Логово Оборотня

Пролог

…Рыцарь не с первого раза, но все-таки стянул окровавленную перчатку с рассеченной и раздробленной в нескольких местах кисти. И вытер со лба соль, в которую превратился пот и кровь, еще сочившуюся из не полностью зарубцевавшейся раны на шее. Ему показалось, что в зеркальной комнате, куда его привел хозяин замка, освещенной факелами, он внезапно остался один. Рыцарь приблизился к Волшебному Зеркалу и еще раз обернулся и осмотрелся по сторонам, пытаясь убедиться в том, что таинственная фигура действительно исчезла.

Кольцо. Оно все еще было на его пальце. Золото, обагренное теплой кровью с загадочным руническим символом, нанесенным на него. И еще один предмет слева на поясе. Рыцарь всегда ощущал его тепло, правда, несколько остывшее. Странно, но даже многократно меняя, в силу обстоятельств, свое обличие, он все же не утрачивал ни того, ни другого. Два оберега.

Зеркало было укрыто черной материей. Рыцарь резким движением сдернул покрывало. Внутри было темно. Никакого отражения он не увидел. Рыцарь стал внимательно всматриваться в Зеркало, точно рассчитывал заглянуть сквозь него. Но ничего не увидел. Вдруг внезапно, что-то мелькнуло, какие-то силуэты. Игра теней, не более. Возможно, его усталым и воспаленным глазам лишь померещилось нечто. Или все же нет… Рыцарь отступил сначала на шаг, далее на два назад, отошел вправо, затем влево. Только мрак и ничего более. Бесконечный и прожорливый. Такой обычно даже косточек не оставлял. Проглатывал целиком. Вдруг внутри Зеркала что-то замерцало. Какие-то два дьявольских огня, с кровавыми нитями внутри. А потом они внезапно исчезли. И в этот самый момент в Зеркале возникла фигура, которая повторяла все его движения. При этом ему были видны лишь ее контуры. Словно какая-то тень следовала за ним.

Перед ним возникло его отражение. Или, быть может, нечто, довольно искусно выдававшее себя за него. Бледное лицо Рыцаря в Зеркале было покрыто множеством шрамов. И багрового цвета рубец в нижней части шеи, ближе к плечам. Немного отрешенный взгляд крайне усталых глаз. Потрескавшиеся губы, сильно впалые щеки. Он давно не видел своего лица. А он ли вообще отразился по ту сторону Волшебного Зеркала. Или же кто-то иной. Понять было довольно трудно. Он уже не помнил, как выглядел. Затем Рыцарь увидел еще два силуэта по бокам от этого отражения, что считал своим. Это были две фигуры в капюшонах, скрывавших их лица. Но Рыцарь ни мгновения не сомневался в том, что ему отлично известно, кто они.

Сделав еще один шаг назад, Рыцарь ощутил, как две тяжелые руки с обоих боков легли ему на плечи. Он закрыл глаза. А, открыв их, обнаружил себя во мраке. Ему показалось, что он словно находился внутри Волшебного Зеркала. Зеркальная комната осталась где-то там. По другую сторону. Он посмотрел вверх. Полная луна с темно-кровавыми подтеками, отчего казалось, что внутри нее огромная дыра. Зловещий обод. Кольцо. Бросив взгляд в сторону комнаты по другую сторону Зеркала, он увидел, что она исчезла. Нет, скорее, магическим образом преобразилась. Перед ним предстал какой-то сказочный лес, впрочем, подобный уже не раз открывался ему прежде. И его Отражение. Или… Уже было сложно определить, кто чьим отражением на самом деле являлся.

Рыцарь в Зеркале правил своего коня куда-то вдаль, где на холме в тумане виднелись очертания замка, а вокруг был сказочный лес. По обе стороны от него ехали два загадочных всадника в капюшонах. Под копытами их коней то и дело возникали надгробия могил, точно путь лежал по нескончаемому кладбищу. Таинственные всадники молча сопровождали его…

Часть 1. Три тени

Глава 1. Незнакомцы в «Логове»

…Внезапно зажглись или даже вспыхнули электрические лампочки. Три тени, скользнувшие в Комнату Игр, переглянулись. На белом лице первого застыла легкая ухмылка. Его аккуратные бородка и усы смотрелись не очень современно, но при этом явно добавляли их обладателю романтический шарм. Когда он улыбался его бледно-розовые тонкие губы приоткрывали достаточно острые белые зубы. И очень темные глаза. Заглянув в которые поглубже, можно было, пожалуй, и не выбраться оттуда обратно.

