ITИОТ

Глава 3. Вперед, в светлое общеевропейское завтра

Январь 2019 года

– Господь с вами, Олег Витальевич! – бритый наголо дядька с мордой шире газеты выставил вперед открытые ладони, тряхнув часами "Патек Филипп". Пафосный костюм натянулся на массивных плечах. – Ну какое увольнение! Сами посудите, вы вывели “Натив” в лидеры рынка, кому как не вам его и вести, как говорится, к новым вершинам! Что значит “решили уйти”? Мы пока даже не обсудили условия нашего сотрудничества!

Я потер виски. Хоть и выцедил вчера только рюмку, а все равно мучился похмельем. Такой уж мне достался организм.

Юрий Дазуров, глава российского представительства “Дахау Про”, широко улыбнулся. Его костюм и “Патек Филипп” стоили, пожалуй, больше, чем половина серверов “Натива”. Несло от него “Диором” и девяностыми.

Возможно, в его представлении улыбка была дружелюбной и воодушевляющей, но как по мне, больше походила на крокодилий оскал.

– Мы полагаем, что новый стиль управления потребует и нового руководства, – выдавил из себя я. – Сейчас бизнес-процессы “Натива” международным стандартам не соответствуют…

– Так это и хорошо! – Дазуров раскатисто засмеялся. – Специфика производства в третьем мире бывает весьма выгодна! В ваших договорах услуга проходит как, цитирую: “и прочее продвижение”. Результат виден – она чрезвычайно востребована, несмотря на то, что законодательство многих стран ее, как говорится, не одобряет. Понимаете, Олег?

Похоже, я понимал. И то, что я понимал, мне не нравилось. Помимо официальной рекламы, так сказать, "белой", оформленной именно как реклама, мы продаем "серую" – нативную, то есть маскирующуюся под рекомендации от живых людей. В нулевые такую рекламу заказывали у блоггеров – часто довольно топорно. Например, все популярные пользователи некой социальной сети наперебой начинали рассказывать, как замечательно они отовариваются в магазинах одного бренда. В фильмах и сериалах некоторые продукты всегда ставили этикеткой в кадр. Не остался в стороне и литературный процесс – герои книг разных авторов вдруг признавалась в неземной любви к макаронам определенной марки, причем название повторялось в тексте не менее десяти раз. Что поделать, кушать-то хочется всем, и я не литературных персонажей сейчас имею в виду.

Теперь нативная реклама работает тоньше. Наши боты зарегистрированы под видом людей на различных форумах, агрегаторах отзывов, в соцсетях. Многие люди общаются с ними, как с живыми, и они отвечают взаимностью: комментируют записи, лайкают фотографии, даже флиртуют. Боты, конечно, туповаты, но даже при этом на фоне большинства людей иной раз умудряются блеснуть интеллектом. Они далеко ушли от первых примитивных спам-ботов, способных только разместить типовое объявление. Нейросети последнего поколения бойко распознают контекст, пишут развернутые уникальные отзывы и довольно убедительно рекомендуют товары или услуги. Мы даже научили их имитировать человеческие ошибки и опечатки. Если вас кто-то недавно уделал в интернет-споре, возможно, это был наш продукт.

Законы о рекламе подобное запрещают, однако на практике никаких методов борьбы с ними у государства нет. Да и забот поважнее хватает.

– Эти услуги надо всячески развивать и продвигать! – Дазуров торжествующе воздел палец. – Концерн ищет способы вывести их на международный рынок. Разумеется, критически важно сохранить руководство, у которого есть опыт внедрения такого рода, так сказать, решений.

– Я высоко ценю вашу готовность к сотрудничеству, – промямлил я. – Тем не менее я и ряд руководителей подразделений уже приняли решение покинуть “Натив”.

Наслышан я про эту породу бизнесменов. За всем этим “Карденом” чувствуется смутный запах мертвечины. За каждым, кто поднялся в девяностые – кладбище. Работать под таким… да я лучше яйца себе отрежу.

