хитрость там какая-то вроде была?
Ах да. Ни в кое случае не скрещивать ноги под столом. Это важно.
После того, как в все справились с записями Никанория разрешила нам приступить к практике. На каждом столе появился маленький котел, набор мерной посуды и горелка, ингредиенты у каждого студента были свои.
– Начинайте, – скомандовала она, – у вас есть полчаса, потом будем проверять.
Еще раз пробежалась взглядом по записям, разложила в глиняные чашечки компоненты и приступила к готовке.
Налила воды, закинула щепоть растертого сушеного плюща – жидкость в котле тут же окрасилась в темно-бурый цвет. Потом капнула слизи пиявки, от чего от котла повеяло болотной тиной и плесенью, и заложила остальные компоненты.
Так, где тут моя палка-хрень-в-котле-мешалка? Вот она родимая. Обтерла ее суконной тряпицей и начала осторожно перемешивать, тщательно считая круговые движения. Жижа сначала почернела, потом покраснела, а потом начала медленно становиться прозрачной.
Никанория ходила между рядами и наблюдала за работой группы, не забывая делать короткие комментарии:
– Лиана, отвратительно. Нисса, слабо. Эльмана – начинай переделывать, у тебя получился кирпич. Им только прибить можно. Аравита, молодец.
Я прямо почувствовала, как в меня впиваются острые ножички чужих ревнивых взглядов. Другим феечкам не нравилось, когда преподаватели меня хвалили. Очень не нравилось. А мне нравилось! Тем более, бывало это крайне редко. Если честно, то только на зельеварении и бывало. Сказывалась ведьмовская кровь, доставшаяся от папеньки.
– Мисс Никанория! – прошептала испуганно Юляна, – у меня что-то не так.
– Что именно?
– Тут… как-то подозрительно сильно бурлит.
– Серьезно? – наставница только усмехнулась и отошла подальше.
В этот миг раздался хлопок, всплеск и визг девчат, сидящих поблизости с ней. Все остальные, включая меня, испуганно подпрыгнули на местах и обернулись.
Содержимое котла бестолковой феи взорвалось, расплескавшись по сторонам, забрызгало саму Юляну с ног до головы, а часть месива попало на неудачливых соседей.
– Какая гадость! – виновница переполоха пыталась стереть с лица бурую жижу со своего лица.
Никанория сложив руки на груди, наблюдала за происходящим и качала головой.
– Юляна, после занятия останешься убираться.
– Я не виновата! – поперхнулась от обиды перепачканная фея, – это какой-то неправильный рецепт!
– Группа! – обратилась ко всем преподавательница, – что она сделала не так?
Девушки невразумительно замычали, не зная, что сказать.
– Если никто из вас не скажет правильный ответ, то каждая получит по десять штрафных баллов.
Только не это! У меня слишком много ШаБов чтобы получать еще из-за какой-то неумехи. Впилась в нее взглядом, пытаясь понять, что же она натворила.
Как разобраться, если все зелье разлетелось по сторонам, а сама виновница бестолково махала руками и хныкала?
И тут до меня дошло!
– У нее ноги скрещены, – воскликнула, ткнув в ее сторону пальцем.
– И что? – фыркнула Нисса, – это не запрещено.
– Конечно, не запрещено, – согласилась Никанория, – но… Аравита права. При изготовлении зелья Линь нельзя скрещивать ноги.
– И как мы должны были об этом догадаться? – всплеснула руками Лиана.
– Может, стоило прочитать в учебнике? – Никанория холодно блеснула глазами в сторону недовольных, и те моментально притихли, – Насколько я поняла, Аравита одна выполнила летнее задание.
– Да что с нее взять? Она с ведьмами якшается, – сердито фыркнула Нисса, – и сама на половину ведьма! У них все эти зелья в крови, в закрытыми глазами готовят! Как поварихи на кухне!
Опять началось. Уж лучше бы я молчала! Теперь снова начнут причитать, как курицы и тыкать в меня пальцами, обвиняя в сговоре с ведьмами.