Вторая тень была немного выше ростом в сравнении с первой, шире в плечах, с чуть осунувшимся лицом, покрытым щетиной. Волевой подбородок с красивой ямочкой. Легкая улыбка, полная уверенности. И глаза. Одновременно усталые, одинокие и опасные.

Третья тень имела чуть смуглое лицо, было заметно, что его обладатель явно не из здешних мест, либо же довольно продолжительное время находился в дальних поездках. Темные волнистые, очень густые волосы, с небольшой проседью и характерной небольшой залысиной на макушке. Совершенно обычное лицо, не имевшее выдающихся особенностей. С таким удобно сливаться с толпой. Он был пониже ростом двух своих родственников. И слегка прихрамывал. Этот третий сразу занял место напротив камина. Он сообщил о том, что у него больные суставы, и попросил разрешение своих спутников быть поближе к огню. И предложил представиться.

На мой взгляд, это совершенно излишне, воскликнул Первый. Кто же не знает знаменитого путешественника и исследователя древних тайн Востока. И уточнил, можно ли его называть Профессором.

Если Вам это будет удобно. Прохрипел Третий. Но ведь и вам, господа, если хорошенько подумать, нет большой нужды представляться, Один из самых известных экспертов по криминалистике, тайнам загадочных смертей и господин Журналист, автор многочисленных книг и бесчисленного количества статей.

Тогда решили. Улыбнулся второй, подвигая к себе поближе графин с виски. Профессор, Эксперт и Журналист. Этого вполне достаточно. А имена… Имена это всего лишь имена, не более того.

Вот, господин Журналист. Эксперт всплеснул руками, словно хотел поаплодировать. Вы просто сняли с моего языка эту мысль! Браво! Просто блестяще! Именно так! Имена – это имена не более. Господа, если вам будет угодно, на сегодняшний вечер я буду Экспертом. Тем более, что кое в чем я действительно неплохо разбираюсь. А вообще, имена меняются, иногда даже лица. Но, господа, лица, лица все равно несут на себе некоторый важный отпечаток. Если угодно, они, как древние письмена, хранят на своей поверхности символы. И даже если лица со временем меняются, что вполне естественно, символы никуда не деваются. И вот ваши лица, прошу меня правильно понять, представляются мне отчетливо знакомыми, впрочем, не мудрено, столь известные персоны…

Признаться, и я нахожу нечто знакомое в ваших лицах, и, возможно, это действительно связано с известностью, впрочем, возможно наши пути когда-то пересекались. Предположил Журналист.

Кто знает, кто знает. Ухмыльнулся Эксперт.

Я, признаться, вообще не запоминаю лица. Вступил в беседу Профессор. Меня никогда они не интересовали. В мире есть то, что намного интереснее, чем густые брови или вытянутый подбородок, широкий нос или щербинка на щеке. Лица – во многом маски, не более. В руках умелого мастера маска будет выглядеть не менее естественно, нежели обычное человеческое лицо.

Три спутника налили немного виски в стакан. И единогласно пришли к выводу, что он удивительно хорош.

Это помещение ведь носит название Комната Игр, не так ли? Поинтересовался Эксперт.

Журналист сообщил, что это действительно так. В нем часто собираются достойные джентльмены для того, чтобы расписать партию в карты, выкурить сигару под восхитительный виски.

Эксперт подтвердил еще раз, что виски превосходный, и спросил, нельзя ли и им выкурить по сигаре.

Журналист позвонил в колокольчик, и в комнату вошел пожилой господин с седыми волосами в темном костюме. Он чуть склонил голову.

Будьте добры, мой друг, принесите нам коробку кубинских сигар, тех, что мы выкуривали в прошлый раз. И заварите крепкого кофе…

Я обратил внимание, стряхивая пепел с сигары и немного смачивая ее в виски что вы, господин Журналист, по всей видимости, отлично знакомы с клубом «Логово», произнес Эксперт.

Журналист ответил, что не раз бывал в этом заведении и является владельцем премиальной карты

Профессор, немного покашлял и уточнил, что слышал о том, что с этим клубом связана таинственная история. И что многие называют его «Логово Оборотня».

