Этернум 5

Чуть поодаль отчетливо просматривались очертания приземистых строений, напоминающих хлипкие шалаши и разительно контрастирующих с добротным каменным сооружением. Местных жителей я пока не заметила, но по моим предположениям именно эти «шалаши» и служили домами подавляющему большинству ригорцев. А вот предназначение впечатляющей постройки из камня мне пока было неизвестно, однако уже скоро я получила исчерпывающие ответы на все свои вопросы. В том числе я, наконец, поняла, почему на улице не было ни души.

Никогда раньше я не видела такого количества ригорцев, одновременно собравшихся в одном помещении. Зрелище было столько же странным, сколько и завораживающим, и я невольно застыла в ступоре, потрясенно взирая, как не менее пяти десятков ригорцев неотрывно внимают вещающему с постамента жрецу, а когда тот на мгновение замолкает, синхронно отвешивают поясные поклоны. Это безусловно была церковь, и я как раз застала самый разгар проповеди. Деревня потому и опустела, что все ее население затаив дыхание слушало религиозную чушь о могуществе Тысячеглазого Божества в исполнении служителя жестокого культа. Если простые ригорцы были одеты едва ли не в рубище, то одеяние жреца сверкало показным великолепием – тут и ниспадающая на плечи мантия, и расшитый золотыми нитями ворот, и подобие тиары на безволосой голове. А еще рядовые жители были сплошь босыми, и у меня была возможность лицезреть их четырехпалые ступни, тогда как на ногах жреца красовалась достаточно изящная плетеная обувь, будто бы намеренно подчеркивающая социальную пропасть, которая пролегала между простыми смертными и посланниками богов.

Жрец экзальтированно лязгал, скрежетал и скрипел, его громкий, раскатистый голос метался под сводом крыши и, казалось, заполнял собой всё свободное пространство, погружая паству в гипнотический транс. Ригорцы медленно покачивались, молитвенно простирали руки к пьедесталу, а в их остекленевших глазах читалось лишь слепое благоговение перед высшими силами. А жрец тем временем распалялся все больше – судя по интонациям и жестам, сейчас он обрушивался на прихожан с обличительной тирадой и призывал покаяться в грехах. Ригорцы испуганно жались друг к другу и боялись поднять глаза, их жилистые, нескладные тела мелко дрожали в то ли в ужасе, то ли в экстазе – на мгновение мне даже почудилось, что здесь не осталось отдельных личностей, только коллективное бессознательное, единый организм, всецело подчиненный чужой воле.

Совершенно неудивительно, что в такой обстановке на меня никто не обращал внимания, и я могла безнаказанно выглядывать из-за двери, но в какой-то момент все изменилось. Буквально за секунду до того, как мое присутствие было обнаружено, я успела достать коммуникатор и выбрать необходимый языковой пакет. Идеально круглые, грязно-зеленые глаза жреца с желтыми треугольниками зрачков и сетью тонких прожилок на радужной оболочке уставились на меня в упор, а потом дружно отмерли и поочерёдно начали оборачиваться крестьяне. Народ загудел и попятился, но жрец резко воздел руки к небесам и вдруг разразился серией пронзительных выкриков, причем, с переводом этих отрывистых фраз коммуникатор, увы, не справился. В Галактическом Союзе Рэнд был единственным носителем ригорского языка, и загруженная в память коммуникатора программа базировалась сугубо на его лексиконе, но похоже, специфическая лексика жреца состояла вовсе не из общеупотребительных слов.

Глава

XXVIII

Мои первым и наиболее естественным желанием было пуститься в бега и без оглядки нестись до тех пор, пока я гарантированно не окажусь в безопасности. Неуправляемый порыв заставил меня отступить назад, но мысль о Шрине все-таки удержала меня от панического бегства. Я прекрасно сознавала, что мне нужно всячески демонстрировать мирный настрой, но рука инстинктивно легла на рукоять позаимствованной у наемника винтовки, так как сердце подсказывало мне, что в данном случае переговоры лучше вести с позиции силы. Опустить оружие я всегда успею, а вот если вся эта орава сходу навалится на меня по приказу своего духовного лидера, не факт, что мне удастся выхватить винтовку прежде, чем меня сметут с ног. О недюжинных физических возможностях ригорцев я знала не понаслышке, и мне ничуть не улыбалось пасть безвинной жертвой обезумевшей толпы.

