Печать Тьмы, или Мила из Другого мира

– Избранницы? – это как, интересно?

– Ну, давайте я начну немного иначе? – и, дождавшись моего молчаливого согласия, продолжила: – Наш мир – Таялгир, что с древних языков Первородных переводиться «Ограждённый» – был создан многими Богами, Светлыми и Тёмными, решившими объединить свои силы, чтобы спасти своих и не только детей. Здесь Они стали прятать нас, защищать от ненасытной Бездны, поглощающей один мир за другим. И когда очередному открытому или ограниченному миру грозит поглощение, Боги приводят в Таялгир всех, кто нетронут сердцем и истин в своей сути и вере. Но чтобы кого-то привести, нужно как бы приоткрыть Завесу этого мира, сделать её слабой совсем на чуть-чуть.

Я слушала эльфийку внимательно, не перебивая, и всё больше ужасалась каждому новому слову. Боги? Существа из иных миров, собранные в одном? Бездна, поглощающая всё за пределами Таялгира? Завеса, которую иногда ослабляют? От кого она вообще нужна? И почему-то в этот момент в памяти всплыли те уродливые монстры, что напали на лагерь и на нас при попытки сбежать из него.

Мои руки похолодели лишь от того, что это всё правда. Простой магический мир, как в книгах? Ага, как же! Слишком реально, слишком страшно. И я даже рада, что Айлария не замечает во мне изменений, не хочется её беспокоить и обрывать, ведь мне нужно знать всё. Нужно знать, обдумать, принять. И уж лучше сразу, чем потом снова с непониманием смотреть кому-то в глаза.

– И чтобы бездные – создания и жители Бездны – не проникли сюда, пока завеса истончается для прихода новых поселенцев, и чтобы эта самая Завеса не пала, Боги выбирают новых защитников каждый раз, как только это понадобиться. Их мы называем Предтечи Перемен или Избранники. Каждому Боги даруют силу, дабы вершить Их замысел, и Хранителей, чтобы те защищали Предтечу до назначенного часа и до его конца.

Только я хотела поблагодарить её за эту часть пояснений – всё же, они мне многое объяснили, – как дроу продолжила:

– Но Вы, немного иная, грэа Мила. Вы – не Избранница.

– Ч-что? – сипло выдавила я из себя. Один из её мужей тут же протянул мне фляжку с водой, но её перехватил Рэн, принюхался и только потом дал мне смочить горло.

– Видите ли, время выбора Избранницы ещё не пришло, – как-то неловко у неё это вышло.

– Ещё почти декада, – согласился мой корс.

– Верно, – кивнула девушка. – Понимаете, эм… В общем, в самом начале, когда Боги привели сюда Первых и Первородных, то назначили в защитников Завесы своих детей.

– Но все вы – их дети, – не поняла я.

– Да, но… я имею в виду прямых потомков, кровных. От Божественной плоти, крови и силы, – поправила себя девушка. – И они из поколения в поколение исправно несли возложенное на их плечи бремя, пока, – вот не люблю я это «пока», даже в фильмах бесилась с него, – поклонники Бездны, её почитатели и последователи не догадались, что кровью этих Детей Богов можно разрушить Завесу, привести Бездну сюда, в Таялгир.  Поняв замысел предателей, Боги поспешили спрятать своих потомков в закрытых мирах, навсегда спрятав и дорогу к ним. А на их место пришли Избранные, которым даровалась временная сила на нужный Богам срок.

Кажется, я начинаю понимать, к чему клонит эльфийка. И она подтвердила мои опасения:

– Вы – одна из потомков, потомок Богини Тьмы, прямой потомок её Дочери и Первой Жрицы. Вы – грэа, что значит «истинно-тёмная», титул и обращение ко всем Первым и Первородным Тёмным, – хоть это и звучало пафосно, тарфия произнесла это как можно мягче, в этот раз следя за моей реакцией.

А что я? Я не была в шоке. Я была полностью раздавлена этой новостью. Ещё бы нет! Живёшь всю жизнь в мире, где ты и твои предки отвергали всё тёмное и стремились к свету, молились ему и почитали. Мир, где Свет – добро, а Тьма – зло. И вот я оказалась там, где Тьма – одна из Защитниц, а я – её потомок.

Только это состояние не затянулось. Прошло очень быстро, когда в памяти всплыл момент моего появления здесь. Те существа в плащах, принятые мной за сектантов-фанатиков – хотя такими они и оказали в итоге, – пытались меня убить. Пытались пролить мою кровь на алтарь. Это как ничто другое подтверждало всё услышанное.

Да и, что таить, всё внутри меня согласно с каждым новым определением, отнесённым ко мне. А своему нутру я доверяла всегда. Да и Старейшина обратилась ко мне соответственно в том Храме… Храмы. Алтари. Кровь предков…

– Они пытались меня убить, – произнесла я в тишину, посмотрев на Айларию. Оказывается, все ждали от меня хоть какую-нибудь реакцию, но точно были не готовы к полному спокойствию. Поэтому растерялись.

