Доктор (не) моей мечты

Глава 1

– Девушка, ещё раз повторите свой номер телефона и адрес, – гундит монотонный голос в динамике.

Кто бы мог подумать, что начало года приготовит для меня очередной сюрприз в виде температуры под сорок и полного отсутствия трудоспособности. И, так как я – дама одинокая, приходится проходить все круги Ада… точнее, скорой, чтобы вызвать врача на дом самостоятельно.

– Вы меня слышите? – не сдаётся работница адского филиала.

– Восемь, девятьсот…

Я раза три повторяю особо одарённому созданию свой номер телефона и адрес, надеясь, что не отключусь в процессе: всё как в тумане, тело ватное, глаза горят. Но она, словно издеваясь, каждую цифру переспрашивает, будто я тут на шезлонге лежу, а не ОРВИ превозмогаю.

Проще помереть, чем скорую вызвать…

Кажется, я всё же провалилась в полубессознательное состояние, потому что стук в дверь заставляет меня вздрогнуть спустя минуту после того, как я завершила разговор с оператором «сто три».

Ненавижу болеть! Это всё Лизка! Сто пудов, это она притащила на днях не только винишко, но и вирусишко!

Очередной нервный грохот по моей хлипкой двери вынуждает кое-как поднять свою тушку с постели. Цепляясь за стены и кряхтя, как старая бабка, волочусь в коридор.

Какой нетерпеливый доктор! А если бы я тут без сознания лежала? Точно бы без двери осталась…

– Иду! – говорю я, заглядывая в глазок.

Мужчина. Без белого халата, но с чемоданчиком. Хмурый и чем-то недовольный.

Ну, вроде по мою душу.

Я открываю дверь, но наступаю на пояс махрового одеяния любой уважающей себя женщины в период болезни, и буквально падаю в объятия доктора, пришедшего на вызов.

– Здравствуйте, – произношу заплетающимся языком.

Перед глазами всё плывёт, поэтому разглядеть лицо своего спасителя не получается. Зато нащупать мускулы – ещё как!

– Доброй ночи, – не слишком любезно здоровается доктор. – Елена Королёва?

– Она самая.

– Вы врача на дом вызывали?

– А по мне не заметно? – вкидываю брови, удивляясь тому, как удобно в руках участкового терапевта. Или кто он там.

– Поди отличи пьяную барышню от реального пациента, – ворчит мужчина и, продолжая удерживать меня, заходит в квартиру.

– А вы точно доктор? – скептически вопрошаю я, щурясь. Это чтобы хоть немного разглядеть лицо врача, на которого, скорей всего, придётся писать жалобу в Минздрав.

– А вы точно Королёва? – издевается этот докторишка.

Нет, они там точно все из Ада повыползали! Черти бездушные!

Кажется, я произнесла это вслух, потому что чёрт по вызову мне отвечает:

– Ты сама попробуй пройтись по всем дневным вызовам после ночного дежурства и утреннего приёма в поликлинике, а после ещё коллегу со скорой подменить, я на тебя посмотрю, – цедит мужчина, усаживая меня на пуфик у двери, а сам мостится на обувном комоде напротив. – Как давно температура беспокоит? Сколько градусов? – Достаёт из чемодана планшет, ожидая, что я начну выдавать ему ответы, как из пулемёта. – Одышка есть? Кашель? Горло болит?

– А можно помедленнее? – начинаю злиться. – Я, между прочим, не в адеквате сейчас! У вас хотя бы капля сочувствия есть? Человечности? Жалости?

– Атрофировались во время ординатуры, – заявляет бессовестный чёрт. – Повторяю. Когда заболели?

– Вы другие вопросы спрашивали!

– Так, сознание ясное, – тычет пальцем в планшете. – Когнитивные функции не страдают.

Я хлопаю ресницами, пытаясь осознать то, что он сейчас сказал. В это время терапевт достаёт из чемоданчика градусник, бессовестно отодвигает полы халата в сторону и засовывает его мне подмышку. Я даже понять ничего не успеваю – так быстро он проворачивает свои манипуляции. А возмутиться и подавно.

