Память любимого. Хроники Ипсилона
Наталья Оско
Память любимого. Хроники Ипсилона
ГЛАВА 1. Жизнь после…
(От лица Роберта Джона Тайлера)
Рассвет.
В последнее время я часто просыпаюсь в холодном поту. И на этот раз пробуждение приносит привычное ощущение пустоты и утраты. Хотя никак не могу взять в толк, что потерял.
Открываю тяжелые веки и остаюсь лежать. Смотрю в потолок и вслушиваюсь в тишину раннего утра. За окном звучит пение птиц, шелест листвы на ветру и редкий шорох гравия под колесами авто. А дом… Он спит.
Перекатываюсь с одного бока на другой и чувствую привычный дискомфорт. Пробегаюсь пальцами по зарубцевавшемуся шраму от пулевого ранения. Уже не болит, но дает о себе знать мышечными спазмами.
Если честно, мне тогда повезло. Были задеты мягкие ткани, треснуло пятое ребро, но никакие жизненно важные органы не пострадали.
Врачи и судмедэксперты разводили руками. С установленного расстояния пуля должна была прошить и остановить сердце, но чудесным образом нанесла минимальный урон. Следователь, взявшийся за мое дело, предположил тогда, что кто-то послужил щитом и снизил скорость выстрела, но других пострадавших не оказалось.
Я потерял много крови, провел несколько дней в реанимации, а когда был переведен в больничную палату, получил истинный шок, узнав, кто стрелял.
Неудачливым убийцей оказалась Сара, которая недавно была моей девушкой, но заигралась в отношения. Сначала ушла к другому достойному и перспективному, затем попыталась вернуться и когда не вышло… Решила убить. Чудесная схема! И на что рассчитывала?
В итоге Сару нашли в том же парке, что и меня в состоянии аффекта. Зрачки при осмотре оказались расширенными, точно под воздействием наркотиков, но… В крови не удалось обнаружить запрещенных препаратов, зато алкоголя – предостаточно. На допросе она несла несусветную чушь о демонах, ангелах и после медицинской экспертизы, по решению суда была направлена на принудительное лечение в психиатрическую клинику.
История неудачного покушения моментально получила огласку общественности.
Кто жертва? Это с какой стороны посмотреть.
«Бойфренд вынудил дочь известного режиссера взяться за оружие».
Каждый заголовок местных газетенок делал из меня преступника. А несчастную Сару представили невинной овечкой. Правда о нас оказалась перевернутой с ног на голову. Я предал несчастную девушку, заставил ревновать, довел до сумасшествия и вложил в руки пистолет.
Вот так выглядела представленная истина. И даже тот факт, что я работаю в сфере СМИ, пишу колонки о культурной жизни города, не помешало окунуть меня в грязь. Все покупается и продается.
С тех пор прошел год, я сменил увлекательную работу корреспондента – в гуще событий, на скучную должность корректора – в офисе, а чаще дома.
Шумный центр Лондона начал раздражать, поэтому я перебрался в пригородный коттедж, а квартиру в Челси по сих пор сдаю приезжим студентам. Но в доме родителей тоже бывает шумно, тогда я сбегаю в парк… Где в меня стреляла Сара. Замкнутый круг. И к сожалению это не единственная странность.
Год назад в тот трагический день на моей руке появилась татуировка. Когда я успел посетить салон?.. Хоть убейте, не помню. Два слова на чужом языке, выведенные красивым витиеватым почерком. С помощью переводчика определил значение послания – имя незнакомой девушки.
– Бред сивой кобылы, – шепчу и сам себе удивляюсь, что за ерунду несу.
Хватит воспоминаний! Они сводят меня с ума.
Поднимаюсь с постели, натягиваю старые потертые джинсы и не потрудившись надеть обувь, вылезаю в открытое окно на крышу первого этажа. Металл непрогретой черепицы неприятно покалывает босые ноги холодом. Мелкая дрожь пробегает по коже, но я не задумываюсь об этом.
Достаю из джинсов золотую пачку любимых «Benson & Hedges». Выуживаю сигарету и зажимаю губами. Обхлопываю задние карманы в поисках зажигалки, и когда та оказывается в руках, прикуриваю от синего шипящего пламени.
Втягиваю в легкие едкий дым и с облегчением выдыхаю. Не понимаю как, но эта дрянь имеет свойство успокаивать и упорядочивать мысли.
Пробыв на крыше еще какое-то время, собираюсь уйти, но меня останавливает окрик.