– Всем стоять на месте! Никому не двигаться! – я представляла первую встречу с ригорцами абсолютно иначе и уже тем более не планировала размахивать перед ними лазерной винтовкой, но в мозгу у меня что-то заклинило, и я была готова сделать предупредительной выстрел, если у кого-то из прихожан хватит смелости на меня напасть.

– О, боги! – лязгнул пожилой крестьянин с морщинистой, иссушенной под палящим солнцем кожей, и я не сразу сообразила, что поразило его в большей степени: мои угрозы или то обстоятельство, что невесть откуда возникшее на пороге существо вместо рычания, шипения и прочих нечленораздельных звуков изъясняется на чистейшем ригорском наречии.

– О, боги! – вышла из оцепенения толпа, и через миг многоголосый хор уже скрежетал в унисон,– помогите нам! Спасите нас!

– Успокойтесь, я никому не причиню вреда! – попыталась взять ситуацию под контроль я, но судя по нулевой реакции прихожан, у меня ничего не получилось. Ригорцы продолжали истово молить о божьей милости, и по всем признакам, считали, что всемогущие небожители таким образом проверяют крепость их веры. Думаю, в моей власти было поставить всех на колени и заставить расшибать лбами землю, но я пришла сюда с другой целью.

– Среди вас есть лекарь? – прямым текстом осведомилась я, и опешившие от такого крутого поворота крестьяне снова замерли в неподвижности. Но тут запоздало ожил безмолвствовавший доселе жрец и с не сулящим ничего хорошего выражением лица направился ко мне сквозь почтительно расступившуюся толпу.

В руках служитель культа держал внушительных размеров посох, и мои пальцы машинально легли на спусковой крючок. Только сейчас я запоздало осознала, что если мой бластер практически всегда стоял в режиме оглушения, то оружие таргоциата наверняка было переведено в боевой режим – беспощадные наемники, как правило, не оставляли жертве ни малейших шансов. Однако я не собиралась никого убивать, хотя, возможно, именно этот жрец отправил на костер ни одного псионика…

Очевидно, что ригорцы не имели даже общего представления, как выглядит лазерная винтовка, но не сложно было догадаться, что таинственная штуковина у меня в руке – это вовсе не белый флаг. На этом фоне смелость жреца заслуживала определенного уважения, и недавние слова Шрина об аборигенах с палками обрели для меня новый смысл.

– Кто ты? – зычно вопросил жрец, внезапно остановившись в паре метров от меня. Изломанный зигзаг линии рта чуть заметно дрожал, но природа будто бы специально наделила ригорцев крайне скудной мимикой, дабы те могли тщательно скрывать обуревающие их эмоции. Глубоко посаженные глаза жреца, утопленные во впадины под костяными наростами, взирали на меня с неподдельным ужасом, но вместе с тем я интуитивно чувствовала, что страх перед неведомым способен породить невероятную по силе волну агрессии, и потому еще крепче стиснула холодную рукоять винтовки.

Справедливости ради, простой вроде бы вопрос жреца натуральным образом застиг меня врасплох, и я невольно замешкалась с ответом. Рассказывать всё, как есть, стало бы весьма неудачной идеей: во-первых, ригорцы и не подозревали о наличии разумной жизни на других планетах, да и само понятие «планета» было для них в новинку, а во-вторых мне нисколько не улыбалось еще больше испугать соотечественников Рэнда.

– Ты демон с Великих Пустошей? – предположил так и не дождавшийся от меня ответа жрец и угрожающе взмахнул посохом, – это тебя видели мои братья восемь циклов назад? Значит, ты снова явился, чтобы забрать с собой псионика! Гаруна, подойди ко мне!

– Ваше святейшество, я не…., – толпа одновременно уставилась на немолодую ригорку, с ног до головы увешанную бусами и амулетами, а затем в идеально круглых глазах крестьян начали вспыхивать красноватые отблески стремительно разгорающегося пламени.

– Псионик! Она – псионик! Демон пришел за лекарем! Значит, псионик – это Гаруна! – крестьяне шарахались от несчастной, растерянной женщины, как от прокаженной, а бедняга вся оцепенела и словно вросла в землю под немигающим взглядом жреца.

