Чёрное сердце. Часть 2. Смерти вопреки
– Скажи, – вопросительно смотрит ангел, – как ты попал на Небо? Ты же демон!..
Секретом не является, к тому же более могущественные ангелы, скоро сами выяснят подробности проникновения врага в верхний мир. Если уже не…
– Во мне душа Сашиэля… – скрипя зубами, гляжу исподлобья.
Лицо мальчишки светлеет. Взирает голубыми глазами с ещё большим интересом.
– Пошли, – спешно хватает за руку и тащит прочь из комнаты. За дверью коридор в одно мгновение преображается в просторную улицу, кишащую людьми, словно попадаю на Красную площадь в грандиозное празднование. Ангел торопливо увлекает в самую гущу. Тараторит не громко, часто оглядывается:
– Ты хочешь сказать, что Сашиэль продал душу?
– Нет! Отдал… – тихо поправляю, крайне удивляясь, почему ангел не знает о таких мелочах. – Ты его знал? – неуверенно вырывается предположение.
– Признаться, нет, – сокрушается парень. – Но знаком с его учениями, идеями. Среди наших он пользовался уважением, пока… – ангел заминается и неопределенно мотает головой: – пока не ушёл к людям. Я… – быстро лавирует между людьми, таща меня за собой, – очень проникся его теорией мироздания, отношению к отцу нашему, людям, демонам, – переходит на громкий шёпот. – Хотя, насчёт демонов не совсем… Вот только, узнай о подобном наши – меня точно лишат крыльев!
– Помоги! – сам пугаюсь собственного рыка-мольбы. С чего беру, что согласится – ума не приложу, но в душе теплится крохотная надежда. Видимо, Сашиэль, морально поддерживает, не даёт опустить руки.
– Не могу, – не замедляя шага, косится затравленным взглядом парень. – Ты – наш враг…
– Я вам не враг! – упорствую. – Больше… не враг… – спешно поправляюсь. Решаюсь на отчаянный шаг, выпаливаю: – Мне нужно найти Витку! Только времени мало. Иолла сказала, что если застряну…
– Ты знаком и с Анаэль?.. – теперь ангел уже не просто удивлён – шокирован. Застывает, точно вкопанный, с вытаращенными глазами.
– Анаэль? – переспрашиваю, чуть замявшись.
– То есть, Иоллой, – уточняет ангел.
– Да, – осторожничаю. – О ней тоже слышал?
– Больше, – признаётся ошарашено. Взгляд тускнеет. – Она – моя наставница. Была… – потерянно встряхивает кудряшками и опять спешит прочь.
– Иолла помогла мне, – подыскиваю любую мелочь, способную переубедить ангела. Равняюсь с ним. – Помоги и ты…
– Боже, боже, боже… – тихо бубнит мальчика, в ритм быстрых шагов.
– Клянусь, уйду, только заберу Витку с собой.
– Забрать с Небес? – ангел так резко останавливается, будто налетает на невидимую стену – вновь недоуменно уставляется.
– Да! Она – моя… – добавлю с чувством собственника. – Никто не смеет забрать её душу, кроме меня. Сама вручила права на владение…
– Тогда она не здесь, – хлопает длинными ресницами парень и снова продолжает идти.
– Откуда знаешь? – спешу за ним.
– Думаю… – неоднозначно пожимает плечами. – Хотя, не уверен!
– Вот и я о том же! – настаиваю с жаром. – Как бы узнать, попала она к вам или нет? Учёт душ ведёте?
– Ведём, – чуть отстранённо бормочет парень. – Но это уже перед входом в Рай. Пройдя испытание на восемь смертных грехов, и ни разу не споткнувшись, не соблазнившись, человеческая душа предстаёт перед вратами в Эдем.
– И?..
– Но ты не прошёл, – снова косится на меня парень. – Я должен тебя доставить в небесную полицию, для отправки в Ад.
– Не будь глупцом, – рычу неожиданно зло. – Ты же знаешь, что они со мной сделают! Ада мне не видать!..
