На скорости чувств: полюби меня снова

3 глава

Домой я вернулась только под утро, проведя всю ночь на поляне, наблюдая за городом. Только здесь я могла чувствовать себя свободно. Думать о своей жизни, предаваться воспоминаниям, плакать так громко, как только могу и, не бояться, что меня могут услышать. Когда-то сюда приезжал один парень, такой же сломленный, как и я. Думал о своей жизни и в одиночестве тосковал по своей матери. Это место для меня стало невидимой нитью, за которую я крепко держусь. Здесь мы доверились друг другу. В первые открыли души друг другу.

Виски уже давно выветрилось из организма, вновь возвращая меня в реальность. Твою мать, в этот раз, мои загоны Эш точно не будет терпеть. У нас каждый раз проходили стыки, но я никогда не поднимала на него руку и не угрожала. Может он забудет, тоже ведь был пьян?… Зайдя в квартиру, меня встретила абсолютная тишина. Брут спал на диване, откинув лапы в потолок. Его спящая морда вызвала во мне теплые эмоции. Сев рядом с ним, я почесала его за брюхо. Он приоткрыл один глаз и мне даже показалось что он улыбнулся.

– Ну что, песик, может ну его. Уедем отсюда и начнем новую жизнь? – собака перевернулась на живот, нагнув голову вбок. Я достала из сумки свой телефон и позвонила отцу.

– Пап, привет. Ты не занят? – в трубке послышался тихий и усталый голос.

– Для тебя я всегда свободен. Что—то стряслось?

– Я хотела посоветоваться с тобой. – притянув колени к себе, я уронила на них голову.

– Конечно, говори.

– Я хочу уехать из Милана. – отец громко выдохнул в динамик, несомненно, удивленный моим решением.

– С чего вдруг такие мысли? Неужели…

– Нет-нет. Это не из-за того, что ты хочешь сказать. Я просто хочу сменить обстановку. Может стоит поехать к Фирсу? Побыть немного там, вдруг мне понравится? – не знаю зачем я решила поговорить с отцом на эту тему. Но он единственный кто знает, как мне на самом деле тяжело и то, как я хочу уехать из этого города. За все это время я так никому и не сказала, что у меня был выкидыш. Я не хотела видеть этих жалостливых взглядов и слышать слова сожаления.

– К Фирсу? Но он же в Канаде. Ты хочешь уехать так далеко?

– Чем дальше, тем лучше. – пробормотала я себе под нос. Отец спрашивал что-то еще, но вдруг я услышала голос мамы.

– Это мама? Я хочу услышать ее. – в трубке послышался шепот, после чего отец ответил.

– Прости милая, мне нужно идти. Нет, это не мама, я на работе сейчас.

Послышались короткие гудки, показывающие то, что отец сбросил трубку. Посмотрев на время в экране телефона, я увидела, что сейчас 6 утра. Он на работе в такое время?

Отложив телефон, я прошла на кухню, заваривая себе кофе. Трясущимися руками я достала кружку, но она выскользнула из моих рук, разбиваясь о кафель.

– Блядь. – один из осколков отлетел мне в щиколотку, сделав надрез. Удержавшись за тумбу, я рефлекторно поджала под себя ногу. Когда-нибудь этот тремор прекратиться. Когда я начну ходить к психиатру и изменю уже наконец свою жизнь. Я застыла, смотря в окно. В глухом помещении раздался звук звонка, и я подбежала к телефону. На экране высветился номер моего напарника бармена.

– Алло?

– Боуман, что ты наговорила Эшу? Он тут рвет и мечет всех, кто попадается ему на глаза. – я фыркнула, попутно обрабатывая порез.

– Будет знать, как распускать свои руки.

– Он начальник, ему плевать что он может делать, а что нет. – парень говорил это в серьез и таким голосом, словно отчитывал. Ему было 17 лет, но иногда он отчитывал меня так, как будто это мне 17, а ему 26.

– Не делай мне мозг. Поорет и успокоится. – я собралась отключаться, как услышала крик Эша.

– Это Боуман? Дай сюда. Слышишь ты. Ты. Ты уволена, понятно? Не смей даже и шагу делать в мой клуб. – его противный хриплый голос, вызвал во мне только отвращение.

– Я уволена за то, что поставила тебя на место?