– Робби, с добрым утром! Ты рано встал, – снизу доносится скрипучий голос.
Подхожу к краю и встречаю взгляд нежных бабушкиных глаз.
За последнее время Оливия ослабла, похудела, стала меньше двигаться – возраст берет свое. Давление зашкаливает, мучает ревматизм, но приобретенные с годами болячки не лишают ее оптимизма и желания заниматься любимым делом. У Оливии страсть к выращиванию цветов. Раньше весь периметр дома был оформлен пестрыми клумбами, сейчас их осталось несколько на заднем дворе. Порой я со страхом думаю, что в будущем может не остаться и одной.
«На самом деле восемьдесят один год – внушительная цифра! Можно позавидовать. Не каждому дано прожить так долго, особенно с вредными привычками»: делаю неутешительный вывод и отбрасываю затушенный окурок.
– С добрым и… С днем рождения, Оливия! – игриво улыбаюсь, прекрасно понимая, какую реакцию вызову. Бабушка ненавидит, когда говорят о возрасте.
– Зачем испортил такое радужное утро? Напоминать о том, что я не молодею верх наглости! – ворчит именинница и усаживается в садовое кресло, подоткнув под спину подушку.
– Оливия, ты замечательный человек и великолепная бабушка. Праздник в твою честь – отличная идея, – подбадриваю родственницу.
– Хватит с меня торжеств. Ненавижу сюрпризы, которые преподносит возраст, а порой и близкие люди, – намекает на тот день, когда меня подстрелили. С тех пор прошел ровно год.
– Все в прошлом, – пытаюсь внушить спокойствие и подарить уверенность нам обоим.
– Не знаю, – в задумчивости женщина подносит руку, искривленную ревматизмом, к лицу и постукивает пальцами по морщинистым губам.
Меня беспокоят минуты отрешенности. В эти моменты Оливия говорит вещи, которые пугают, а зачастую наталкивают на странные мысли. Нет… Она не сходит с ума, а вспоминает то, о чем забыл я. И свидетельством тому имя на руке.
– Оливия? – окликаю бабушку, заставляя ту вернуться к реальности.
– Робби, – она рассеянно смотрит по сторонам и произносит то, чего я надеялся избежать. – Как звали ту девушку?
Я тяжко вздыхаю, провожу пальцем по черным буквам на руке и отвечаю:
– Елизавета Азарова.
– Найди ее. Слышишь? Лиза твоя судьба, – глаза старушки становятся ясными, а взгляд жестким и требовательным.
– Я постараюсь, – бросаю пустое обещание и направляюсь обратно в комнату. Перемахиваю через подоконник, а оказавшись внутри, начинаю нервно расхаживать.
Опять! Вспоминается все, о чем рассказывала Оливия.
Девушка с бледной кожей, карими глазами и русыми волосами, заплетенными в длинную косу. Милая незнакомка, в которую я влюблен. Ничего не помню о ней, но живу с постоянной тенью за спиной. Лиза…
– Лиза. Дьявол меня забери! – сжимаю виски, взъерошиваю волосы и направляюсь в душ, чтобы освежиться, но меня останавливает телефонный звонок.
– Хантер! – произношу имя друга.
– Привет, Тайлер! У меня поручение от команды. В пабе «Красная роза» намечается выступление. Надеюсь, что ты не будешь засранцем, выберешься из раковины и примешь участие в концерте. Дэн поет ужасно, сил нет слушать его стоны.
– Возможно… Не знаю… У меня еще две недоработанные статьи. Срок к понедельнику, – даю понять, что намерен слиться.
– Дружище! – Хан цокает языком и с издевкой добавляет:
– Быстро ты превратился в старикашку. Песок уже сыпется?
– Только попадись мне и увидишь дождь из собственных зубов, – злобно рычу, но понимаю, что друг пытается меня взбодрить.
– О! Узнаю настоящего Роба!
– Уговорил, приду, – сдаюсь я.
– На всякий случай запасусь капой, зубы мне еще пригодятся. Ждем в восемь, – басовито смеется друг и сбрасывает вызов.
Черт, не узнаю себя. Я стал расслабленным, скучным, без внутренней искры. Хантер прав, я похож на брюзжащего старика. Дерьмо! Нужно это исправлять.
Хан хороший малый и друг. Поддержит, придет на помощь, уладит конфликт и врежет, если нужно… Мне тоже перепадало от него.