– Возможно. А те, у кого в крови ничего нет, должны тщательнее следить за своим обучением, – Никанория расплылась в хищной улыбке. – Ведь так, дорогие мои феи?
– Так, – заблеяли нестройными голосами, испуганно поджав хвосты.
Они забыли, что мисс Никанория тоже была наполовину ведьмой. А ведьмы, даже нечистокровные, себя в обиду не дадут.
– Полчаса вышло, – проворковала коварная наставница, – Давайте проверять.
– Мы же не успели! – начала было Нисси, но сразу заткнулась, получив в ответ ласковый взгляд голодного тигра.
Все пригорюнились, а я невозмутимо налила в колбу кристально прозрачное зелье и выставила на проверочный стол, заработав одобрительную улыбку преподавательницы.
Это вам не у пухлой Миолы крылышками махать, это зельеварение! Здесь все серьезно!
Глава 2
В комнату я приползла уставшая, измученная, опустошенная.
После зельеварения пришлось отсидеть две пары на самом скучном предмете в Академии. «Механика выявления скрытых желаний». Спецкурс для фей. Чтобы мы могли распознавать искренние желания, проводить расчеты и строить схемы их воплощения в жизнь. Это даже звучит нудно! В добавок лекции вел сухонький старикашка – профессор Модест, способный три часа подряд говорить на одном уровне громкости и без единой интонации.
Для меня посещение этого предмета сводилось к одному – не заснуть, ну и второстепенным целям – не зевать, не терять осмысленного взгляда, и не растекаться по парте. Задача, я вам скажу не из легких, поэтому каждый раз выползала из его аудитории, завешенной схемами и графиками, словно чумной зомби, бродящий по подземельям Академии.
– Привет, – Хесса встретила меня рассеянным кивком и снова уткнулась в книгу по черным ритуалам.
Так сложилось, что я единственная фея во всей Академии, проживающая в одной комнате с ведьмой. Когда поступали на первый курс, никто из феечек не захотел со мной жить, в результате меня поселили с Хессой. Вот так мы с ней и подружились.
– Как прошел день? – поинтересовалась у нее, бросив рюкзак на стул и с удовольствием опускаясь на кровать.
– Как обычно, – пожала плечами подруга, перелистывая страницу, – с последней пары сбежала.
Хесса была знатной прогульщицей и при этом училась на отлично.
В отличие от меня, которой приходилось часами зубрить фейские лекции, она хватала ведьмовскую науку на лету.
– А ты как?
– Так себе.
Тут живот громко и весьма выразительно заурчал, как бы намекая, чтобы неплохо бы его чем-нибудь наполнить.
– Опять не обедала? – посмотрела с укором ведьма. – все монеты копишь?
– Просто не успела. Забыла палочку у Миолы и пришлось возвращаться. Весь перерыв на это потратила.
– Как там поживает злобный колобок? – поинтересовалась Хессаль, имея ввиду мою кураторшу.
– Не спрашивай, – горько усмехнулась я, опускаясь на подушки, – лютовала с самого утра. Навесила мне за вчерашний прокол целых пятьдесят шабов! Представляешь? Пятьдесят!
– Ого, – она округлила глаза, – а нам Кьянти всего по десятке влепила.
– Что??? – я аж на кровати подскочила от такой несправедливости, – всего десять?
– Да. За то, что плохо настроили ведьмовское зеркало и попались.
– Это не честно, – я со стоном уткнулась носом обратно в подушку, – вам по десять, а мне пятьдесят. Ну как так-то? Где справедливость.
– Я всегда говорила, что преподы у фей – самые настоящие зверюги, – рассмеялась подруга.
– И не говори-ка, – просипела сердито, – Злобные, толстые, с дурацкими крыльями и не менее дурацкими палками!
– Вит, заканчивала бы ты над собой издеваться и переходила бы к нам на ведьминский факультет, и дело с концом. В тебе же от ведьмы больше, чем от феи.
– Это ты маме моей скажи, – невесело усмехнулась, – если еще и я к ведьмам переметнусь, она совсем расстроится. Ради нее должна выучиться
– Ну, что я могу сказать, – развела руками Хесса, – тогда терпи.
