Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник)

Глава 1. Лето. Туманный бор

Беторикс прищурился от солнца – окружающая местность, по крайней мере здесь, названия своего не оправдывала. Бор имелся, но вовсе не туманный, а наоборот, светлый, почти без подлеска, просматриваемый насквозь. Сейчас видно было, как за соснами блеснули шлемы. Донеслись голоса…

– Там римляне! – Беторикс взмахнул мечом, длинным и тяжелым, совсем не похожим на куцый римский гладиус.

Доброе галльское оружие! Уж сегодня-то сей звенящий клинок вдоволь напьется крови!

– Эпоред, Камулоген, Бривас! – Обернувшись, Беторикс кивнул десятникам. – Нападаем сразу. Главное, не дать им построиться.

– Понял тебя, вождь, – ухмыльнулся Эпоред, кудрявый молодой парень, любимец окрестных женщин. – Тогда поспешим.

Беторикс первым поднялся на ноги и побежал к лесу, таясь за кустами и чувствуя, как за ним, не отставая ни на шаг, несутся славные воины сотни.

Десятники, конечно, впереди – красавчик Эпоред, хитроватый чернявый Камулоген, здоровенный Бривас, вооруженный огромной дубиной. Почти все галльские воины были облачены в серебристые кольчуги, украшенные изображениями священных животных: у Беторикса сиял на груди золоченый трехрогий бык, Эпоред горделиво поглаживал серебристого оленя, здоровяк Бривас вообще не имел кольчуги, идя в бой, как древний герой, с обнаженной грудью. Впрочем, ее тоже украшали татуировки, любимые галлами геометрические узоры: круги, треугольники, свастика – символ животворящего солнца. У всех воинов имелись остроконечные шлемы; в мирное время галльские герои просто зачесывали свои гривы назад и укрепляя известковой водой, чтоб не развалил ветер.

Длинные мечи, короткие копья, у простых воинов – овальные щиты, обтянутые дубленою бычьей кожей. На плечах у вождей – плащи-сагумы, заколотые на груди бронзовой фибулой. Беторикс носил небесно-голубой, Эпоред – мерцающе-зеленый, Камулоген – пунцово-красный. Бривас же особенно гордился своим – солнечно-желтым, богато украшенным вышивкой. Крепкие кожаные башмаки, удобные штаны-браки… Беторикс усмехнулся: голоногих римлян, верно, вовсю жалят комары.

Чу! Вот впереди тревожно зазвучал рог. Заметили!

Что ж, больше нет смысла таиться и можно прибавить шагу – что галлы и сделали со всем своим бесшабашным упорством.

Закричали, заулюлюкали: видели уже, что римская центурия ну никак не успевала выстроиться – мешали деревья. А поляна была далеко, да и та слишком мала и совершенно непригодна как место битвы. Кто же мог предположить, что Беторикс решится дать сражение прямо здесь, в лесу?

Римляне ничего подобного не ожидали, а натиск выскочивших из-за деревьев галлов был страшен! Сохранить строй оказалось невозможно, битва сразу рассыпалась на ряд поединков, а уж в них славные воины галльского племени арвернов не знали себе равных, в отличие от римлян. Впрочем, те тоже старались – куда им было деваться, не бежать же с позором? Тем более что по численности силы были примерно равны.

Опа!

Беторикс схватился с центурионом, которого узнал по шлему, украшенному высоким султаном из перьев, по золоченым бляшкам на пластинчатых латах, называемых лорика сегментата, по ножнам, висевшим слева, а не справа, как у простых легионеров (тем слева мешал щит, а командиры щитов не носили).

И вот сошлись… Беторикс нанес удар первым, с разбега, махнул с оттяжкой, метя в шлем, – попал. Ах, какой звон пошел по всему лесу! Душа радовалась.

А ну-ка, получи!

