Звезда в академии драконов
Ходить сюда, к водникам, значило подвергаться их уничижительным взглядам. Эти выскочки считали, что термальный источник, включая три больших бассейна, множество теплых пузырящихся ванн, пять видов саун и здоровенную пещеру с редкой красной глиной, построили только для них. «Необходимости ради, а не развлечения для». И, хотя вход был свободен для всех, по накаленной атмосфере было очевидно, кто чужак, а кто свой.
По мне – это наглость. Будь у меня больше времени и любви к воде, я бы постоянно плавала здесь из принципа. Или из вредности. Одно другому не мешает, в общем-то.
Однако я не любила воду. Принять душ после долгого дня – нормально, но плавать часами среди драконов, людей, лепреконов, гномов и фениксов? Это уже слишком. Меня вообще поражала эта темпераментная толпа полуголых парней и девушек, толкающихся и ругающихся за право «хорошенько отдохнуть». Как заводь с головастиками! От последней мысли меня даже передернуло.
Но уйти отсюда сегодня я не могла. Нужно было найти Ника. Я предположила, что он «наматывает круги» в центральном, самом большом и глубоком бассейне. Там поддерживались сильное искусственное течение и пониженная температура. Соответственно, совались туда в основном водники, привыкшие бороться со своей стихией и побеждать. Остальные расы выбирали места потеплее.
Я подошла к самому бортику и, подавшись вперед, постаралась отыскать взглядом Ника. Его нигде не было. Гул голосов вокруг раздражал. К тому же, тощая лепреконка с разбегу прыгнула в бассейн и окатила меня ледяной водой. Настроения это не прибавило. Я почти решила уйти, но тут все же заметила всплывающую на поверхность резиновую шапочку. Черную. Именную. Я сама три года назад подарила ее Блайку, подписав на заказ: «МДВ». Не знаю, как расшифровывали аббревиатуру все остальные, но означала она одно: «Мой друг выпендрежник». Удивительно, что Николас ее не сменил…
– Блайк рисковый. Натер каменюке зубки, – услышала я сбоку.
– Я сегодня туда лезть не рискну, – ответил второй незнакомец. – Холод такой, что ноги сводит. Завтра обещают сделать воду теплее…
Только после постороннего щебета я поняла, откуда выплыл Николас. На дне этого самого огромного бассейна, почти по центру, стояла утопленная статуя водного дракона-хранителя. Перед экзаменами и зачетами самые отчаянные и смелые студенты терли каменной глыбе клыки в распахнутой пасти. Так что спустя несколько веков традиции Хранитель выглядел гопником со вставной золотой челюстью.
Течение внизу было невероятно сильным, ну и вода, соответственно, ледяной. Я закатила глаза, прекрасно понимая, что Ник нырял не ради удачи, а потому что выпендривался. Не зря, в общем, носил свою шапочку.
Блайк заметил меня, лишь когда подплыл к бортику. Подтянулся на руках, собираясь выбраться, и с недоумением уставился на резиновые шлепанцы и голые шевелящиеся пальцы. Мои. Да, пришлось переобуться перед входом в термы. Таковы правила. А вот переодеваться не обязательно. Поэтому я стояла в кожаных штанах, черном кардигане и красной футболке со скелетом.
Ник поднял взгляд, медленно пройдясь им по мне. Прищурился и спросил:
– Собираешься тренироваться в этом?
– Буду смотреть на инструктора и запоминать, – усмехнулась я.
Он неожиданно рванул вверх, выпрыгивая из воды. Снова окатил меня ледяными брызгами! Я едва успела отойти, а Ник встал напротив, вытирая мокрое лицо ладонью и отфыркиваясь, как кот.
Мой взгляд сам собой упал вниз. Камнем. Прямо до идеальных кубиков на животе. Дальше, слава богам, мне хватило сил не падать. Поглядев немного, я собрала силу в кулак и мужественно отвернулась. Поджав губы, принялась оправдывать себя. Что такого, если девушке нравятся атлетично сложенные высокие широкоплечие брюнеты? Это не я озабоченная, а моя природа рвется наружу. Гормоны. Женская суть. Им противиться тяжело, но я смогла. Потому что сильная. Потому что…
– Что ты там увидела? – Ник опустил взгляд на свой живот.
И я с ужасом поняла, что снова пялюсь на кубики.
– Ты похож на моего скелета! – выдала первое, что пришло в голову. – Са́бурга. Я его еще собираю, но в целом сходство поражает.