Терплю. Деваться-то не куда. Маму расстраивать нельзя, а то она как рассердится, как устроит дома погром, такой что придётся нам всем, вместе с грозным батей ведьмаком отсиживаться в погребе. Иначе маменька так нафеячит, что мало не покажется.
– Сколько там до ужина осталось? – поинтересовалась у Хессы, когда желудок снова издал жалостливую трель.
– Еще час.
Я вздохнула, достала учебники и стала готовить домашнее задание, в надежде, что так время пройдет быстрее.
В этот миг под моей кроватью что-то заскреблось, зашелестело, загремело.
– Это что такое? – подскочив, с опаской заглянула под кровать, но там стояли всякие коробки, мешки с ненужным добром, поэтому ничего не рассмотрела. Шелест снова повторился.
– Ты еще спрашиваешь?! Кто притащил в комнату кусок упыря?
Точно! Пятка! Я совсем про нее забыла, на ночь оставила в кармане балахона, а с утра и не вспомнила.
– Выбралась, значит, из шкафа.
– Она весь день туда-сюда скачет, шуршит, прячется.
– Ладно хоть в коридор не выскочила.
– Я ей выскочу, – усмехнулась Хесса, – я наложила заклятие, такое что через порог не переступит и в окно не выпрыгнет.
– Правильно, – я с трудом могла представить, что было бы если бы Пятка вырвалась на волю и начла бродить по общаге. Тут пятьюдесятью штрафными балами не отделаешься.
Склонилась в три погибели и под кровать полезла.
– Пятка! Пяточка, выходи.
– Размечталась. Она дикая! Будешь ходить по полу, смотри в оба. Выскакивает, не пойми откуда, и полножки делает. Я из-за нее чуть нос не расквасила.
– Она не со зла, – я увидела ее в углу, между коробками и попыталась схватить. Пятка оказалась пронырливой, отскочила в сторону и исчезла между мешками, – вот ведь шустрая!
– Оставь ее в покое, – махнула рукой Хесса, – сама вылезет, когда надоест по углам ползать, да паутину на себя собирать.
– Думаешь? – еще раз хмуро заглянула под кровать.
– Уверена.
– И что мы с ней тогда будем делать? – спросила с сомнением, почесывая кончик носа, и сомневаясь в правильности решения утащить кусок упыря с запретного кладбища.
– Как что? Дрессировать и воспитывать, конечно! – уверенно сказала подруга. – Девчонки обзавидуются, когда узнают, что у нас есть. У кого-то тень ручная, кто-то шиша завел, а у нас с тобой Пятка!
Это точно. Ведьмочки обзавидуются. Тут я на миг представила, что было бы с феями, покажи я им странного питомца – писк, визг, десяток демонстративных обмороков…Хм, обязательно покажу, когда приручим ее. Принесу на занятие и выпущу! Чтобы знали, как надо мной издеваться!
Жаль Верхних такой ерундой не напугаешь. Очень сомневаюсь, что Джер завизжит и бросится наутек, едва заметив Пятку, или, что белобрысый Нольд повалится на пол, схватившись за сердце. Хотя, было бы здорово. Я даже в блаженной улыбке растеклась, представив себе такую картину.
Отогнав сладкие, но несбыточные мечты, пришлось снова засесть за учебники и тетради. Я старательно делала домашнее задание и время от времени слышала сердитое «щелк-щелк», когда наша новая зверюшка перебиралась из одного укрытия в другое. Взгляд сам то и дело возвращался к часам, и казалось, что стрелки едва двигались, словно издеваясь надо мной и моим голодным желудком.
* * *Столовая Академии находилась на нулевом этаже – огромный зал с окнами под самым потолком, заставленный столами – маленькими на двух человек, побольше – на четверых, и длинными, за которыми легко усядется целая группа.
