Семь сестер

10

В гостиницу я вернулась где-то около восьми часов вечера. Но во всем теле чувствовалась такая страшная усталость, словно время уже перевалило далеко за полночь. Соблазн завалиться спать прямо сейчас был слишком велик. Ему я и поддалась. Напрасно! Правда, сон был глубоким и безо всяких сновидений, зато на следующее утро я проснулась ровно в пять утра.

Какое-то время я продолжала лежать в постели, размышляя о том, что мне удалось увидеть и узнать за вчерашний день. Хотя старуха яростно сопротивлялась, пытаясь всеми правдами и неправдами откреститься от меня, внутренний голос подсказывал, что Па Солт был прав. Ну и что мне дальше делать с его правотой, уныло подумала я. Пока даже не представляю себе, с какой стороны можно приступить к дальнейшим поискам. Ясно одно: старуха и ее служанка что-то знают. Но ясно и другое. Своими знаниями делиться со мной они никак не собираются.

Я извлекла из сумочки треугольный камешек и снова стала разбирать надпись на его оборотной стороне. И снова безуспешно. Да и зачем стараться? Что мне толку от нескольких едва различимых слов и даты? Тем не менее какое-то время я прилежно изучала полустертый текст.

Чтобы отвлечься, включила ноутбук и стала просматривать свою почту. И тут же обнаружила сообщение от одного бразильского издательства, с которым я сотрудничаю. Воспользовавшись трехчасовым ожиданием своего рейса в аэропорту Шарля де Голля в Париже, я написала им коротенькое письмецо. И вот получила ответ.

Дорогая сеньора Деплеси!

Рады узнать, что Вы решили посетить Бразилию. Наш главный офис находится в Сан-Пауло. Возможно, у Вас не получится приехать к нам лично. Но, если удастся, будем счастливы приветствовать Вас у себя. Между тем, мы уже сообщили о Вашем приезде Флориано Квинтеласу, автору, которого Вы переводили. Ведь он живет в Рио. Уверены, он будет искренне рад познакомиться с Вами и окажет Вам всемерное содействие и помощь на протяжении всего Вашего пребывания в нашей прекрасной стране. Пожалуйста, без колебаний обращайтесь к нам, если Вам вдруг что-то понадобится.

Искренне Ваш,

Дружелюбный тон письма и та теплота, которую буквально источало каждое слово, невольно вызвали у меня улыбку. Я и по прошлой своей поездке в Бразилию уже успела понять и даже прочувствовать на себе, насколько разнится здешняя культура общения от формального стиля, принятого в Швейцарии. У меня не возникло и тени сомнения в том, что, случись со мной какие-то неприятности, все эти люди незамедлительно придут мне на помощь и действительно окажут всемерное содействие во всем.

Я снова откинулась на подушки и принялась наблюдать в окно за тем, как солнце медленно поднимается над морем и над широкой дорогой, стелющейся прямо под моими окнами. До меня уже начали долетать звуки проезжающего мимо утреннего транспорта. Город постепенно просыпается.

Итак, после всего того, что было вчера, вопрос остается открытым. Стоит ли мне продолжать копать и дальше, чтобы разведать все те тайны, которые скрывает от меня Рио?

Впрочем, альтернатива у меня лишь одна: вернуться в Женеву. Что в ближайшее время невозможно уже по определению. Так почему бы не задержаться в Рио еще на пару дней и не вообразить себя настоящим туристом? Даже если мне не удастся ничего нарыть о своей родословной, у меня есть прекрасная возможность хорошенько познакомиться с городом, в котором, быть может, я когда-то появилась на свет.

Я оделась, спустилась на лифте в вестибюль и вышла на улицу. Пересекла дорогу и очутилась прямо на пляже Ипанема. Время было еще раннее, а потому на пляже было безлюдно. Я подошла к самой кромке воды. Волны набегали одна за одной на мягкий песок у меня под ногами. Я отвернулась от моря и взглянула на Рио.

Огромное скопление зданий самой различной формы и высоты сгрудились на узкой полосе суши, протянувшейся вдоль моря. Дальше, у самой кромки горизонта, уже виднелись вершины гор. Справа от меня – песчаная бухта, обрамленная скалистыми берегами, слева – потрясающий по своей красоте вид на знаменитую гору «Два Брата», Морро Доис Ирмаос.

Стоя на пляже в полном одиночестве и любуясь открывшейся панорамой, я вдруг почувствовала небывалый прилив энергии. Мне стало необычайно легко и покойно.