Еще удар, еще, еще… Обычно римляне не очень-то хорошо бьются вне строя, их почти не учат индивидуальному бою – всякие хитрые закрученные удары и отбивки больше пристали какому-нибудь презренному рабу-гладиатору, нежели римскому гражданину! Легионер должен сражаться в строю, в составе центурии, когорты, чувствуя локоть товарища. Центурия действовала, как единый организм, однако сейчас, благодаря хитрости Беторикса, у нее такой возможности не было.

Однако центурион оказался бывалым воином и отличным бойцом! Успешно отразив первый натиск, он сам перешел в атаку, и хищное жало меча не раз и не два уже сверкнуло перед самым горлом гордого галла. И это был не гладиус, а длинная кавалерийская спата; гладиусом обычно кололи, спатой же можно было и рубить, что римлянин и делал, однако Беторикс успел подставить щит под удар.

Звон! Снова звон! И скрежет! И искры, такие яркие, что казалось, сейчас загорится весь этот Туманный Бор! И за что его только прозвали туманным?

Снова удар! Ага, вот враг отскочил в сторону, закружил, примериваясь, затем резко ударил. Беторикс пригнулся, и меч врага переломил ветку сосны позади. Резко запахло смолой.

– Легион – миа патриа! – злобно прищурившись, выкрикнул центурион. – Мое Отечество – легион!

Снова рванулся в атаку, ударил…

А это было неправильно! Все! Не нужно больше позволять ему нападать.

– Граннос и Сирона! – сверкнув мечом, вождь галлов призвал на помощь богов ручьев и озер. – Луксовий и Бриксия! Эпона!!!

Эпона – богиня в облике кобылы, покровительница всадников, а Беторикс был всадником, как и любой галльский аристократ. Правда, этот центурион, скорее всего, тоже, ведь и у галлов, и у римлян «всадник» – это сословная принадлежность.

Снова удар, и снова… И солнце играло на лезвии – жаль, не кровь! Пока еще не кровь…

О, меч в руках Беторикса сверкал, словно молния! А вот закружил, так что не стало видно и клинка – одно сияющее солнечное колесо… И вот – удар!

Сорванный с головы римлянина шлем полетел наземь, укатился, подпрыгивая на ухабах, куда-то в папоротники. Кто-то из бившихся невдалеке галлов с удовольствием пнул его!

Центурион побледнел и, состроив жуткую гримасу, бросился в контратаку. И вновь скрестились клинки, высекая искры, и сверкнули ненавистью глаза.

Вождь галлов не смотрел в глаза сопернику, а взглядом словно пронизывал того насквозь, угадывая и даже предугадывая любое движение. Вот римлянин дернулся влево – и Беторикс вовремя подставил щит, отразил выпад и тут же ударил сам.

Центурион явно устал – тяжело дышал, темные волосы слиплись, по лбу и щекам обильно лился пот.

Галл ухмыльнулся, краем глаза посматривая на бившихся рядом своих. Римлянам сейчас приходилось туго! Лес наполнился звоном мечей, криками, стонами и проклятиями. Кудрявый Эпоред, справившись с одним врагом, уже бросился на другого, Камулоген рычал, словно разъяренный лев, лихо нанося удары, а вот здоровенный детинушка Бривас, похоже, вообще разогнал всех противников и теперь высматривал новых, помахивая дубиной. Желающих схватиться с ним что-то не находилось.

Дзин-н-нь!!! Лезвие вражеского меча разящей молнией обрушилось на левое плечо Беторикса – а вот не отвлекайся, не глазей по сторонам! Хорошо, успел-таки среагировать – не щитом прикрыться, так хоть отпрыгнуть. Однако еще один подобный удар, и…

Побелев от ярости, Беторикс призвал на помощь богов. И призывал с каждым ударом, так дровосеки обычно «хэкают» опуская топор. Хэк! – удар. Хэк – удар!

– Таранис!!! – Ах, с какой силою обрушился клинок и тут же взвился снова. – Езус!

Удар! Скрежет!