– Имей уважение, ты говоришь с начальником.

– Так я же уволена? – я усмехнулась, за что в ответ услышала тяжелое дыхание.

– Зарплату получишь на карту. Хватит быть сукой, Кэнди. Иначе так и останешься без мужа и детей.

Меня передернуло от его слов, и я неуютно сжалась. Скинув звонок, я прикрыла глаза. Упоминание о детях заставило меня снова поддаться эмоциям. Тело предательски начало подрагивать, и я подошла к верхним тумбам кухни. Достав маленький пузырек, я вытащила оттуда две таблетки успокоительного и запила водой.

Как же надоело.

Мне точно нужно отдохнуть от всего. Зайдя в спальню, я взяла ноутбук, открывая сайт авиабилетов. Ближайший рейс в Монреаль через два дня, я вполне успею собраться и навестить Мелиссу перед уездом. У себя в голове я решила все еще ночью и сейчас была точно уверена, тем более меня еще и уволили.

Несколько минут я смотрела на свой оформленный билет, прежде чем закрыть ноутбук. Я все делаю правильно. Другой город пойдет мне на пользу.

Брут довольно бегал по лужайке, разгоняя всех птиц, что спокойно клевали разбросанный хлеб. Я прищурилась из-за палящего солнца, которое ослепляло и не давало спокойно идти по улице. По алее гуляли дети и семьи. Кто-то спокойно прогуливался и рассматривал деревья, кто-то чуть ли не бежал, сбивая людей с ног. Женщина расслабленно шла, разговаривая по телефону и смеялась. Мужчина, наоборот прикрывал рот рукой и кричал на кого-то в трубку. У каждого была своя жизнь и свои дела. Впервые за долгое время я находилась в таком шумном и людном месте, не считая работы. Это было так необычно для меня, что я поспешила прицепить Брута к поводку и ретироваться к подруге. Находиться где-то, помимо своей норы и работы, по-прежнему было трудно. Из-за недосыпов и недоедания, мое тело было слишком слабым. Меня хватало только на десятиминутную прогулку.

Дверь мне открыл Джек и тут же запрыгнул мне на руки.

– Я же обещала, что приду. – поцеловав его в макушку и вдохнув родной запах, я заметно успокоилась и расслабилась. По дому витал запах жульена, от чего у меня заурчал живот. Но аппетита я все равно не испытала.

– Ди, ты уже пришла? – она высунула свою голову из—под арки и улыбнулась.

– Захотелось посидеть у вас подольше.

Мы с Джеком прошли к его матери, садясь на стул. Как раз в это время Мелисса достала блюдо из духовки. Я покачала головой, извиняясь.

– Я поела дома. Могу взять с собой, если ты настаиваешь. – подруга встала в боевую стойку с руками по бокам и недовольно нахмурилась.

– Если бы ты действительно ела, то не выглядела бы так. – пройдясь взглядом по мне, ее брови разгладились, и она вздохнула.

– Ты права. Надо больше питаться. Ты же знаешь, это все из-за работы. – девушка понимающе кивнула, отрезая кусок жульена и положила его в контейнер. Я привыкла с тем, чтобы держать все свои проблемы и переживания в себе, не рассказывая о них никому. Я не хочу, чтобы Лиса переживала за меня как раньше. У нее своя семья, сын. Вот о ком ей действительно стоит заботиться, а не обо мне с моими звоночками РПП и алкоголизмом. К тому же, первое я удачно скрываю, ссылаясь на плотный рабочий график.

– А где Ричард? – я повертелась вокруг, выискивая его и прислушиваясь к шуму в других комнатах. Глаза резало от светлого помещения и белой мебели, но Мелисса всегда была в восторге от своего жилья.

– Он уехал в командировку. Вернется только через две недели. – девушка перехватила у меня Джека, который уже клевал носом о стол и перенесла в кресло—качалку.

– Довольно долго. Будешь брать отпуск?

– Придется. Не хочу нагружать тебя. – Лиса пожала плечами, хлопая рядом с собой, по дивану. Я пересела, кладя голову ей на плечо. Мы давно не сидели вот так вдвоем. Это напомнило мне наши ночевки у меня дома и ночные посиделки в общежитии.

– Лиса, я хочу уехать отсюда ненадолго. – сказала я почти шепотом, чтобы Джек не услышал. Девушка вздрогнула и посмотрела на меня.