Все вокруг – часть меня, а я – часть этого города…

Неожиданно я сорвалась с места и побежала вдоль пляжа, широко раскинув руки от переизбытка охвативших меня чувств. Пришлось упираться носками в скользящий песок, чтобы сохранить равновесие и не упасть. Остановилась, запыхавшись, слегка отдышалась и с веселым смехом побежала дальше, сама удивляясь своему крайне несерьезному поведению.

Покинув пляж, я пересекла проезжую часть дороги и углубилась в городские кварталы. Причудливая смесь архитектурных стилей – здания, выстроенные в колониальном стиле, перемежались с небоскребами в стиле модерн, соседствуя друг с другом и являя глазу доказательства того, как меняется архитектурная мода. На одной из улиц я свернула за угол и очутилась на небольшой рыночной площади. Продавцы уже раскладывали свой утренний товар: свежие овощи и фрукты. Остановившись возле одного из прилавков, я взяла персик, и молодой мужчина-продавец приветливо улыбнулся мне.

– Угощайтесь, сеньорита.

– Obrigada, – поблагодарила я, с наслаждением впиваясь зубами в нежную, сочную мякоть фрукта. И вдруг ноги мои сами собой замерли на месте. Я увидела, как белоснежная фигура Христа снова парит надо мною высоко в небе.

– Вот куда я отправлюсь прямо сегодня же, – приказала я себе.

Внезапно до меня дошло, что я понятия не имею, как далеко ушла от своего отеля. Но, ориентируясь на шум морского прибоя, я, подобно тому почтовому голубю, верно сориентировалась и безошибочно нашла обратный путь.

Позавтракала в ресторане наверху, на открытой террасе, впервые после смерти папы я поела с аппетитом. Вернувшись к себе в номер, обнаружила кучу сообщений на своем мобильнике, но решила проигнорировать их все. Не желаю знать ни о чем из моей реальной жизни. Не хочу разрушать то настроение радостного возбуждения, в котором пребывала с раннего утра. Однако в почтовом ящике мое внимание привлекло одно письмо. Оно пришло от Флориано Квинтеласа.

Дорогая сеньорита Деплеси!

Мой издатель сообщил мне приятную новость. Оказывается, Вы сейчас находитесь в Рио. Буду счастлив познакомиться с Вами лично. С удовольствием приглашаю Вас на обед или на ужин в один из наших ресторанов. Хочу еще раз поблагодарить Вас за перевод моей книги. Французские издатели возлагают большие надежды на этот роман, прогнозируя на него высокий спрос. А может, Вам просто захочется поближе познакомиться с нашим красивым городом в обществе его коренного жителя, взглянуть на Рио, так сказать, глазами кариока. Номер моего мобильника в конце письма. Скажу честно: я очень обижусь, если Вы не позвоните мне, пока находитесь здесь.

Всецело в Вашем распоряжении,

С самыми искренними пожеланиями,

Письмо невольно заставило меня улыбнуться. С учетом того, что почти весь последний год, пока у меня в переводе был роман «Молчаливый водопад», я довольно тесно общалась с Флориано, некоторые особенности его характера я уже успела понять: слов на ветер он не бросает. Действительно ведь может обидеться.

Впрочем, легко можно представить себя на его месте. Окажись Флориано в Женеве, а я предложу познакомить его с городом.

И что? Я бы не обиделась, если бы он ответил мне отказом?

Само собой, обиделась бы.

Звонить не стала, решила написать ответ, максимально теплый, но выдержанный в нейтральных тонах. Промучилась довольно долго, тщательно подбирая каждое слово. Потом отредактировала текст, потом переписала его еще раз, но в конце концов осталась довольна результатом и нажала кнопку отправки.

Письмо тотчас же улетело адресату, а я перечитала его еще раз.

Дорогой Флориано, я очень рада оказаться в Рио. Действительно, было бы хорошо пересечься в какой-нибудь точке города. (Слово «замечательно» я, по зрелом размышлении, удалила, заменив на более нейтральное «хорошо».) Сейчас я собираюсь в Корковадо, буду разыгрывать из себя заправского туриста. Но Вы можете связаться со мной вот по этому номеру. С наилучшими пожеланиями, Майя Деплеси.

Довольная тем, что мне удалось сохранить теплоту общения и одновременно соблюсти положенную дистанцию, – в конце концов, я ведь тоже писатель в некотором роде! – я отправилась вниз, на консультацию с консьержем. Чтобы тот объяснил мне, как удобнее всего добраться из отеля к статуе Христа Искупителя.