С усмешкой потираю челюсть, вспоминая о стычке четыре месяца назад, а виновницей стала юная леди в супермаркете. Она показалась нам такой очаровательной в своих рыжих кудряшка и солнцезащитных очках. Нежная, беззащитная девушка. Хан мгновенно обмяк, стал нерешительным и скромным. Я сыпал шутки, говорил, что верзила не сможет и шага ступить навстречу. Так и вышло. Парень застыл, как древнее изваяние и рыженькая справилась с поставленной задачей самостоятельно: споткнулась о выступающий угол прилавка и впечаталась в широченную грудь Хана.
При следующей встрече я неудачно пошутил об инциденте в супермаркете, за что получил по-дружески в челюсть.
Я возмутился, а Хан заявил, что Алекс его девушка. Она слепа, и от этого споткнулась. Смеяться над ней он не позволит никому, даже лучшему другу.
С тех пор парочка верзила Хан и малышка Алекс вместе. Я безумно рад за новоиспеченную парочку, но от счастливых лиц меня накрывает «анафилактический шок», точно съел запрещенный продукт и меня душит аллергия. Поэтому стараюсь реже бывать в обществе влюбленных.
Для другого члена команды Дэна я точно красная тряпка. Моя бывшая девушка – его любовь и наваждение. Когда мы были с Сарой вместе – он злился, расстались – относился с настороженностью, после инцидента со стрельбой – расслабился. Я не навещал девушку в лечебнице, а он стал постоянным гостем. Свидания, прогулки по огороженной территории, подарки. Из разговоров остальных я понял, что Сара не в восторге от визитов Дэна, но боится оттолкнуть парня. Посетители в специализированном заведении редки. А влюбленный «Ромео» готов на все ради Сары. Я уверен в равнодушии и корысти девушки, но вмешиваться себе дороже. Лишь раз я высказался, когда герой-любовник заявил: «Тайлер, ты идиот раз упустил такую женщину, как Сара!»
Тогда я вспылил: «Когда она подстрелит твой зад, посмотрим, кто из нас останется в дураках!»
Еще есть Стив, хороший малый, виртуозный музыкант, но странный… Порой мне кажется, что он представитель другой планеты. Его умозаключения, рассуждения о вселенной, жизни, смерти, людях и внеземных цивилизация вгоняют в ступор. Поэтому нас связывает только музыка, в остальном я пас.
Все мы составляем вокально-инструментальную рок-группу «Портал». Репетиции, концерты в пабах и клубах по вечерам, общение, но все это раньше… Теперь я не чувствую себя частью команды и все реже участвую в общих выступлениях. Внутри меня исчезла маленькая шестеренка, без которой механизм не работает в полную силу.
И что дальше? Придется найти пропажу и вернуть свою жизнь.
ГЛАВА 2. «Красная роза»
Сегодня я исключаю из жизни привычный способ передвижения: метро и городской транспорт. Сажусь на мотоцикл. Приятное урчание движка вызывает прилив возбуждения, а скорость впрыскивает в кровь дозу адреналина. Ветер в лицо и чувство свободы – именно этого мне не хватало. Конечно, нужно следовать правилам, знакам и светофорам, но ограничения не лишают меня удовольствия от поездки.
Добираюсь от родительского дома до Сохо за сорок минут. Сбавляю скорость и медленно петляю в узких проулках, а когда подъезжаю к пабу «Красная роза», глушу мотор.
Оставляю «железного зверя», под охраной сигнализации, а сам спешно шагаю к заведению. На ходу снимаю шлем и киваю застенчиво улыбающимся девушкам. Я не мечтал быть предметом восхищения, вздохов и томных взглядов, но участие в группе и съемки в фильме, обрушили на меня излишнее внимание. А случилось это так – на одном из выступлений в пабе нас заметил режиссер… Вернее, его дочь Сара, которая и пригласила участников группы на пробы. Так обычные парни из пригорода Лондона оказались на съемочной площадке. Это интересный опыт, но… Я ненавижу фильм «Блики на воде», банальный сценарий и свою бездарную игру. Единственное, что удалось в этой работе – музыка.
Вхожу в шумный зал, пропахший терпким пивом, пряным ароматом копченостей и запахом древесины, которой оформлены стены и потолок. Когда шагаю мимо стойки, здороваюсь с Гвеном, который работает барменом и в то же время является хозяином заведения. Старик любит крутиться среди посетителей.
