По ту сторону

Поль отложил работу и слушал меня очень внимательно. Иногда он хмурился, иногда улыбался или качал головой. А когда во мне не осталось ни слов, ни воздуха, он по-отечески взял меня за руку и заглянул в глаза:

– Это нормально, юная леди. Поверьте мне, каждый в этой таверне вас понимает, Беата. Потому что мы все прошли этот путь. Какое-то время потребуется вам, чтобы привыкнуть к новой жизни и новым ощущениям, новым порядкам. Но это произойдёт куда быстрее, чем вы думаете. Поверьте мне.

Он нежно хлопает меня по руке, а затем указывает куда-то мне за спину:

– Вон там, у той стены, находится доска объявлений. Там путники оставляют сообщения для тех, кого ищут. Взгляните, возможно ваш муж был здесь. Или же вы можете оставить ему весточку на случай, если он здесь появится. Я же вам советую отправиться в Вызьму. Это большой город, он совсем рядом, через болота. В городах имеются целые архивы по поискам родных. К слову, в Вызьме мне помогли отыскать мою дочь, – Поль улыбнулся и неловко потёр затылок. – Если вы решите отдохнуть, в Предместье есть свободные дома. Ночью здесь потрясающе: сотни светлячков выплясывают вокруг избушек, а на небе столько созвездий, что не сосчитать. Мы разводим большой костёр каждую ночь на большаке. Живая музыка, танцы, местные угощенья! Настоящий праздник жизни.

Я оглянулась и уставилась на доску объявлений. На ней практически не было свободного места от разнообразных листков и записок. Спрыгнув с насиженного места, я почти крадучись подхожу к этой бумажной феерии. Быстрым взглядом изучаю почерки и имена. Матери ищут детей, братья – сестёр; друзья и родственники с надеждой оставляют здесь весточки о себе. Я чувствую тяжесть в груди, когда среди этого разнообразия не нахожу своего имени и имени мужа, и понурив голову бреду обратно к стойке. «Я найду тебя, Марк» думаю я и снова ищу глазами Мурашку.

Моя смешная кошка довольно умывает мордочку после плотной трапезы, но внезапно замечает солнечных зайчиков, отражающихся от стеклянных пивных кружек. Она так забавно пытается поймать их сперва одной лапкой, затем второй. А после, громко мурлыкнув, делает свой кошачий грациозный кульбит и убегает под стол. Я хихикаю, глядя на неё, и всё ещё не могу поверить, что это она, моя Мурашка. В груди разливается тепло ностальгии, а глаза предательски наполняются слезами. Но при этом я улыбаюсь, вспоминая все радостные моменты нашей земной жизни с Мурашкой.

С этой кошкой связано моё самое первое воспоминание. Мне было около четырёх лет, когда мама принесла её. Помню, что мама была в шубе, значит – это была зима. Мы с папой остались дома, а мама ушла на рынок за покупками. Я очень хорошо помню, как моя мама, войдя в квартиру (я как всегда выбежала её встречать), присела на корточки на уровень моих глаз и приоткрыла шубку, аккуратно доставая что-то из-за пазухи. Это был такой крохотный, невероятно пушистый комочек. Сперва я подумала, что это варежка или какой другой элемент одежды. Но нет, у этого комочка обнаружились два глаза, которыми он боязливо оглядывал нашу прихожую. Когда осознала, что это котёнок, я запрыгала от радости и готова была по-детски раздавить его в своих объятиях. Мама рассказывала, что такая моя детская реакция заставила её прослезиться от умиления и нежности, а по коже побежали мурашки. Вот так и появилось имя у нашей чудесной меховой девочки.