– Уехать? Но почему?

– Ты же сама говорила что-то изменить. Я хочу перезагрузить себя, снова начать жить.

Подруга сжала мою ладонь, поглаживая ее.

– Если тебе это действительно нужно, то езжай. Ты же знаешь, я не буду останавливать тебя.

Подняв голову, я благодарно посмотрела на подругу, а на глаза начали наворачиваться слезы. Хоть я и не рассказываю ей ничего, она все еще остается моей лучшей подругой и все также понимает меня. Всегда рядом и поддерживает все мои решения. Иногда, мне кажется, я не заслуживаю такой хорошей подруги. Я должна всю оставшуюся жизнь оставаться на самом дне и не тянуть за собой друзей.

Мы просидели весь вечер, почти как раньше. Смотрели фильмы, и я все-таки съела жульен, что приготовила Лиса, чему она была очень рада. Я и сама была довольна тем, что наконец поела нормальную еду, а не йогурты и шоколад. Пустота и глухая боль в груди, пусть и немного, но начала зарастать. И на ее месте появилась какая-то крохотная надежда, что я все еще могу изменить свою жизнь, если возьму себя в руки. Я начну нормально питаться, сменю город, перестану пить. Все вернется на свои места и мне больше не будет плохо. Я изменюсь. Я постараюсь измениться.

Весь следующий день я просидела в квартире, раздумывая обо всем. Держа в руке полупустую бутылку вина, другой я подкурила сигарету и затянулась дымом. Выдыхая кольца прямо в потолок, я протянула руку вверх, рассматривая свое тонкое запястье и вздутые вены, которые сильно выделялись на бледной коже. Каждую секунду мой мозг призывал провести надрез по этой синей линии. Хотя бы один. Не большой. Я уже давно перестала соображать. Кусать щеки изнутри, царапать себя, обжигать кожу горящей сигаретой, делать небольшие надрезы на бархатной коже. Это все приносит мне нездоровое удовольствие. Ощущать жжение, пульсацию от ран на бархатной коже кажется чем-то приятным. Они притупляют моральную боль. Могла ли я вообще думать о том, что меня сломает какой-то парень? Может, вы думаете я слабая идиотка? Я без спора, соглашусь с вами. Я ощущаю лютую ненависть к себе за то, что причиняю себе вред. К Даниэлю, из-за которого моя жизнь стала такой. Я осознаю, что не здорова. Мои мысли… Нормального человека не посещают мысли, как бы порезать себя так, чтобы не увидела подруга, и, не дай Бог, ребенок.

Нормальный человек не уродует свое тело. Не закидывает в себя горсти таблеток, только чтобы его не трясло хотя бы несколько часов, не вливает в себя литры алкоголя. Что если я не смогу измениться? Вдруг это жирная точка в моей жизни. Ведь, если бы я хотела, то давно вернула бы себя к прежней жизни.

Я не помню, в какой момент стала такой. В какой момент начала разрушать себя. Сначала авария, пропажа Даниэля, правда про выкидыш. Слезы, истерики, отказ от еды, нежелание идти на учебу. Я лежала в ледяной ванне, пока по щекам текли обжигающие слезы. Обида на Бенсона и его предательство терзали мою грудную клетку. Я все еще помню то чувство. Словно тебя бьют хлыстом по спине, и ты не можешь дышать. Грубые и сильные руки сжимают тебя в тиски, ломая ребра. Ножом делают надрезы в груди и просовывают глубже, добираясь до сердца. Эта боль была не выносима. И в какой-то момент я хотела заглушить ее. Сделать хоть что-то, чтобы отвлечься от нее. На глаза попалась бритва, и уже в следующее мгновение лезвие полоснуло меня по кисти, один раз. Второй. Третий. Кожа неприятно заныла, но этого было мало. А потом я опустила руку в холодную воду и раны сразу защипало. Прозрачная вода начала немного окрашиваться в багровый цвет, а я просто лежала и наблюдала за этим. Губы растянулись в широкой улыбке, когда я поняла, что беспокоюсь о своих порезах, а не о том, что меня бросили. Физическая боль заботила меня больше. На следующий день я провернула подобное снова.

