Сказка о Марфе Моревне
Надежда Игоревна Соколова
Марфа Моревна, отчаявшись найти достойного жениха в своей стране, решает соблазнить Тёмного Властелина. Невезучая, хоть и магически одаренная царевна с загадочным прошлым, она попадает в различные приключения в Тёмной Империи и у себя дома, в Тридевятом Государстве, прежде чем ей удается осуществить задуманное и стать женой наследника Тёмной Империи.Книга задумана, как забавная пародия на любовные романы с обязательным условием – хэппи эндом.
Сказка о Марфе Моревне
Самый вредный из людей –
Это сказочник-злодей,
Очень врун искусный,
Жаль, что он не вкусный.
мультфильм «Летучий корабль»
Часть 1. Марфа Моревна во владениях Тёмного Властелина
Глава 1. Было бы и счастье, да одолело ненастье
Подземелья у Тёмного Властелина не отапливались и не прогревались. Да, согласна, подземелья в принципе не должны отапливаться и прогреваться, пусть и построены они при царе Горохе и далеко не всегда рассчитаны на прием узников, пусть и принадлежащих к аристократам, но когда сидишь в одиночестве в тёмной грязной узкой камере практически без движения уже несколько часов, а просвета впереди не видно, такое досадное упущение, как полное отсутствие тепла, раздражает всё сильней. А еще в подземельях было чересчур сыро даже для привычной к сырости и не особо требовательной меня.
Я тяжело вздохнула и искривила губы в горькой усмешке: жизнь моя гадкая, глупая и беспечная… Пока скудной моей магии, оставшейся после перемещения, хватало на отпугивание многочисленных стай крыс. Но вот если сюда никто не спустится ещё через три-четыре часа, то придётся мне тренировать свои далеко не идеальные вокальные данные и напрягать легкие. Что может быть чревато многочисленными жертвами среди местного населения. Хотя с другой стороны, если рассмотреть данную проблему с точки зрения разума… К чему я никогда не была склонна… Какой смысл им всем сюда спускаться? Судя по отвратному состоянию замков и решёток и ржавчин, проевших и то, и другое насквозь, последние «посетители», явно не по своему желанию, появлялись в этих убогих камерах задолго до моего рождения. И, конечно же, только мне, дуре набитой, идиотке малолетней, могло так «сказочно», просто чудовищно «повезти»: это же надо было – перепутать расчеты и вместо главной залы замка открыть портал в одну из подземных камер – да, такому фокусу надо специально учиться, лет этак двадцать… Глашка и Васька долго потешаться будут над моей потрясающей постоянной «везучестью». Если я, конечно, выберусь отсюда… Хоть когда-нибудь…
В желудке громко, требовательно заурчало. ЧУдно. Время, судя по всему, давненько к обеду приблизилось. Этак я тут от голода скончаюсь быстрее, чем от страха и грызунов.
Кстати о грызунах. Похоже, магия моя начинает всё же потихоньку иссякать, потому что кто-то особо наглый только что дотронулся до меня своим скользким длинным хвостом.
Я заверещала: хорошо так, с чувством, с надрывом, с громкостью, достойной криков пьяной жар-птицы, изредка поющей в саду у маменьки. Мы с сёстрами как-то в далеком детстве на спор птичку своевольную ягодами волчьими вдосталь накормили и долго потом на чердаке от тролля, сторожа разъярённого, прятались.
Понятия не имею, впечатлились ли моим ором наглые грызуны, а вот голос свой я, похоже, сорвала…
Наверху что-то упало. Надеюсь, что-то… А то моим криком при желании можно и людей в штабеля укладывать – меня против армии вражеской выпусти и покричать позволь, так солдаты противника сами с поля боя побегут, от психованной девчонки куда подальше. Через несколько секунд послышался непонятный шум, затем – скрип старых, давно не мазаных петель, и наконец – долгожданный звук шагов по каменной лестнице. Ура. Спасители мои.
Парень, подошедший к решётке со старинным квадратным фонарём в руке и опасливо заглянувший внутрь камеры, мне понравился: высокий, широкоплечий, смазливый, вроде даже весёлый и доброжелательный. В общем, всё, как любит Глашка.
– Вы кто?