– Об этом не может быть и речи! – Дазуров энергично повел раскрытой ладонью, как комсомолец с советского плаката. – В накладе вы не останетесь. Мариночка вышлет вам систему, по которой руководству начисляются бонусы. Увидите, квартальная премия вас и ваших людей не разочарует. При этом вы типа сохраните полнейшую самостоятельность. Ни российский, ни головной офис “Дахау” во внутренние дела “Натива” вмешиваться не станут.

– Тем не менее…

– Понимаю ваши сомнения, – Дазуров сощурился и хищно улыбнулся. – Да я ведь и сам колебался, когда Дахау Про предложил мне возглавить российский офис. Подумал, эта их вся, что называется, толерантность на нашей российской почве не приживется. Но быстро выяснилось, что она у них навроде… вы молодой, не помните… ну как Маркса с Лениным процитировать на партсобрании. Ритуалы своего рода. Посадили в правление одну арабку в хиджабе ради диверсити, а решения как принимали белые мужчины, так и принимают. И уж тем паче никому нет дела, что там творится в зарубежных филиалах. Соберете подписи, типа все ознакомлены с корпоративными ценностями, и вся недолга. Переводчица опытная у нас, станете выступать перед правлением – она про толерантность и инклюзивность сама нащебечет сколько положено. Вы, главное, прибыль показывайте. Работайте как привыкли. И внештатные сотрудники – это хорошо, эту практику надо расширять…

– Юрий Владимирович, – наконец мне удалось вклиниться. – Боюсь, решение об увольнении уже принято и не обсуждается.

– А ты не бойся, Олег, ничего не бойся! – Дазуров положил обе ладони на стол и наклонился ко мне. – Говорю же, мы типа ценим всё, чего ты и твои ребята достигли. Не хотелось бы, право слово, чтобы у вас были неприятности. А то знаешь, как оно бывает… Придет новое руководство, сразу не разберется, во что-нибудь вляпается… У вас же одних юрлиц, на которые оформлены внештатники, сколько… пять? семь? Схемки серенькие? Некрасиво выйдет, если дойдет до прокуратуры… А порядок навести некому, вас-то на месте нет. Не ровён час, как говорятся, крайними окажетесь. Вот оно вам надо?

Секретарша подала кофе. Она была вызывающе шикарной, буквально оглушала глянцевым блеском: волосы, ресницы, глаза. Интересно, что-нибудь натуральное в ней есть? Грудь точно сделанная, слишком уж высокая и правильная. Одета нарочито просто, с тщательно продуманной небрежностью, никаких мини и стразов – не нулевые, чай, на дворе.

– Право слово, никому эти неприятности не нужны, – доверительно улыбнулся Дазуров, когда секретарша вышла. – “Натив” купили, потому что он приносит прибыль. Значит, должен и дальше ее приносить.

Дазуров откинулся в кресле, потер лоб, широко улыбнулся.

– Эх, Олежка, не застал ты эти времена… твое счастье. В девяностые деятелей, которые почему-то не могли или не хотели увеличивать прибыль, бывало, с утюгом в брюхе находили. Ну согласись, мы ведь не хотим назад, в славную эпоху первоначального накопления капитала. Мы хотим вперед, в светлое общеевропейское завтра. Понимаешь, к чему я, Олег?

Я посмотрел в окно, на распростертый внизу город. Я-то полагал, пришлось бы бороться за сохранение директорского кресла, а не за отказ от него. Ни к какой борьбе я не был готов. Вообще не мое это – борьба. Конечно, мне не улыбалось работать под началом крокодила, у которого кусок мертвечины разве что изо рта не свешивается, несмотря на весь европейский лоск. Но его можно понять, не хочет терять отлаженные схематозы. Черт его знает, на что он пойдет, чтобы сохранить прибыль… Значит, подготовлю преемника, передам дела и свалю в закат чуть погодя.

– Понимаю.

– Вот и славненько! И, надеюсь, команда твоя тоже проявит понимание, ты уж постарайся… Подойди к Мариночке, это которая кофе приносила, пусть встречу нам назначит. Обсудим бонусы и бюджет на развитие… в рабочем, как говорится, порядке. Говорю же, средства есть, никто обиженным не останется. И вот еще что… Вы примете на работу мою жену.

Мне показалось, или впервые в голосе Дазурова промелькнуло что-то похожее на неуверенность? Вообще на какое-то человеческое чувство?