Некоторое время идём в полном молчании. Призрачная надежда рассеивается. С упавшим сердцем плетусь за ангелом, размышляя как избавиться от конвоя и бежать. Наручники божественников не поддаются моим силам – их может снять только тот, кто надел. Хотя, что это даст? Даже если сбегу, я в незнакомом месте – в стане небесников. Где точно искать Ивакину? В «списках прибывших»? Крылатые мне не дадут таких сведений по собственной воле… Нужна помощь! Единственный, кто может подсобить – отказывается. Так что, сбеги от него – меня поймают, ведь мальчишка сказал: за мной уже отправили розыскную группу спецов.
Безысходность пленит куда больше, наручников и хлюпика-надзирателя. Я в прострации, смятении – что делать не знаю, куда двигаться – тем более. Мне нужна помощь знающего Небеса. Ангел вновь резко останавливается:
– Ты меня не убил, хотя мог…
Затаиваюсь, терпеливо жду, но внутри опять растёт робкая надежда.
– Почему?.. – изучает с дотошной щепетильностью парень удивительно вдумчивыми глазами.
– Ты мне не враг, – бормочу первое, что приходит в голову. Ангел не сводит пристального взгляда. Такого проникновенно глубокого, что непроизвольно выдыхаю со стыдливым рыком: – Не смог! Ты… другой. Смотришь… как сейчас, – трясу головой, прогоняя наваждение.
– То есть, я другой?
– Не такой, как большинство ангелов. Есть в тебе что-то… Сашиэлевское, – выдавливаю нехотя. – Понимание в глазах больше, чем у кого-либо. Эх! – протягиваю сожалению. – Для тебя это сущая беда – думаешь много…
Мальчишка смущенно отводит взгляд:
– Всё так! Часто получаю нагоняй за вопросы не к месту. Другие молчат, а я не могу… Не понимаю, почему так, а не иначе. Не согласен с мнением окружающих, вот и не любят меня наши.
– О том и говорю! Мир не таков, каким его пытаются показать ангелы и демоны. Люди куда интересней, загадочней… Не зря их Бог создал по своему подобию, впрочем, как и нас. Мы все братья и сестры, а мерить всех под одну гребенку нельзя. Сашиэль и Иолла поняли это раньше большинства. Потому и ушли к смертным.
Ангел кивает и побуждает перейти на бег. Не отстаю.
– Я тебе помогу добраться до списка, но это всё… – наконец, нарушает молчание.
– Спасибо, – шепчу горячо, едва не давясь благодарностью и счастьем. – Мне бы убедиться, что её здесь нет!
Толпа уплотняется, уже приходится проталкиваться. Еле поспеваю за ангелом. Он тощий, юркий. Когда теряю из вида, притормаживаю – парень выныривает из гущи и рывком тянет дальше. Текучка стремится к высокому зданию с огромными воротами-аркой. Вновь продираюсь через толпу, пока не упираюсь в небольшую лестницу. Здесь народ распределяется в многочисленные длинные шеренги. Спешу в очередь за ангелом и удивленно понимаю, что мы ни разу не остановились, не замедлили шага. Двигаемся с той же скоростью, а впереди идущий строй, рассеиваются по мере приближения к арке. Восхищенно верчу головой и вскоре натыкаюсь на один длинный стол, от стены до стены, перед входом в здание. С другой стороны, по всему периметру сидят миловидные девушки-ангелочки – администраторы Эдема. Светловолосые и голубоглазые, будто сестры. Между очередями проекционные экраны, на столешнице перед администраторами Рая сенсорные клавиши.
– Руни, скажи, – склоняется парнишка к ближайшей, – как бы узнать, Ивакина Вита Михайловна заявлена как прибывшая на Небо?
Девушка чуть медлит. Глупо хлопает глазами, переводит взгляд на меня. Натягиваю улыбку, но вряд ли моё демоническое обаяние здесь сработает. Так и есть! Ангел опять вопросительно смотрит на моего спасителя:
– Зачем тебе это? – в тоне нет упрёка или подозрения, скорее робкое желание понять истинную причину.