– Особенно одинаковое количество ребер? – очень спокойно уточнил Николас.
– У Сабурга их пока меньше, – призналась я. – Не хватает парочки ложных. Вот здесь. – Я ткнула на свои. Подумав, предложила: – Ты не хочешь поделиться? В конце концов, скелет – тоже проектная работа. Мне бы пригодилась помощь от спонсора.
– Тут без меня, – ответил Николас, и мне вдруг показалось – клянусь! – что в его глазах появились прежние лукавые смешинки.
Я даже дыхание затаила от волшебства момента.
Но кто-то снова нырнул в воду, успев растолкать группу парней у бортика. Те закричали, мы с Ником обернулись на звук, и… волшебство было разрушена.
– Нельзя терять время, – возвращая мне внимание, сказал Ник. Взгляд его снова не выражал ничего, кроме высокомерия. – Пойдем через глиняную пещеру к Закрытому озеру. Там нас никто не побеспокоит. Будешь рассказывать, с чем у тебя проблемы по водной стихии. Попробую объяснить.
– Никто, кроме водных пикси, – опешила я. – Ты в своем уме? Они ведь воруют мелочи по всему вашему общежитию и несут все к этому озеру, как в сокровищницу. Да нас порвут, а я даже завещание не написала, чтобы нужные ребра отошли Сабургу!
– Ладно, тогда пойдем ко мне, – пожал плечами Николас. – Не тренировать же тебя у всех на виду?
Я совсем растерялась. В последний раз мы вместе поднимались к Нику в комнату очень давно. Вернее, я поднималась. И ворвалась, требуя объяснений. А получила холодную отповедь о том, что ему больше некогда размениваться на ерунду. Тогда мне указали на дверь, и я поклялась, что больше в жизни не переступлю порога его комнаты.
– Лучше ко мне, – ответила я наконец. – Одевайся. Буду ждать снаружи. И почему ты не спрашиваешь, смогла ли я сдать радынский?
– Тебя учил я, – пожал плечами Ник, – какие могут быть варианты? Ну все, Лачи, жди. Я приму душ и выйду.
Глава 3
– Защищайся, а не изображай жертву! – приказал Николас, врываясь за мной в душевую кабинку, где я надеялась спрятаться от очередной атаки. – Сколько можно мокнуть? Выходи!
– Хватит бросаться водными заклинаниями, – возмутилась я, отжимая край футболки и раздраженно откидывая мокрые волосы, упавшие на лицо. – С меня уже ручьи текут! Затоплю общежитие, будешь сам выплачивать компенсацию.
– Ты что, вообще не одной контратаки не знаешь? – нахмурился Ник, качая головой. – Как с такими навыками можно оказаться на пятом курсе?
– Знаю! – рявкнула я и покаялась: – Просто боюсь тебя задеть в этом узком помещении. У меня все контратакующие очень агрессивные. Я не запомнила те, что попроще.
На лице Блайка отразилось удивление:
– За меня боишься? Шутишь? Да что ты можешь мне сделать? Давай-ка… – И, высокомерно задрав нос, он снова швырнул водным шаром.
Я отбила.
Зря, конечно, повелась на провокацию, но такова моя натура. В итоге нас с Ником отбросило в противоположные стороны, хорошенько приложив о стены. Я застонала, едва шевелясь. Подняла руки, согнула и разогнула ноги, потом постановила:
– Все же скорее жива.
– Не шевелись, Тайлер! – раздалось над головой. – Нужно проверить повреждения. Сейчас я запущу…
– Это я в тебя что-нибудь запущу, – буркнула, убирая слишком обнаглевшие руки Николаса со своих плеч и с кряхтением поднимаясь. – Вот рымс[5], все отбила, что могла.
Блайк молчал. Только нависал сбоку, отбрасывая тень на меня.
Я подняла взгляд. Собиралась из солидарности спросить про самочувствие Ника. И тут увидела совершенно невероятную картину: тревогу в глазах самого заносчивого парня академии. Он смотрел со смесью сожаления и вины!
– Ты чего? – опешила я. – Выглядишь так, будто завтра хоронить собрался. Не дамся, так и знай. У меня работа мечты намечается, вся жизнь впереди.
– Хватит паясничать. – Ник свел брови, мотнул головой в сторону стены. – Ты перенесла сильный удар. Соберись. Нужно проверить, нет ли серьезных повреждений и…
– Блайк! – Я прервала его, пощелкала перед ним пальцами. – Ты меня ни с кем не перепутал? Твоя воздушная прекрасная тростиночка Стефания далеко. А я – некромант. Да, отбила себе… кое-что пониже спины, но что ты можешь? Не станешь предлагать подуть? И вообще, я – сила. Я – тьма, я…
Зафыркала, отплевывая воду, которую Ник плеснул мне в лицо.