– Бездные всегда чувствуют сильную силу, поэтому нападают на любой источник силы, – отозвался Рэн, неправильно меня поняв. Эх, надо будет ему рассказать.

– Да, они нашли способ призвать вас и исполнить задуманное их предками, – согласилась со мной эльфийка. А вот она поняла, снова демонстрируя мне свой дар. – Но защита легла на Вас раньше свершения их планов.

– Мила? – глупо позвал меня будущий супруг, а потом из его груди послышался рык.

– Всё хорошо, Рэн, – посмотрела я на него и увидела, как ярко светились его глаза, а мягкие черты лица перекосились словно в судороге от ярости. – Рэн! Всё правда хорошо, – одну свою руку я высвободила из хватки дроу и погладила мужчину по щеке. Его мышцы тут же расслабились, только глаза продолжали гореть. – Обещаю, что расскажу, что и к чему, но чуточку позже.

Мао-корс, даже если и был против, только кивнул.

– И что будет теперь? – повернулась я обратно к Айларии. – Боги должны будут избрать новых защитников Завесы в скором времени, как я поняла.

– Нет, – отрицательно качнула головой та.

– Нет? Что? Айлария? – тут же посыпались удивлённые вопросы от её мужей, что были бледны от полученной информации, но слушали, молчали и не вмешивались. Но, видимо, эта информация стала последней каплей.

– Больше не будет так, как раньше, – продолжила девушка, не слушая их. – Боги в ярости от того, что поклонники Бездны добрались до заветного – их Детей, и чуть не убили одну из основ, – а поймав мой непонимающий взгляд, поспешила дать более раскрытый ответ: – Боги бывают Светлые и Тёмные, грэа. Их дети тоже. И в основе каждого лежат либо Свет, либо Тьма, как две Вечные и Единые основы. Только их потомки смогут снова ступить в этом мир. Одна, – пронзительный взгляд прямо мне в глаза, – грэа, уже здесь. А там, где грэа, всегда появляется и тэа.

Пока я холодела от очередной волны ужаса – ох, как же страшно прозвучали её слова, – Айлария протянула ко мне свободную руку, мягко коснулась декольте слева и осторожно отодвинула ткань в сторону.

– И Богам пришлось избрать Вас, Мила, чтобы защитить, – тонкие пальцы коснулись кожи между грудью и ключицей.

Меня словно обожгло. Всего на мгновение, но… Как калёное железо приложили, а не прохладные пальцы, заставляя подпрыгнуть и зашипеть. Что за?

Я опустила глаза к месту соприкосновение. Серые тонкие пальчики с длинными серебристыми ноготками касались антрацитово-чёрной угловатой тату. Тату? Откуда у меня тату? Я никогда даже не помышляла об её приобретении! До ушей не сразу дошли слова девушки и их смысл:

– Печать Тьмы уже поставлена Богами. Выжжена на теле, душе, ауре.

– В-выж-жена? – с трудом, но речь вернулась ко мне.

– Да. Именно она стала связью Вас, как Избранной, с теми, кто стал вам Хранителями. Но т.к. Вы, грэа Мила, – Дочь Тьмы, то Боги решили связать их с Вами куда более сильной связью, – и взгляд на Рэна, что напряжённо слушал нас.

– Шесть мужей, – сказала я и посмотрела на шестиконечную звезду на груди. Так символично, хоть плачь.

– Они Ваши мужья-Хранители, – как-то лукаво у неё это вышло. – Вы можете завести и простых, – и пожала плечами, сказав это, будто само собой разумеющееся.

Ну, конечно, она ведь из расы, где такое – матриархат и многомужество – в порядке вещей. Кстати, об этом. Рэн счёл меня истиной парой, он мой муж, по велению Богов этого мира, и один из шести, значит ли это…

– Но разве другие расы не моногамны? Ну, вроде одна женщина – один мужчина? Не у всех, но у многих, как я поняла.

– К чему вы это? – нахмурилась тарфия.

– Рэн – моя истинная пара, – указала я на того, – я – его, но у меня будут ещё пятеро… для них это нормально?

– А лье Рэн, – посмотрела она на него, – разве ваш муж?

– Эм… мы пара, – повторила, сама уже теряясь во всём и всех.

– Одно другому не мешает, – тихо посмеялась эльфийка. – А узнать Хранитель он или нет можно по его Печати.

Стоило ей это сказать, как мао-корс тут же расстегнул куртку, оттянул ворот кофты и посмотрел на свою грудь. Мне тоже отсюда было видно, как из-под края ворота виднеются чёрные острые лучи звезды.

