Конечно, просидеть целый день за конторским столом для подростка – не самая простая задача. Но были в этой томительной службе и светлые моменты. Поскольку землю покупали и продавали люди зажиточные, Шоу мог наблюдать за ними из-за стекла своей конторки. Когда клиентов не было, он читал или потихоньку писал. Сослуживцы, давно привыкшие к исполнительному и аккуратному мальчику, особого внимания на него не обращали. Но иногда случались и казусы…
– Мистер Хиггинс, что же это такое?!
– Что случилось, Джон?
– Этот мальчишка Шоу… Нет, вы только подумайте! На просьбу показать отчёт за прошлый месяц он сделал страшное лицо и обозвал меня крокодилом!
– Спокойно, Джон. Что именно сказал вам этот мальчик? Постарайтесь вспомнить.
– Вы крокодил, Джон!
– А может – о, люди, люди, порожденье крокодилов?
– Именно так. Да какая разница?
Успокойтесь, Джон. Это цитата из «Короля Лира». Позовите Шоу. Пора ему переключиться на что-нибудь полегче Шекспира…
8. Джон Ванделер Ли
Этот человек появился в доме Шоу по причине пьянства папаши Джорджа. Семья остро нуждалась в деньгах. И матушка решила, что пора сдать одну из пяти комнат в наём. И вскоре на пороге дома появился черноусый щеголеватый человек средних лет. Ему отвели самую большую комнату, в которой раньше была гостиная. Посреди комнаты утвердился рояль. Так в семье Шоу появился постоялец, а потом и друг Джон Ванделер Ли.
По профессии Ли был музыкантом и дирижёром. Человек лёгкий, весёлый и общительный, он очень скоро оценил талант матушки Элизабет, которая потихоньку пела и играла на маленьком рояле, стараясь при этом не переполошить весь дом. Услышав однажды её голос, Ли пришёл в неописуемый восторг. И заявил, что Элизабет надо учиться. И делать это никогда не поздно, ибо талант с годами только… крепчает.
Как ни странно, но Элизабет Шоу, действительно, стала быстро набирать в мастерстве. Скоро она свободно играла на фортепьяно, значительно улучшив свою технику, и так же свободно могла исполнять сложные оперные арии. Ли занимался с матушкой Элизабет самозабвенно и абсолютно бескорыстно. Модный и прославленный дирижёр, он неплохо зарабатывал. И от денег за частные уроки напрочь отказался, сам при этом внося ежемесячную плату за постой.
Бернард был от постояльца без ума. Вскоре Ли стал брать его в филармонию на свои репетиции. И Шоу незаметно для самого себя стал разбираться в таких непростых вещах, как бесчисленные и до невозможности виртуозные оперы Моцарта.
9. Музыка в жизни Шоу
То, что Джордж Бернард Шоу – великий драматург, знают все. Но он был не только драматургом, но и выдающимся, лучшим из лучших, музыкальным критиком. Главными увлечениями его жизни были музыка и театр.
Музыкальная критика – жанр трудный и весьма специфичный. Здесь мало общих знаний, нужна серьёзная профессиональна подготовка. Музыкальный критик – это не только журналист, но ещё музыкант и историк. Не владеющий инструментом музыкальный критик подобен не умеющему писать литературному критику. То есть это невозможно в принципе (если мы не говорим о некоторых современных «критиках», хотя это уже из области эстрадной клоунады).
С Шоу однажды произошёл забавный случай. На одном из концертов известный в ту пору молодой музыкант заметил в зале Бернарда Шоу, который только что опубликовал едкую газетную заметку об исполнительской манере восходящей звезды. Музыкант прервал выступление и пригласил Шоу подняться на сцену, будучи уверен, что тот совершенно не умеет играть на фортепьяно. Каково же было его изумление, когда Шоу как ни в чём не бывало поднялся на сцену, сел за рояль и сыграл фортепианную пьесу Ференца Листа.
Публика была в восторге. Шоу играл, как настоящий профессионал, явно превосходя в мастерстве своего оппонента.
Шоу владел инструментом в совершенстве и сохранил исполнительское мастерство до глубокой старости. Все, кто слышал его игру, были очарованы и приходили к выводу, что перед ними настоящий музыкант.
10. Развод родителей
Пьянство папаши Джорджа принимало какие-то гипертрофированные формы. Он уже не выходил из состояния превентивного запоя, превращаясь из человека в животное. В конце концов, матушка Элизабет решила, что с неё хватит. И что она с дочерьми уезжает в Лондон, тем более что младшей дочери Агнес требуется серьёзное лечение – девушка страдала от туберкулёза, и это очень беспокоило мать.
На семейном совете было решено, что после развода в Лондон уедут лишь Элизабет и сестры Бернарда Агнес и Люси, а сын Шоу останется с отцом – хотя бы на какое-то время, чтобы папаша Джордж окончательно не пропал.
В 1875 году Элизабет получила развод и, погрузив пожитки на пароход, отбыла в Лондон. Бернард остался один на один с отцом, который из-за развода пошёл в буквальном смысле в разнос. Он пропил всё, что ещё не было снесено им на блошиный рынок. Дом стоял совершенно пустой – в нём не было мебели, книг, рояля. В нём не было ничего. А деньги, которые давал отцу Бернард, папаша Джон тратил в тот же день – естественно, на дешёвый виски.
