Кто такой, черт возьми, Везалий?
Впрочем, упоминание имен, о которых я никогда не слышал, еще можно терпеть. Однако потом профессор Поцелуй Мою Задницу начал рассказ об анатомических позах. Разумеется, я оживился, даже сел ровнее на своем пластиковом, вызывающем судороги стуле.
Позы? Я хорошо с ними знаком: горизонтальные, вертикальные, под углом девяносто градусов, изогнутые – на сиденьях стадиона. Дайте мне час с гимнасткой, и я придумаю какую-нибудь новенькую. Любую, за исключением дистальной и проксимальной.
Вот же влип…
Я все же получил свою пятерку… правда, в виде занозы в заднице, которая с сегодняшнего утра была приставлена ко мне с четкими инструкциями «использовать мою голову, ту, что прикреплена к моим плечам».
Почти уверен, что это были точные слова тренера.
Я не сделал несколько домашних заданий, и тренер спустил курок.
Обязательные занятия с репетитором, чтобы держать мою жопу в тонусе. Можно подумать, я сильно облажался в первые три недели семестра и мне нужно наверстать упущенное. Косяков не было, но тренеру виднее.
Вот почему в прекрасный вечер вторника, единственного на этой неделе, когда бейсбольная команда не на поле, я вынужден бежать на встречу к цыпочке, которая должна помочь мне сдать экзамен.
На улице чертовски холодно, поэтому натягиваю через голову толстовку, надеваю бейсболку и выхожу за дверь.
Спортивный центр примыкает к раздевалкам и находится в десяти минутах ходьбы от новой площадки, так что дорога туда не занимает много времени. Войдя в здание, поворачиваю налево и продолжаю двигаться по длинному, похожему на туннель коридору. Попутно разглядываю два чемпионских баннера, свисающих с трубы.
Первый относится к замшелому 1969 году, а второй – к году прошлому, моему первому сезону в качестве стартового питчера[1 - Питчер – подающий, один из основных игроков бейсбола. Бросает мяч со специальной горки в сторону кэтчера (ловящего); питчеру противостоит бэттер (отбивающий), чья задача создать возможность атаки для своей команды. – Здесь и далее примеч. пер.] здесь, в Авиксе.
Сначала я был новичком, а это означало: сиди на скамейке запасных и доказывай, что можешь добиться результатов. И был запрет на участие в матчах – мне разрешалось только тренироваться, что я и делал.
Ежедневные тренировки, по три гребаных раза, с командой и без нее.
Прежний главный игрок сразу понял, что к чему, поэтому поступил так, как сделал бы любой умный бейсболист: перевелся из команды до того, как его место в составе перешло от стартового к запасному питчеру.
Я пообещал тренеру в тот день, когда подписал контракт, что принесу им чемпионский титул, а он дал слово, что сделает все возможное, чтобы его лучший питчер получил контракт в главную лигу бейсбола. Свое обещание я выполнил, теперь его черед.
Как только закончится сезон, я наконец-то получу право на драфт[2 - Основной механизм поступления бейсболистов-любителей из школ, университетов и любительских бейсбольных команд в клубы главной лиги бейсбола.] и меня заберут.
Ни черта в этом не сомневаюсь.
Вот почему эта чушь с репетиторством, хотя и тошнотворна, скучна, да и отнимет кучу времени, так безумно необходима.
Уверен, тренер придерживается аналогичного мнения.
Поднимаюсь, коснувшись сине-золотого гобелена, и продолжаю двигаться, но шаги замедляются, когда приглушенный спор эхом отражается от бетонных стен.
– Скажи мне, что это шутка, – шипит девушка.
– А разве похоже, что я шучу?
Тренер Рид, всегда готовый к перепалке, отвечает тоном гораздо менее озабоченным, чем ее.
– У меня есть другие студенты, еще одна работа. Я сама еще учусь и…
– Оставь все остальное на потом. Он в приоритете, – настаивает Рид.
– Приоритет, вау! – Высокий голос срывается, становясь все более отчаянным. – Такого я ожидала меньше всего.
– Почему это? Помнится, у тебя были опасения по поводу перевода в спортивный отдел, так вот, считай, что они исчезли.
Вслед за этим раздается сдавленный невеселый смешок.
– Я не могу заниматься с Тобиасом Крузом.
Вздрагиваю при упоминании своего имени. Потом улыбка расплывается по моему лицу и я прислоняюсь к стене, чтобы подслушать еще немного.
Давай послушаем тебя, малышка.
– Можешь – и сделаешь. – Тренер ставит условия. – Что касается временных рамок, то придумай, как справиться с этой и другими твоими проблемами, или я попрошу студенческую службу расторгнуть контракт и найти сторонних репетиторов, которые смогут.
Наступает пауза, затем она снова говорит:
– Я ничего от тебя не требую, но прошу поручить его другому человеку. Пожалуйста.
Она продолжает что-то говорить, но я не обращаю внимания, смеясь про себя над тем, насколько предсказуема ситуация, и мысленно заканчиваю ее фразу:
Я не могу заниматься с ним, он такой очаровашка.
Сосредотачиваюсь на разговоре как раз вовремя, чтобы услышать, как она говорит:
– Это невозможно.
Предательский смешок слетает с моих губ.
Мысль о нем сводит меня с ума, мне будет неловко сидеть рядом с ним и…
Вздох отвлекает меня от размышлений. Оборачиваюсь на звук и вижу девушку с беспорядочным клубком волос на голове. Она смотрит на меня из кабинета тренера, вытянув шею.
Я что, сказал это вслух?
Ухмыляясь, отталкиваюсь от стены и делаю шаг вперед, но цыпочка не застывает на месте и не одаривает меня самой дерзкой из своих улыбок. Она не ждет, пока я подойду ближе, и не стремится ко мне.
Она не делает ничего из этого. Вместо этого она бросается обратно в кабинет тренера, оставляя меня одного.
И это было грубовато.
Нахмурившись, направляюсь за ней, чтобы сказать об этом, но прежде, чем успеваю переступить порог, девушка вылетает в коридор, прижав подбородок к груди.
Нацепляю свою лучшую улыбку и жду, когда она поднимет голову, подойдет ближе, взглянет на меня снизу вверх, взмахнет ресницами и извинится за то, что пыталась избавиться от меня, а затем начнет умолять разрешить ей загладить свою вину, опустив взгляд ниже, но она не делает ничего из этого.
Она просто проходит мимо, как будто меня не существует.
Не пытается заигрывать.
