Ночь на троих

– Но я пришел по навигатору… вот, – протягивает мне телефон и заказ, где вбит мой адрес.

Хмурюсь.

– Вы Дина?

– Да.

– Значит это вам, – сует мне тяжеленный букет.

– От кого?

– Отправитель не представился.

– Ясно. Спасибо.

Протискиваюсь в квартиру. У меня даже вазы нет такого размера. Ну вот куда мне столько цветов?!

Вспоминаю белую розу на подносе и письмо от Михаэля. Михаэль! Это он послал, уверена. Хочется ему этими цветами по лицу нахлестать. Нет. Сначала Алексу.

Порываюсь спустить подарок с балкона прямиком в мусорный бак, но в последний момент все же решаю оставить букет. Становится жаль бедные розы. Они ведь были живыми, пока их не срезали…

Ставлю в ведро, единственное по размеру. В руку упирается что-то похожее на конверт. Открываю.

«Кружишь голову»

Немногословно.

Конверт летит в помойку.

За делами не замечаю, как боль в мышцах и слабость уходят. Решаю перекусить.

Но мою трапезу прерывает новый звонок.

Дежавю?

Тот же курьер, но с красными розами. В этот раз они в корзине.

– Теперь точно не по адресу.

– Вы не сердитесь, – готов к моему негодованию. – у вас очень настойчивый поклонник.

Ставит корзину перед моей дверью и убегает.

Приходится затаскивать в дом. Радуюсь, что цветы не нужно ставить в воду. Второго ведра в моем доме не нашлось бы.

Бросаю взгляд на алые лепестки. Словно кровью окрашенные.

Александр.

Они настолько одинаковые, что даже выбрать разные доставки цветов не в состоянии.

Проверяю на наличие записки. Между стеблями сверток.

«Ты будешь моей».

Фыркаю. Второй листок летит вслед за первым.

Мне не тринадцать, чтобы хранить такие записки. А вот мальчики, кажется, еще не выросли.

Доедаю салат и под мерный шум телевизора погружаюсь в сон. Следующее утро встречаю здоровой.

За день набралась сил и уверенности в себе. Я заполучу контракт, обведу вокруг пальца обоих мужчин, а затем тихо исчезну из их жизни.

Сегодня я не опаздываю. Все готово к презентации, дядя доволен.

– Ты будешь сидеть в зале, подальше от кондиционеров. Выступать с твоей речью буду я сам. Ты просто присутствуй. Погеройствуешь потом. Для меня главное, что ты не расклеилась совсем.

– Но…

– Никаких но. Побереги силы для общения с иностранцами.

Звучит ужасающе. Морщусь.

– У нас запланирован деловой обед. Так что… – улыбается. – все в твоих руках.

Как бы Савелий Петрович не пекся о моем здоровье, организационных вопросов было достаточно, чтобы я ни присела до самого начала.

– Дин, экран не видно. Отсвечивает, – говорит техник.

Смотрю с середины зала, действительно.

– Приглушим свет? – предлагаю. Так становится действительно лучше. Наш небольшой зал заполнен людьми. Пока я бегала, мест почти не осталось.

– Мне нужно еще один стул.

– Сядь вон там, – дядя указывает на задний ряд. – Не дует.

– Может быть мне вообще выйти? – возмущаюсь. Я должна была быть основой программы. А теперь меня отсылают на Камчатку.

– Можешь сесть рядом с Михаэлем, – показывает глазами на середину зала. Там как раз есть свободное местечко. Михаэль видит нас и приветливо машет. Не разделяю его радости и отворачиваюсь. Буду сидеть одна. В самом конце зала.

Свет окончательно выключают. Слышу, как дядя берет микрофон и… я чувствую, что стул рядом поскрипывает. Резко разворачиваюсь в сторону шума.

– Не дергайся, иначе сорвешь презентацию, – заявляет Михаэль, садясь еще ближе. Кажется, в любой момент все посмотрят на нас. Если бы знала, кто окажется на соседних креслах, не стала бы предлагать погасить свет. Инстинктивно отодвигаюсь на свободный стул слева и упираюсь в мужчину.

– Простите… – полушепотом извиняюсь.