– Поспорил со знакомым, что такую значимую персону как дочь Михаила и Албериты в Рай не пустят.
Ангел неуверенно косится на соседок – те заняты своими клиентами. Шумно выдыхает, морщит нос и шустро проверяет базу данных – тонкие пальчики ловко бегают по клавишам. На нашем экране стремительно мотается список и выскакивает красная табличка.
– Нет, такая не прибывала, – нехотя отзывается девушка, смахивая белоснежный локон с плеча. – Но, Кассиэль, – переходит на шёпот, и чуть подаётся к нам: – не думаю, что бы её так просто впустили. Скорее, в списки бы не внесли, а доставили в спецотдел… – многозначительно понижает голос и вновь глядит на меня. – А это и есть твой знакомый? – вновь морщит милое личико, в глазах мелькает сомнение и лёгкое недоумение: – Уж больно похож на…
Окончания фразы уже не слышу, парень утаскивает меня прочь:
– Боже! О таком не хотел даже думать! – тихо тараторит Кассиэль. – Ужас! Ужас!..
– Что? – нервно сглатываю, едва поспевая за юрким мальцом, мчащимся к тому же против человеческого потока.
– Прости, – ангел щёлкает пальцами, и мы в мгновение ока оказывается в пустой затенённой комнате. О как! Не успеваю спросить: почему сразу нельзя было нас так перенести к вратам Эдема, мысль испаряется. – Это хуже, чем я мог предположить, – горестно бубнит Кассиэль, – но единственно верно, если учесть значимость дочери отступников.
– Где этот спецотдел? – пропускаю мимо ушей остальное, ненужное.
– О, нет, – рьяно мотает головой Кассиэль. – Даже не думай! Это закрытый отдел, куда нет доступа простым ангелам, человеческим душам и, уж тем более, демонам воплоти…
– Я тебя не заставляю. Отпусти меня и скажи, куда иди. Сам попробую.
– Зепар, проще забыть о ней…
– Не могу! – неистово рычу. Голос настолько пропитан болью потери, что пристыжено опускаю глаза. – Она нужна мне больше жизни! – насильно усмиряю пыл.
– Никогда не видел, что бы демон любил, – неверующе шепчет Кассиэль, во взгляде мелькает нечто странное – проникновенность, сострадание, понимание. – Скажи, – понижает голос, – это больно? Любить? – осторожничает несмело.
С минуту собираюсь силами и решительно выдыхаю:
– Если то, что испытываю, так называется, то да! Как ничто на свете, – предательская дрожь всё же настигает последние слова. – Все муки Ада – сущий пустяк в сравнении с тем, что твориться в душе, когда теряешь ту, ради которой готов перевернуть Вселенную, – от собственного пафоса готов проблюваться, но впервые настолько честен перед совестью и другим существом.
Кассиэль робко ступает ко мне. Медленно поднимает руку, вопрошающе смотрит, будто спрашивая разрешения, и несмело касается моей груди. От ладони ангела идёт охлаждающая прохлада, расползается по венам, точно заморозка. Боль чуть притупляется, тело благодарно отзывается спасительным теплом. Кассиэль так резко отдёргивает ладонь, словно ошпаривается кипятком. В наивных голубых глазах безмерное удивление и крупные, с горошину, слёзы. На лице столько жалости, будто ангел только что познал масштабы моего горя:
– Это чудовищно, – бормочет в никуда, неопределенно потряхивая головой, – белоснежные кудряшки прыгают в такт. – Как ты живёшь с этим?
– Помоги… – молю с чувством.
Висит долгое, тягостное молчание. Уже готов рухнуть на колени, упрашивая об исцелении или, на худой конец, о полном забвении, как ангел не даёт упасть так низко:
– Пробраться в отдел никак нельзя, – бормочет убито и всхлипывает: – Если только… – осекается, смахивает слёзы, юрко бегущие по щекам. – Самим не сдаться. Ты ведь тоже не просто посетитель.