– Кого я вижу. Рад, что ты здесь. Будет выручка, – подмигивает мужчина, намекая на приток женского пола.
– Старый пройдоха, – с улыбкой пожимаю протянутую руку.
– Тебе, как обычно? – спрашивает Гвен, но отвлекается на вновь прибывших гостей.
Я киваю и отхожу от стойки. Иду вглубь паба, лавируя между столами. Народу собралось немного, но кто знает, что будет через несколько минут? Музыка способна привлечь посетителей.
За столиком у сцены собрались некоторые из нашей команды. Дэн задумчиво смотрит на влюбленную парочку. Хантер, развалившийся на диване, обнимает Алекс, которая доверчиво льнет к плечу верзилы. Стив отсутствует.
– Привет, ребята, – здороваюсь, подхожу к свободному диванчику, где пристраиваю мотоциклетный шлем. Затем снимаю с плеч лямки чехла, в котором все это время была гитара. Скидываю кожанку в заклепках и остаюсь в черной футболке с черепом во всю грудь.
– Не верю, – язвительно заявляет Дэн и отпивает из кружки светлое пиво.
– Тайлер, круто, что ты пришел, – восклицает Хан и срывается с места. Поравнявшись со мной, он протягивает руку. Когда ладони соединяются в пожатии, чувствую, как начинают хрустеть суставы под сильным напором.
– Ты решил сломать мне пальцы? – усмехаюсь и ударяю парня в левое плечо.
– Меня достал безжизненный голос по телефону, рад видеть тебя, – здоровяк ослабляет хватку и хлопает меня по спине, подталкивая к столу.
– Привет, Алекс, как ты? – вежливо интересуюсь, рассматривая бледное лицо спрятанное под массивными очками. Ни разу не видел ее черты полностью. Интересно… Она их когда-нибудь снимает?
– Добрый вечер, Роберт! Рада, что ты пришел, Хан мне весь мозг вынес за время ожидания, – облегченно вздыхает девушка и мило улыбается.
– Ни только тебе, крошка, – усмехается Дэн и протягивает ко мне руку.
Обмениваемся коротким рукопожатием менее теплым, чем с Хантером. Мгновенно ощущается холодок в отношениях.
– Алекс, тебе не понять мужской дружбы! – подначивает Хан и усаживается на прежнее место.
– Отчего же? Женская, та же самая только без пива, сигарет и мордобоя, – парирует девушка и тычет верзилу пальцем под ребро.
– О да! Только ее поддерживают сплетни под вино и горы съеденного шоколада. Кстати, от последнего бывает кариес, – поддерживает перебранку тот.
– У меня идеальные зубы и я не употребляю алкоголь, – обиженно дуется Алекс.
– Конечно, – Хантер заключает хрупкую девушку в объятья и нежно целует.
Отвожу взгляд от сладкой парочки, и спрашиваю у Дэна, надеясь отвлечься:
– Где Стив?
– Будет через пять минут, отлучился по нужде. Пока болтал о пришествии инопланетян, надрался, – парень с усмешкой кивает на три опустошенные кружки.
– Ого! Ладно, пойду подключусь к усилителю, – забираю чехол и поднимаюсь на невысокую площадку, где располагаются инструменты. Стоит мне оказаться на сцене, по залу прокатывается волна шепота и женских вздохов. Не обращая внимание на пристальные взгляды, распаковываю инструмент.
Когда оборудование оказывается подключенным к системе, провожу по струнам, проверяя настройку гитары.
Зал оживает, вновь прибывшие гости занимают столики.
Решаюсь на сольное исполнение партии для акустической гитары из песни «История любви» в качестве разогрева. Звуки живой музыки привлекают все новых посетителей и будоражат участников группы. Со сцены замечаю движение за нашим столом.
Хантер чмокает Алекс в щечку и тут же поднимается на возвышенную площадку, где усаживается за барабанную установку. Стоит палочкам оказаться в руках друга, начинает звучать бит, поддерживающий мелодию.
Дэн отпивает пиво из кружки, вытирает уголки рта пальцами и направляется к сцене. Окидывает меня недовольным взглядом, злясь на то, что я снова занял лидирующую позицию. Ему не в радость мое появление. Но деваться некуда – берет бас-гитару и начинает безжалостно дергать струны, вплетая в музыку низкие глубокие ноты.
Под завершающие аккорды инструментальной версии появляется Стив, походка которого выглядит неуверенной и странной. Парня точно подбрасывает на каждом шагу и мотает изрядно. Нужно меньше пить, дружище!