– Директор вам нужен, по корпоративным коммуникациям, – продолжил он, не позволяя мне возразить. – Оля умница у меня, хоть и без опыта пока… Она мне сына растила, потому не работала, такое дело.

– Знаете, мы как-то привыкли обходиться без корпоративных, что бы это ни значило, коммуникаций, – возразил я, уловив в его тоне нотку слабости.

– Как привыкли, так и отвыкнете, – тепло из голоса Дазурова исчезло, снова вернулся улыбчивый ящер. – Сказал же, Оля – нормальная баба. Корпоративный гимн хором петь не будете. Бюджет, опять же, выделим на внутренние активности, так что в накладе не останетесь. С понедельника выйдет. Готовьте кабинет.

Глава 4. Дама с блин камелиями

Январь 2019 года

– Госпожа Дазурова не звонила?

– Нет, не приходила и не звонила! – ответила побледневшая секретарша. Профессиональным чутьем она угадала мое раздражение и опасалась попасть под горячую руку.

Приемная “Натива” пустовала, только офис-менеджеры приколачивали над нашим логотипом эмблему “Дахау Про” да какая-то курьерша жалась в уголке дивана.

– Да где же черти носят эту даму, блин, с камелиями…

– Извините… – курьерша подскочила с диване и робко засеменила ко мне.

– На ресепшн! – рявкнул я.

– Извините, – повторила тетка, – эта дама с блин камелиями – видимо, я. Ольга Дазурова, ваш новый директор по корпоративным коммуникациям… ну вы, полагаю, в курсе… вы же в курсе, Юра вам сказал? Я, видимо, опоздала…

Я сахарно улыбнулся жене босса и одновременно бросил испепеляющий взгляд на секретаршу. Госпожа Дазурова оказалось незврачной полноватой блондинкой лет тридцати. Новенький брючный костюм сидит не по фигуре, на ногах угги. Если присмотреться, шмотки явно недешевые, но как-то она сутулится, что ли, и взгляд мало не умоляющий… Потому-то секретарша, да и я сам, приняли ее за курьера. В метро таких теток двенадцать на дюжину, не этого ожидаешь от жены самого Дазурова…

– Это вы нас извините, Ольга… – я замялся, пытаясь припомнить отчество.

– Оля, просто Оля, пожалуйста, – новый директор по корпоративным коммуникациям улыбнулась и протянула мне ладошку.

***

– Вы знаете, у меня опыта работы нет особо… – Оля сжимала чашку с чаем обеими руками. – Была секретарем лет десять назад, недолго. Училась в институте иностранных языков. Потом сына воспитывала, но теперь он уехал в бординг…

– Куда?

– Так в Британии называют школы-пансионаты. А я пыталась заниматься театром, но как-то… не сложилось. И Юра… Юрий Владимирович предложил пойти к вам. Я готовилась, книги читала по корпоративной культуре. И из Дахау мне материалы прислали, я все изучила…

Она так мило смущалась. Отчего Дазуров спихнул ее нам? В российском офисе “Дахау”, как и везде, полно синекуры. Кодекс компании прямо запрещает непотизм, но достаточно посмотреть на список руководства, чтобы понять: это обычное корпоративное лицемерие. Естественно, у всякого есть родственники, которым нужна престижная необременительная работа. Так почему эту даму с блин камелиями отправили к нам? Самое очевидное – чтобы за нами присмотреть, но эта Оля выглядит так, словно и за собой присмотреть едва может. Наверно, Дазуров потрахивает кого-то прямо на рабочем месте… эту шикарную Мариночку из приемной, скорее всего. Веская причина не мешать семейную жизнь с работой.

Что же, вот мы и сделались филиалом – свалкой сомнительных с точки зрения закона и этики проектов и местом работы не первой свежести жен.

– И с чего вы намерены начать внедрение корпоративной культуры? – я старательно изгонял из голоса издевательские нотки, но, боюсь, не вполне справился.

– Не думайте, я в чужой монастырь со своим уставом не полезу… – заторопилась Оля. – Сперва хотелось бы понять, как у вас тут устроено все.