Журналист кивнул и ответил, что существует такая легенда, и она отлично привлекает путешественников. Потом добавил, что если у его собеседников возникнет соответствующее желание, а также позволит время, то готов поделиться своей версией истории. Она была поведана ему хозяином клуба.

Профессор сообщил, что это было бы крайне любопытно. На Востоке, где он часто бывал, ему удалось собрать много таинственных сказок и легенд. И тоже готов кое-какие рассказать, раз уж непогода застала их всех врасплох.

Эксперт восхитился любопытным гобеленом, которым были украшены стены, отметив его качество и то, что на нем было изображено. Рисунок был с гравюры Альбрехта Дюрера «Рыцарь, Смерть и Дьявол».

Журналист подтвердил, что Эксперт безусловно прав. Профессор же сообщил хриплым голосом, что, отдавая должное гобелену, сама картина ему не по нраву. И уточнил, чем именно им заняться, сыграть ли в карты, кости, шахматы. В ответ Эксперт предложил рассказывать таинственные, страшные и увлекательные истории по очереди. Собеседники поддержали его. Журналист ловко срезал край сигары и вызвался рассказать первую историю.

Глава 2. Цикл мертвеца

Стать мертвецом намного проще, чем это может показаться на первый взгляд. Нет, один важный момент все же совершенно неотъемлем. Действительно необходимо умереть. И сделать это по-настоящему. Но, если бы именно это было самым ужасным…

Однажды Часовщик умер во сне. Но, проснувшись утром, за исключением того, что стал как-то плохо прощупываться пульс. И конечности были какими-то окоченелыми. Он продолжил работать в своей часовой мастерской, поправляя пружины и механизмы. Они приводили в движение омертвевшие стрелки на циферблате, вновь отмерявшие очередной круг. Возможно, только руки стали его хуже слушаться. Но он винил в этом приближавшуюся старость.

Рассматривая очередной циферблат, он часто размышлял над тем, что стрелки, совершавшие свой обычный цикл, точно были привязаны к хозяину часов. Либо же, напротив, последний зависел от их хода. Внутри каждого человека, рассуждал Часовщик, столь сложный механизм, что его работой наверняка кто-то управлял. Часы же точно отмеряли каждому свое время. Но еще у Часовщика появилась навязчивая мысль, что кто-то или что-то стало наблюдать за ним. Ему мерещилось, что огромный и очень странный глаз подсматривал за ним. Между шторами, на улице, в замочной скважине, даже с потолка, из самого-самого угла. Повсюду.

Как-то раз в его мастерскую заглянул высокий господин в цилиндре. Он принес в починку удивительные часы с очень сложным механизмом. Часовщик взял их в руки и стал внимательно рассматривать. Высокий человек с вытянутым подбородком наклонился к нему и уточнил, готов ли он взяться за это дело. Часовщику страшно хотелось поковыряться в этих шестеренках и пружинках даже не ради денег. Но господин в цилиндре предупредил, что с этими часами стоит обращаться крайне осторожно. От этого зависело многое. Часовщик еще раз повертел часы, круглый циферблат которых опирался на бронзовую подставку в форме двугорбого холма с круглым проходом внутри, напоминавшим чей-то глаз. Снизу была выгравирована надпись на латыни. Увидеть тех, кто есть, но их нет; и то, чего нет, но оно есть.

Тем не менее, вещица была на редкость любопытная. Во-первых, с теми механизмами, которые присутствовали в часах, мастер ни разу не сталкивался прежде. Во-вторых, у часов были удивительные особенности. В зависимости от переключения режима ход времени мог идти обычным путем по часовой стрелке. Имел возможность замедляться или напротив ускоряться. Или же менять ход хаотическим образом. То скача галопом, то практически еле-еле плетясь. Во-вторых, механизмы имели возможность поменять ход времени на противоположный. И время начинало идти против часовой стрелки. Вот только, достигая двенадцати, механизмы тут же переключались, и стрелки начинали обычный ход по своему бесконечному кругу.

Часовщику приснился крайне странный сон. Учитывая же то обстоятельство, что сны ему вообще приходили редко, это выглядело неожиданным. В этом сне он повстречал странного взъерошенного рыжего господина в старом потертом сюртуке, шляпе и необычными исключительно водянистыми глазами. Незнакомец добродушно и даже как-то виновато улыбнулся. А потом, наклонившись, прошептал, хотел ли бы он увидеть тех, кто есть, но их нет; и то, чего нет, но оно есть?