В центре, на широком постаменте полукругом стояла лента раздачи, возле которой толпились голодные студенты с подносами. Хмурые повара в красной униформе, больше похожие на опытных солдат, пристально следили, чтобы никто не толкался, лишнего не накладывал, все подряд не хватал. С краю за отдельным столом стоял наш главный повар Саид и выдавал избранным «блюдо от шефа». Сегодня это был молодой поросенок, восхитительный аромат которого витал по всей столовой.
Мы с Хессой завистливо переглянулись, подтянули слюни, взяли синие, затертые подносы и пристроились в конец очереди к обычной ленте. Блюда для избранных нам не грозили – для этого за пребывание в Академии нужно платить кругленькую сумму. Ни ее семье, ни моей такое не по карману, поэтому приходилось довольствоваться обычным студенческим пайком. Завтрак, ужин – включены, а обед по желанию за отдельную плату.
Очередь двигалась быстро и слаженно – никто не хотел навлекать на себя гнев хмурых поваров. Поговаривали, что на эту должность их специально отбирали среди боевых джинов. Не знаю, правда это или нет, но напрашиваться на неприятности не хотелось, поэтому смиренно ждала, когда окажусь рядом с едой.
Сегодня мы пришли в самом начале, поэтому раздача была полна, ломилась от аппетитных горячих блюд – тушеные овощи, картофель, запеканки, румяные котлетки и сочные колбаски. Румяная жареная курочка, пюре из фасоли, посыпанное яркой зеленью, наваристая подлива, салаты в маленьких корзиночках из печеного теста. Пироги! С мясом, с капустой, мои любимые – с яблоками, ватрушки! Столько всего, что глаза разбегались, так бы все и съела, только хватать что попало – нельзя. В столовой работало строгое правило: возьми поднос, поставь на него тарелку – все, что на ней уместилось, то и берешь. В два слоя накладывать нельзя, мешанину в тарелке устраивать тоже нельзя. Несправедливо! Верхние вон хоть двадцать тарелок могут взять, никто им и слова не скажет! Правда, их родители столько денег за обучение платят, что мне и не снилось.
Сегодня мой выбор пал на жареную картошку с курицей и соленые огурцы, а еще компот из черной смородины и пирожок с ягодами. Хесса взяла тоже самое, и мы отправились к любимому столику в противоположной от входа стороне. Там нас уже поджидали девчонки – Бланка, Винни и Коко, весело смеялись, обсуждая последние новости.
Хесса прошла вперед, а я чуть замешкалась, кивнув знакомой девочке с факультета магов, а когда развернулась в сторону подруг, то обнаружила прямо перед собой Эльвиру. Высокую, стройную девицу с волосами цвета полярных льдов.
– Так-так, и кто это у нас тут бродит? – она недовольно сморщила нос, окатив меня таким пренебрежением, что стало холодно. Верхняя, хоть и не из шайки Джера. Дочь главного целителя Ралесса, одна из самых завидных невест города.
Она невзлюбила меня с самого первого дня. Из-за досадной ерунды!
Я случайно облила ее супом, а она мне этого так и не простила, хотя я извинилась, и даже выстирала ее одежду, в надежде, что это загладит досадный казус. Эльвира забрала у меня чистое, отглаженное платье и демонстративно выкинула его в мусорное ведро. В тот миг, я поняла, что подругами нам не быть…и как только подвернулась возможность облила ее супом еще раз.
– Белобрысая индюшка? – посмотрела на нее с вызовом, и попыталась обойти.
Но не тут-то было. Эльвира встала поперек дороги и насмешливо посмотрела на мой поднос:
– Хм, негусто.
Конечно, не густо! У моих родителей нет миллионов, чтобы оплачивать блюда от главного повара! Сама-то Элька питалась только самым лучшим!
– Мне хватит! Я сюда не жрать пришла, в отличие от некоторых, а учиться.
Голубые глаза ядовито сверкнули, красиво очерченный губы расплылись в хищной улыбке, и прежде, чем я успела хоть что-то сделать, эта мерзавка взяла с моей тарелки соленый огурчик и со смачным хрустом откусила. Пожевала немного, с такой гримасой, будто куриного помета в рот взяла и воткнула остаток в мою жареную картошечку.