Я распахнула глаза от резкого звука. Рука на удивление была легкой. Потупив взгляд вниз, я увидела лужу малинового цвета на полу и бутылку из-под вина. Я уснула? Вернув взгляд в потолок, я столкнулась с мягким светом, исходящий из окна. Начало смеркаться. Уже завтра я уеду отсюда. Пусть на время, но это поможет мне пробудить во мне жизнь. Рядом будет Фирс. Он поможет мне. Может мне понравится там? Фирсу ничего не мешает приезжать к друзьям на праздники, значит и я смогу. В этой поездке нет ничего плохого. Мне наоборот станет лучше.

Алкоголь немного выветрился из организма, благодаря чему я могла здраво мыслить. Стоит ли говорить Фирсу что я приеду к нему? Хотя… Сделаю ему сюрприз. Вот он удивиться, когда увидит меня в Монреале.

В первые за долгое время я искренне улыбнулась, подумав о предстоящей встрече с другом. Стоит увидеться с его родителями, они давно звали меня в гости. Может быть, захотят передать сыну что-нибудь.

Убедившись, что вполне отрезвела за время, пока дремала, я встала с дивана и потянулась за телефоном. Голову сдавливало легкой болью, от чего я хмурилась и напрягала лоб, чтобы уменьшить ее. Найдя в контактах номер миссис Белинды, я написала ей сообщение. С тех пор, как уехал Фирс, я часто навещала ее, и мы вместе собирали букеты на заказ. В сфере модельера Моретти не преуспела и решила открыть свой цветочный магазин. И он вышел потрясающим. Если заказывать букеты, то только у нее. И Ричард с Мелиссой прекрасно знали об этой моей слабости. Каждый год я получаю от них букет бело-красных роз, которые, судя по всему, они собирают сами. Как-то я проболталась маме Фирса что обожаю такое сочетание цветов, а она лишь хитро улыбнулась и записала себе в блокнот. К этой женщине я питаю огромную любовь. Она одна из не многих, кто видит меня на сквозь. Видит всех моих тараканов, но не лезет в мою жизнь, советами.

Получив от нее сообщение с приглашением, я стала собираться. Наспех надев на себя короткий белый сарафан, вышла из квартиры и села в такси. Из-за того, что моя квартира находится почти на окраине города, дорога до гостьи занимает около 1,5 часов. Если бы не было пробок, было бы куда лучше. Но это же Милан. Ехать куда-то и не попасть в пробку, звучит как что-то нереальное. Я вышла из машины и встала напротив небольшого магазина. Над зданием выпирала прозрачная крыша, которую поддерживали два белых столба по бокам, вокруг которых вились цветы разных оттенков. Белинда души не чает в своем уголке. Открыв дверь, которая сопровождалась звуком колокольчика, и из—за стойки появилась светлая кучерявая голова.

– Кэнди, девочка моя. – мама Фирса широко улыбнулась, раскидывая руки в стороны, для объятий. Не мешкая, я обняла ее и меня обволокло сладким запахом пионов. Женщина ощупала меня за бока и поморщилась. – Я скоро вообще перестану замечать тебя. Мало того что белая, как мука, так еще с каждым днем все уже становишься.

– Белинда, не преувеличивай. Сейчас же заметила. – закатив глаза, я провела рукой по белому столику, на котором лежали обрезанные стебли и разноцветные ленты.

– Это потому что колокольчик зазвонил. – я цокнула и женщина махнула на меня рукой.

– Соберем букет? Мне как раз нужно закончить заказ до трех часов. – она перевела тему, за что я была благодарна ей. Каждый день выслушивать о своей худобе только больше напоминает мне о том, что я не здорова. Флористика удивительным образом помогала мне отвлечься ото всех проблем и делать голову пустой. В эти моменты я не думаю ни о Даниэле, ни об его уходе, ни об аварии… Ни о чем. Легкие и ненавязчивые ароматы успокаивают меня, придумывать композицию и собирать ее, отвлекает.

– Ты, как всегда, знаешь, что мне нужно. – говорю я женщине и слабо улыбаюсь.

– А у тебя, как всегда, все написано на лице. – Белинда обнимает меня как дочку и нежно проводит по волосам. – Когда-нибудь ты решишься открыть кому-то свою душу и тебе помогут. Один только разговор уже поможет тебе чувствовать себя свободнее.

– Моя душа как открытая книга. – вру я, вжав голову в плечи.