– Скучала, малышка? – вздрагиваю от знакомого голоса. Черт! Алекс… и его рука уже на моей талии. – Отличные места… знаешь, чем занимаются на последнем ряду?

– Смотрят презентацию! – рычу, спихивая наглые руки обоих.

– Нет, Диана… Взрослые люди предпочитают последний ряд для другого…

– Тише, детка… – горячее дыхание обжигает шею. Алекс не собирается меняться. Он снова начинает свои игры. Мне приходится отодвинуться. Но там Михаэль… убирает прядь моих волос и тоже касается уха. Едва уловимо, легко, совсем не так, как Алекс.

Внутри творится что-то невообразимое. Я пытаюсь отвлечься, смотрю на сцену. Но не слышу, что там говорят в микрофон, не замечаю людей вокруг. Только жар мужчин, по обе стороны от меня. И запах хвои, перемешанный с ментолом. Ловлю себя на мысли, что у них одинаковый парфюм. Чертовы «близнецы». Никакой фантазии! Но этот запах… сводит с ума.

– Я хотел извиниться, – шепчет Михаэль. – За Алекса.

– Пусть извиняется сам, – отвечаю.

– С удовольствием заглажу вину, – вступает Лекс, играя языком с моим ухом. Рука поглаживает бедро сквозь чулки. Специально их надела.

Видимо, он собирается в прямом смысле что-то «заглаживать»: через ткань платья уже нащупывает кружево чулок. На мне не надеты подвязки, пусть фантазирует.

Мурашки табунами носятся по телу. Но мне нельзя поддаваться.

– Течешь, киска… да?..

Александр залезает в ухо, не стесняясь, облизывает. Его язык чертовски хорош! Хочется ударить его за эти слова, но он недалек от истины. Дышу часто, не могу справиться с собой, но должна. Не позволю помыкать чувствами!

– Михаэль проверит и расскажет тебе потом, – делая невинное лицо, отвечаю Алексу, а затем сама приподнимаю подол справой стороны, приглашая друга. Он удивлен, медлит. А вот Алекс пользуется этим и проскальзывает внутрь. Но его рука тут же с треском вылетает. Михаэль клюнул.

– Отвали. Это не тебе, – рычит, охраняя меня.

Начинают тихую перебранку. Забавно и почему-то приятно, что они за меня кусаются. Хочется еще сильнее их столкнуть лбами.

Будто случайно роняю листок бумаги и наклоняюсь вперед, демонстрируя спину и ягодицы, обтянутые платьем по фигуре. Да, это даже эротичнее, чем грудь. Чувствую, как тяжелая рука опускается на низ спины. Кто-то из мужчин не выдерживает, касается. Приподнимаюсь, задевая пальчиком край платья. Их взору предстает аппетитное кружево, такое нельзя показывать во время конференции во избежание последствий. Но мне нравится, как оба замирают. Не ожидали такой доступности? А если так?

Поворачиваюсь к Михаэлю и демонстративно провожу пальцем по его губам. Пока темно, могу пуститься во все тяжкие. Затылком чувствую бешеный взгляд Алекса, его ярость и ревность. Первая целую Михаэля, невзначай опуская руки на его ширинку.

Твердый, возбужденный член только и ждал, когда его начнут ласкать.

Михаэль издает рык и с остервенением отвечает на мой порыв. Не успеваю сообразить, как он приподнимает меня и почти подсаживает на колени. Прямо на конференции?! С ума сошел! Это не по плану… включаю заднюю.

Алексу не нравится то, что происходит между мной и его другом. Он тянет меня на себя, выдергивая из чужих рук.

Мне всего лишь нужно его позлить, показать, что я не пойду на поводу его фантазий. Но Михаэль слишком быстро пошел в наступление, а Александр не желает уступать. Теперь меня обнимают двое, и оба сильно возбуждены и злы.

– Прекратите! – прошу, понимая, что мы возимся слишком громко.

Чтобы не привлекать внимания публики, Михаэлю приходится выпустить меня, чем тут же пользуется Алекс.

Я в одну секунду оказываюсь развернута на 180 градусов у него в руках, и он не спрашивает разрешения. Целует, да так, что я забываю, как дышать.

Нежно, совершенно не так, как в прошлый раз. Посасывает мои губы, поглаживает языком. Позволяет рукам блуждать по моей спине. Невольно разрешаю ему, подпускаю ближе.