– Кашель? – продолжает опрос.

– Вчера появился, – бурчу я, хмурясь, и раздражённо дёргаю полы халата на место.

Не хватало, чтобы он увидел моё заношенное до дыр нижнее бельё и катышки на старом спортивном лифчике.

А что? Мужика нет, красоваться не перед кем! Я за удобство!

Нет… Он точно разглядел моё бельишко. Слишком ехидный взгляд медово-карих глаз.

Очень знакомых, кстати…

– Сухой или влажный?

– Я откуда знаю? Вы тут доктор или я? Покашлять?

– Не утруждайтесь, – мужчина снимает с шеи стетоскоп и кивает мне: – Встаньте, Королёва. Я должен послушать лёгкие на предмет бронхита или пневмонии. И снимите, пожалуйста, халат.

Меня охватывает дрожь, вот только уже не от лихорадки. Одно дело раздеваться перед умудрённым опытом седым врачом или женщиной-доктором, а другое – перед грудой мышц и тестостерона.

Мало того, этот докторишка ещё и на моську симпатичный. Естественно, я покраснела! Правда, за температурой это вряд ли заметно. И слава богу!

– Обязательно раздеваться?

– Я вам что, человек-рентген что ли? Конечно, обязательно! – теряет терпение.

Со вздохом подчиняюсь. Отбрасываю мысли о том, что сейчас будет минута позора. И вообще, это всё не со мной происходит. Я, наверное, сплю, потому что наша участковая – это Марина Иннокентьевна, а не сексуальный, но жутко ворчливый мужик с подозрительно знакомой рожей.

Прежде чем халат окончательно покидает моё бренное больное тело, пищит градусник, оттягивая мгновения кринжа. У меня его также бесцеремонно отбирают, внимательно разглядывают цифры и фиксируют их в планшете.

– Когда жаропонижающее принимали, Королёва?

– Два часа назад.

Терапевт неодобрительно качает головой.

– Сколько дней уже так температура не падает?

– Первый.

– Покажите горло, – смотрит в мой открытый рот, светя фонариком, и кивает себе под нос, делая очередные пометки. – Так. Значит, ещё пару дней понаблюдаем за вашим состоянием, а дальше решим вопрос о подключении антибиотика. – И добавляет нетерпеливо. – Раздевайтесь уже, ну! Меня ещё ваша соседка снизу ждёт.

Скрепя сердце, откладываю халат в сторону и поворачиваюсь к альфа-доктору спиной. И всё бы ничего, но эхолокаторы улавливают неясное кряхтение, очень сильно напоминающее сдавленный смех.

– Вы что-то смешное там увидели? – рычу, ощущая прикосновение прохладной мембраны стетоскопа к спине.

– Не разговаривайте, – сурово припечатывает чёрт с медовыми глазами. – Дышите, – приказывает мне. – Не дышите.

Деваться некуда, приходится исполнять его команды. И, пока я дышу-не дышу, воспалённый мозг, наконец, вспоминает, где же я видела эти необычные медово-карие глаза.

– Шевцов?! – резко оборачиваюсь, внимательно разглядывая мужчину. Мне даже вроде как лучше стало на пару мгновений. Видать, адреналин сработал. – Это же вы, да?

Доктор слегка напрягается, но старается сохранять бесстрастное выражение лица.

– Вы обознались, – убирает стетоскоп в сторону, делая вид, что занят очень важным делом в своём планшете.

– А вот нетушки! Это вы! Вы тот самый дежурант, что обозвал меня одинокой истеричкой, а после всю новогоднюю ночь капал витаминки, чтобы я не возмущалась, хотя мне реально плохо было! Я селёдкой под шубой отравилась! Это вам не шутки, знаете ли!