– Тогда чего ждём? – задыхаюсь от нетерпения.
– Ты хоть понимаешь, что оттуда нет выхода? – осторожничает Кассиэль, во взгляде застывает обречённость.
– Главное убедиться, что её там нет…
– Но если её там не окажется, под арестом останешься ты.
– Мне плевать! – упираюсь.
– Да? – вытаращивается ангел. – А если она там?.. – интересуется, пряча глаза.
– Тебе лучше не знать, что сделаю!
– Ужас! Зепар, я не могу помочь тому, кто может причинить вред моим братьям и сестрам.
– Они и моя родня, но если посмели причинить Витки боль – приму как личное оскорбление. Его не прощаю никому! Никто не имеет права лишать меня самого дорогого, из того, что я имел. Но если Ивакиной там нет, клянусь, – добавляю с жаром, вкладываю в слова всю силу убеждения, – ни одному ангелу не причиню вреда.
Кассиэль долго молчит, а потом часто-часто кивает, будто своим мыслям:
– Хорошо, но, Зепар, подумай хорошенько, – выдерживает крохотную паузу, – если не здесь, – рассуждает волнительно, в голосе улавливаю сомнение, – то Вита в этот момент может находиться в Аду…
Зажмуриваюсь. Горе перекрывает разум! Вот что значит, потерять голову из-за женщины! Всё как у людей… Твою мать!
Кассиэль прав, но другого выхода нет. Любым способом нужно добраться до спецотдела крылатых. А там, выкручусь… Допросы не только вёл, но и не раз был допрашиваемым. Извиваться змеей умею, где идиотом прикинуться, где глупость сказануть, придумать, приврать, а иногда «пойти на контакт». Шлюшкой побыть для дела… Стоять! Не уверен, что получится, но Лилит частенько в Раю бывает.
Первая жена Адама, созданная богом, но осквернившая все его лучшие чувства и сосланная прочь. Развратница негодовала, злилась за поруганную честь недолго – ноги и руки никто не связывал; гуляй и делай, что возжелаешь. Вот и понеслась душа не только в Рай, но и в Ад. С тех пор, ангенесса самозабвенно вкушает прелести жизни во всех мирах, кроме Земли, куда ей дорога закрыта создателем, – предпочитая хозяйничать в нижнем. Больше простора для фантазии и средств осуществить самые дерзкие мысли без страха быть оскорблённой или непонятой.
Вызвать её! Мысль, может, и дурная, но почему бы не попробовать?!
– Оставь меня здесь! – Идея приходит как разряд жалящего тока. – А ты беги, пока ангелы не схватили нас вместе. Тебя не должно быть рядом. Пока есть время, найди Лилит. Надеюсь, её знаешь?..
– Конечно, – кривится Кассиэль и тотчас смущенно краснеет. – Не в том смысле, – бормочет оправдываясь. – Но видел…
– Отлично, а я с ней знаком именно в этом смысле, – нехотя поясняю. – Не друзья, зато она… – подбираю верные слова – они, как назло, не идут, – может согласиться помочь.
– Но… – заикается мальчика.
– Прочь! – холодно отрезаю. Разговор затягивается, а спецотряд вот-вот нагрянет.
Кассиэля точно волной смывает, наручники исчезают в тоже мгновение. Я остаюсь наедине с болью и своими страхами. Ненадолго… Не успеваю обернуться, оценивая обстановку, соотношение сил – дверь распахивается с грохотом, комнату наполняют ангелоподобные верзилы-бойцы и меня накрывает темнота.