Клавишник подходит к установке и берет смазанные аккорды, поддерживая финальную часть композиции.
Киваю ребятам и мы продолжаем ту же песню, на этот раз с вокальным сопровождением.
Делаю вдох и вступаю. Слова льются, следуя мелодии. Я чувствую, как пустота внутри заполняется радостным звоном. Вибрации голоса, передающиеся телу, делают меня цельным и более настоящим. Когда наступает очередь припева, закрываю глаза, с легкостью беру высокие ноты и… Вижу девушку с длинными русыми волосами, разметавшимися по плечам. Она сидит за столиком у сцены и смотрит на меня с восхищением и нежностью. На сердце становится светло.
«Небо упадет к моим ногам,
Слезы превратятся в океаны,
Сердце разорвется на куски.
Мои земные крылья – это ты!»
Открываю глаза и видение исчезает. Продолжаю петь, суматошно исследуя толпу, в которой надеюсь разглядеть девушку с карими глазами на бледном лице, но на меня смотрят другие, не те, не мои.
Исполнив еще несколько песен из репертуара и одну по заявке из зала, берем перерыв. Мне он точно не помешает!
Окидываю взглядом гостей паба еще раз, но замечаю лишь взмах Гвена. И никакой девушки из видения.
Шагаю к стойке, где берусь за поднос, на котором пинта светлого и порция «Фиш энд чипс». Благодарно киваю, на что старик хитро заявляет:
– Вычту из гонорара.
– Где твоя бескорыстность и доброта? – смеюсь в ответ.
– Я ее пропил, – хмыкает тот, подкручивая белоснежные усы.
– Старый пройдоха, – улыбаюсь в ответ и собираюсь вернуться с угощением к столу, но путь преграждают уже примелькавшиеся посетительницы паба.
– Роберт, можно с тобой сфотографироваться? – спрашивает девушка низенького роста с темными волосами, собранными в пучок, которая смущенно крутит в руках телефон.
Только собираюсь открыть рот, как с другой стороны меня обнимают чужие руки. В удивлении смотрю на блондинку, пристроившуюся сбоку.
– Верона, фотографируй, упустишь такой кадр, – басит девушка и тянет губы ко мне.
– Лучше селфи, – спешно освобождаюсь из объятий смелой девахи, забираю телефон, настраиваю режим и поднимаю руки высоко над нами. – Улыбочку!
Сделав несколько кадров, оцениваю результат. Верона на снимке выглядит свежо и мило. Вторая умудрилась принять провокационную позу, прильнув ко мне. А я… Выгляжу вполне счастливым.
Отдаю телефон, подмигиваю обеим девушкам и возвращаюсь к друзьям с нагревшимся пивом и остывшей закуской.
– Ого, не успел появиться, а уже склеил двух девиц, – с завистью произносит Дэн, хлопает меня по плечу и добавляет:
– Я на перекур, ты со мной?
– Сначала промочу горло, – киваю на поднос и усаживаюсь за стол. В действительности я не против нескольких затяжек, но в другой компании. Хан не курит, а Дэн… Нет желания слушать язвительные замечания и терпеть неуместные шуточки.
– Ладно, – хмыкает парень и направляется к выходу.
– Дэн, я пойду, – Стив неожиданно срывается с места и налетает на стоявшую возле дивана Алекс. Бедняжка шарахается в сторону, но уйти от столкновения не успевает. Пьяный дурак задевает ее плечом и сбивает с ног. Она падает, но вовремя хватается за выставленную мной руку.
Как она это делает? Алекс слепа, но в то же время, самостоятельно передвигается и чувствует многое или видит?..
Я внимательно изучаю миловидное лицо частично скрытое под темными очками, а она медленно проводит пальцами по предплечью, где набито тату.
– Спасибо, – благодарно кивает и задает неожиданный вопрос:
– Позволишь?
– Что? – удивляюсь, но киваю, заметив ее пальцы на первой букве имени. – А Хантер ревновать не будет? Не хочу лишиться зубов, – хмыкаю, наблюдая, как приятель спешно отходит от стойки с двумя пинтами темного эля. Он напряжен и то и дело кидает убийственные взгляды в мою сторону.
– Я делаю что хочу, – пожимает плечами девушка и начинает исследовать рисунок на руке. Аккуратно водит кончиками пальцев по коже, повторяя изящные линии почерка.
– Что происходит? – басит верзила, повисший огромной глыбой над нами.