– Кто прошлое помянет, тому сами догадываетесь, что… – Выразительно смотрит на меня бессовестная детина. – Новый Год был, чего вы хотели? – легко отмазывается он. – Да и не так уж я не прав оказался, судя по вашему противозачаточному белью. Надеюсь, вы хотя бы не феминистка, а то точно всё потеряно. Вот ваши рекомендации, – как ни в чём не бывало, продолжает он, отрывая лист с шаблонными заметками. – Выпейте таблетку ибупрофена и, если не станет легче, приходите утром в поликлинику. Лёгкие у вас в порядке, беспокоиться не о чем. Всего вам доброго, выздоравливайте!

Шевцов (а это точно он, теперь я уверена на все сто!) быстро ретируется за дверь, оставляя меня ошарашенно пялиться ему вслед. И, пока я пытаюсь сообразить, что только что произошло, гадкий докторишка, наверняка, успевает уехать на лифте к соседке.

Что ж, теперь это дело принципа… Кем этот чёрт по вызову себя возомнил?

Я смотрю на печать, которую мужик спешно поставил на шаблонных рекомендациях. Шевцов Дмитрий Николаевич – гласит она.

Вот козлина! Причём уже дважды!

Я раньше не видела его в нашей поликлинике. С нового года перевёлся на место Марины Иннокентьевны? Ведёт себя так, будто яйца запасные в кармане носит…

Ладушки. Выдыхаем. После чего собираем все микробы и вирусы ещё и с Лии, а потом едем в поликлинику.

Это будет моя личная вендетта! Держитесь, доктор Шевцов! Я вам ещё покажу, кто из нас здесь одинокая истеричка!

Глава 2

– Ты веришь в судьбу? – загадочно спрашиваю свою беременную подружайку, потягивая чай. Ей теперь нельзя ничего крепче листового, поэтому приходится жаловаться без налёта бархатно-красной элегантности на тонкой ножке.

– Верю, конечно. Спрашиваешь ещё, – намекает на свою драматичную историю любви. Благо с «хэппиэндом». – А почему спрашиваешь?

– Помнишь того козла, к которому я с отравлением попала на Новый Год?

– Твою двухчасовую матерную эпопею разве забудешь? – хохочет Лия, вспоминая, в каких красках и местах я видела дежуранта Шевцова и его медсестру.

– Ну, так вот, можешь меня поздравить с очередным боевым крещением. Он, походу, теперь наш участковый терапевт! – шиплю, закусывая горечь поражения клубничным джемом. – Заявился на прошлых выходных, облапал меня, заценил старое бельишко…

– То самое? – смотрит на меня с чисто женским сочувствием.

– Угу… – пристыженно отвожу глаза. – Выдал шаблонные рекомендации и сбежал к Трофимовне. Даже запариваться не стал!

– Надо же, как интересно, – сверкает по-кошачьи зелёными глазами Чернова. – Может, и вправду судьба…

Я знаю этот блеск. Либо она что-то задумала, либо сейчас выдаст план-скам!

– Темнишь, мать, – наставляю на неё канапешку.

– Хотела тебе картишки на судьбу разложить, – постукивает пальцами по столу и задумчиво смотрит в никуда.

Я в шоках разглядываю эту мадам-затейницу.

– Надеюсь, ты прикалываешься, – подбираю челюсть с пола. – Какое «гадать»? Ты же сама врач! Я думала у вас ещё в институте атрофируется любое восприятие мира, кроме научно-логического. Да и ты беременна, какие карты? Цыганка Аза, тоже мне…

– Девочки всегда должны верить в чудо и мечтать! – важно заявляет Чернова, поглаживая своё пузико. – А науку и логику оставь мужикам, – фыркает она.

– Сразу чувствуется, что ты – педиатр. Есть у вас с детками что-то общее…

– Да ну тебя! Не хочешь гадать, так и скажи. Моё дело – предложить. Съешь вон конфетку лучше, язва. Подсласти себе пилюлю.

Я драматично вздыхаю и беру самую шоколадную из всех конфет, лежащих в вазе.