– Да обыкновенно устроено, – я пожал плечами. – Я сотрудникам не компостирую мозги и не вру без крайней необходимости. Ну а они стараются не слишком борзеть, – я вспомнил Протасова и поморщился. – Большинство, по крайней мере…

– Как устроен “Натив”?

– Как все айтишные компании… Правит бал у нас разработка. Отдел, который программирует нейросеть.

– Нейросеть… – Оля улыбнулась, отчего на миг сделалась почти хорошенькой. – Правду говорят, что нейросети однажды поработят человечество?

– Было бы неплохо. Никто не может управлять людьми хуже, чем сами люди, это я вам как специалист по управлению говорю. Но пока, к сожалению, сетка тупенькая. Оптимизируем одни параметры – она тут же проседает по другим. Впрочем, у нас сильная команда разработки, потому мы стабильно опережаем конкурентов. При программистах – всякие менеджеры и аналитики. По идее, они должны руководить разработкой, но по сути скорее ее обслуживают, так уж у нас сложилось. Есть продажники, у них своя жизнь. Ну и всякие вспомогательные отделы, как в любой конторе: системные администраторы, бухгалтерия, кадры, секретариат, хозяйственная служба. Иногда нанимаем внештатников.

Тут я не стал углубляться в подробности.

– И ради чего же все эти люди работают? – спросила Оля. – Ради одной только зарплаты?

– Отчего же – ради одной зарплаты? Есть еще ежемесячные премии, квартальные, ежегодные…

– Только ради денег?

Я вздохнул. Такой вопрос мог задать только человек, который сроду не знал, каково это – остаться без денег. Помню одну жену крутого бизнесмена, которая на полном серьезе говорила: “ну зачем люди живут в однокомнатных квартирах, это же неудобно”. Значит, у нас теперь появилась собственная барыня…

– Пожалуйста, не считайте меня зажравшейся женой нового русского, – торопливо сказала Оля. Похоже, совсем я плохо владею лицом. – Я знаю, конечно же, как важно достойно платить сотрудникам, и буду следить, чтобы зарплаты у нас были на уровне… Но ведь не сводится все к одним только деньгам. Что-то еще должно людей объединять и вдохновлять. Они знают, какая у “Натива” миссия?

Они знали, конечно. Миссия “Натива” – втюхать побольше продукта клиентам, чтобы те могли втюхать уже своим клиентам свой продукт. Не то чтобы хорошие вещи в рекламе не нуждались, это, конечно, неправда, как и все красивые фразы… но говно нуждается в ней намного больше.

– Знаете, Оля, мы тут как-то скорее в практическом ключе подходим к делу, – осторожно сказал я. – Это же айти, здесь все показатели измеряемы… Эффективность рекламы считается по простым формулам. Вот эти метрики и есть наша цель, можно даже сказать, миссия…

– А у “Дахау Про” есть корпоративные ценности, их разработали лучшие визионеры.

Я кивнул, изо всех сил удерживая покер-фейс. Кто такие визионеры, я знал. Сперва не врубался, но умница Вадим объяснил одним словом: звездоболы. Он, правда, выразился ещё точнее. Ненормативная лексика часто помогает ёмко передать суть бизнес-процессов. Я, однако, предпочитал от нее воздерживаться – говорят, избыток цинизма ведет к хронической депрессии. Да и насмотрелся на бизнесменов, которые без мата уже двух слов связать не могут.

– И какие же это ценности?

– Инновации для клиентов, социальная ответственность, профессионализм! – бойко перечислила Оля. Совсем как отличница, даже в шпаргалку ни разу не глянула. – Надо донести это до сотрудников! Когда у вас… у нас следующее общее собрание?

– Насчет собраний… – я побарабанил пальцами по столу. – Мы придерживаемся политики минимизации этого дела.

– Почему?

– Вот как вы полагаете, Оля, сколько часов в день программист работает?

– Восемь, если на полную ставку…

– На самом деле часа два, не больше. Это именно если брать работу, требующую концентрации и принятия решений. В лучшем случае еще пара часов на простые рутинные задачи. Работать больше можно, но недолго; через недельку будешь тормозить и виснуть, как перегруженный сервер.

В “Нативе” я эту тему не поднимал, но аккуратно провентилировал вопрос на популярном айтишном форуме. Выяснилось, что многие профи давно пришли к тем же выводам.