– Думаю, тьме нужно было умыться, – констатировал он в ответ на мой хмурый взгляд.
– Хам! – грустно заключила я. – На этом все. Я ухожу переодеваться в сухое, пока не заработала из-за тебя воспаление легких.
– А как же сила, которой в тебе в избытке? – поразился Ник, преграждая мне путь. – Давай-ка сделаем еще пару подходов, и пойдешь дальше штудировать теорию.
– Ты что, совсем бессердечный? – спросила я, шмыгая носом. – Ну не думаешь обо мне, подумай о своем комфорте. Тебе же потом гулять и обниматься с чихающей зеленолицей девицей. Я буду громко сморкаться в твой белый платок и гнусавить.
– У меня нет платка, и обнимать тебя я не планировал. Но теперь представил, и мне не нравится, – согласился Николас. – Иди. У тебя три минуты, чтобы переодеться и просушить волосы. Пойдем на свежий воздух. Теперь попробую атаковать ветром. Опережая твое нытье, сразу говорю: буду слать теплые потоки.
– Да ты садист! – поняла я.
– Зови меня просто «любимый», – криво усмехнулся Ник, показывая при этом на дверь.
Пошутил. Надо же?!
Я растерянно сделала шаг вперед и тогда уловила то, что Ник, должно быть, заметил раньше. Оттого и позволил себе шутку. За нами наблюдали. На входе в душевую стояла Сима. Еще одна студентка – некромант. Тоже сила и тьма во плоти: тощая, среднего роста, в очках и с куцым хвостиком на затылке. Сима обожала широкие серые балахоны, смотреть на всех не мигая и мыть свою коллекцию черепов разной нежити.
У всех свои интересы, не мне ее осуждать.
– Привет, Николас. Здесь надолго занято? – томно спросила Сима, замерев взглядом на Блайке.
– Нет, – сразу ответил он.
И, ненавязчиво встав за мной, толкнул в спину.
Мы быстро вышли. Сима не сводила глаз с Ника. Даже пока он закрывал дверь, она смотрела, покачивая в руках коробку с черепами и блаженно улыбаясь. Когда нас наконец разделило препятствие и зрительный контакт был разорван, Ник облегченно вздохнул, тихо признаваясь:
– Забыл, что у вас здесь есть… она.
– Ничего, зато Сима все эти годы не забывала, – низким хрипловатым голосом прошелестела я. И отправилась переодеваться, чувствуя себя хоть немного отмщенной за мокрую насквозь одежду.
На самом деле Симеле́нта была отличной девчонкой и одной из лучших на курсе по успеваемости. Но очень тяжело сходилась с людьми. Она часто говорила ровно то, что думала и делала ровно то, что хотела. Вот и теперь, приоткрыв скрипучую дверь, Сима продолжила смотреть на Ника. Так что тот быстро преодолел коридор и пошел к лестнице, явно решив ждать меня на свежем воздухе.
Задерживаться в своей комнате я не стала. Испытывать терпение Ника значило рисковать собственным зачетом. Потому, быстро переодевшись в сухие брюки с водолазкой, я просушила волосы и устремилась навстречу новой тренировке.
Ник ждал у входа в общежитие – стоял идеально прямой с заложенными за спину руками и смотрел вдаль, на старое кладбище. Он не обращал внимания на проходящих мимо студенток, хотя те рассматривали и обсуждали его с нескрываемым интересом. Блайка невозможно было не заметить или проигнорировать. Красивый, стильный, статный – он притягивал взгляды и очаровывал девиц. Пока не открывал рот.
– У вас самый отвратительный остров из всех в академии, – сказал Ник, как только я встала рядом с ним. – Здесь сыро, серо и уныло.
– Приветствую на территории некромантов, – пожала плечами я.
Меня совершенно не задевал тот факт, что наш остров парил ниже остальных шести и был самым мелким по размеру. Для учебы некромантам его вполне хватало. А про серость Ник преувеличил. Да, фонтанов и прогулочных парков, как на административном острове, у нас не создали, зато имелся отдельный подъемник к Разлому и три огромные лаборатории по изучению и приручению нечисти. Ну и на кладбище, раскинувшееся слева от общежития, всегда приносили свежие цветы.