– А может, ты и права… Пора на поклон к Высшим Силам, а то всё как-то не очень последнее время. Сегодня буквально перед выходом хозяйка квартиры подловила меня. Я уже испугалась, что она потребует с меня баблишко на очередной выдуманный сбор, но всё оказалось гораздо хуже.

– Выселяет? – с первого раза угадывает Лия. И делает грустную моську.

Я киваю, продолжая ковыряться зубочисткой от канапешки в своей наполовину пустой тарелке из-под салата.

– Моча в голову ударила. Говорит, что продавать собралась. Но есть подозрение, что она давно новых квартирантов искала. Тех, которые будут платить больше. Не знаю, что делать. Сказала мне в течение недели собирать манатки и переезжать.

– А как же договор? – возмущённо шипит Чернова. – Она не имеет права выселять тебя за такое короткое время!

– Я по знакомству к ней обращалась. Поэтому никакого договора нет. Так что, если у тебя есть варианты моего спасения, накидывай. – Я пытаюсь натянуть улыбку, но с треском проваливаюсь. – Что за жизнь? С мужиками не везёт. С квартиры выселяют. Карьера писателя держится чисто на моём упрямстве… Ну, не могу я писать в эти трешовые тренды про шейхов, разводы и измены. А разврат и подавно! Как я тебе опишу секс с двумя мужиками, если у самой ни одного нет? – прорывает меня, а Лия начинает хохотать.

– Посмотри порнушку, – скалится, двигая бровями. – Опыта наберись, так сказать.

– Я вообще-то за любовь и моногамию, – кривлюсь, но в глубине души понимаю, что подруга права и хорошие деньги никогда чистыми не бывают.

– Тады ой, как говорится, – сочувственно разводит руками. – Нужно что-то одно выбирать. Так, не вешай нос! – кладёт ладонь поверх моей в жесте поддержки. – С книгами я тебе не помощник, а вот с квартирой – вполне себе. У Влада друг есть хороший. Он живёт один в огромных апартаментах, а дома практически не ночует в силу… различных причин, – уклончиво поясняет она. Но, замечая мой «тяжёлый взгляд», добавляет: – Человек он хороший, поэтому приставать не будет, за это можешь даже не переживать. Но ты подумай, мужчина он, что надо, да и при деньгах. Вдруг охомутаешь в процессе сожительства?

– Ты мне ещё свидания вслепую предложи, – закатываю глаза. – Если мужик до сих пор холостой, то там точно с менталкой или с членом беды.

– С менталкой всё в порядке. А вот про второе ничего не могу сказать, сама проверишь на досуге, если будет желание. – Чернова берёт в руки телефон и набирает номер мужа под моим осуждающим взглядом, потому что я ещё ни на что не соглашалась. – Привет, мой хороший, тут такое дело…

Она вкратце обрисовывает мою ситуацию сюр и просит Влада поговорить со своим другом, чтобы я какое-то время пожила у него дома. Естественно не за бесплатно и естественно, пока не найду себе подходящую квартиру.

– Вот и всё, можешь ехать домой и собирать чемоданы. Уже завтра ты будешь принимать царскую ванну в царских апартаментах мажорчика, которому очень не везёт в любви. Прямо, как тебе. Глядишь, сюжет для новой книжки родится. А может, и что-то большее, – подмигивает зелёным глазом эта сводница.

Лучше уж сюжет для книжки, чем очередной альфач, приписывающий тебе почётное звание «одинокой истерички».

– А с козликом, что делать будем? Я уже записала его в свой чёрный блокнотик.

– Мне почему-то кажется, что жизнь и без тебя периодически огревает его бумерангом, но если тебе очень хочется поиграть в Богиню Возмездия, то есть у меня одна идейка…

Лия подзывает меня к себе, вальяжно разваливаясь на диване, и выдаёт целую пошаговую инструкцию о том, как довести Шевцова до сарказма или до других телесных реакций. А моя интуиция в это время зудящей занозой вопит: «Слишком гладко-шоколадно стелет!».