– Моя маленькая девочка, мне хотя бы не ври. Я старше тебя в два раза и умею считывать людей по их эмоциям.

– Вы что, ведьма?

– Конечно. Наведу на тебу порчу, если не начнешь нормально питаться.

Мы обе засмеялись, и я немного успокоилась. Говорю же, не лезет мне в душу. Шикарная женщина.

– Как же мне иногда не хватает вечернего шума в доме. Когда вы с Лисой приходили к Фирсу в гости и устраивали шумные разборки. Так кричали о своей правоте, что весь дом на ушах стоял.

– Фирс тогда заявил, что Райан Гослинг посредственный актер и вовсе не красавчик!

– Я прекрасно помню. И как ты кидала в него тапками —тоже. – женщина снова засмеялась, а по моему телу разлилось тепло от воспоминаний. Пока Фирс был здесь, во мне был маленький стебелек, который не позволял мне рухнуть на дно. После его переезда этот стебель сломался. Последнее, что держало меня на плаву, исчезло. Возможно, поэтому я хочу поехать к нему. Фирс все годы для меня был поддержкой и единственным, кому я рассказывала о своих страхах и проблемах. Парень не давал мне опускать руки.

– Белинда, я уеду из города. Ненадолго.

– Что!? Почему? Что-то случилось? Поедешь к родителям? – начала она закидывать вопросами.

Я помотала головой и прошла к прозрачной двери, за которой скрывался целый ботанический сад. Взяв оттуда несколько цветков голубой гортензии и розовых пионов, я обернулась к женщине.

– Мне хочется сменить обстановку.

– А как же работа? – я скривилась, вспоминая Эша.

– Уволилась.

– И на что ты, дамочка, собралась жить в чужом городе?

– Вообще-то, у меня есть деньги. Я никуда не тратила зарплаты.

– Угораздило тебя вообще в клубе работать. У тебя образование финансиста, а ты алкоголь по рюмочкам разливаешь.

– Каждая работа хороша. – пожала плечами, возвращаясь к ней.

– И куда ты поедешь?

– А ты не расскажешь никому? —хитро улыбнулась, и по взгляду поняла, что Моретти догадалась.

– И когда?

– Завтра с утра.

– Что же ты молчала!? Давай, доделывай свой букет и поехали ко мне. Я ждала, когда Фирс приедет сам, но его не дождешься. У меня ж новое хобби появилось!

Белинда начала рассказывать, как учится рукоделию и связала два свитера от скуки. Которые, как она заявляет, вышли до ужаса милыми и потрясающими. Пока я собирала композицию из цветов, женщина кружила рядом и обслуживала заходящих клиентов. Я несколько раз чуть ли не заплакала, когда в магазин заходили парни и просили самые шикарные букеты, какие только у нас есть, чтобы их девушки раскрыли рты от шока. Сердце ныло от одиночества.

После того, как я закончила, мы все же поехали к Моретти, и она передала два нежно—бежевых свитера. Я удивилась что один из них женский.

– Этого паршивца не дождешься, когда он себе невесту найдет. А я уже внуков хочу. Хоть ты поносишь, будут у вас дружеские свитера.

– Фирс просто очень избирателен в своей будущей девушке.

– Да, конечно. Явиться потом с какой-нибудь сумасшедшей с этими железками в носу. Хотя, я уже и на такую согласна.

– У вашего сына не такой вкус. – посмеялась я, представляя рядом с другом девушку, которую описала Белинда.

– Надеюсь.

– Точно не скажете, что я приеду к нему?

– Конечно, нет, я же обещала. А ты…– она прищурилась, грозя пальцем. – А, ладно. Иди сюда.

Женщина снова сгребла меня в свои объятия, и я с удовольствием в них окунулась. Поцеловав меня в обе щеки на прощание, она наконец отпустила меня, взяв с меня обещание, что я поем перед вылетом.

4 глава

«Поверить не могу. Мне это сниться.»

Все время вертелось у меня в голове, пока я летела в Монреаль. Я не могла поверить, пока собирала чемоданы, когда ехала в аэропорт. Я даже никому не сказала куда еду, кроме мамы Фирса. Но она обещала молчать. Будут ли меня искать, переживать?

Что за бред, конечно же будут. Мелисса наверняка поднимет всех на уши, кода узнает. Я сказала, что хочу уехать, но не сказала, что билет уже куплен.