Часовщик попытался замотать своей головой, но во сне у него это не вышло. А наоборот кивнул. Хорошо, нам надо успеть до захода Солнца, заволновался незнакомец. Тут же неизвестно откуда возник экипаж, и они сели в него. Они ехали по странной мощенной дороге, по одну ее сторону стояли крестьянские дома. Во всех окнах было темно. А по другую было пшеничное поле. Но вся пшеница полностью сгнила.

Наконец они подъехали к большому двугорбому холму и отпустили извозчика. Надо чуть подождать, волнуясь, сообщил взъерошенный незнакомец. И когда Солнце стало садиться за горизонт, то его последний луч, упав на холм, вскрыл в нем круглый проход. Вот теперь, вперед, незнакомец плотно взял за руку Часовщика. И они поспешили. Надо отметить, что Часовщик в этот момент тем более не хотел входить в этот узкий проход и мечтал убежать подальше. Однако, его ноги сами понесли его вслед, за державшим его за руку незнакомцем. Они вошли в темный проход, где лишь далекий тусклый свет помогал им идти дальше. Часовщик, обернувшись, увидел, что проход за ними закрылся. Свет с каждым шагом становился ярче. Наконец они оказались в какой-то зале. В этот момент Часовщику удалось выдернуть свою руку из крепко сжимавшей ее руки взъерошенного незнакомца. И он тут же проснулся.

С трудом, как все последние дни, поднявшись с кровати, Часовщик сунул окоченевшие ноги в теплые тапки. Заварил себе кофе, вкус которого он с какого-то времени перестал ощущать, и отправился в мастерскую. Заказов в тот день было мало, поэтому у него нашлось время немного повозиться со своей любимой игрушкой. Точнее, она принадлежала не ему, а высокому господину в цилиндре с вытянутым подбородком. Тот много месяцев назад принес на починку в мастерскую забавные круглые часы на бронзовой подставке из двух вершин горы или холма. Но с тех пор ни разу не заходил. Такое вообще не было редкостью. Люди имели особенность забывать или умирать.

В эту ночь Часовщик долго не мог уснуть. Ворочался, ему постоянно казалось, что страшный глаз наблюдал за ним. Наконец, он уснул. И погрузился в сон. Он опять оказался внутри двугорбого холма. Вырвав свою руку, он хотел убежать, но его ноги тут же сделались ватными. И он не смог сделать ни единого шага. Взъерошенный незнакомец схватил его за руку. Они вошли в небольшую залу с факелами на стенах. У одной из стен была расположена странная широкая лестница, ступени которой уходили вверх. На нижних ступенях стояли какие-то фигуры в темных плащах. Лица их были скрыты капюшонами. Впереди них стоял высокий господин в черном цилиндре с вытянутым подбородком. Тот самый, что принес в мастерскую диковинные часы. Я привел его, радостно воскликнул взъерошенный. Хорошо, холодным голосом отозвался господин в цилиндре. А потом обратился к Часовщику, ты починил мои часы? Последний ответил, что ему удалось выполнить его заказ. Покажи, холодно сказал высокий господин. Это невозможно, ответил Часовщик, они остались в мастерской.

Господин в высоком цилиндре холодно улыбнулся. Что теперь делать мне, спросил его взъерошенный. А больше от тебя ничего не требуется, ответил господин в цилиндре. Но, я увижу тех, кто есть, но их нет; и то, чего нет, но оно есть? Да, кивнул высокий господин, поднимайся вверх по лестнице.

Взъерошенный в возбуждении стал подниматься по ступеням, пока не пропал из виду. А потом что-то произошло. Часовщик не понял, что именно. Но что-то страшное. Это так перепугало его, что он проснулся. Несмотря на то, что руки и ноги почти не слушались его, он, как можно скорее заспешил в мастерскую. У ее дверей его уже ожидал какой-то взъерошенный рыжий мальчишка, кого-то ему отчетливо напоминавший. Часовщик уточнил у того, что именно ему угодно. Мальчик сообщил, что пришел забрать часы, которые принес его покойный отец.