– Сеньорита, мы можем предложить вам два варианта: роскошный и тот, который сопряжен с получением настоящего личного опыта. Лично я посоветовал бы последний вариант, – сказал мне консьерж. – Берете такси до Косме Вело, говорите шоферу, что вам надо подняться к статуе Христа, и тот отвозит вас на место. А там садитесь в поезд и поднимаетесь на вершину горы Корковадо.

– Спасибо.

– Был рад услужить.

Десятью минутами позже я уже сидела в машине, которая везла меня в Косме Вело на встречу со Спасителем. В сумочке зазвонил мобильник. Взяла телефон и увидела на экране номер Флориано Квинтеласа.

– Слушаю вас.

– Сеньорита Деплеси?

– Да.

– Это Флориано. Где вы сейчас?

– В такси, на пути к статуе Христа.

– Можно мне присоединиться к вам?

Я замялась с ответом, и он мгновенно почувствовал мою нерешительность.

– Но если вы предпочитаете совершить туда паломничество в одиночестве, то я не возражаю.

– Нет-нет, напротив. Я буду очень рада собственному гиду из местных.

– Тогда поднимайтесь на поезде на вершину горы, а я буду ждать на самом верху возле лестницы.

– Хорошо, – согласилась я. – Но как вы меня узнаете? Там же наверняка толпы народа.

– Узнаю обязательно, сеньорита Деплеси. Не волнуйтесь. Я же видел вашу фотографию в Интернете. Адью.

Я расплатилась с таксистом и очутилась у подножия горы Корковадо, рядом с крохотным железнодорожным вокзалом. Интересно, а как выглядит сам Флориано Квинтелас, мелькнуло у меня. Его я еще ни разу не видела, что не помешало мне влюбиться в него как в писателя.

Купив билет на поезд, я зашла в вагон. Весь состав состоял всего лишь из двух вагонов. Все очень сильно напоминало наши железнодорожные трассы в горных районах Швейцарии. Правда, когда я уселась, то сразу же услышала вокруг себя настоящую какофонию звуков на самых разных иностранных языках. Судя по всему, никто из пассажиров вагона не разговаривал на португальском. Следовательно, местных здесь нет. Но вот поезд начал медленно, но неуклонно подниматься вверх. Я глянула вниз. Под нами простирались сплошные джунгли, в которых утопали все горные склоны. Поразительное зрелище! Невозможно представить себе подобное буйство дикой природы рядом с огромным городом. В Женеве такого соседства никогда бы не потерпели.

По мере того как мы поднимались все выше и выше, голова моя сама собой стала закидываться назад. На какие чудеса творчества только ни способен человек. Вот вам, пожалуйста. Сконструировал такую машину, которая способна поднять меня и всех остальных пассажиров по почти вертикальному склону горы. Чем выше мы поднимались, тем все прекраснее и красочнее были пейзажи, расстилающиеся внизу. Наконец состав замер возле еще одной крохотной станции, и все покинули вагоны.

Я глянула вверх и увидела перед собой стопы Христа Искупителя. Он стоял на высоком постаменте. Сама же скульптура оказалась вблизи такой высоченной, что глаз с трудом мог охватить ее всю целиком. Наблюдая за тем, как пассажиры устремились к лестнице и стали карабкаться по ее ступеням, я стала прикидывать, где именно назначил мне встречу Флориано: в самом начале лестницы или уже наверху. Но чтобы не тратить время попусту, я тоже заторопилась вслед за остальными и стала медленно подниматься по ступеням. Ступенька за ступенькой. Больше двухсот, как оказалось. От непривычки я на последних ступеньках стала задыхаться, жадно заглатывая ртом теплый воздух.

– Ola, сеньорита Деплеси. Рад наконец познакомиться с вами лично.

Добрые карие глаза заглянули прямо в мои. Человек улыбался во весь рот, явно забавляясь моему удивлению.

– Вы Флориано Квинтелас?

– Я, собственной персоной! А вы разве не узнали меня по фотографии с обложки книги?

Я скользнула взглядом по красивому загорелому лицу. Полные губы растянуты в добродушной улыбке, обнажая два ряда ослепительно-белых и ровных зубов.

– Да, теперь узнаю, но… – Я махнула рукой вниз, на бесконечные ступени лестницы. – Но как вы оказались наверху раньше меня? Бегом бежали, что ли?

– А я, сеньорита, вас уже давно поджидаю тут наверху. – Флориано снова весело улыбнулся.

– Как? Почему? – совсем растерялась я.

– Судя по всему, вы не очень детально изучили мою писательскую биографию. В противном случае вы бы знали, что я по профессии историк. И что время от времени выступаю и в качестве гида-экскурсовода, особенно если нужно провести экскурсию для всяких уважаемых людей, желающих приобщиться к моим высочайшим познаниям в том, что касается Рио.