– Тевтат!

Вообще-то это были боги паризиев, а не арвернов, но Беторикс призвал и их. И ведь помогло! Вождь галлов молотил своим мечом, словно тяжелым цепом по колосьям – на! на! на!

Выдохшийся центурион больше не предпринимал попыток атаковать, лишь по мере сил отбивался, и ясно уже было – долго ему не продержаться.

И вот новый удар – со всей силы! Соперник подставил меч – и лезвие его с хрустом переломилось. Римское железо не выдержало столкновения с разящей кельтской сталью!

И тут же острие меча Беторикса уперлось врагу в шею:

– Ты – мой пленник!

Центурион лишь устало кивнул.

– О, мой вождь! – С дубиной на плече вышел из-за сосны Бривас. Не торопясь, вразвалочку, подошел, ухмыльнулся: – А мы уже все. Закончили.

– Хорошо. – Беторикс растянул губы в довольной улыбке. – Этот центурион – мой пленник.

– Славное дело, вождь! Его голова будет достойным украшением твоего жилища!

– Поистине так! Эй, кто-нибудь! – Вождь подозвал одного из своих воинов, паренька явно из бедняков – полуголого, в одних лишь браках, вооруженного коротким копьем. – Свяжи его и не отходи ни на шаг!

– Слушаюсь, мой вождь.

– Что там с остальными? – Чуткое ухо вождя уже не различало шума битвы.

– Враги с позором бежали! – Опустив дубину, Бривас гулко расхохотался. – Хваленая римская сотня. Ты оказался прав, вождь!

– Есть пленные?

– Мы их не брали, к чему возня?

– Хорошо. – Поглядывая на центуриона, Беторикс задумчиво кивнул. – Наши потери?

– С десяток убитых и примерно столько же раненых. Слава богам, не так много.

– Слава богам! – Вождь галлов вложил наконец свой меч в богато украшенные ножны, обтянутые зеленым сафьяном.

– Что будешь делать с пленным? – вскользь поинтересовался детинушка.

Беторикс пожал плечами:

– Как и всегда, отдам богам. Хотя, – вождь хитро прищурился, – можно будет и обменять на кого-нибудь из наших. Скажем, на твоего брата, славный Бривас. Он ведь в плену?

– Да, собаки-римляне напали на них спящих. Мххх!!! – Здоровяк грубо выругался и взмахнул дубиной. – Иначе б мой брат…

– Твой брат – великий воин, – Беторикс успокаивающе положил руку детинушке на плечо. – И, клянусь, этот центурион… Думаю, римляне пойдут на обмен.

– О, мой вождь! – Опираясь на дубину, Бривас опустился на одно колено. – Клянусь всеми богами, если ты…

– Успокойся, дружище. Какие меж нами счеты? Вот только не будет ли против Друид?

– Не будет, – уверенно ухмыльнулся здоровяк. – А если и будет, мы ведь можем ускорить его встречу с богами.

– Ты прав, славный Бривас. Надеюсь, римлян никто не преследует?

– Ты же запретил! Иначе нашлись бы горячие головы, угодили бы прямо в ловушку.

Поблизости затрещали кусты – это явились остальные десятники, Эпоред с Камулогеном.

– Жаль, что ты запретил их преследовать, вождь! – Эпоред разгоряченно сплюнул. – Взяли бы немало трофеев! Великие боги были бы довольны.

– Вождь прав! – Чернявый Камулоген быстро скосил глаза. – Я велел всем воинам ждать нас у ручья.

– Правильно, – сухо кивнул Беторикс. – А ты, дружище Эпоред, еще слишком молод. Пойми, римляне оказались здесь, в этом бору, вовсе не случайно.

Кудрявый красавец вскинул глаза:

– Ты полагаешь, мой вождь…

– Да! Они точно знали, где нас искать. И если бы мы не упредили удар, боюсь, опомнились бы не скоро.