И Часовщик внезапно вспомнил не только сон, но и рыжего взъерошенного человека, как-то оставившему в залог редкие карманные часы. С дополнительным циферблатом на внутренней стороне крышки, зеркально отображавшим ход основных часов. Он сообщил, что это семейная реликвия. Получив от Часовщика несколько монет, он довольный ушел. Дело в том, что хозяин мастерской в последнее время редко чинил часы. Он давно превратил свое заведение в подобие ломбарда, куда бедняки, пьяницы, воры и другие сомнительные личности несли часы. Мало кто из них выкупал их обратно. А сам Часовщик, приведя некий интересный экземпляр в порядок, продавал его совсем за другие деньги понимающим в них толк коллекционерам.

Открывая дверь в мастерскую, Часовщик мысленно подбирал слова, как объяснить мальчику, что его просьба не могла быть исполнена. Но вместо своей мастерской он внезапно оказался перед той самой лестницей внутри двугорбого холма. Высокий господин в цилиндре и фигуры в капюшонах. Часовщику на мгновение показалось, что их стало больше. Справа стоял теперь еще один. И из-под капюшона слегка вылезала рыжая прядь.

Часовщик в ужасе обернулся, надеясь выскользнуть через дверь мастерской обратно. Но никакой двери не было. Одна темнота позади. Высокий господин холодно рассмеялся, от времени не сбежать. Я предупреждал тебя о том, что с моими часами надо обращаться осторожно. Однако, ты, освоив основные механизмы решил отсрочить свое время, пуская стрелки в обратном направлении. Ведь ты же знал, что неизлечимо болен. И все равно пытался направить время вспять. Но ты же понял правило, что при достижении двенадцати стрелки должны изменить свой ход. Ты пересидел свое время. Вот ты и умер.

Разве я умер?! Дрожавшими губами прошептал Часовщик. Да, и уже довольно давно, усмехнулся господин в цилиндре. Загвоздка была в том, что, имея под рукой мои часы, ты начал новый отсчет. Цикл мертвеца. Но часы просто так не работают. Если мертвец продолжает существовать, то тем самым крадет время у других. По-другому не получается. Но каждый цикл должен когда-нибудь прерваться.

Но эти сны, или не сны… Прошептал Часовщик. Это не так важно, холодно ответил высокий господин. Круг пройден. Но, пусть я умер, с надеждой обратился мастер, ведь все равно должен быть выход?! Господин в цилиндре рассмеялся. Сюда есть вход, но нет никакого выхода. Впрочем, есть еще ступени, ведущие наверх. Я не желаю туда идти! Запротестовал Часовщик. Но ноги, словно по законам сна, сами понесли его наверх. Поднимаясь, он только спросил высокого господина, в чем же разгадка тех слов на часах. Господин, лишь холодно улыбаясь, кивнул наверх, где ступенек уже не было видно.

Часовщик, чья голова была повернута назад, был не в силах сопротивляться своим ногам, увлекавшим его вверх по лестнице. Он очень боялся того, что могло ожидать его на самом верху. Даже отчасти поверив в то, что уже давно как умер, преодолеть страх перед неизвестностью он не мог. Но ноги ввели его в верхнюю залу. Она, казалось, была абсолютно пустой.

Внезапно, у Часовщика возникло стойкое ощущение, что он все-таки не один. В легком полумраке он увидел странное существо. Оно висело на потолке в дальнем углу, плотно укрывшись крыльями. Через несколько мгновений существо раскрыло крылья и полетело к Часовщику. Тот отшатнулся в сторону. Перед ним опустилась огромная волосатая муха с острым шипом. Самое главное, что ее морда напоминало человеческое лицо. И он узнал тот самый страшный глаз, что везде являлся ему.

Мертвец, прошипела Муха, хорошо. Часовщик задрожал и прижался к стене. Хороший мертвец, продолжала шипеть Муха, приводящий ко мне других мертвецов. Но ты побыл мертвецом, зловеще улыбнулась Муха, это еще лучше. Я всего лишь, дрожа от страха, произнес Часовщик, неверно управился с часами. Нет, прошипела Муха, ты сделал все верно. Но высокий господин внизу, который держит вас здесь, чьи часы я починил… Прошептал Часовщик.

Муха расхохоталась, раздуваясь при этом чуть ли не вдвое. Это мои часы, прошипела Муха. Пойдем, спустимся вниз, я тебе кое-что покажу. Часовщик в ужасе стал спускаться вниз по ступеням. Вслед за ним Муха. Когда они достигли первой залы, мастер обратил внимание на то, что господин в цилиндре и фигуры в капюшонах стояли, как вкопанные, не шевелясь. Муха поднесла передние лапки к белому лицу высокого господина и содрала ими кожу точно покрывало. На месте лица была пустота. И только какое-то слабое шипение донеслось до ушей Часовщика. Они есть, но их нет, прошипела Муха. Но кто они тогда?! Спросил мастер. Коконы, ответила Муха.