Глава 7
Едва разлепляю непослушные веки, тотчас морщусь от яркого света, бьющего прямо в глаза. Отвернуться не получается – сижу крепко привязанный к стулу, на запястьях холодят кожу наручники, внизу побрякивает металл – за щиколотки прикован к ножкам стула. Голова раскалывается от боли – видать, хорошо приложили чем-то тяжёлым. Открыть глаза получается не с первой попытки. Щурюсь, внимательно разглядывая, где нахожусь. Четыре белоснежные стены, одна с зеркальным окном, другая с дверью, – явно выход. Я посреди комнатки. Напротив – прислонившись к столу, скрестив нога на ногу, восседает хорошо знакомый по прошлым встречам Габриэль. В пиджаке молочного цвета, отутюженных брюках, лакированных туфлях. Медовые волосы небрежной копной ниспадают до плеч. Светло карие, даже скорее, охровые глаза глядят пристально, изучающе. Ноздри орлиного носа мерно раздуваются. Узкие губы искривлены в подобие брезгливой ухмылки:
– Зепар, друг мой, – тянет сахарным голосом Габриэль. – Сколько лет, сколько зим? – Чуть подаётся ко мне: – Не могу сказать, что рад встрече, но безмерно удивлен!
– И тебе того же, и тем же… – разлепляю опухший рот. Онемевшим языком обвожу губы – саднят. Странно, не помню, чтобы меня били. В глотке привкус металла. Да, и тело орёт от боли, словно упал под поезд. Однозначно: божественники меня пинали, пока был без сознания.
– Какими судьбами? – самодовольно ухмыляется Габриэль, явно наслаждаясь своим положением победителя и моим пленением.
– Да так, – встряхиваю головой, пытаясь прогнать назойливый гул, перерастающий в звон. – Дай, думаю, загляну к Габи, – шумно перевожу дух. – Узнаю, как дела? – Жадно хватаю воздуха и морщусь от пробежавшей стрелы боли – внутри клокочет и булькает. Твою мать! Вероятно, ребра переломаны. – А то, поди, меня совсем потерял из виду…
– Естественно, – брезгливо фыркает архангел, деланно изучая ногти, – на что ты мне сдался? Уже не демон, ещё не человек… Что с тебя взять?
– Эх, прав – нечего!
Внутри разрастается тепло. Удивительное, живительно-приятное. Даже ощущаю, как боль отступает. Ребра уже не цепляют лёгкие, кости не хрустят, жилы не стонут от напряжения. Это Сашиэль меня залечивает!.. Не знаю, как благодарить. Не понимаю, чем заслужил помощь такого существа.
Спасибо…
Ни одной мало-мальски приемлемой мысли для разговора с Габриэлем на ум не приходит, несу первое, что идёт в голову:
– Дружище, – прокашливаю ком в глотке. – Подскажи, Ивакина у вас тут случаем не появлялась?
Габриэль отрывается от просмотра ногтей. Секунду задумчиво-пристально глядит на меня из-под циничного прищура. Резко откидывает голову и разрежается закатистым хохотом:
– Кто знает, кто знает, друг мой… – обрывает смех. – Но если хочешь узнать – могу помочь! Только у меня к тебе деловое предложение, – загадочно подмигивает, – а точнее, у тебя два выбора. Либо гниёшь у нас в тюрьме-ловушке, пока… существуешь. Либо переходишь на нашу сторону.
– Вербуешь? – опешиваю. В голове проясняется, теперь уже чувствую бодрость. Сашиэль упорно меня излечивает.
– Почему бы и нет? Когда такой шанс ещё случится. Демон, пусть и бывший, – многозначительно добавляет, – у нас на Небесах – единичный случай.
– Нет! – мотаю головой. – Даже несмотря на то, что отошёл от дел. Мне бы Ивакину вернуть, а война между ангелами и демонами – отныне не для меня.
– Зря! – рявкает архангел. Вдох застревает посреди горла – Габриэль так стремительно оказывается рядом, что даже моргнуть не успеваю, – и с плохо просматриваемой скоростью смачно бьёт по лицу. Кулак обжигает скулу. Искрятся звёзды. Встряхиваю головой и хлопаю глазами, отгоняя пелену помутнения и звон в ушах. Слизываю языком теплую струйку в уголке рта и сплёвываю терпкую сладость:
– Брось! Ты же не думал, что соглашусь, – охрипло усмехаюсь. – Уж лучше сгнить.