От такого свинства меня просто парализовало. Стояла, смотрела на нее, хватая воздух ртом и не находя слов.
– Приятного аппетита, фея, – ухмыльнулась она и прошла мимо, задев меня плечом, а я так и стояла не в силах пошевелиться.
Из ступора вывел смех за соседнем столиком. Растерянно перевела на него взгляд и едва не застонала. Верхние! Джер, скользнул по мне ленивым взглядом и отвернулся, Нольд откровенно насмехался, и остальные смотрели, как на полное ничтожество.
Перед глазами пелена кровавая поплыла, и я сделала шаг к негодяям.
Миг, и Джер уже стоял за моей спиной:
– Только попробуй! – произнес с угрозой, склонившись к самому уху, а я, растерянно моргая, смотрела на то место, где он сидел секунду назад, а остальные с интересом наблюдали за происходящим.
Чертовы маги!
– Я не понимаю, о чем ты.
Его близость нервировала, поэтому отступила на шаг и обернулась, тут же столкнувшись с ледяным взором. Джер ухмыльнулся, рассматривая мою возмущенную физиономию.
Кто бы знал, как мне хотелось в этот момент опрокинуть содержимое подноса ему на голову.
Он выгнул одну бровь, как бы говоря «давай, сделай это, и я от тебя места сырого не оставлю».
Наглец!
Молча прошла мимо него обратно к ленте раздачи, чувствуя тяжелый взгляд между лопаток.
Испорченную картошку выкинула в бак для отходов и снова встала в очередь.
Что за день такой, а? Сначала Миола со своими экзаменами и штрафными баллами, потом Верхние, теперь еще и вот это! К тому времени, как я подошла к еде, половина подносов уже опустело. Жареную картошку разобрали! Соленые огурчики тоже! От курочки остались только крылышки! Ну что за напасть???
От обиды еле сдерживала слезы, когда накладывала тушеные овощи и неказистую котлету, чувствуя, что аппетит совсем пропал.
– Где ты бродишь, Вита! – накинулись девчонки, – пока тебя дождешься – остынет!
Я только безнадежно махнула рукой и села на свое место.
– М-да, Витка, надо тебе переходить на наш факультет, – усмехнулась Бланка, когда я им рассказала в чем причина задержки, – так в неприятности влезать только ведьмы умеют.
– Угу, – буркнула себе под нос, – и непутевые феи.
Глава 3
В понедельник утром меня начало трясти. Первый день экзаменов, а я не готова. В выходные вместо того, чтобы повторить теорию, практику, начистить свою волшебную палочку и размять крылья я занималась… Да ничем я не занималась! В смысле ничем полезным. В субботу была на вечеринке у ведьм, так веселилась, что едва голос не сорвала, а в воскресенье мы с Хессой пытались приучить Пятку к кличке и выманить из укрытия. Ничего не вышло – вредный питомец продолжал прятаться по углам и мелко пакостить: то обувь куда-то заталкивала, то на ногу попыталась наступить, внезапно выпрыгнув из укрытия, то когтями по полу нарочно скребла. Мы с подругой всю голову сломали, пытаясь найти к ней подход. Ничего не получалось, но надежда, как известно умирает последней, поэтому попыток мы не оставляли. Полночи на Пятку потратили – и так, и эдак. Ни в какую! Лучше бы спать пораньше легли.
Утром кое-как разлепила глаза, сладко потянулась и взглянула на часы.
Половина восьмого…
В восемь экзамен…
Мне конец.
Вскочила, как ошпаренная, и начала носиться по комнате, второпях натягивая на себя форму, пытаясь справиться с всклокоченными волосами, закидывая в рюкзак все, что могло потребоваться на экзамене. Почему я ничего не приготовила накануне? Что за безалаберность? Ну точно ведьма! Никакого порядка у меня нет.
– Умыться бы, – простонала, взглянув в зеркало на свою заспанную помятую физиономию.
– Да пожалуйста! – раздалось ворчание Хессы из-под одеяла, а затем звонкий щелчок пальцами.