– Понятно.

– Правда жизни такова, что писательский труд – увы! – пока еще не приносит мне тех доходов, на которые можно безбедно существовать. Вот я и подрабатываю подобным образом, – честно признался Флориано. – Но мне это совсем не в тягость, поверьте. Показывать свой любимый город туристам, рассказывать им обо всех его красотах – это же одно сплошное удовольствие. Вот сегодня, к примеру, с самого утра у меня была группа богатых американцев. Захотели подняться на гору пораньше, пока не начался основной наплыв туристов. Как видите, сейчас здесь уже не протолкнуться.

– Вижу.

– Итак, сеньорита Деплеси, я всецело в вашем распоряжении. – Флориано отвесил шутливый полупоклон.

– Спасибо, – поблагодарила я, все еще немного сбитая с толку его внезапным появлением и неожиданно привлекательной наружностью.

– Так вы готовы услышать историю появления бразильской достопримечательности номер один? Обещаю, для вас экскурсия будет совершенно бесплатной, – снова пошутил Флориано и, взяв меня под руку, повел сквозь толпу зевак к террасе, расположенной прямо перед монументом. – Вот отсюда открывается самый лучший вид на Спасителя. Не правда ли, Он великолепен?

Я стала пожирать глазами удивительно доброе, ласковое лицо Христа, а мой спутник в это время рассказывал мне историю создания памятника. Но поскольку я всецело была занята созерцанием статуи, то многие детали из его рассказа тут же ускользнули от меня.

– Представляете, какое чудо! Никто, ни один человек не погиб, пока сооружали монумент… И вот еще интересная подробность. Автор проекта, еврей по национальности, начал работу над памятником как правоверный иудей, а закончил возведение статуи уже будучи христианином, принял нашу веру. Сеньор Леви переписал имена всех своих родных и вложил этот список в самое сердце Христа прежде, чем саму статую закрепили на постаменте и залили основание бетоном.

– Какая трогательная история.

– Таких историй, связанных с сооружением монумента, превеликое множество. Вот, например. – Флориано поманил меня за собой, и мы почти вплотную приблизились к статуе. – Внутри фигура Христа представляет собой мозаику из треугольных кусочков стеатита. Его еще называют «мыльным камнем». Наши женщины-волонтеры, помогавшие в работе над памятником, потратили не один месяц на то, чтобы собрать воедино эту мозаику. Они наклеивали отдельные кусочки мыльного камня на большее полотнище, такая специальная сетка с отверстиями. По мнению автора проекта, этот внутренний слой должен был стать своеобразной защитой статуи, уберечь ее от образования трещин уже снаружи. Одна старая дама, участвовавшая в этих работах, поведала мне интересную историю. Оказывается, многие женщины писали на обратной стороне камней имена своих близких, любимых, дорогих сердцу людей плюс коротенькую молитву. Получается, что все их обращения навеки впаяны в тело Христа.

Мое сердце вдруг сорвалось и замерло. Я в немом изумлении взглянула на Флориано.

– Сеньорита Майя, с вами все в порядке? Я что-то не то сказал?

– О нет. Здесь совсем другое. Впрочем, это длинная история, – выдавила я из себя, с трудом обретя голос.

– Больше всего на свете я люблю именно длинные истории, – сказал Флориано, задорно улыбнувшись, и принялся искать на моем лице ответную улыбку. Не обнаружив, тут же посерьезнел. – Вы очень побледнели, сеньорита Майя. Наверное, здесь, на высоте, слишком много солнца. Давайте я вас сейчас сфотографирую на память, и мы спустимся вниз, в кафе. Вам надо выпить воды. Фотографию, конечно же, сделаем в традиционной манере. Вы встанете перед статуей Христа и широко раскинете руки, как бы повторяя позу памятника.

Я послушно повиновалась, хотя чувствовала себя немного глуповато. Но пришлось уподобиться сотням тысячам других туристов. Я тоже широко развела руки в разные стороны, как велел мне Флориано, и даже попыталась изобразить некое подобие улыбки на своем лице.

Покончив с фотографированием, Флориано повел меня вниз по лестнице, в небольшое прохладное кафе, усадил за столик, а сам побежал за водой. Вернулся с бутылкой воды в руке и разлил ее по стаканам, после чего уселся на стул напротив меня.

– Итак, что же у вас за история? Расскажите.

– Флориано, все очень сложно, – вздохнула я. Добавить что-то еще у меня просто не было сил.