Меня начинает трясти. Я совершенно не понимаю, что происходит. Почему я не отталкиваю его? Почему хочу продолжать все это?..

Алекс обволакивает. Мне стыдно, мне ужасно стыдно! Я же никогда не была такой… Вспоминаю поцелуй Михаэля мгновением раньше. Полный страсти и желания. И я путаюсь в себе.

Как может тянуть к обоим? Меня же привлекал Михаэль! Алексу нужно было отомстить за навязчивость, а сейчас таю в его руках.

Раздаются аплодисменты. И они не для меня. Недостойна оваций, роль не удалась.

Громкие звуки и свет отрезвляют. Шарахаюсь от Лекса, вскакивая со стула. Задеваю плечом Михаэля и вылетаю из зала. Нужно отдышаться, прекратить все это.

Они оба меня хотят. Именно поэтому у нас ничего не выйдет.

Остаток презентации провожу в туалете. Просто не хочу выходить, смотрю в окно и думаю, как жить дальше.

В сумке вибрирует телефон, меня потеряли.

– Дина, где ты? – обеспокоенно спрашивает дядя.

– Меня тошнит. Вышла подышать.

– Вызвать скорую?

– Нет, это лишнее. Мне уже лучше.

– Вернешься в зал? – с надеждой спрашивает.

– Да, – приходится выбираться из своего укрытия. Если так будет продолжаться, туалет станет моим вторым кабинетом.

Пока я отсиживалась, презентация перетекла в фуршет. Оглядываю коллег, ищу глазами Савелия Петровича, но натыкаюсь на Жанну. Она хватает Алекса за руку и тащит в сторону горки из шампанского. Они как парочка гостей на чьей-то свадьбе… И почему она стала так сильно меня раздражать? Вроде бы раньше в подруги набивалась, но я не подпускаю к себе никого после прошлых отношений. Обожглась. Теперь подруг у меня нет. И не будет.

– Дина, тебе плохо? – около меня появляется Михаэль. – Ты чем-то больна? – он не на шутку взволнован.

– Все в порядке. Не стоит беспокоиться, – делаю равнодушное лицо.

– Можно я украду ее на пару слов? – около нас появляется дядя.

– Да, конечно, – вместо него отвечаю сама, подхватывая его под руку и уводя в сторонку.

– У тебя токсикоз?

Молчу.

– Как быстро. До последнего не верил, что сделаешь это в отпуске, – рассуждает дядя.

– Так получилось.

– Слушай, Дин… Есть новости. Сразу после презентации, ко мне подходил Александр.

Дядя делает паузу. Меня мутит по-настоящему.

– Он сказал, что готов сотрудничать, но есть ряд условий. И одно из них меня сильно смущает.

Бросаю взгляд на Лекса. Он неподалеку с бокалом в руках. Рядом с ним Жанна, активно привлекает внимание. Но мужчина смотрит на меня. Так, что хочется стать прозрачной.

– Чего он хочет? – дрожащим голосом спрашиваю я.

– Он не озвучил всех условий.

– Но даже при этом у вас есть сомнения?..

– Честно говоря да.

– Что не так?

– Он хочет снять с должности весь управляющий состав. Полностью заменить на своих людей.

Я поднимаю брови. Как это: «весь состав»?

– Сократить столько народа?

– После анализа и осмотра производства был сделан вывод о том, что наши люди некомпетентны в некоторых вопросах… Им не хватает современных знаний.

– Но ведь всему можно научиться.

– Время деньги. К тому же теряя нескольких человек, мы сможем отделаться малой кровью.

– Все беспокоятся только о финансах, про людей никто думать не хочет… – сердито бормочу.

Признаться, ожидала подвоха от этой парочки. Но не думала, что все настолько кардинально!

– Боюсь, в данном случае нужно чем-то жертвовать.

– Это единственное условие?

Дядя качает головой.

– Что еще?

Савелий Петрович не успевает договорить: к нам подходит Алекс, и на его губах самодовольная ухмылка.

– Спасибо за чудесный прием. Мы с Михаэлем уезжаем. Завтра утром продолжим разговор, – чеканит Алекс, смотря на дядю. Тот кивает. Что еще ему остается?