– Это знак! Гаруна – точно псионик! Это она привела в наше селение демона! Надо сжечь ее, пока демон не наслал на нас бедствия! – охваченная стадным инстинктом, до предела накрученная проповедью толпа неистовствовала и бесновалась, это было похоже на массовое помешательство, религиозное исступление, и только жрец невозмутимо наблюдал, как вокруг Гаруны неумолимо сжимается живое кольцо. Поразительно, но интерес к «демону» вдруг оказался полностью утрачен, и поглощенные грядущей расправой ригорцы успешно позабыли о моем присутствии. Признаться начистоту, я и сама находилась под впечатлением от всеобщего сумасшествия, в мгновение ока овладевшего благочестивыми прихожанами, и у меня разом вылетело из памяти, зачем я здесь.

– На костер ее! Спасем свою деревню от демонов! – голоса ригорцев превратились в душераздирающий скрип железа по стеклу, это был почти что ультразвук, проникающий под своды черепа и заставляющий кожу покрываться мурашками озноба, – быстрее, разжигайте огонь! Хватайте ее, а то она еще сбежит!

– Послушайте меня, я не псионик! – обрела дар речи Гаруна, и по ее лицу крупными каплями покатились слезы отчаяния и горя, – вы же меня знаете, я всю свою жизнь провела у вас на виду! Я лечила вас и ваших детей, я принимала роды, я не спала ночами, выхаживая больных, и после всего, что я для вас сделала, вы хотите отправить меня на костер? Я умоляю вас, одумайтесь! Вы не понимаете, что творите! Не трогайте меня! Отпустите! Нет!

События явно принимали критический оборот, и надо было срочно что-то предпринимать, пока эти свихнувшиеся фанатики и в самом деле не поджарили Гаруну на медленном огне, но в итоге я не придумала ничего лучшего, кроме как истошно заорать:

– Отставить это немедленно!

Глава

XXIX

Несмотря на то, что на днях адмирал Тер-Шелл официально произвел меня в коммандеры, мне откровенно не хватало практики, и в кругу сослуживцев я непременно была бы дружно обсмеяна за неуклюжую попытку действовать по Уставу. Но ригорцы оказались гораздо менее взыскательной публикой и мгновенно притихли. Теперь нужно было развивать успех, покуда жрец не сообразил, что я никакой не демон, и не натравил на меня свою паству. Для начала я решила, скажем там, поддержать репутация выходца из преисподней, и для пущей убедительности пальнула в воздух. Как и следовало ожидать, лазерный луч перепугал ригорцев до полусмерти, и мне грех было не воспользоваться таким удачным моментом, чтобы воплотить свой спонтанно родившийся план.

– Да, вы правы, я демон! – понизив голос до инфернальных частот, представилась я, – и я здесь, чтобы забрать с собой Гаруну. А если вы мне ее не отдадите, я испепелю вашу деревню огненной молнией, которую вы только что видели! Никому не двигаться с места, иначе я тут всё в щепки разнесу! Сейчас все быстро отойдите от Гаруны, возвращайтесь обратно в церковь и сидите там, пока не стемнеет. А ты, жрец, передай своим братьям по вере, что если кто-то из них посмеет покуситься на жизнь хотя бы одного псионика, я приведу с собой целые полчища демонов! Посмотри в небо! Где же твой Тысячеглазый Бог? Почему он тебе не помогает? Потому что против нас он бессилен, и ты еще не раз в этом убедишься! Мы будем выжигать поселение за поселением, не щадя детей, женщин и стариков, пока вы не осознаете, что псиоников трогать нельзя. Тебе все ясно? Я к тебе обращаюсь!

Для пущей убедительности я снова выстрелила, но на этот раз уже не в воздух, а прямиком в основание церкви. Лазерный луч без труда расколол каменную кладку, и на землю с грохотом посыпались тяжелые булыжники. Со страху и без того идеально круглые глаза ригорцев приняли еще более сферическую форму, а некоторые особо впечатлительные индивидуумы аж присели от ужаса.

– Ну!? – поторопила остолбеневшего жреца я, – у меня заканчивается терпение! Повторяю, ты всё хорошо понял или нужно объяснить подоходчивей?