– Ничего особенного. Зая, не мешай, – просит девушка и Хан послушно садится на диван, но подозрительного взгляда не отводит.
Зая! Едва удерживаюсь, чтобы не разразиться смехом. Отличное погоняло для здоровенного детины вроде Хантера.
– Не ревнуй, – продолжает Алекс, чувствуя, как обстановка накаляется, поэтому торопливо шепчет последовательность прочитанных букв, соединяя их.
– Пытаюсь, – вздыхает ревнивец, отпивает большой глоток пива из кружки и с улыбочкой чертит большим пальцем линию на горле, на что я невозмутимо показываю ему средний.
– Перестаньте оба! Вы меня сбиваете, – злится девушка.
– Алекс, сказать, что написано на руке? – пытаюсь избавиться от неловких прикосновений и ревнивого взгляда Хантера.
– Я сама, – упрямится девушка и ведет пальцами по буквам, а когда доходит до финального завитка, округляет глаза и произносит:
– Откуда это у тебя?
– Не знаю. Сам был в шоке, когда обнаружил, – веду плечами.
– Это сколько надо выпить? – смеется в полный голос Хантер и стучит ладонью по столу.
Я не рассказывал об этой странности друзьям, боялся именно такой реакции. И вот, пожалуйста!
– Я был без сознания. Тогда еще провел несколько дней в реанимации, а очнувшись, обнаружил это, – напоминаю о трагических событиях и киваю на черную полосу с текстом.
– Ты не говорил, – Хан становится серьезным.
– Не видел смысла заострять внимание на вещах, которых сам не понимаю, – беру из бумажного пакета несколько картофельных ломтиков обжаренных в масле и отправляю в рот.
– Что если персонал постарался? Нужно было заявить об этом! Какого хрена они творят? – возмущается друг и ударяет кулаком по столу.
– Здесь другое, – произношу задумчиво, возрождая образ незнакомки.
– Я знаю кто она, – неожиданно включается в разговор Алекс.
– Что ты сказала? – в недоумении смотрю на девушку, которая нервно покусывает нижнюю губу.
– Я знаю кто такая Елизавета Азарова, – четко произносит, но я не только слушаю ее голос, но и читаю слова по губам. Точно так суть сказанного дойдет лучше.
ГЛАВА 3. Странная
(От лица Алекс)
Как же удивительно все складывается! Хотя о чем я? Такие понятия как странно и непостижимо это обо мне!
В семнадцатилетнем возрасте я стала участницей автомобильной катастрофы. Первые заморозки, летняя резина, спешка и встреча с бетонным ограждением стали причиной трагедии. Семья из четырех человек перестала существовать. В живых осталась только я. Родители погибли мгновенно, а брат… Его выкинуло через лобовое стекло, при падении он повредил позвоночник и прожил только два дня. А я…
Я очнулась в больнице, с осознанием потери, невыносимой муки и живыми воспоминаниями о постигшем семью Меньшовых несчастии. Почему при обширном сотрясении и черепно-мозговой травме у меня не отшибло память?
С тех пор прошло более двух лет, но перед глазами все еще всплывает та ужасная картина. Искореженный металл, изломанное тело отца, окровавленное лицо мамы, неподвижно лежащий на обочине брат. Было больно думать об этом тогда и все еще невыносимо вспоминать сейчас. Я любила их и потеряла.
Сотрясение и обширный стресс после пережитого ужаса, повлекли за собой снижение, а затем и полную потерю зрения – атрофия радужных оболочек. Я ослепла, но получила с увечьем дар, о котором не просила. Через меня прошла волна силы и познания, преобразившая обычную девушку в нечто большее. Теперь в глазах людей я странная особа, а для ментальных сущностей с разумом и генетической памятью земных жителей – посредник с позывным С_К_Е_Л_А.
Этим именем меня призывают те, кто находится на грани жизни и смерти. Именно такой была и Елизавета Азарова. Она пришла с постановлением совета в роли хранителя, я связала ее с подзащитным, и та спасла жизнь… Роберту Джону Тайлеру.
Вспоминаю имя прописанное в свитке и с удивлением изучаю ауру Роба. Его оболочка темно-синяя, но это не означает чего-то тяжелого и мрачного. Подобный цвет говорит, что передо мной человек, преданный своим целям, верный и спокойный. Правда… Сейчас его поле играет и плещется активными выбросами. Он встревожен, оттого что не понимает сути происходящего.