Я смотрела в окно самолета, наблюдая за посадкой. Тело тяжело перенесло полет, и несколько раз меня чуть не стошнило на, сидящую рядом, пожилую женщину, из-за чего она все время косилась на меня и что-то бурчала себе под нос. Если честно, меня это не волновало. Весь перелет я только и молилась о том, чтобы меня не стошнило спагетти, которые я впихала в себя силой.

Небо было слегка пасмурным, но люди, стоявшие в аэропорту, были в футболках и шортах. Я читала что в Монреале погода не особо отличается от Милана, разве что температура чуть ниже. Но мне это даже больше нравится, так как я никогда не переносила жару. Понятия не имею как я вообще проживала лето в Италии и не умерла от жары или солнечного удара.

Доехав до ближайшей гостиницы, я сняла номер и прошла в комнату. Просторная спальная с огромной кроватью сразу же привлекла мое внимание. Запрыгнув на нее, я уставилась в окно, наблюдая за облаками. Небо все больше покрывалось тучами, намекая на скорый дождь. Стало немного не по себе. Чужой город, чужая страна, и даже Брута нет, так как я оставила его у Лисы, сославшись на то, что не успеваю уделить ему должное внимание. Хотя, подруга умная, наверняка поняла, что дело не в этом. Но, как всегда, не лезла с расспросами. Если мне понравится здесь, то возможно в скором времени я перееду сюда, и тогда уже заберу пса с собой.

Немного отдохнув, я сходила в душ и написала Фирсу, аккуратно спрашивая работает ли он и где именно. Конечно, он удивился таким вопросам, но ответил, явно ничего не подозревая.

Когда мне пришло от него сообщение о предложении поболтать сегодня вечером, я искренне улыбнулась.

– Мы обязательно поговорим сегодня, и не просто по телефону. – проговорила я вслух.

Удивительно, как я решилась на такой шаг, но мне нравится то, что я делаю. Впервые я чувствую легкость и желание сходить куда-нибудь, с кем-то пообщаться.

Я забегала по номеру, доставая фен и чистую одежду. Высушив голову, я покрутилась возле зеркала. Даже волосы сегодня выглядели лучше, чем обычно. Черные волны распускались до самой поясницы, аккуратно обводя мое худое лицо. Единственное хорошее решение, которое я приняла, это перекраситься в черный. Я даже подумать не могла, что мне так подойдет этот цвет. Подкрасив ресницы и нижнее веко черным карандашом, я надела бежевую блузку и черную юбку. Дополнив образ грубыми ботинками и черной сумкой, я вбила адрес клуба Фирса и вышла из гостиницы.

Еще из окна машины, я заметила здание клуба, в котором работал мой друг. Это было многоэтажное здание, которое больше напоминало отель, и я не ошиблась. Выходя из такси, я заметила вывеску «отель фортуна». Если бы знала, то могла бы заселиться здесь. Резкий звук раскатывающегося грома, заставил меня вздрогнуть и я поспешила забежать в клуб. Внутри все было выполнено в темно-коричневом цвете. Кожаные диванчики и прозрачные столы на черных ножках, располагались вдоль стены, тем самым оставляя центр зала свободным. Довольно опасно делать такой интерьер в клубах. Этот стол можно разбить в считанные секунды. По другую сторону стоял барная стойка с высокими стеллажами, сделанная из темного дуба, что гармонично смотрелось с диванами. В клубе была абсолютная тишина и ни единого человека.

Нахмурившись, я решила пройти чуть дальше. Может они еще не работают? Тогда почему я смогла войти?

Дойдя до барной стойки, я заметила массивную железную дверь, которая была едва заметной, так как была цветом, что и стены, коричневой.

Я осторожно постучала, в надежде что кто-нибудь выйдет. Но по ту сторону была такая же гробовая тишина.

Достав телефон из сумки, я позвонила Фирсу, но в трубке были лишь долгие гудки. Ну не мог же он обмануть меня?

Я прошла к диванам, садясь на один из них. В помещении резко везде выключился свет, кроме круглых лампочек вдоль барной стойки, оставляя меня в полумраке. Вздрогнув от неожиданности, я чуть не закричала. Хотя если бы закричала, может быть тогда меня бы заметили.