– Но раз так… – Эпоред задумчиво наморщил лоб. – Значит, кто-то из наших…

Вождь оглянулся и махнул рукою:

– Ты верно все понял, дружище. Среди нас есть предатель!

– Это, должно быть, Видум, битуриг! – пылко воскликнул Бривас. – Никогда не доверял битуригам, все они – собаки римлян.

– Нет, – Беторикс покачал головой. – Не все. Многие битуриги не поддерживают своих вождей, склонившихся перед эдуями, а вот те как раз и есть римские собаки!

– Эдуи – предатели, ясно, – согласно закивал здоровяк. – Но и битуриги под их лиру пляшут.

– А еще белловаки, сеноны, паризии, – грустно усмехнулся Камулоген. – Все они поклялись эдуям в верности.

– Точнее сказать, их вождю, хотя друиды эдуев были против столь нежной дружбы с римлянами, как и собрание всадников. – Беторикс кивнул и обернулся в сторону пленного и его охранника. – Эй, парень, как там тебя?

– Дуген, мой вождь.

– Вот что, Дуген, отведи центуриона к ручью. И скажи всем, пусть приведут себя в порядок и готовятся к маршу.

– Понял, великий вождь! – Поклонившись, молодой воин ткнул пленника тупым концом копья. – Пошел, римская собака!

– Я не ослышался? – Камулоген пристально посмотрел на вождя. – Ты сказал, готовиться к маршу?

– Да, – сухо отозвался Беторикс. – Нам нельзя больше здесь оставаться. Разбили эту центурию – вскоре появится другая, а затем и когорта, легион! Римляне знают, что мы здесь, и сделают все, чтобы нас уничтожить. Поэтому мы пойдем вдоль ручья и явимся в крепость со стороны озера.

– С озера? – удивленно переспросил Эпоред.

– Боишься утонуть? – Вождь язвительно усмехнулся. – Или не умеешь плавать?

– Я плаваю как рыба!

– Не забывайте о предателе – в урочище нас может ждать засада!

– Но… – Эпоред тряхнул кудрями. – Если предатель здесь, с нами, как мы пойдем?

– А так и пойдем – ножками, ножками, – поправив сагум, Беторикс рассмеялся. – У нас тут все на виду, и никто не сможет отстать, чтобы передать сообщение римлянам.

– Это верно, – взмахнув дубиной, ухмыльнулся Бривас. – Если кто покажется мне подозрительным… У-у-ух!!!

– Причем не забывайте, – вождь поднял указательный палец. – Только мы с вами, четверо, знаем, куда идем.

– Но многие могут догадаться!

– А мы всем скажем, что уходим в болота за озером. Кто подумает, что мы таким путем идем в крепость? Ведь придется сделать крюк длиной в четыре лиги, да еще потом переплывать озеро.

– Там где-то деревня, вождь. Могут быть лодки.

– Деревня? – Беторикс покачал головой. – Здесь нет жилых деревень, все давно заброшены, а лодки рассохлись.

– Тогда давайте сделаем плоты!

– А вот это неплохая идея, клянусь богами болот! – Вождь подмигнул десятникам и весело засмеялся. – Ну вот, все и решили. В путь! Воины ждут нас.

Помолясь богам в небольшой рощице, двинулись. Миновав бор, называемый Туманным, но сейчас залитый нестерпимо сияющим солнцем, галльский отряд зашагал вдоль неширокого ручья, углубляясь все дальше и дальше в самую непроходимую чащу. Мачтовые сосны сменились темными елями, ветвистой осиной, густым орешником, буреломом и почти непроходимыми зарослями малины, жимолости и дрока. Идти столь сумрачными местами оказалось не очень-то легко, к тому же и день выдался безветренный, душный. Хорошо беднякам, кто шел без кольчуги, в одних браках, хотя и у них свои трудности: нещадно жалят комары и слепни.

– Слава богам, что такая погода, – подбадривали воинов десятники. – Вот если бы вдруг зарядил дождь, было бы много хуже.