– Понятно-понятно. Я для вас человек чужой. С какой стати вам делиться со мной своими историями? – флегматично кивнул он головой. – Пожалуй, я бы тоже не стал этого делать. Но можно два вопроса?

– Конечно.

– Ваша «сложная история» и есть та причина, по которой вы оказались в Рио?

– Да.

– И второй вопрос. Что такого я сказал там, наверху, что так сильно потрясло вас?

Какое-то время я обдумывала свой ответ, молча потягивая воду из стакана. Вся проблема в том, что если я начну рассказывать, то мне придется идти до конца и рассказать ему все. С другой стороны, тот крохотный треугольный камешек с едва заметной, полустертой надписью на обороте, он явно предназначался в свое время для статуи Христа. А следовательно, Флориано – это один из немногих, кто может подтвердить мою догадку наверняка. Вот и получается, что выбора у меня нет.

– Я хочу вам кое-что показать, – проронила я наконец.

– Так покажите! – тут же насел он на меня.

– Эта вещица осталась в отеле. Я положила ее в сейф.

– Что-то ценное? – Флориано удивленно вскинул брови.

– Нет, дело здесь не в финансах. Просто для меня это очень ценная вещь.

– Что ж, с учетом того, что я уже провел долгих три часа у подножия Христа, имею законное право на перерыв. Я отвезу вас сейчас в отель, и вы покажете мне то, что хотите показать. Идет?

– Право же, Флориано, мне совсем не хочется злоупотреблять вашим временем.

– Сеньорита Майя, мне не меньше вашего хочется спуститься с горы, – сказал Флориано, поднимаясь со стула. – Уверяю вас! И прошу составить мне компанию в этом спуске. Идемте же!

– Хорошо. И заранее спасибо.

К моему удивлению, Флориано не повел меня снова на поезд, а направился к небольшой стоянке микроавтобусов рядом с кафе. Зашел в один из них, дружески похлопал по спине водителя. В салоне автобуса уже сидело несколько пассажиров. Через пару минут и мы присоединились к ним, уселись на свои места, и автобус тронулся вниз по петляющей дороге, окруженной с обеих сторон непроходимыми джунглями. А еще через пару минут мы с Флориано были уже на стоянке автомобилей. Флориано подошел к небольшому красному «Фиату» и открыл дверцу.

– Иногда мои клиенты не изъявляют желания подниматься наверх поездом, несмотря на всю красочность такого подъема. И тогда я прямиком доставляю их сюда, – пояснил мне Флориано. – Итак, сеньорита Майя, куда держим путь? – поинтересовался он у меня, усаживаясь в водительское кресло.

– Отель «Цезарь-Парк» в Ипанеме.

– Отличное место! И мой любимый ресторан расположен прямо за углом. А желудок уже посылает мне недвусмысленные сигналы о том, что самое время что-нибудь перекусить. Да я вообще люблю покушать, – заключил он с коротким смешком. Мы быстро вырулили на следующий отрезок дороги, плавно петляющей сквозь джунгли. – Скажу честно, вы меня очень заинтриговали. Мне уже не терпится увидеть то, что вы собираетесь показать мне. – Наконец мы выехали из лесной чащобы и влились в нескончаемый поток машин, проносящихся по Космо Вело в центр города.

– Вполне возможно, ничего интересного, – не очнь уверенно ответила я.

– Ну, тогда вы вообще ничего не теряете, если покажете эту вещицу мне, – спокойно отреагировал Флориано на мои слова.

Всю дорогу я украдкой разглядывала своего спутника. Для меня всегда было непросто знакомиться лично с тем человеком, с которым ранее я общалась лишь заочно. Сразу же возникал какой-то момент неловкости. Хотя если говорить конкретно о Флориано, то он оказался точь-в-точь таким, как я и представляла его себе по переписке и по его романам.

Конечно, он очень хорош собой, гораздо красивее, чем на фотографиях. Частично из-за шарма, из-за той притягательной раскованности, с которой он общается с людьми, и из-за той положительной энергетики, которую буквально источает вся его стать. Все в этом человеке, густые темные волосы, загорелая смуглая кожа, сильное мускулистое тело, выдает несомненные южноамериканские корни в его родословной.

К большому сожалению, такие мужчины – не мой тип. Я больше тяготею к бледнолицым сынам Запада: светлые волосы, светлая кожа. Что ж, учитывая свою собственную смуглолицесть, можно предположить, что противоположное тянется к противоположному.

– Вот мы и приехали, – объявил Флориано, тормозя возле центрального входа в отель. – Поднимайтесь к себе, забирайте то, что собираетесь показать, а я пока подожду вас здесь.