– Руководитель, который каждый день собирает совещание, думает, что отнимает у сотрудников один час из восьми. В действительности – час из двух, в лучшем случае из четырех. Потому совещания в “Нативе” строго ограничены. Никаких обязательных мероприятий без серьезной необходимости.

Оля растерянно наматывала локон на палец. Крашенная в нежный оттенок майонеза блондинка, будто прибыла к нам из нулевых на машине времени.

– Но у нас есть пустая стена в холле, – сжалился я. – Можно на ней написать наши новые корпоративные ценности. Арт закажем у дизайнера. А инструкции по рабочей этике разошлем по электронной почте.

– Извините, – пробормотала Оля. Похоже, сейчас расплачется. Этого только не хватало. – Я правда пытаюсь понять, чем могу помочь…

Кажется, я перегнул палку. Оля выглядела совершенно безобидной, и я совсем упустил из виду: если она нажалуется Дазурову, что ее плохо приняли, мне не поздоровится.

– Вы могли бы заняться… озеленением офиса. И вообще креативно украсить помещения. Мебель новую в холл и на ресепшн давно пора заказать, а я все никому не поручу выбрать. Хозяйственный отдел сделает, как вы скажете, но надо же сначала продумать все, тут нужен вкус, нужно… концептуальное видение… Да и вообще, что мы тут-то сидим? Идемте, покажу офис и ваш кабинет.

Глава 5. Клоун по вызову

Февраль 2019 года

– Сейчас перед вами выступит Олег Батыев, генеральный директор “Натива”, одного из лидеров отечественной IT-индустрии. Спасибо, Олег, что согласились прийти, это исключительная возможность для наших студентов… – куратор потока пожевал губу, пытаясь припомнить, что еще полагается сказать; однако решил, что сойдет и так. – Не стану отнимать у вас время, встречайте!

Я выдавил из себя улыбку. Знаете, как это бывает: сразу не нашел предлога отказаться читать лекцию, а три дня назад, когда пришло напоминание, соскакивать было уже неловко.

Аудитория подвисла на пару секунд, пытаясь угадать, уместно ли аплодировать, будто в цирке. Я пресек эти колебания.

– Здравствуйте, дети.

Первое дело – обескуражить аудиторию. Слушатели неуверенно заулыбались, пытаясь угадать, подшучиваю я над ними или издеваюсь. Ну какие они дети, в самом-то деле? Пятый курс, здоровенные лбы, на таких пахать можно. Карина защелкала фотоаппаратом. Я заученно просиял улыбкой и принялся энергично выдавать бизнес-мантры:

– Вас, конечно же, интересует, как достичь успеха в бизнесе. Как важно не бояться рисковать, быть креативным и находчивым, смотреть в будущее и видеть потенциальные возможности. И прочие откровения, которые вы можете увидеть на задней обложке любого пособия по бизнес-мышлению.

Я оглядел аудиторию. В первом ряду, как водится, сидели отличники, в основном девушки. Они смотрели на меня серьезно и внимательно, стремясь впитать знания и опыт. Середину заняли невнятные ребята в толстовках, они рассеянно поглядывали на кафедру поверх своих ноутбуков. На экранах было то, что интересно им на самом деле. Камчатку оккупировали неформалы: разноцветные волосы, грязные от татуировок руки, скептические взгляды исподлобья.

Легко было рассудить, что в первом ряду сидят будущие менеджеры, в середине – рабочие лошадки, а сзади – гении стартапов вперемешку с прирожденными лузерами. Но я видел слишком много причудливых карьерных траекторий, чтобы строить какие-либо прогнозы. Бывает, отличники с красным дипломом всю жизнь остаются курьерами, посредственности преуспевают, а завзятые неформалы превращаются в образцово-показательных корпоративных зомби. Благо, татуировку можно и свести.

Однако пора уже осчастливить их еще какой-нибудь мудростью.

– Вы ожидаете услышать, как анализировать рынок, определять потребности клиентов, создавать новые продукты и услуги, рассчитывать финансовые показатели и разрабатывать стратегии роста и развития компании.