Впереди, в авангарде, двигался десяток Эпореда – его парни всегда считались разведчиками. Высмотреть, нет ли поблизости на пути врагов да и вообще каких-нибудь подозрительных людишек, присмотреть местечки, удобные для отдыха или ночлега, – все это задачи людей кудрявого вожака.

Основные силы сотни двигались следом, замыкал же их десяток дубинщика Бриваса. С ними сейчас шел и сам вождь – ждали возможной погони, и именно здесь было самое опасное место. Пленный центурион, сопровождаемый парнишкой-охранником, уныло шагал в центре.

Двигались довольно быстро – вдоль ручья вилась едва заметная тропка, то ли охотничья, то ли звериная, а скорее всего, и то, и другое. В сырых местах то и дело попадались заросли папоротников, а кое-где под корягами опасливо шипели змеи. Впрочем, вскоре пошли места более сухие и светлые – елки стали заметно ниже, пушистее, снова появились сосны, а за ними рябина, и клен, и липа. Ручей расширился и уже журчал потише, над прозрачной холодной водицей склонились ракиты и плакучие ивы.

– Вождь! – У раскидистой сосны поджидал Камулоген. – Мои воины спрашивают насчет охоты.

– Нет! – резко возразил Беторикс. – Не так уж долго нам и идти. Каген! – вождь подозвал шагавшего позади молодого парнишку, совсем еще мальчика. – Беги к Эпореду, скажи, пусть начинают присматривать место для привала.

– Слушаюсь, мой вождь.

Мальчишка исчез в кустах – худенький, патлатый. Меж лопатками его синел трехрогий бык – знак покровителя рода.

Короткий отдых устроили у подножия крутого холма, выставив на вершине стражу. Посидели, обмылись в ручье и вскорости зашагали дальше – Беторикс хотел оказаться у озера до наступления ночи.

Так и вышло, благо идти было недалеко – всего-то четыре лиги! Римский легион за день обычно проходил пятнадцать, но галлы всегда двигались быстрее. Вот и к озеру вышли даже раньше, нежели рассчитывал вождь, и это было неплохо.

Неширокое, в полтораста шагов, озеро, однако, было вытянуто в длину лиг на десять, и отряд Беторикса приблизился к нему с севера. Крепость же находилась на южной оконечности, то есть до нее оставалось десять лиг. По воде добраться туда получилось бы быстрее, кабы было на чем; леса по берегам тянулись нехоженые, заросшие густым подлеском, будто физиономия давно не брившегося алкоголика щетиной. Наверное, есть какие-то тропы, но искать их некогда.

– Что будем делать, вождь? – Подойдя, Камулоген сел рядом на камень, всматриваясь в рыжее солнце, клонившее к закату. – Может быть, заночуем? По берегу не пройдем, пусть даже ночи и светлые. Ноги переломаем запросто.

– Да, запросто… – Беторикс задумался и вдруг вздрогнул. – Слышишь?!

Десятник тоже навострил уши, даже привстал:

– Охотничий рог!

– Здесь нет охотников, раз нет селений. Собачий лай!

– Да, – Камулоген согласно кивнул. – Это римляне. Идут по следу! Но как они узнали?

– Кто-то оставил знак… И я сейчас догадываюсь где!

– В роще, где молили богов об удаче?

– Именно!

– Но… это же святотатство!

– Видно, предатель верит теперь не в наших богов, а в римских! – Вождь резко поднялся, поправляя кожаную перевязь с мечом.

Такие, как Беторикс, нравились женщинам во все времена: это был высокий и красивый парень двадцати шести лет, стройный, мускулистый, не такой сильный, как детинушка Бривас, зато куда более ловкий. Длинные светлые волосы его, по древнему галльскому обычаю, были зачесаны назад и падали на плечи лошадиной гривой, лицо чисто выбрито. Любимых многими вислых усов Беторикс не носил – говорил, смеясь, что целоваться мешают. Серые глаза вождя всегда смотрели весело, даже если ситуация складывалась хуже некуда. Сейчас, правда, до такого еще не дошло. Однако собаки могли быстро привести римлян к озеру. Интересно, сколько врагов позади – пара центурий? Когорта?