Эта «страшная» женщина точно что-то задумала!

Глава 3

Дмитрий Шевцов

Задолбали эти друзья! Вечно им что-то надо. То подмени на дежурстве, у жены ДР, то прими пациентку, по-братски, она моя давняя знакомая, то пусти ненадолго пожить хорошую девушку к себе, у неё проблемы.

Я им что, мать Тереза, что ли?! Всё, зашиваюсь! Реально заманали!

Но отказать Владу не могу, он мне, как брат, которого у меня никогда не было. Таких друзей ещё поискать надо…

– Уговорил, но с тебя магарыч, – бросаю Макееву, параллельно заполняя электронную историю болезни.

– Ты бы завязывал с бухлом, до добра не доведёт.

– Женитьба твоя до добра не доведёт, а алкашка – лекарство от сердечных ран. Я так-то, друга потерял, теперь в одну харю приходится шарики заливать.

– Я серьёзно…

Отрываюсь от экрана компьютера, чтобы передать взглядом всё, что я думаю о нём и его советах.

– Лия на тебя плохо влияет. Погляди, из тебя же можно верёвки вить! Куда делся твой стержень?!

– Да на месте он, в штанах. Всё с ним в порядке.

– Это физически он в штанах, а на деле… – качаю головой. – На деле в нежной ладошке Лии, которая всем заправляет, – многозначительно цокаю языком. – Это же её подружайке нужно где-то перекантоваться месяцок-другой?

– Допустим…

– Хрен опустим! Что и требовалось доказать! – Агрюсь я. – Лан, давай, некогда мне с тобой болтать у меня ещё ночная смена на носу. Костян свалил свою жёнушку ублажать, слёзно умолял поменяться. Козёл. Будто мне и без него работы не хватает.

– Так отказал бы, в деньгах же не нуждаешься.

Я смотрю на Влада, как на натуральную блондинку с гиалуронкой в нужных и ненужных местах.

– Я тебе что, дочь миллиардера?

Тот давится смешком, зная, что пахан мой на миллиардера не тянет. А вот на миллионера – вполне себе. Правда, за помощью я обращаюсь к нему только в крайних случаях.

Не лошок какой-то, чтобы сидеть на шее у отца в тридцать три года.

– Ну, если отрастить волосы, сбрить бороду…

– Я тебя сейчас ударю, – без намёка на шутку цежу я.

– Ты вроде работать собрался, – переводит тему, видя, что я на взводе из-за нервного истощения.

Мне бы поспать. Желательно трое суток подряд.

Так и сделаю. Сегодня отдежурю, и пошли все нахер. Забурюсь на хаус, отосплюсь, как следует, позвоню Алине и…

– Фу, какое мерзкое у тебя выражение лица. Я пошёл. А то начнёшь прямо здесь свои влажные фантазии реализовывать. – Макеев поднимается с кушетки и выставляет руки перед собой в жесте, признающем поражение. – Так это, мне давать добро?

– Ты о девчонке?

Ля… Я уже успел забыть о просьбе Влада. Похоже, что жаркий трах с Алиной отменяется… Я, как минимум, сутки буду в отрубе, а та девчонка точно завтра-послезавтра притащится.

А хотя, похер! Это моя хата, так что либо бананы в уши пусть втыкает, либо валит погулять на несколько часиков.

– Димон, ты меня пугаешь, попей глицин и выспись, наконец! – таращит зенки друган. – Смотреть страшно.

– Ты мне не мамка. Вали уже давай, сам разберусь. А Лии передай, это первый и последний раз. И только потому, что я люблю тебя.

– Фу, бля, Димон, какой же ты всё-таки мерзкий, – кривится Влад и топает на выход.

Но перед тем как удрать из кабинета, останавливается. Кивает мне в благодарность:

– Спасибо, буду должен.