– Пойдем заниматься? – спросила я у Ника.
– Как раз решаю, где лучше всего это сделать, – кивнул он.
– За кладбищем есть прекрасный пустырь, – предложила я.
– Это где заброшенная лаборатория? – проявил чудеса осведомленности Блайк. – И периодически поднимается ядовитый туман из Разлома?
– В хорошую погоду тумана нет, – отмахнулась я.
– Здесь бывает хорошая? – делано удивился Ник. – Ладно, пойдем. У меня осталось мало времени.
Пока мы шли, я припомнила, как приехала в академию Драка и около часа просто бродила по административному острову, рассматривая магические указатели и читая то, что и так знала из книг по истории Эргана. Больше четырехсот лет назад на этом месте находился огромный замок великого (на тот момент) дракона Элиоса Драка. Но случился страшный магический взрыв, который разнес землю на части и поднял их в воздух вместе с уцелевшими кусками зданий. А внизу образовался жуткий Разлом, в котором осталось множество построек… Позже Элиос Драк отдал острова под академию, а сам стал ее бессменным ректором. И вот спустя много-много лет я поступила в это заведение и искренне полюбила маленький темный островок, где нас обучали.
По мне, больше всего не повезло боевикам. Их остров был вторым по величине после административного и находился выше всех. Кроме того, его словно изрезало скалами, на которых отстроили множество отдельных площадок для тренировок. Эти площадки продувались всеми возможными ветрами насквозь. Жуть, да и только.
А третий по размеру остров принадлежал стихийникам. На самом деле это была группа островов, объединенных огромной Ареной Четырех Элементов. Там занимались и жили водники, воздушники, огневики и маги земли. Пожалуй, их территория могла бы стать самой красивой за счет невероятных парков и озер, создаваемых старшекурсниками. Вот только младшие курсы регулярно портачили с заклинаниями, пытаясь сдать зачеты по погодным условиям… Так что там очень часто гремело, взрывалось, лило как из ведра или засыпало все снегом. Стабильности ноль.
На следующем по величине парящем острове обучались два факультета: артефакторики и работы с магическими тварями. И если первые были занудными молчунами, то вторые – сумасшедшими фанатиками, вечно упускающими какую-нибудь ядовитую бестию. Никогда не могла понять, почему их объединили на одной территории.
На целительском острове с виду казалось уютней всего: зеленый, цветущий, благоухающий… Главное – ничего не трогать, глубоко не вдыхать ароматы неизвестных цветочков и вообще любоваться всем этим со стороны. Потому что больше половины нужных в лечении растений ядовиты. Я это точно знала: часто приходилось просить ингредиенты для сдачи наших зачетов. Ведь некромант в какой-то мере еще и целитель. К концу обучения мы обязаны были знать анатомию и физиологию, уметь возвращать к жизни и лечить не очень серьезные раны.
Ну и еще остров бытовиков. Там всегда очень-очень чисто, свежо и аккуратно. В общем, настолько стерильно, что хотелось бежать к родной серости и сырости как можно быстрее.
За размышлениями я не заметила, как мы пришли на пустырь.
Ник остановился и безрадостно осмотрелся. Судя по кислому лицу, ему не нравился открывшийся вид: полуразрушенное серое двухэтажное здание справа, кладбище слева и высоченные заросли борщевика прямо.
– Зато тумана нет, – оптимистично заметила я. – И лишних глаз тоже. Если не считать призраков с кладбища, конечно.
Ник передернул плечами и посмотрел в сторону самых старых склепов. Я знала, о чем он подумал. Вспоминал. Три года назад мы туда влезли. По моей инициативе. Все некроманты так или иначе проводят обряды посвящения. В нашей академии это делали на третьем курсе, ведь за первые два отсеивались все слабаки.
Сразу после зимнего бала вся наша группа собралась в одной из пустующих аудиторий и принялась тянуть бумажки с заданиями. И моим стало посещение склепа матери Элиоса Драка – нашего бессменного ректора.
Кладбище в академии было очень старым, оно сохранилось с тех времен, когда здесь находился огромный замок. После бедствия кладбище осталось на самом нижнем острове. На нем продолжали хоронить тех, кто позже строил академию и обслуживал приезжающих магов-борцов с нечистью.
А теперь здесь проводились практикумы по рисованию пентаграмм разного рода. Если студент ошибался, на него мог снизойти гнев матушки Элиоса Драка – леди Флемисти́ньи Драк. Говорят, она не могла уйти, пока единственный сын не обрел покой в их семейной усыпальнице. И с каждым веком дух леди становился все раздражительней. Шутка ли, сынок собирался отметить в следующем году пятьсот восемьдесят лет!