– Нет-нет, мне всё понятно… – сдавленно проскрежетал жрец, судорожно сжимая посох, а на его серо-коричневой коже проступил оттенок болотной зелени, однако, в следующую секунду служитель культа внезапно справился с дрожью и с ненавистью возопил, – именем Тысячеглазого Бога, изыди, проклятый демон!

Мне совсем не хотелось нести в этой прекрасной мир хаос и разрушения, но неугомонный жрец вынудил меня опять прибегнуть к показательному выступлению. Чтобы у сановника раз и навсегда отпали сомнения, я перевела винтовку на максимальную мощность и прожгла сквозную дыру в железном сельскохозяйственном орудии, в общих чертах напоминающем плуг. Расплавленный металл выглядел настолько эффектно, что у жреца разом отпали все вопросы, и он опрометью бросился бежать, а ригорцы без колебаний последовали его примеру. Лишь Гаруна продолжала стоять, как вкопанная, в обреченном смирении с судьбой.

– Идемте со мной, моему другу очень нужна ваша помощь! – я опрометчиво прикоснулась к запястью ригорки, и ту словно шарахнуло электрическим током. Гаруна взвизгнула и подскочила, как ошпаренная, однако, убегать почему-то не стала – лишь замерла в покорном ожидании горькой участи. По-моему, она даже толком не поняла, о чем я ей только что сказала, и я неохотно констатировала, что мне еще рановато скидывать личину злобного демона.

– За мной! – достаточно бездарно сымитировала грозный рык я, – быстрее, быстрее!

Ригорка содрогнулась всем своим нескладным, долговязым телом, бросила преисполненный первобытного страха взгляд на винтовку и сопротивление оказывать не рискнула. Прыгающей походкой она резво потрусила в сторону леса, а я на всякий случай продолжала держать ее на прицеле, беспрестанно озираясь назад. Хотя ригорцы не посмели нарушить мой приказ и смирно сидели в церкви, я все равно опасалась вероломного удара в спину, но на мою удачу атаковать демона никто так и не отважился.

Когда деревня скрылась из вида, я с облегчением позволила себе немного сбавить скорость, притом, что двужильная, как и все ее соотечественники, Гаруна даже не запыхалась. Вероятно, она считала, что я веду ее на заклание, и уже приготовилась к мучительной смерти – в ее глазах плескалась такая неизбывная печаль, что у меня стало муторно на душе. Ладно, подойдем поближе к шаттлу, я поговорю с ригоркой начистоту, а до того времени пусть она лучше живет надеждой на чудесное избавление от смерти, тем более топать нам осталось еще прилично.

Уровень зашкаливающего в моей крови адреналина постепенно снижался, но я по-прежнему чувствовала себя на взводе, и до конструктивного мышления мне было далеко. Эмоции то накатывали девятым валом, то резко шли на спад, и я безуспешно пыталась унять сердцебиение. А после того как накал страстей заметно поубавился, усталость вернулась ко мне в тройном размере. Слабость, головокружение, боль в мышцах – я мечтала об отдыхе, но для демона такое поведение было в корне непозволительным. Я небезосновательно подозревала, что помощь Гаруны запросто может понадобиться и мне самой, но изо всех сил держала марку. От позорного разоблачения меня спасало то обстоятельство, что ригорка панически боялась лишний раз поднять на меня глаза, чему я, в свою очередь, была несказанно рада. Но рано или поздно момент истины должен был наступить…

– Гаруна, остановись, нам нужно поговорить! – как только в поле зрения возникли очертания челнока, окликнула ригорку я, а когда та медленно повернулась ко мне, увидела, что зигзагообразная линия рта беззвучно шевелится – похоже, целительница непрерывно читала молитву всемогущим богам.

–Не убивай меня, демон! – отшатнулась ригорка,– я не псионик, клянусь тебе!

–Это не важно, главное, что ты –лекарь, – озадачила женщину я,– ты мне наверное не поверишь, но я не демон. Я человек женского пола, меня зовут Альма Бернович и я… Одним словом, мой друг серьезно ранен, и ты должна ему помочь.