Архангел становится хмурым. Разминает руку, которой нанёс удар – сжимает, разжимает кулак. Некоторое время изучает меня. На лице отражает бурная работа мозга. И это пугает. Сколько помню, Габриэль – опасный и умный враг. Расчётливый, коварный, прагматичный. Отличается довольно выдержанным нравом и хладнокровными решениями. Его ловушки погубили много демонов. Когда велась более кровопролитная война, этот архангел умудрялся уничтожать сотнями моих братьев и сестер. Но вот чего за ним не значилось: подлости и низости, но в тоже время это не умоляет его безжалостных поступков и зверских убийств по отношению к людям и демонам. Беспощадные чистки вплоть до уничтожений цивилизаций, материков, стран, городов; пытки и истязательства столетиями; вымогательства, шантаж и хладнокровные убийства с вырезанием семей до последнего колена. Как говорится: с волками жить, по-волчьи выть. Такие выходки не считаются из ряда вон выходящими – нормальные, на фоне многих других – даже гуманные. Грозный воин из числа божественников, сражаться против которого – честь, ведь в двойне приятнее, обойти достойного врага хоть на полшага. Умело дерётся любым холодным оружием, управляет любой техникой и знает бесчисленное количество приёмов рукопашного боя. Сила и скорость высшего ранга крылатых. Радуюсь, что мы на Небе, а не на Земле – там бы меня ожидали пытки, куда болезненней, а ещё, что в Раю, как и в Аду человеческое огнестрельное оружие не действует. Хотя, ножи, клинки, мечи, и прочее режуще-колющее очень даже применяется – оно может доставить много незабываемо-острых ощущений.
Вот поэтому то, что сейчас роится в голове Габриэля, настораживает и даже леденит кровь. Уж лучше бы он меня заточил в тюрьму. С задумчивым видом несколько минут мерит комнату шагами. Охровые глаза сощурены. Морозящая тишина говорит так мало и так много одновременно, что по коже разбегаются мурашки. Архангел резко оборачивается, сложив руки за спиной. На лице торжество с толикой ехидства:
– Я верну тебя на Землю, – озадачивает новостью, во взгляде читается смертельная угроза. Радоваться не спешу, уж больно зловеще прозвучало. Габриэль не из тех, кто отпустит от щедрот душевных. Подозрительно, но терпеливо жду продолжения. – Запущу слушок, что ты – мой агент.
– Габи, – деланно хмыкаю, но на деле внутренний тремор достигает апогея. Узнай свояки подобную новость, убьют меня, даже не удосужившись разобраться, правда была или нет. – Ты этим ничего не добьёшься, – мысли хаотично скачут, как увести разговор в сторону, которая интересна мне. – Смерти не боюсь – не пугай зазря. Единственное, чем можешь заинтересовать: душой Ивакиной. Заметь, моей душой… По всем правилам и законам.
Габриэль недолго сверлит меня взглядом:
– Это ты своему господину рассказывай, – отмахивает небрежно. – Вижу, что дело куда глубже и печальней. Пробраться на Небо, чтобы только узнать: не здесь ли душа полукровки?.. – тянет ласковым тоном всезнайки. – Друг мой, да ты влюблён в девчонку! – уличает пренебрежительно. – Досадно и смешно, Зепар. Смертная умудрилась пленить великого соблазнителя Ада. Разнежить суровое чёрное сердце. Ты жалок в своих чувствах и очень уязвим, – расплывается ироничной улыбкой. – Будь примерным демоном. Прими предложение, а я расскажу, что знаю…
Грозно соплю, стискиваю зубы, гляжу исподлобья. Выскочка-пернатик! Смеет утверждать, что я влюблён в Ивакину?! Бред чистой воды! Вот ещё!
– Перестань артачиться, – протягивает снисходительным тоном Габриэль. – Дьявол тебе никто! Изгнал, отказался, унизил и лишил дара, – с упоением давит на очередную больную мозоль. – В тебе душа Сашиэля, задатки демона. Зепар! Ты – Мата Хари в штанах! Да мы сделаем из тебя нечто более усовершенствованное, – понижает многозначительно голос полный неподдельного восхищения. – Таких, как ты, не будет! Ты же не против стать могущественней остальных существ, правда?