Но что вам надо от меня?! Взмолился мастер. Ничего, – зловеще улыбнулась Муха, – почти ничего. А теперь продолжила она, надо еще кое-что сделать. Нет, тебя нет, ты мне лишь кажешься! – задергал руками Часовщик. Меня нет, но я есть, – прошипела Муха и всадила свой шип в его тело.

Когда в таинственный проход попал новый мертвец, его встретил невысокий господин в цилиндре. Последний совершенно не соответствовал остальным элементам одежды. Господин в цилиндре стоял в совершенном одиночестве, но подошедший к нему, узнал его. А с верхних ступеней доносилось многоголосое шипение.

Довольно жуткая история, произнес Эксперт. Да уж, прохрипел Профессор, пока я окончательно не уснул у камина, расскажу вам одну историю, привезенную мною с Востока. Эта история о Джинне и об одной храброй девушке, имя которой в переводе означало Красивая луна.

Глава 3. Джинн и Красивая Луна

В одной восточной стране жил господин, служивший Директором театра марионеток в городском парке. Это был мужчина средних лет, точнее немного старше. А если совсем точнее, то значительно старше этого возраста.

С определенного момента Директор театра марионеток стал почему-то опасаться того, что в его тело мог кто-то залезть. Ему однажды приснился сон, как нечто бесформенное, пролетая мимо его окна, изменило направление своего движения и заглянуло именно к нему. И ему показалось, что лицо этой сущности было чрезвычайно похоже на его собственное. Далее окно внезапно распахнулось, и существо влетело внутрь комнаты, пытаясь влететь в самого Директора через его открытый рот. А потом он проснулся. К счастью для него, это был всего лишь кошмар.

Сам Директор театра марионеток был небольшого роста и довольно солидной комплекции, исключительно исполнительный, ответственный и пунктуальный. Его круглое лицо венчала густая борода. Когда он шагал, то короткие, чуть кривые, ноги со стороны напоминали движение колеса по мостовой. Он весьма ловко ими проворачивал. Но, правда, при этом колеса его туловища все равно двигались не очень быстро.

Господин Директор театра марионеток был одиноким мужчиной. Про себя он считал, что, когда можно было жениться, он был еще не готов; а когда время пришло – оказалось, что уже поздно. Теперь же… Но он в целом старался объективно смотреть на свою ситуацию. Нет, так нет.

Однако, критически воспринимать свое текущее положение, отнюдь не означало запретить себе мечтать. В одном с ним доме жила девушка, чье имя на местном языке означало Красивая Луна. Она обучалась в консерватории на флейтистку. Директор театра марионеток был в тайне безнадежно и окончательно влюблен в нее. Хотя, почему, в тайне? Девушка совершенно ясно отдавала себе отчет в том, что это именно так.

Случайно встречаясь вечером у дома, где они оба жили, Директор театра марионеток мог подолгу разговаривать с ней, о чем угодно: погоде; вкусном кофе по-турецки, сваренном в одной кофейне или о музыке. Конечно, как, в первую очередь, администратор, в музыке он разбирался не так глубоко, но считал, что, Красивой Луне была приятна и интересна эта тема. Выглядеть в ее глазах человеком, недостаточно разбиравшимся в этом вопросе, он не хотел. Поэтому старался по вечерам листать книги о музыке для того, чтобы ввернуть то или иное слово, определение или же какой-то исторический факт в разговор со своей прекрасной соседкой. Понятно, что он отдавал себе отчет в том, что возраст и многое-многое другое непреодолимой стеной разделяли их. Он не надеялся. Но запретить мечтать ему никто не мог.

Она же, понимала, в свою очередь, его интерес к себе не только как соседа, собеседника, но и как мужчины. И, старалась, с одной стороны, быть с ним всегда вежливой и учтивой; с другой стороны, держать определенную дистанцию для того, чтобы избежать появления в его голове ничем не подкрепленных надежд. В общем-то им удавалось сохранять такой любопытный баланс: он был влюблен, но понимал, что между ними ничего точно не могло быть, и надо дорожить тем, что вообще было; она жалела его, при этом с удовольствием с ним общалась.