Конечно, можно было бы дать преследователям бой. Как и любой другой галльский вождь, Беторикс так бы и сделал, если бы обстоятельства позволяли, но увы: сей отряд как раз и был послан в крепость на подмогу, и не стоило пока тратить зря силы. И так уже потеряли бойцов, очень нужных в гарнизоне, которому вскоре угрожала осада.

– Нас ждут, – спускаясь к озеру, негромко произнес вождь. – И мы должны появиться, чего бы это ни стоило! Эпоред, Камулоген, Бривас – велите своим людям вязать плоты для оружия и одежды.

– Хорошая задумка, дружище! – ухмыльнулся Камулоген. Из всех десятников он был самым хитрым. – Хочешь идти по дну вдоль берега?

– Где-то идти, где-то плыть. – Беторикс пожал плечами. – Мы ведь не знаем глубин.

– Но римляне с собаками теперь точно нас не выследят! – Довольно потер руки Бривас.

Десятники уже повернулись идти к своим, как вдруг из кустов выбрался молодой воин из тех, кто был оставлен на вершине холма – часовой.

– Позволь доложить, о мой вождь!

– Докладывай.

– За мысом, на берегу, какие-то люди.

– Что за люди? Охотники, рыбаки?

– Ни то, ни другое, мой вождь, – воин неожиданно улыбнулся. – Я бы сказал, купальщики.

– Купальщики? – изумился Беторикс. – И что они тут делают?

– Купаются, что же еще?

– Здесь разве есть поблизости деревня или хутор? Нет, не может быть, я бы знал, – будто про себя пробормотал вождь. – Значит, пришлые. Послушай, а там не римляне?!

– Нет, – воин покачал головой. – Мы проверили: судя по голосам, там женщины или дети. Мужчин точно нет!

– Та-ак… Значит, это не враги. Но и не друзья. Камулоген, Эпоред – пошли-ка, глянем.

– А я? – обиженно прогудел детинушка Бривас.

– А ты, дружище, слишком уж у нас большой и заметный. Распугаешь там всех! – Беторикс улыбнулся. – Тем более дело у тебя важное – проследить за вязкой плотов.

– Да уж свяжем, – здоровяк отмахнулся. – Ивняка тут хватит.

Вслед за стражем вождь и десятники поднялись на вершину холма, а уж затем по дну заросшего высокой травой и смородиновыми кустами оврага спустились к озеру, где затаились в камышах как раз за мысом.

– Вон они, – показал воин.

Но Беторикс и сам уже заметил загоравших невдалеке на песочке людей – голеньких юных девчонок, из которых две были блондинками, а третья темноволосая.

– Девы! – восхищенно прошептал Эпоред. – Наверняка местные. Я подойду спрошу, может, у них есть лодки?

– Стой! – шикнул вождь. – Откуда ты знаешь, что здешние жители – не союзники римлян? Выйдешь ты за лодками, может, их тебе и дадут, но потом все сообщат легату!

– Да-а… – поглядывая на весело болтающих девушек, с чувством протянул кудрявый десятник. – Я бы с ними поговорил… ласково так, нежно…

– Не стоит, – Беторикс покачал головой. – Воин! Останешься на холме – следить. Если вдруг девы пойдут в нашу сторону – предупредишь свистом.

– Будет сделано, мой вождь.

С видимым сожалением бросив последний взгляд на обнаженных красавиц, Беторикс махнул рукой:

– Уходим.

Осторожно, кустами, ступая след в след, вожди взобрались на лесистый склон. Идущий впереди воин вдруг застыл, прислушался, раздувая ноздри, словно почуявший опасность зверь.