Откуда ни возьмись на меня сверху ведро воды опрокинулось. Ледяной!
– Хесса! – завопила возмущенно, отплевываясь и фыркая, как морская корова, – ты что творишь! У меня экзамен! Как я в таком виде пойду? Суши меня! Немедленно!
– Без проблем, – снова щелчок и меня обдало горячим воздухом, обжигающим словно дыхание древней Пустыни.
Одежда заскорузла, а волосы скрутились в мелкие колечки, превратившись в неподатливую жесткую копну. Зато высохла моментально, а заодно и проснулась окончательно.
– Спасибо! – язвительно поблагодарила за помощь.
– Не будешь топать по утрам! – проворчала подруга и отвернулась к стенке, натянув старенькое общаговское одеяло до самой макушки.
Ведьма!
Подхватив тяжеленный рюкзак, бросилась к дверям и чуть не заревела.
Обувь пропала!
Ни ботиночек моих стареньких, ни тапочек домашних. Ничего!
– Пятка! – завопила во весь голос, – верни мои ботинки, мерзавка! Немедленно!
В ответ раздалось веселое щёлканье из-под кровати, и сердитое сопение подруги из-под одеяла.
– Сейчас еще раз умою, – пригрозила она, приподнимаясь на локте.
– Она мою обувь украла, – я уже почти ревела. – в чем мне идти?
– В носках! – предложила с глумливой улыбкой подружка, – можешь мои счастливые взять. Розовые с морковками!
– Очень смешно, – пробухтела себе под нос и полезла в рюкзак. Где эта гадкая палка-ботинки-возвращалка???
Времени в обрез, а я вынуждена всякими глупостями заниматься!
Взмахнула палкой раз – первый ботинок стремглав вылетел из-под кровати, едва не угодив мне в лоб, в последний миг успела увернуться. Взмахнула два – и от окна, со скрипом ко мне поехала старенькая тумбочка, которую тащил за собой второй ботинок, привязанный к ножке.
Хесса закатила глаза и упала на подушку со протестующим стоном:
– Никакой тишины с утра пораньше!
– Прости. – я бросилась к тумбочке и попыталась отвязать бедный брыкающийся ботинок.
Не тут-то было! Пятка там так накрутила своими корявыми пальцами, что распутать было просто невозможно. Как только умудрилась!
Ругаясь, не хуже старого Битрея в моменты мучительного похмелья, после недельного запоя, я отрезала запутанный шнурок, кое-как напялила ботинки, выскочила из комнаты и, заметно прихрамывая, побежала в сторону башни Провиденья.
Только бы успеть!
Если я умудрюсь опоздать на экзамен – Миола с меня шкуру спустит! Навесит еще десяток, а то и два шабов! До конца года отрабатывать придется!
Неслась, перескакивая через три ступеньки, не обращая внимания на боль в боку. Ботинок, тот который остался без шнурка, то и дело норовил соскочить с ноги, тяжелый рюкзак совсем растерял свои магические свойства и теперь нещадно оттягивал плечи.
Да что за день-то такой?
Выскочив в коридор, увидела, как Миола берется за ручку, чтобы закрыть дверь в аудиторию.
– Подождите! – завопила во весь голос и побежала еще быстрее, – я успела! Не закрывайте!
Она недовольно посмотрела на часы, бесстрастно показывающие без одной минуты восемь, и, сморщившись так, будто набрала в рот куричьего помета, позволила мне зайти внутрь, в маленький закуток перед аудиторией.
– Успела! – прохрипела благоговейно, едва переводя дыхание.
–Хм, думаешь тебе это поможет? – процедила сквозь зубы кураторша, так чтобы никто кроме меня не услышал, потом смерила скептичный взглядом и холодно добавила: – где твои крылья, Аравита?
Я вспыхнула. Проклятье, снова забыла про эти несчастные крылья! Плохая фея, плохая! Да простит меня любимая мамочка за такие слова.
Миола хмуро наблюдала за тем, как я пытаюсь совладать с непослушными размашистыми крыльями, и в ее взгляде читался суровый приговор: бездарность!