Меня не устраивает такое поведение. Ощущаю, что Александр уже чувствует себя хозяином, хотя ему ничего не принадлежит. Он лезет в наш бизнес со своим уставом, и это очень напрягает.

Извиняюсь перед дядей и демонстративно ухожу из зала. Беру курточку, сумку и быстро спускаюсь по лестнице. На улице уже темно, звезды и прохлада, обволакивающая, освежающая ум.

Сзади шум. Народ постепенно покидает офис, со мной прощаются. Смотрю вслед коллегам. Многие из них проработали здесь больше двадцати лет… Пусть дядя часто ругался, а кто-то из коллег и правда был не совсем современен и давно нуждался в повышении квалификации, но всех объединяла любовь к нашей компании, преданность делу.

Представила, каким ударом станет новость об увольнении. Равносильно концу света… Да и куда пойдет женщина-технолог, которой за шестьдесят? Или мужчина-оператор станка, узкопрофильный специалист преклонного возраста. На пенсию?.. нет, этого нельзя допустить!

– Сегодня такая же погода как в тот вечер в Черногории, помнишь? – рядом появляется Михаэль. Поворачиваюсь, серьезно смотря на него.

– То, что было там, там и осталось. Забудь.

– Нет, я не смогу. Да и ты тоже, – берет меня за руку.

– Я не влюбляюсь в мужчин на одну ночь.

– Достаточно влюбиться в одного, – исправляет Михаэль. – И я почувствовал нечто большее в твоем поцелуе сегодня.

Убираю руку, собираясь уехать. Меня ожидает шофер.

– Диана, куда же ты так торопишься? – Александр, вышедший из здания, преграждает путь.

– Ухожу. Приятного вечера.

– Стой. Я как раз собирался предложить сделать его таковым. У меня есть пара идей…

– Пропусти.

– Даже не хочешь выслушать? – строит разочарованное лицо.

– Это ты послушай, – строю гримасу. Александр ведет себя вызывающе. Чего он добивается?

– Весь внимание.

– Первое, что я сделаю завтра утром, это напишу заявление об уходе. Не собираюсь смотреть, как ты рушишь то, что строилось столько лет.

– Пиши, – пожимает плечами. Багровею от злости. Меня только что поставили перед фактом: я такое же ненужное звено. Наверняка у них есть своя команда продажников, которые гораздо способнее и образованнее меня.

– Прекрасно. Хочешь масштабной смены кадров, значит, первой, кто уволится, буду я! – почти кричу. А затем, разворачиваясь на каблуках, поспешно ухожу в сторону авто.

Всю ночь не могу сомкнуть глаз. Даже не представляю, как сложно Савелию Петровичу, для него фирма – ближе, чем родное дитя.

Забегаю к себе в кабинет. Нужно присутствовать на переговорах, изучить все условия, которые выдвигает Алекс. Кстати, Михаэль вообще в курсе, того, что происходит?!

Собираюсь идти к Савелию Петровичу, но меня останавливает секретарь. Срочные бумаги на подпись. Затем звонок, после задеваю об угол стола и рву колготки. Снимаю в срочном порядке. Ну все, наконец-то, бегу.

Надеюсь, не пропустила ничего важного.

Из приоткрытой двери слышится:

– Здесь все. Сам понимаешь, на какой срок тянет то, что лежит в этой папке. Я сделаю так, что ты непросто останешься без штанов, все, кто тебе дорог, даже твоя собака – все пойдет на плату. Надеюсь, что объяснил доступно. Твоя задача – просто подписать.

Голос скребет колючими мурашками по коже. Я слышу далеко не все, но даже того, что успеваю уловить достаточно.

Не думая о последствиях, влетаю в кабинет, желая прибить Александра.

– Даже не вздумай ничего подписывать! – рявкаю на дядю. Он сидит за столом белее мела. В руке зажата толстая папка, содержимое которой мне неизвестно.

– Диана… так будет лучше. Поверь, – он, не раздумывая, ставит автограф.

– Подпись под давлением не имеет юридической силы! – выхватываю листок и рву его на мелкие части. А затем бросаю их в лицо Александру.

– А вот и наша горячая штучка! – хохочет он. – Жаль пропустила самое интересное…

– Убирайся!