И как же я была непередаваемо счастлива, когда прочла задание в своем листочке, – не передать словами. Но отказаться – значило признать себя трусихой и не пройти посвящение. Так что я, разумеется, полезла в склеп. Не одна, а под бубнеж Николаса. Он отговаривал меня как мог. Я кивала и взламывала замки защиты. Где-то пришлось помочь и Блайку… Мы все же влезли. И нарвались на духа-хранителя рода. Древнего, злого, желающего уничтожить нарушителей. Он был так взбешен нашей наглостью, что перевоплотился в огненного дракона. Начался пожар. Ник его погасил. Я усмирила духа ровно на пятнадцать секунд, за которые мы успели выскочить из склепа. А еще за эти же секунды я едва не выжгла свой дар.
Был страшный скандал, который с трудом удалось подавить. Нас грозились отчислить из академии, вызывали наших родителей и проводили с Ником долгие обстоятельные беседы. Со мной не могли – я больше недели пролежала в лечебном крыле… Когда вышла оттуда, шумиха уже улеглась.
Я знала, что все обошлось только благодаря связям Блайков. Дедушка Николаса был известным архимагом, имеющим значительный вес в обществе. А отец – крупным управленцем в знаменитой фирме по производству артефактов. Мои родители ничем таким не отличались. Хотя родня отца – драконы – и была очень богата, но с ним никто не общался из-за выбора в жены простой девушки не их расы. Так что оттуда помощи точно ждать не приходилось.
После инцидента со склепом я долго чувствовала вину и старалась не выделяться. Так что в какой-то момент сам Ник забеспокоился. Как-то раз он пришел, встряхнул меня и потребовал вернуть присутствие духа в это тщедушное тело. Спросил, чего я так сильно боюсь? И я ответила:
– Снова подвести тебя. Ты чуть не погиб из-за моих действий.
Он страшно удивился. Думал, меня стали пугать привидения и склепы. Расхохотался и заверил:
– Да, мы немного сплоховали. А с кем не бывает? В академии много рисков, но это не значит, что нужно бояться дергать удачу за хвост. Мы просто будем делать это с умом и бо́льшей осторожностью, Лачи. Да?
Тогда были «мы». Наша дружба продлилась еще около полугода. Сложно поверить, но чуть позже сам Ник попался на «слабо́». Он полез в Разлом ловить нечисть третьего класса. И это в сезон линьки, когда большинство тварей становятся особенно агрессивными! Я узнала о его споре и ринулась на помощь. Еле успела, чтобы обошлось без сильных травм. Но через день выяснилось, что Блайка сдал кто-то из одногруппников. К нему в комнату явились с проверкой и обнаружили едва сошедшие ожоги на теле парня. Снова был скандал, который быстро замяли.
Учеба продолжилась, а затем наступило лето, после которого Ник вернулся совершенно другим: слишком серьезным, заносчивым и холодным. И на все попытки общения реагировал одинаково: «Не сегодня». А потом указал мне на дверь…
Потребовался не один месяц, чтобы принять его новую позицию и свыкнуться с ней. И теперь я боялась одного – забыть, как было больно тогда, и пытаться вернуть то, чего давно нет.
Я посмотрела на Ника, поймала на себе задумчивый взгляд. Не холодный, не отстраненный, как обычно. А теплый и спокойный. И сразу стало ужасно неловко. Это с прежним Николасом я могла говорить и молчать о чем угодно, а с этим парнем не представляла, как себя вести.
– Будем заниматься? – спросила, резко отворачиваясь. – У тебя, кажется, времени в обрез.
– Будем, – ответил Ник. – Вспоминай защиту от воздушных атак и занимай оборонительную позицию, Лачи. Предупреждаю, жалеть не буду.
* * *Через сорок минут я шла на урок еле переставляя ноги. Ряшик болтался сзади, недовольно бубня одну и ту же заезженную фразу: «Голодный злой бедный я». А все почему? Я покормила нечисть обычной едой, добавив немного магии. И этого ему показалось мало. Наглая совиная морда, едва доев, уточнила моим голосом, где милашка Николас? Больше я с рюкзаком не разговаривала. А он, в протест, очень даже говорил.