Дед Пихто, наверное, старый и страшный, раз уж сам не видишь, что девка усталая перед тобой на деревяшке гнилой сидит. Но сказать я ничего, увы, не смогла, только с трудом просипела нечто невразумительное да показала пальцем на горло многострадальное. Понимающе усмехнувшись, будто ничего иного и не ожидал, мой спаситель бросил:
– Ждите, сейчас ключ принесу, – и, повернувшись, потопал назад, по древней лестнице. Свет исчез в проеме месте с ним, вновь оставив меня в обществе грызунов и темноты.
И это глава государства, Тёмный Властелин! Нет, ну вот что за беспечность с наивностью пополам? А вдруг я какой-нибудь подосланный жестокий убийца, готовый всех в замке на месте порешить? Он же даже на уровень магии моей не посмотрел. Наивный.
Уже через час я наслаждалась жизнью, отмокая в своеобразной местной ванной – огромном железном тазу на гнутых ножках, выше меня по высоте, наполненном расторопными служанками доверху горячей водой. Да уж, условия тут далеки от домашних. Нет, я – девушка скромная, непритязательная, могу и в палатке в лесу ночевать, но здесь же не лес… Замок… Вроде… Маменька, если бы увидела подобное безобразие, давно бы в батога слуг отправила. И, по правде сказать, вполне заслуженно – незачем чернавкам расслабляться да работой своей пренебрегать. Господа удобства любят.
Наряды здесь тоже так себе, сельские, явно девушке приличной, из семьи аристократической, не подобающие. Мое шикарное розовое бальное платье, в котором я здесь оказалась, пришлось слугам на тряпки пожертвовать: после сырости, плесени и грязи подземелья восстановлению некогда прекрасный наряд, увы, не подлежал. Зато мне выдали местную одежду – сарафан. Прелестное домотканое одеяние на бретельках, длиной до щиколоток, шириной в две меня, нежно-зеленого цвета. Да уж. Вот коров в подобном наряде где-нибудь на цветущем лугу пасти можно: сарафан, несомненно, яркости траве и цветам придаст. Но по замку в таком виде разгуливать? За столом обеденным сидеть? Светские разговоры вести? Нет уж. Увольте. И как, кто мне скажет, в подобной «красоте» я смогу соблазнить Тёмного Властелина?
Належавшись вдоволь, косточки свои отпарив, встала, вытерлась мягким шерстяным банным полотенцем, что служанки предусмотрительно положили на деревянную табуретку возле таза, с неохотой облачилась в местный наряд и позвонила в небольшой серебряный колокольчик, тоже на табуретке лежавший. Слуги должны, по идее, через пару-тройку минут появиться. Вот кто бы мне объяснил, как они этот самый колокольчик слышат? Или тут на магии всё построено?
Вбежавшей в комнату невысокой худощавой девчонке лет двенадцати-тринадцати велела накормить гостью. Та покраснела, малиновым цветом залилась, голову в плечи вжала, вроде как испугалась. И что не так? Или я после ванны резко подурнела?
– Госпожа, меня Вита зовут. Господин велел вас в обеденную залу проводить, как себя в порядок приведете.
Да? То есть трапеза долгожданная сопровождаться будет обязательной беседой типа допроса? Ох, жаль, я все остатки магии на возвращение голоса потратила, пока в тазу отмокала да в себя после приключения неожиданного приходила. Но кто же мог предположить… Я же сейчас без сил совсем да без амулетов. Со мной, такой слабенькой волшебницей, та же служанка за пару минут без труда справится. Но, видно, придётся идти. И есть хочется, и поговорить нам надобно… Что ж, будем пытаться применять чары женские, вспоминать, как Васька своих разнообразных кавалеров охмуряет. Вот только сомневаюсь я, что в этом гадком рубище мне кого-то охмурить удастся. Все же не платье мое бальное, шелковое, длиной до середины голени, как молодым да незамужним дамам в нашем царстве одеваться положено.
С такими мыслями невесёлыми и дошла неспешно, вслед за расторопной служанкой, до помещения, что у них залой обеденной именуется. Вот же балда стоеросовая, а назад, к себе в комнату, как я попаду? Дорогу-то всю прозевала.