– У всех Хранителей такое, – мягко продолжила дроу, пока мы с мужчиной смотрели друг другу в глаза, словно пытались найти ответы на свои вопросы. Не знаю, о чём он думал, но мне было страшно. Страшно, что он против всего происходящего. – Они могут быть вашими истинными или не быть ими, но Боги уже венчали вас всех. Вам осталось только найти всех и быть в безопасности до назначенного часа.

– Найти всех, – повторила я, чувствуя лёгкое жжение в так называемой Печати.

– Именно из-за того, кто Вы, грэа Мила, я и прошу вас взять моего брата если не в простые мужья, то хотя бы в наложники, – вдруг вспомнила свою изначальную просьбу Айлария.

– Почему? – не смогла я на неё сейчас посмотреть, не смогла. А говорить о таком, смотря на, как оказалось, уже мужа, стало ещё более неловко, поэтому отвела глаза.

– Его готовили быть Хранителем. Даже против воли, – ой, как мне не понравилась эта фраза. Всё внутри аж свернулось в обжигающий неприятный комок. – Просто взяли и привязали к той, которую посчитали будущей Избранной. А когда она увидела его, то отвергла, посчитав недостойным, и тем самым обрекла его душу на вечное скитание в одиночестве. И чтобы разорвать эту связь, та дрянь, – не сдержала себя девушка и прорычала это слово, –  провела очень древний ритуал, и душу моего брата поглотила Пустота Тьмы. Это самая страшная смерть, грэа! – вдруг снова расплакалась она. Отчаянно, уже без надежды. – И я так искала! Так вас искала! Ждала! Прошу, помогите! – и ткнулась мне в спину лбом, тихо сотрясаясь в рыданиях.

– Но как? Я ничего не умею, – попыталась я до неё донести. – Совсем ничего.

Но почему-то это прозвучало как оправдание.

– Просто постарайтесь почувствовать, – встрепенулась эльфийка и позволила мне повернуться к ней. – Почувствуйте силу в Печати. Позовите Её и прикажите призвать и привязать Ардэинтила лэр Кулиари к себе как наложника.

Не знаю, почему, но я постаралась выполнить всё так, как она сказала. Может потому, что поверила? Или потому, что захотелось поверить? Не знаю. Но Печать обожгло так сильно, что я прикрыла глаза и сжала сильнее зубы, пытаясь стерпеть боль. Удивительно, но я почувствовала, как от меня, от этого Клейма Богов во все стороны отходят шесть чёрных нитей.

Одна из них шла точно мне за спину и была очень толстой. Это нить Рэна, судя по ощущениям и волнам, исходящим от неё. А толстая потому, что он рядом. Остальные же… две шли почти рядом и были одинаковыми – эти мужья где-то в одном направлении и на равном расстоянии от меня, возможно, даже рядом друг с другом. Ещё две вообще переплетались, но одна из них то и дело мелко подрагивала и сверкала огненными всполохами, пока её сестра кровавыми. А последняя была одинокой и очень тоненькой. Она дрожала, истончалась и изо всех сил старалась не порваться.

Мысленно коснувшись её, я почувствовала пустоту и смирение. Кому принадлежит эта нить? Кто он? Где? И почему кажется, что сейчас связь вот-вот разорвётся. Охох, нет, вот этого не надо. Мне ещё многое предстоит переосмыслить об этом мире, его устройстве, моём в нём положении. Но сейчас я не хочу потерять Его.

Поэтому всё так же мысленно схватилась за нить и представила, как она увеличивается, набирается сил. В ответ на это с обратной стороны пришёл импульс удивления, неверия и… меня коснулись в ответ. Робко, неуверенно, с опаской. А когда не нашли того, чего опасались, постарались отпрянуть.

«Нет! Не уходи!» – хотела закричать я, и меня вроде услышали, замерли. – «Не оставляй», – продолжила я, раз он понял посыл. И все мои переживания: страх, ошеломление, шок, ужас, радость от того, что мне пытались помочь, нежность и заботливое переживание по отношению к тому, что уже имею – всё это полилось по связи.

По всем связям. Они дрожали, принимая мои мысли, а в ответ мне пришли: ярость, отчаяние, потом непонимание и радость с нежностью в ответ. Ото всех. И все тянули на себя, звали. Все кроме тончайшей. Он просто не знал, что делать.

Если захочет оторваться, держать не буду, как бы ни хотела, чтобы он был как остальные. «Неволить не буду», – подумала и заметила, что нить словно вздохнула, судорожно так. Подумала минуту, наверное, а потом потянулась ко мне и окрепла, обволакивая благодарностью и обещанием найти.

Что ж, теперь думаю, нужно сделать то, чего так хочет Айлария. Я даже произнесла всё, как сказала она, а потом ошеломлённо замерла… открыла глаза, возвращаясь в мир. Все тихо ждали результата. В удивительных глазах ночной эльфийки плескалась надежда и ожидание любого исхода.

Кое-как совладав с собой, я открыла рот и, сама удивлённая словами, выдохнула:

– Он уже один из шести. Ардэинтил уже мой муж.