– Забей. Это в качестве извинений за прошлое, – добавляю тише. – Мне до сих пор стыдно перед тобой и Лией.

Дружище понимающе кривит губы в улыбке, ловко поймав запасные ключи от моего дома.

– Забыли.

Ночное дежурство высасывает из меня последние соки. Даже улыбаться милой бабуле с КБС, гипертонией и сердечной недостаточностью третьей степени не получается. Хотя она – божий одуванчик. Вот с кого надо брать пример всем пожилым дамам, которые стоят у меня в очереди на приём каждое утро. Всем отделением за ней присматриваем, потому что родственников у неё нет.

– Что-то ты неважно выглядишь, Димочка, – тяжело дышит Тамара Васильевна, пока я располагаюсь рядом и измеряю уровень оксигенации пульсоксиметром.

Средней паршивости. Нужно сказать Оле, чтобы кислород подключила.

– Ну, что вы, Тамара Васильевна, я – бодрячком, – ставлю тонометр на столик. – А вот вы, если будете пропускать приём лекарств, не скоро домой вернётесь.

– Так, может, мне тут нравится, – смеётся она. – Вон как меня все тут любят. Олечка вечером принесла мне куриный бульон, и овсяную кашу с фруктами на завтра. А Константин перед уходом угостил сладкими сухариками и кефиром. Вы такие замечательные, слов нет!

Её слова порождают непроизвольную улыбку.

– Так вот и не заставляйте нас переживать, Тамара Васильевна, – стараюсь, чтобы голос звучал строго. – Пейте гипотензивные вовремя. Не удивлюсь, что вы проснулись из-за высокого давления.

Я вежливо прошу бабулю немного помолчать, надеваю манжетку и измеряю ей давление. Вздыхаю и показательно качаю головой, глядя ей в глаза.

– Сейчас Оля вас прокапает, но это первый и последний раз. Иначе вам прямая дорога реанимацию с такими высокими показателями…

Тамара Васильевна очень терпеливая женщина, несмотря на зашкаливающее давление, сильную одышку и головные боли, которые она, наверняка испытывает, просто сидит и улыбается. Да так по-доброму, что в груди дыхание спирает от жалости.

Такие люди, как она, не должны болеть в принципе!

– Не, в реанимацию не хочу, – хмурится. – Там все злые, как собаки, – машет рукой в воздухе, продолжая тяжело дышать. – Я поняла тебя, Димочка, постараюсь не пропускать приём таблеток, даже если очень не хочется ими давиться.

Я одобрительно киваю. Поднимаюсь со стула и зову Олю, нашу дежурную медсестру. Отдаю ей процедурный журнал, в котором только что написал чего и сколько прокапать, и иду в следующую палату.

К утру я вымотан настолько, что еле дожидаюсь Костяна. Спать хочется больше, чем пить! Нонсенс!

Кажется, я старею…

Сдав смену, мчу домой. Мой коттедж находится в черте города, но добираться всё равно далековато, ибо частные дома строят обычно на самых окраинах, пихая высотки в центр. Из-за этого приходится жертвовать временем ради удобства.

Терпеть не могу квартиры с их вечными проблемными соседями. То сверлят, то скандалят, то детки в музыкалку ходят. Нет уж, увольте!

Паркую свою ласточку в гараже и выхожу на улицу. Вдыхаю утренний воздух полной грудью.

Свобода! Сейчас быстро приму душ, похаваю и буду мять мордой подушку до самого вечера. А может даже и завтрашнего утра. Сегодня днём меня Костян подменяет, точнее, отрабатывает должок за ночную смену, а там два выходных. Красота!

Присвистывая, первым делом направляюсь в душ, чтобы смыть с себя тяжёлый день. Нос улавливает странный запах клубники, и я хмурюсь, остановившись перед дверью в ванную на втором этаже.

– Это что ещё за приколы? – бормочу вслух. – Обонятельные галлюники от недосыпа? Не, с этой хернёй реально пора завязывать. Влад прав. Но почему именно клубни…

Я открываю дверь в ванную и резко затыкаюсь.