Сколько это могло продолжаться, неизвестно. Но весной 1876 года в Дублин пришло письмо. Матушка Элизабет со слезами сообщала, что Агнес очень и очень плохо. Что дни девочки сочтены. И что Бернарду следует поторопиться, чтобы попрощаться с сестрёнкой.
И Бернард уволился из фирмы, в которой проработал пять лет. Из Дублина он уезжал в твёрдом убеждении, что сюда уже не вернётся. Так и случилось.
11. Смерть сестры Агнес
Он едва успел. Агнес умерла на следующий день после его приезда. Девушке было всего 22 года…
Это время оставило в сердце Шоу глубокую рану. Старшая сестра Анна после смерти Агнес замкнулась и отдалилась и от матери, и от брата. Мать пыталась найти успокоение в своих занятиях музыкой, которые Бернарду казались жалкими и беспомощными.
Средства, которые семейство Шоу получило от продажи дома в Дублине (отец переехал в квартиру поскромней), очень быстро заканчивались. Нужно было думать о пропитании. Матушка Элизабет дала в газеты объявление о том, что открывает частные уроки музыки. Плата была установлена очень и очень небольшой. Но именно эти деньги позволили семейству Шоу удержаться в лондонском доме, снятом матушкой сразу по приезду, и более-менее нормально питаться.
Понимая, что он становится для матери непосильным бременем, Бернард сообщил матушке, что намерен вернуться в Дублин, где его ждут в землеторговой фирме.
– Возвращаться обратно? Ни за что! – решительно ответила мать. – Ты будешь жить здесь, сынок. Здесь, в Лондоне, твоё будущее…
Он попытался подыскать работу – в его кармане было рекомендательное письмо от хозяина дублинской фирмы. Но Бернард был ещё так юн и выглядел столь неопытным, что на его просьбы отвечали улыбкой, а письмо возвращали, недоверчиво покачивая головой. Мол, что вы, молодой человек, нам нужны специалисты, а не безусые юнцы.
12. В Лондоне
Между тем лондонская квартира семейства Шоу превратилась в настоящий музыкальный салон. Предложение матушки Элизабет неожиданно для неё самой оказалось весьма востребованным. В дом Шоу повалили ученики – дети из семей среднего класса, заскучавшие домохозяйки и молодые люди, пожелавшие поставить голос, чтобы блистать на балах и приёмах.
Уроки, полученные матушкой от Джона Ли, не прошли напрасно. Она оказалась талантливым педагогом и вскоре выработала собственную систему обучения. Её уроки давали быстрые и убедительные результаты. Слава о её частной школе музыки разнеслась по всему Лондону. От учеников не было отбоя. Бернарду ничего не оставалось, как включиться в семейное предприятие. Он ассистировал матушке, выступая в роли пианиста.
Без конца повторяя гаммы, Бернард время от времени исполнял любимые фортепианные пьесы Бетховена, Листа, Моцарта, собственным примером показывая, чего может достичь усердный ученик. Он играл, а матушка Элизабет пела. И это было чудесно…
Однажды матушка спросила у Бернарда:
– Сынок, кем ты хочешь быть?
Женщина надеялась, что сын изъявит желание стать профессиональным музыкантом и она сможет помочь ему в этом через своих влиятельных знакомых. Но ответ сына её поразил.
– Я хочу стать писателем, – ответил Бернард.
В его глазах матушка Элизабет разглядела решимость. И не посмела возразить.
13. Хочу стать писателем
Легко сказать – стать писателем. Как воплотить это стремление в жизнь? Позади у Бернарда были всего 20 лет и полное отсутствие какого бы то ни было литературного опыта. Ни одной публикации. Ни одной серьёзной работы. Так, слабые беспомощные попытки.
Человек трезвый и ироничный, Шоу всегда был беспощаден к самому себе. Поэтому каких-то головокружительных успехов от самого себя не ждал. Позже Шоу скажет: «То, что мы называем успехом, в действительности является компенсацией всякого человека, который обделен талантом». Думаете, он говорил это о ком-то другом? Нет, о самом себе.
Он не считал себя талантливым, хотя мы называем Бернарда Шоу гением. Так и должно быть – человек, искренне считающий себя необыкновенно одарённым, скорее всего, напыщенный идиот. Оценки должны расставить другие. А человек должен трудиться. Вот что сказал Шоу по этому поводу: «Я должен жить для других, а не для себя». И ещё: «Человек, который работает над очень сложной проблемой и выполняет свою работу как следует, никогда не утратит самоуважения»…
А теперь – к реальности. Бернарду Шоу слегка за двадцать лет. Он кропотливо работает, выдавая статью за статьёй и роман за романом. Статьи он рассылает по редакциям, романы – по издательствам. На статьи обычно никто не откликается, а из издательств приходят одни отказы.
И это длится… восемь лет!
14. Сам себе университет
Шоу прекрасно понимает, в чём причина его неудач. В его багаже шесть классов средней школы и пять лет работы клерком в конторе. Он просто ничего не знает. И Шоу с завидным упорством берётся за самообразование.