По злому року судьбы сегодняшний урок по начертательной некромантии проходил в виде практикума на том самом кладбище, где совсем недавно надо мной издевался Блайк. Его нападения, злые подколки и шпыняния я назвать помощью никак не могла. От бесконечного отражения воздушных атак у меня до сих пор болели руки. Они просто не поднимались! А ноги едва слушались.
Еще и Ряшик донимал внезапно пробудившейся вредностью. Настырюга.
– Тайлер! – Макс догнал меня на полпути к кладбищу. Осмотрел с ног до головы и поморщился. – По ночам все-таки надо спать.
– Надо, – ответила я и пожаловалась: – А Ник опять выжал меня досуха. Откуда у него самого столько сил?
– Ник голодной не оставит, – со знанием дела добавил Ряшик из-за моей спины.
Макса перекосило. Наверное, тоже не нравился бубнеж моего рюкзака.
Какое-то время дальше шли молча. Я даже слегка задремала на ходу, потому что вздрогнула от новых слов однокурсника:
– А ты знаешь, что для Блайка и его невесты куплен огромный особняк в центре столицы? Один знакомый сказал, там есть гараж и уже стоят три магобиля. Для будущих супругов.
В груди кольнуло, заныло. Вот что делает перенапряжение с организмом.
– И еще, насколько понял, дед Блайка застолбил своему внучку место в Центральной Министерской Артефактной лаборатории, – не унимался Макс. – Сразу каким-то там начальством. Тряхнул старыми связями и добился лучшего места.
– Понятно. – Я пожала плечами и как можно радостней добавила: – Это хорошо.
– Что хорошего? – не понял Макс. – У твоего парня жизнь расписана до мелочей. И тебя в том плане нет.
Я остановилась, посмотрела на одногруппника и спросила прямо:
– Зачем ты говоришь мне все это?
– Чтобы уберечь от ошибки, – ответил он. – Мне не хочется, чтобы потом ты снова страдала от того, как Блайк вытрет об тебя ноги.
Сегодня Макс собрал волосы на затылке и надел графитовый спортивный костюм, подчеркивающий отлично развитую мускулатуру. Высокий, крепкий, подтянутый – однокурсник выглядел непривычно… мужественно. В другие дни он предпочитал костюмы кричащих оттенков с забавными надписями, а его волосы трепал ветер, превращая в вечно торчащую во все стороны гриву. Тогда Макс выглядел простым парнем, «своим». А сейчас я видела перед собой потомка Тирошей – чистокровных драконов, славящихся силой огненного дара.
Семья моего отца – Ранши – дружила с ними и всячески поддерживала связи. А самого папу не хотела знать из-за брака с человеком. С моей мамой. Отцу даже пришлось взять ее фамилию, потому что свою ему носить запретили. Меня – полукровку – драконова родня знать тоже не хотела. Как я к этому относилась? Говорила всем, что мне все равно. Но иногда мечтала, что неожиданно прославлюсь. Тогда Ранши пожалеют, примчатся, будут просить прощения и уговаривать вернуться в семью.
Знаю, папа тоже ждал чего-то подобного. Он любил маму и меня, но и отказаться от другой части себя не мог. Наверное, поэтому родители в последние годы ругались все чаще…
– Тай? – Макс подался ближе, и я отшатнулась, приходя в себя.
– Не нужно пытаться меня уберечь, – сказала, посмотрев однокурснику в глаза. – Я сама могу за себя постоять. И знаю, что делаю. Больше не копай, пожалуйста, под Ника. Мы с ним достаточно откровенны. Он давно рассказал мне все о невесте, доме и будущей работе.
– Значит, ты согласна стать его временной игрушкой? – Зрачки Макса вытянулись, ноздри раздулись. – Тайлер, что за хверсову чушь ты несешь?! Его родня не позволит вашим отношениям зайти дальше постели. Ты достойна большего, чем… это!
– Спасибо за заботу, Макс, – кивнула я, чувствуя, как кровь закипает от злости, – но, повторяю, не вмешивайся. Я сама решу, чего достойна. Понятно? А ты занимайся своей личной жизнью, а не чужой.
– Чужой, значит?! Ладно. Делай как знаешь! – Он рубанул рукой воздух и пошел вперед, перегоняя меня.
Я проводила его сердитым взглядом, отмечая про себя, что мое зрение начало меняться. Вот оно, единственное доставшееся от отца визуальное отличие от человека. В пылу гнева мои зрачки вытягивались, отчего расположенные близко объекты расплывались и менялись оттенки цветов. Драконье зрение днем скорее мешало, а вот ночью или в Разломе было как раз кстати.