Сердце предательски выдаёт скоростной удар, даже душа замирает в предвкушении. До боли приятные воспоминания собственной мощи и власти блаженной негой растекаются по тщедушной плоти. Зацепил! Нашёл ещё одну слабость и играет на ней!
– Скажи мне, друг, – архангел прячет руки в карманы брюк и вальяжно перекатывается с пятки на носок, – какая женщина не любит власть и деньги? – недолго молчит, якобы ожидая ответа, но на деле яснее ясного – он ему не нужен. – Станешь равным дьяволу, Ивакину искать не придётся – сама прибежит. Насколько знаю, ни одна женщина ещё не устояла против твоих чар. Умножь свои силы во стократ – и полукровка свихнётся от любви.
Идеальный вариант – получить всевластие и господствовать во всех мирах. Кхм, слишком гладко, аж приторно. Соглашаться не спешу. Бесплатный сыр только в мышеловке. Габи ни за что не даст таких сил, перед этим не обезопасив Небеса и ангелов. Полагаю, подсунет контракт-ограничение. Что ж… Удивляться нечему. Габриэль, в который раз доказывает: умён и хитёр.
Остаётся лишь досадовать – замечательное предложение, а поступает так не вовремя.
Неутешительные мысли назойливо гудят, сводя меня с ума.
Твою мать, почему все, кого встречаю, о любви говорят? У меня, что на лбу об этом написано? Понимаю, что хрень полная, но лоб нестерпимо зудит. Удариться бы головой, чтобы избавиться от ощущения или почесать об косяк… Точно! Давненько меня никто об дверь не бил. Или даже кулак Габриэля бы помог…
– Против дьявола не пойду, – отзываюсь с вызовом.
– Идиот! – досадуя, качает головой Габриэль, опять выхаживая взад и вперёд по комнате. – Я предлагаю тебе невиданную власть. Редкие ангелы удосуживаются подобной благодати… – Останавливается напротив меня: – Стать сильнее, чем был. Обладать лучшим из всех миров. Иметь шанс найти Ивакину… – добавляет с проникновенным чувством. – Только скажи «да».
– Не… – душа чуть не вылетает из тела. Слова застревают в глотке.
– Неверно!.. – Габриэль оказывается передо мной с такой скоростью, что не успеваю даже договорить. После оглушающего хука в голове некоторое время звенит. Перед глазами скачет ослепляющий фейерверк. Лицо горит, челюсть явно сломана – хрустит. Архангел встряхивает рукой и разрабатывает кулак, явно повреждённый после удара. – Но выбор твой. Будь ничтожеством, если так хочется, только отдай камни, скрижаль и нож.
Задыхаясь болью, резким ударом о плечо вставляю челюсть обратно. Некоторое время в ушах ещё звучит жуткий хруст собственных костей. Спасибо, Сашиэлю – вновь врачует изнутри, и уже через несколько долгих минут цежу сквозь зубы:
– У меня… их… нет…
– Врёшь! – с убийственным спокойствием обрывает Габриэль. – Кинжал у тебя! Откуда знаю? – вскидывает светлые брови. – Связь с помощниками оборвалась, когда они атаковали лесную хижину. Кстати, не спрашиваю, куда они делись, – самодовольно ухмыляясь, подмигивает архангел. – Надеюсь, им там лучше, чем было на Земле или на Небе. Вернулся только один. Он и рассказал!.. Намекаешь, Кассиэль меня обманул? – интересуется деланно. – Кхм… – театрально кривит лицо. – Пожалуй, устрою очную ставку. Если окажется, что он соврал…
О, чёрт! Мальчишку из-за меня убьют. Этого допустить нельзя.
– А-а-а, – тяну охриплым голосом, едва разлепляя онемевшие губы. Сашиэль, уже снял боль, заживил кости, но рот ещё плохо слушается. – Ты об артефакте.