– Уже ухожу. Только прихвачу кое-что. – Берет копию документа, лежащую чуть дальше и поспешно укладывает в кейс. Я проглядела. Нужно было рвать все, что лежит на столе.

– Ну что, поздравляю со сделкой, – ухмыляется. – Шампанское за мой счет.

 Что черт возьми происходит?! Что за папка и почему Савелий Петрович подписал? На какие условия он согласился? Что теперь будет? Вопросов слишком много…

– Я жду объяснений.

– Есть вещи, которые тебе лучше не знать, Дина…

– Но…

– Все кончено. Теперь компания принадлежит Александру. Я больше никто. Прости, что не сберег. Надеюсь, что он позаботится о тебе.

Дядя встает, опираясь на стол, и удаляется. Я настолько шокирована происходящим, что так и остаюсь стоять посреди кабинета.

Стоп. Что значит, позаботится обо мне? Я что, бесплатное приложение к фирме?!

Бегу за ним, но уже поздно. Он словно растворился среди коридоров.

– Где Савелий Петрович?! – спрашиваю у всех, кто появляется на пути.

На меня смотрят, как на дуру, пожимают плечами. Никто его не видел. Да и неблагодарное это дело, за начальством следить. Сослуживцы пока не знают, какие чудовищные изменения происходят в нашей компании прямо сейчас.

Вдалеке вижу фигуру Михаэля. Меня распирает такая злость, что сама не замечаю, как подлетаю к нему и со всего маха залепляю пощечину. Он очень удивлен: шокировано смотрит на меня. Но я не отступаю.

– Какого хрена?

– Где Алекс?

– Зачем он тебе и за что ты меня ударила?! – требовательно спрашивает, делая шаг ко мне. В глазах недобрый огонь.

Вместо ответа, размахиваюсь и с треском засаживаю по другой щеке.

– А это для Алекса. Можешь так ему и передать.

– Ты не в себе?! – орет мне вслед. Разворачиваюсь и убегаю. Оставаться под одной крышей с этими монстрами нет сил.

Нахожу свободного водителя и прошу чтобы он отвез меня к дяде домой. Надеюсь, он отправился именно туда. Нужно узнать, что за бумаги он так опрометчиво подписал. По дороге звоню ему, обрываю телефон. Недоступен.

У дома ни машины, ни намеков на хозяина. Только овчарка лежит в будке. Видит меня и начинает лаять.

– Тихо, Джем. Это свои.

Пес – убийца с виду, меняет оскал на собачью улыбку и начинает махать хвостом. В миске пусто, даже вода только на донышке. В такую-то жару! Ключей от особняка у меня нет, а тягучее и неприятное чувство внутри мне подсказывает, что Джем ждет хозяина не меньше меня.

Наливаю воду из садового бака. Пес жадно пьет. Чувство беспокойства сменяется глубокой злостью на всех.

– Давно ел? – глажу жесткую шерсть. Смотрит умными глазами и кладет морду на лапы. – Подожди, сейчас.

Отдаю распоряжение водителю, и он отправляется за кормом.

Сама сажусь на лавочку в беседке и звоню юристу – давнему приятелю отца. Знаю, что ему можно доверять.

– Привет. У меня проблемы.

– Когда все хорошо, мне не звонят. – В голосе слышу легкий укор.

– Прости…

– Что стряслось?

– Нетелефонный разговор.

– Тогда приезжай. Через пару часов у меня есть свободное время.

– Спасибо…

Насыпаю полную миску корма. Кажется, такому «слону» надо всю коробку за один раз.

– Ну и запах… – чувствую, что меня сейчас стошнит. Резко ставлю еду и отбегаю в сторону, хватая воздух. – Чтоб тебя…

Пью из крана, обливаюсь водой. Становится легче. Вижу как собака набрасывается на еду. Странно что меня не сожрал такой голодный.

Если дядя не объявится, с песиком что-то придется решать. Еще одна проблема на мою голову.

– Надеюсь, твой хозяин скоро придет.

Бросаю встревоженный взгляд на Джема и ухожу. Нужно решать проблемы по мере поступления. И сейчас я отправлюсь за советом. Кроме Дениса, довериться некому.