– Ты не демон? – в недоумении лязгнула Гаруна и с опаской покосилась на мою винтовку, – а как же огненные молнии?

– Это такое оружие, – пояснила я, -там, откуда я прилетела, лазерная винтовка – вполне обычная вещь.

– Прилетела? – переспросила ригорка, и сеточка золотистых прожилок на радужной оболочке ее голубых глаз приобрела оранжевый цвет, – ты умеешь летать?

– Я сама не умею, но у меня есть такая…штука, летающая колесница,– тщательно подбирая слова, ответила я,– понимаешь, колесница сломалась и рухнула вниз. Я отделалась парой царапин, а мой друг сильно пострадал при падении. Поэтому я и пошла в деревню за врачом. Кто же мог знать, что все так обернется, вот и пришлось разыгрывать спектакль, чтобы эти ненормальные тебя не сожгли. Так что не надо меня бояться, обещаю, я ни сделаю тебе ничего плохого. Просто не дай Шрину умереть, это единственное, о чем я тебя прошу. Гаруна? Ты в порядке?

Глава

XXX

– Ты спустилась с неба? – недоверчиво проскрежетала окончательно запутавшаяся ригорка, – значит, ты видела богов?

– Нет там никаких богов, Гаруна! – сплеча рубанула я, – и Тысячи Глаз тоже нет. А есть другие миры, населенные разумными существами, такими, как я и мой друг.

– Замолчи! Боги покарают тебя за ересь! – протестующе вскинула руки женщина, – а вместе с тобой проклятье падет и на всю твою деревню – еретиков ждут мор, голод и смерть.

– Ладно, забудь! – уже сто раз успела пожалеть о своем порыве я, – можешь верить, во что хочешь, это твое право, я ни на чем не настаиваю. Идем, нам нужно спешить! Надеюсь, мой друг еще жив!

Конечно же ригорцы ничего не знали о клятве Гиппократа, но даже для такой непросвещенной темноты, как моя спутница, здоровье пациента являло собой высочайший приоритет. Мне было достаточно упомянуть об, угрозе для жизни Шрина, и целительница без колебаний последовала за мной – судя по всему ради спасения больного, она готова была отправиться даже в кишащую демонами преисподнюю.

– Это и есть твоя колесница? – потрясенно уточнила Гаруна, когда мы достигли шаттла, – о, боги, какая же она огромная! Не может быть, это ведь железо!

– Скорее совокупность алюминиевого сплава, кевлара, титана, различных композитов и криогенных материалов, но если не вдаваться в технические подробности, то да,– подтвердила я, – а что тебя смутило?

– Как железо поднимается в небо? Оно же тяжелое! –скептически оглядела челнок ригорка, но излагать ей базовые принципы аэродинамики я была категорически не намерена. Да и не помнила я их ни черта, если уж на то пошло…

– Магия! – сама нашла ответ целительница, – это невероятно!

– Пусть будет магия, – не стала спорить я и прежде чем отвести ригорку к Шрину, на всякий случай предупредила, – Гаруна, сейчас я открою люк, и вы увидите еще одно существо, которое не похоже ни на меня, ни тем более на вас. Пожалуйста, не пугайтесь, это не демон и не бог, а пришелец из другого мира, и он очень нуждается в медицинской помощи. Вы меня поняли?

– Я надеюсь, что ты меня не обманываешь, и твой друг действительно не демон, – впервые посмотрела мне в глаза Гаруна, а затем вдруг с подкупающей искренностью добавила, – потому что демонов я лечить не умею.

– Порой Шрин бывает совершенно невыносим, но он определенно не демон, – клятвенно заверила ригорку я, – но все равно советую быть с ним поосторожней.

Люк я открывала с замиранием сердца – больше всего я боялась опоздать с подмогой и не застать наемника в живых. Я не теряла оптимизма и старалась не думать о трагическом исходе, но в глубине души неумолимо нарастала тревога. Освещение в кабине поддерживалось за счет резервного питания, и глаза не сразу адаптировались к тусклому, приглушенному свету, а от угнетающей тишины мне мгновенно стало не по себе.

– Шрин! – дрожащим голосом позвала я, и лишь потом увидела, что за время моего отсутствие ничего не изменилось, и таргоциат неподвижно лежит в кресле пилота. Забыв про Гаруну, я склонилась к груди наемника и напряженно прислушалась.