– Что такое? – подойдя ближе, негромко поинтересовался Беторикс.

– Вон, в тех кустах, на склоне гнездо жаворонка, – указывая рукой, тревожным шепотом пояснил воин. – Я слышал, как птицы пели. А сейчас не поют!

– Там кто-то прячется?

– Думаю, что так, мой вождь. И, похоже, следит он не за нами.

– Тс-с!!! – Беторикс приложил палец к губам. – Эпоред, ты слева, Камулоген – справа. Пойдем, глянем…

В кустах черной смородины точно кто-то прятался: сквозь листья заметен был силуэт. Неизвестный, быть может, тоже разглядывал купальщиц – три обнаженные грации уже вновь плескались в воде.

– Ввххх!!! – наступив на какой-то сучок, выдохнул Камулоген, и прятавшаяся в смородине тень метнулась прочь стремительной птицей.

– Взять! – коротко приказал вождь.

Мог бы и не приказывать – оба десятника и часовой и без того проявили всю возможную прыть. Беторикс и сам кинулся бежать, отводя рукою ветки, чтобы не били по глазам. Ива, жимолость, орешник, ольха. Еще жимолость. Малинник. Снова орешник… А за ним – ага!!!

Вождь вдруг увидел спину бегущего – довольно близко, буквально в нескольких шагах. Длинные, выгоревшие на солнце волосы, худая спина, а меж лопатками – синий трехрогий бык!

– Каген!!! – на бегу выкрикнул Беторикс.

Худой пятнадцатилетний подросток затравленно обернулся на бегу:

– Да, мой вождь?

Тут же из кустов выскочили и остальные – часовой и десятники; схватили парнишку за руки, поставили на колени.

– Что ты там делал, на берегу? – вкрадчиво осведомился вождь. – За кем следил, от кого скрывался?

Мальчишка вдруг покраснел и поник головою.

– Ну? – так же тихо продолжал Беторикс.

– Я… мне… я просто смотрел… смотрел за теми девчонками.

– Да неужели! И зачем же ты за ними смотрел?

– Так… просто. Раньше никогда не видел… голых.

– Ага… Любовался, значит. – Вождь и десятники переглянулись и негромко расхохотались. – И что, много нового для себя открыл?

Парнишка еще больше сконфузился.

– Какого ты племени? – сквозь смех спросил Камулоген. – Интересная татуировка у тебя на спине.

– Ну! – Беторикс нарочито угрожающе сдвинул брови. – Отвечай, когда спрашивают!

– Да… – еле слышно отозвался отрок.

– Что – «да»?

– Я… я из эбуронов.

– Из эбуронов?! – Вожди снова переглянулись и хмыкнули. – Далековато же ты забрался, парень! Может, народ твой звался эбуровики?

– Да, да, – мальчишка закивал. – Эбуровики! Прошу вас… никому не рассказывайте…

– Не расскажем, – Беторикс покладисто махнул рукой. – А ты впредь не подглядывай за голыми девками! В твоем возрасте уже пора бы иметь подружку. Ладно, идем – у нас очень мало времени и очень много дел.

Оставленные под присмотром дубинщика Бриваса воины уже сделали небольшие плоты, плотно переплетя ивовые и ольховые ветки. Разделись, погрузили оружие, амуницию и одежду, сами же, повинуясь знаку вождя, вошли в воду и зашагали вдоль берега, толкая плоты перед собой. Где-то было по колено, где-то по пояс, а во многих местах скрывало и с головою – и тогда приходилось плыть, что в такую жару конечно же оказалось весьма приятным делом.

Продвигались ходко, а лая позади больше не было слышно: скорее всего, преследователи повернули на север, к болотам. Небо постепенно синело, и вот уже солнце совсем скрылось и сделалось темно. Отразившись в воде, вспыхнули над головою желтые звезды, а внизу уже плыл туман, и сквозь него из озера подмигивал месяц.