Точно галлюники! Причём не только обонятельные, но уже и зрительные! У меня в ванной голая нимфа!

Длинные волосы цвета капучино, который я пью по утрам, достают ей прямо до задницы. Сочной и аппетитной. Настолько, что член моментально натягивает брюки, неприлично оттопыривая их.

Нимфа промакивает локоны розовым полотенцем. Неторопливо и до жути эротично, как в какой-нибудь рекламе шампуня. Я подвисаю, залюбовавшись. До тех пор, пока девушка не поднимает на меня свои большие, как у оленёнка Бэмби, глазищи и не начинает громко визжать.

Глава 4

Переезжать пришлось в тот же вечер. А всё потому, что, вернувшись в квартиру, я лицезрела пренеприятнейшую картину: лебезящая хозяйка проводит экскурсию по «апартаментам» новым жильцам.

Я оказалась права…

Со словами «не я такая – жизнь такая», меня попросили собрать вещи и выехать в течение трёх дней. Уже даже не недели, как я накануне сказала Лие! А так как мы – птицы гордые, я тут же позвонила Черновой, которая уже год как Макеева, но я всё никак не привыкну, и попросила помочь перевезти вещи.

Раз уж такая пьянка пошла, почему бы и не воспользоваться щедрым предложением друзей?

Дом загадочного друга-мажора оказался воистину огромным. Я такие видела только в сериалах. Лужайка, крытый бассейн, два этажа, панорамные окна. Красотища! Наяву пожить в таком коттедже, пусть даже всего ничего, – мечта обычной провинциалки, как я.

– Держи ключи и заселяйся, – протягивает мне связку Макеев. – Насколько я помню, Димон спит на втором этаже в самой дальней комнате. Остальные все свободны.

– Занимай ту, что приглянётся, – подмигивает Лия, обнимая своего мужа за талию. – Даже если это комната Ш… Димы.

Влад укоризненно качает головой, но перечить беременной жене не рискует. Знает, что чревато.

– Мы поехали. Если что, звони, – прощаются, оставляя меня одну в хоромах.

Обойдя коттедж, выбираю первую попавшуюся комнату на втором этаже, потому что на первом все заняты различными игорными приблудами типа бильярда.

Не этаж, а казино какое-то! Что за азартный мужик тут живёт? Надеюсь, у него нет людомании…

Поднимаюсь на второй этаж. Личных вещей у меня немного, поэтому всего за час я заканчиваю «обживаться» и, чувствуя себя жутко вымотанной эмоционально, ложусь спать.

Из-за этого просыпаюсь очень рано, не сразу понимая, где нахожусь. А вспомнив, разлепляю глаза и около часа залипаю в телефоне, без особого энтузиазма листая новостной канал.

Урчащий от голода желудок вынуждает подняться и пойти умыться в общую ванную на этаже. Вот только я подвисаю там ещё на час, разглядывая нельзяграммную эстетику.

Лия оказалась права – у мажора воистину царская ванная в чёрно-золотом стиле. Не удивлюсь, если тут один смеситель стоит, как моя зарплата с парочки книг. А про саму ванну я даже думать не хочу, мне такие цены и не снились.

Правда, для того, чтобы помыться, я выбираю душевую кабинку.

Мало ли! Мужик одинокий… А я немного брезгливая. Хрен знает, чем он тут занимается одинокими вечерами.

«Интересно, во сколько он возвращается домой? Не хотелось бы столкнуться с ним прямо здесь. Да ещё и голой», – думаю я, вытирая волосы.

Как выяснилось, закон подлости работает, как надо. Как часики!

Оторвав задумчивый взгляд от пола, натыкаюсь глазами на мужчину, застывшего в дверном проёме. Причём видок у него такой, будто его в зомби гримировали накануне: осунувшееся серое лицо, синяки под глазами и жутко лохматая прича.