Пока я выдавал этот белый шум, Карина успела сменить три точки съемки и отщелкать кадров тридцать. При ее профессионализме этого вполне достаточно. Она уложила камеру в кофр, помахала мне и вышла из аудитории. Куратор потока выскользнул за ней. Ему полагалось торчать здесь до конца встречи, но, как и все, он стремился оптимизировать свое рабочее время.

– Всю эту лабуду вы можете прочитать в любом пособии по бизнесу. Там же вы найдете множество кейсов и рекомендаций, весьма поучительных, однако в любой конкретной ситуации совершенно для вас бесполезных. Наконец, вы получите установку на успех, заряд веры в свои возможности и ощущение контроля над собственной жизнью. То же самое, по идее, должна дать вам наша встреча. Однако, видите ли, фотограф Карина уже ушла. Для меня единственная значимая цель этого мероприятия – снимки на корпоративном сайте. Престижно же, директор “Натива” выступает перед студентами ВЭШ…

– У нас ГЭШ, – робко возразила девушка с первого ряда.

– Ну, ГЭШ, какая разница. Для меня смысл и цель этой встречи – презентабельные фотографии. Для вас же в ней и вовсе нет никакой пользы. Но не расстраивайтесь – пользы точно так же нет в большей части того, что вам в этой аудитории рассказывают.

Я ожидал, что по рядам пойдет шепоток, студенты начнут переглядываться. Нет, они по-прежнему смотрели – кто на меня бараньим взглядом, кто в свой экран с искренним интересом. Паренек на заднем ряду целовал подружку в шею, делая вид, что поднимает упавшую ей за спину ручку. Мои слова никого не впечатлили. Не удивительно – наверно, я не первый выступающий перед ними оратор, который парадоксами маскирует полное отсутствие смысла в своих словах. Студенты престижного ВУЗа насмотрелись и не на такую клоунаду.

– Однако раз уж мы здесь собрались, надо чем-то заполнить этот час. Поэтому я расскажу то, о чем все знают, но стараются не говорить. Секрет Полишинеля. Ваше будущее скорее всего будет связано с работой в корпоративной среде. Вы, конечно, надеетесь, что быстро пройдете начальную ступень и станете руководителем или экспертом; но совершенно случайно окажется, что необходимой квалификацией и деловыми качествами обладают только дети правильных родителей.

Я хотел было добавить, что смазливые телочки тоже смогут изрядно сократить свою карьерную траекторию, но вовремя притормозил. С кого-то из этих дурех станется хайпануть на обвинении в сексизме или харрасменте, а это дерьмо сейчас лучше не трогать даже шестиметровой палкой. На самом-то деле начальники как потрахивали амбициозных сотрудниц, так и потрахивают. И грешат этим не только мужчины; некоторые дамы тоже давно поняли, что из подчиненных выходят на удивление внимательные и заботливые любовники. Неблагоуветливо, конечно, но что поделать – однова живем. Но озвучивать это в публичном пространстве смерти подобно.

– Некоторым может повезти в чем-то другом, – я выразился обтекаемо. – Но многие из тех, кто начнет карьерное восхождение с низовых позиций, там его и закончит. Задача корпоративной культуры – чтобы работник ставил интересы компании, то есть ее владельцев, превыше собственных. Человек должен работать на износ, до нервного срыва, без выходных и праздников, лишь бы увеличить прибыль людей, которых он никогда в жизни не увидит. И которые при малейших осложнениях избавятся от него, как от использованного презерватива.

Вот это, кажется, их зацепило – услышали знакомое слово. Некоторые даже оторвались от экранов и воззрились на меня.

– Если на собеседовании услышите “наша компания это семья” или “все мы тут друзья” – бегите не оглядываясь. Так вербуют гребцов на галеры. Это одна из самых жестких схем выжимания работника: неоплачиваемые сверхурочные, решение задач своих и того парня, готовность хвататься за весло в любое время дня и ночи. Только попробуй задуматься о собственных интересах – тут же станешь предателем коллектива. Вы не поверите, но российское законодательство очень хорошо защищает права работника, и надо по полной программе прокомпостировать ему мозг, чтобы заставить об этом забыть. Совместное проведение досуга в таких компаниях обязательно, а вот зарплаты существенно ниже средних по рынку.