– Вам уже лучше? Прошу, присаживайтесь. – Мой спаситель, переодетый в нечто, что вроде сермяжным кафтаном в народе именуется, вместе с холщовыми штанами, подошел ко мне, галантно отодвинул стул от небольшого деревянного столика, покрытого льняной скатертью. Да уж. Нет ни расшитых камзолов, ни благоухающих свечей, ни кресел, парчой оббитых, что с резными подлокотниками у стола стоять должны. Деревня. И вот здесь я жить собралась?
Заставив себя почти искренне улыбнуться, всё же старался человек, воспитание приличное мне, вломившейся к нему незнакомке, демонстрировал, поблагодарила мужчину, осмотрелась: миленькая такая комнатка, компактная, у нас дома в таких слуги трапезничают. Да и блюда на столе поистине только для слуг: каши, салаты, пласты жареного мяса, непонятная жидкость в кувшинах. Есть предлагалось из фаянсовой посуды, пить – из кружек. Хорошо хоть, ложки, вилки и ножи им знакомы. Да, дикость полная…
Первое блюдо – местную густую мясную похлебку, непонятно из кого сваренную, – ели молча. Вернее, это хозяин жилища ел, не спеша, явно вкусом наслаждаясь, я же просто глотала, без раздумий, все, что оказывалось в ложке, даже не жуя. Правильно люди мудрые утверждают: голод – он не тётка…
После похлебки (слуги здесь за столом не появлялись, приходилось самой наливать и накладывать, стыд-то какой, хоть бы маменька об этом конфузе не узнала) распробовала густую жёлтую кашу. Тыквенная. Сладкая. Не люблю такую, но есть буду. Кто знает, когда в следующий раз желудок пополнить удастся.
– И что же делает прелестная юная дама в моем глухом замке? – Насмешку в бархатном голосе только тупой не уловил бы. Эх, жизнь моя тяжкая, беспросветная… А ведь так хотела набить живот перед важным разговором…
Полезла в карман сарафана, мысленно сказав маменьке спасибо огромное за потайные кармашки, на бальном платье в достаточном количестве нашитые, достала кругляш медный, небольшой, нетяжёлый, посередине пробитый, по бокам рунами украшенный, чуть перегнулась через стол и положила эту красоту, для многих существ желанную, неподалеку от любопытного мужчины.
– Меня зовут Марфа. Мне нужно прожить здесь две недели. После этого я уеду, а вы получите награду.
– Награду? Одноразовый портал? – Чёрные брови взлетели вверх, почти достав до волос, в глубоком баритоне послышалось изумление. – Простите, не верю. Слишком высока цена. Зачем вам жить здесь?
– Спор, – тяжело вздохнула я, тоскливо косясь на продукты на столе, так не предусмотрительно оставленные мной безо всякого внимания. Ох, прав батюшка, частенько утверждающий, что меня проще прибить, чем прокормить…
– Спор? С кем и на что вы спорили?
Вот же приставучий какой! Всё-то ему расскажи и объясни! Ещё и показать, небось, потребует! Но отвечать все равно придется, если хочу остаться здесь на указанное время.
– С сёстрами. Что смогу у вас две недели прожить.
– Просто прожить? Никаких дополнительных условий?
Ох, мил человек, знал бы ты, что один день в компании со мной – уже морока…
– Ну… Обещаю, что специально находить приключения не буду…
– А не специально? – Опять насмешка в голосе.
– А не специально… Они иногда сами меня находят. Увы.
Да, маменькина швея всё никак не может простить мне десятка мотков с намертво перепутанными в них нитками… Это я так «удачно» заклинание произнесла, думая один из мотков за секунду размотать… А нитки дорогие были… Маменька, как узнала, разозлилась, сутки меня без еды продержала, а затем те самые мотки над моей кроватью прибила. Так же намертво. А магия у нее сильная, не чета моей…
– Хорошо, пусть так…
Может, он ещё что-то хотел добавить или выведать у бедной голодной собеседницы, но дверь в обеденную, к счастью моему, широко распахнулась, и в комнату, по-армейски чеканя шаг, вошёл высокий подтянутый мужчина в военной форме коричневого цвета, весь седой.
– О! Джордж, ты вовремя. Познакомься с дамой: Марфа, поживет у нас пару недель.