– Он жив! – задохнулась от ликования я, когда мой слух уловил хриплое, неровное дыхание, – Гаруна, сюда!

– О, боги! Кто это? – в ужасе отпрянула ригорка и снова начала невнятно бормотать что-то на родном языке.

– Это раненый, который умрет, если ты немедленно не окажешь ему помощь! – жестко отчеканила я, и уже собралась перейти на демонический рык, чтобы вывести целительницу из ступора, но женщина на удивление быстро пришла в себя и без дополнительных стимулов с моей стороны.

– Я попробую, – скрипнула Гаруна, не иначе как волевым усилием превозмогла страх перед жутким существом, и наконец нашла в себе мужество прикоснуться к наемнику. Ее длинные, гибкие, похожие на паучьи лапки пальцы, задумчиво скользили по синей коже таргоциата, и еще через несколько минут ригорка внезапно заявила:

– Надо снять я с него одежду, так я ничего не пойму. Помоги мне!

В лязгающем голосе целительницы отчетливо звучали интонации профессионального медика – приказные, безапелляционные и прекрасно знакомые мне по общению с доктором Маркусом. Это несомненно был очень хороший знак, и я вновь обрела надежду на благополучный исход.

Гаруна тем временем не теряла времени даром, и теперь, когда она с головой окунулась в родную стихию, уже я почувствовала себя на вторых ролях.

– Его лучше не двигать! – после беглого осмотра заключила ригорка, – разрежь на нем одежду!

Для исчадия атака такое малодушие было совершенно недопустимо, однако, я невольно опешила и бестолково захлопала ресницами.

– Давайте-ка ты лучше сама, – предложила я, – вот, возьмите мультитул.

– Что взять? – непонимающе уточнила Гаруна,– а, это ножницы у вас так называются!

– Ну, вообще это не только ножницы, а универсальный инструмент, используемый в самых различных целях, – не удержалась от комментариев я, – короче, для тебя это ножницы.

Ригорка молча приняла у меня мультитул, заинтересованно покрутила его в руках и четким, выверенным движением разрезала на Шрине пропитавшийся синей кровью трикотаж. Несколько минут она сосредоточенно водила рукой по телу наемника, словно пальпируя внутренние органы, а затем начала один за другим снимать с себя многочисленные амулеты. Выяснилось, что это были не просто затейливые украшения, а вместилища целебных зелий – мешочки из кожи, колбочки из дерева и сосуды из полых рогов местных животных. Гаруна что-то долго перебирала, смешивала, взбалтывала, и по кабине шаттла вскоре поплыл ярко выраженный запах лекарственных растений –терпкий, насыщенный, немного приторный… На моих глазах и вправду творилось настоящее чудо, и я – дитя прогресса, могла лишь восхищенно наблюдать как в опытных руках сельской знахарки рождается волшебное снадобье.

На груди Шрина не было живого места от шрамов разной степени свежести – от застарелых до едва зарубцевавшихся, и Гаруна это безусловно заметила, но ничего говорить не стала. Первым делом ригорка тщательно обработала открытые раны, растерла остатки зелья по коже и вновь обратилась ко мне:

– Подержи ему голову, чтобы он не захлебнулся!

Переложить ответственность у меня на этот раз не получилось, но я лишний раз удостоверилась, что при попытке поступить на службу в Медицинский Корпус меня бы отсеяли еще на этапе отбора кандидатов. Мне было страшно даже прикоснуться к таргоциату, я боялась нечаянно усугубить его состояние, и от цепкого взгляда Гаруны конечно же не ускользнуло мое волнение. Возможно, именно поэтому мне была поручена наиболее простая задача – аккуратно приподнять голову таргоциата и зафиксировать ее в таком положении, пока ригорка медленными порциями вливает в рот наемнику свой исцеляющий отвар. К счастью, я справилась, и после того, как роговый сосуд полностью опустел, Гаруна жестом разрешила вернуть Шрина в исходное положение. Откуда-то из-за пазухи ригорка извлекла кусочек плотной ткани, пропитала его бурым, неприятно пахнущим составом, и вскоре на лбу таргоциата уже красовался влажный компресс.