Гимны новому началу. Том первый
– Хех, нет, конечно. На знак Зодиака, влияет не только дата рождения, но и срок беременности, твоя кровь, конфигурации звезд в разные промежутки времени. Да много чего на самом деле. От себя добавлю, что твой знак, Ткач, поможет тебе находить и создавать взаимосвязи. И я говорю не только про людей. Все связанно со всем, в конце концов. Это, кстати, если так подумать, неплохой знак для астролога. Советую задуматься, если подобное интересно. Обучение, правда, занимает целую вечность, но тем не менее. Ну а теперь иди, вам все еще нужно учиться. До свидания.
– До свидания.
После этого жизнь потихоньку начала переходить в стандартную рутину. Нас учили читать и писать, тех, кто не умел, учили считать. Оказалось, что в королевстве используется два языка. Хильт, простой язык, на котором ведутся повседневные разговоры обычных людей, и Хакьл, язык науки, аристократии и искусства. Древняя сложная штуковина, от которой у меня сразу же разболелась голова. Впрочем, учить ему нас не стали, лишь показали.
Чужаки оказались довольно сплоченным и разнообразным обществом. Чужие в этом мире, мы искали товарищества среди тех, кто разделял с нами одну ношу. Одно бремя. И хоть многие из нас были из разных миров, все же наша пришлость нас объединяла. Да и, в конце концов, враждовать нам было толком и не за что. Ну, или так тогда казалось.
И так прошла пара лет. Часть изначальных «детей» нас покинули. Как выяснилось, королевство разрешает нас усыновлять, как самых обычных сирот. Не до конца понимаю, зачем это, но, видимо, в определенном обществе, это по-своему престижно. Моим же первым назначением, на пару с двумя другими Чужаками, стало небольшое ателье по пошиву и починке одежды. Надеюсь, мой Ткач мне тут как-нибудь поможет. Поможет же?
Горячее летнее солнце разогревала брусчатку мостовой, превращая город в самую настоящую печь. Акра относительно новый город, располагающийся в месте впадения реки Клонт в озеро Мальтл. Несколько десятков лет назад это была дикая земля, в которой жили потомки «Потока». Теперь же эти плодородные земли стали одной из житниц королевства. И так как Акра, по сути, врата в цивилизацию, фермеры со всех окрестных земель съезжаются сюда, продавать свой свежий урожай.
Пробираясь с товарищами сквозь толпу, я услышал характерный жужжащий звук, словно заводная машинка едет. Удивительно, что какой-то умелец собрал здесь свой аналог электродвигателя, перескочив бензиновые аналоги. Грузовик же тем временем прожужжал вниз по улице, прочь от рынка. Дорогая штуковина, если так подумать. Видимо, неплохо местные фермеры все же живут.
– Глазеешь, как какой-то деревенщина. – проворчал себе под нос Эльтрок. Высокий и крепкий для своих трех лет, его вечно хмурое лицо по началу пугало, но, стоило его узнать получше, так добрейшая душа.
– В твоем же мире вроде были машины, если я правильно помню? – спросил Дрелг, тоже провожая взглядом грузовик. Вот он от трехлетнего ребенка мало чем отличался, разве что свои длинные рыжие волосы заплетал в косу. И, в отличии от Эльтрока, его добродушное лицо с первым мгновений располагало к себе. Все прочие Чужаки к нему так и тянутся.
– Да, их там много, – ответил я. – Только они в основном на бензине работают. Шумят, сильнее дымят и воняют.
Дрелг кивнул:
– Я так понимаю, бензин, это такая горючая жидкая штука? Да, у нас тоже была похожая. Ядовитая, к тому же. И так как мы в основном жили под землей, пользоваться ими приходилось осторожно.
– А что наверху было?
– Наша звезда немного отличалась от этой, из-за чего жить наверху было почти невозможно. До попадания сюда, я всю жизнь прожил с камнем над головой, – Дрелг усмехнулся. – Интересно, наши небеса такие же красивые, как это? – Дрелг посмотрел вверх на вполне себе обычное синее небо. – О Эхо, какое же оно все-таки страшное.
– Ну, у нас оно было таким же, – ответил я, пожимая плечами. – А что на счет тебя, Эльт? Какое небо у вас было.
– Небо? Хм, – кто бы мог подумать, что такой вопрос вызовет у него задумчивость. – Как бы сказать. Нет, другое. Совсем другое. Оно было похоже на цветное окно. И вот этого фонаря тоже не было. – он показал на солнце.
Я попытался представить, как это выглядело. Наверное, по-своему красиво.
– То есть, у вас не было дня и ночи? – спросил Дрелг.
– Да какая разница, что было, а чего не было, – раздраженно ответил Эльт. – Пойдемте уже, а то старик опять ворчать будет, что мы к обеду не успели.
Не удивительно, что для многих Чужаков расспросы об их прошлом мире были неприятны. В конце концов, с этими мирами у них связано много неприятных воспоминаний. Много потерь. Утрат. И собственная смерть. Я в целом тоже не особо люблю рассказывать о своей прошлой жизни. И не только потому, что рассказывать толком нечего. Просто, стоит только вспомнить этот запах лекарств да размеренный перезвон капельницы. Сразу желудок подступает к горлу. Эльтрок прав, это уже неважно. Оно осталось там, в прошлом. За смертью.
Купив на рынке продуктов для нашего мастера, мы пошли обратно в его мастерскую. Пожевывая купленные конфеты, мы пошли через небольшие улочки, что шли вдоль главной. Народу поменьше, дышалось проще. Из одного из дворов до нас донесся обрывок детской песни:
«Не ходи ты за порог,
А то Визитер тебя найдет!
Тебе он кости обладает,
И тобой же станет!»
– Интересные у них песенки. Интересно, что это за Визитер такой. – задумчиво проговорил я.
– Скорее всего, какой-то зверь перевертыш, – ответил Дрелг. – У нас было что-то подобное. Утаскивало людей в туннели, а потом их голосами звало на помощь. Неприятная тварь.
Вскоре мы добрались до мастерской портного. Совмещенная с его домом, она представляла собой неказистую химеру нескольких слепленных друг с другом зданий. Часть мастерской была широкая и одноэтажная, жилая же была подобно башне, двухэтажная и узкая. Зайдя в жилую часть, Дрелг прокричал:
– Мастер Крейн, мы вернулись!
Пересеклись мы с ним на кухне. Мастер Крейн был высоким худым мужчиной лет примерно сорока. Из-за того, что он рано начал седеть, от его изначально черных волос остались лишь редкие полосы. Он носил круглые очки на кривом, когда-то сломанном носе, простую светлую рубашку и темные брюки.
– Молодцы. Вот, держите за старание, молодежь. – старик протянул нам горсть конфет.
– Спасибо, конечно, но мы только выглядим детьми. – ответил Эльтрок.
– И что? Это теперь повод не любить сладкое?
– И то верно.
Рассказывать Крейну о том, что мы уже успели по дороге стащить немного конфет, мы, конечно же, не стали. Как и отказываться от угощения.
– Как закончите здесь, идите в мастерскую, для вас много работы.
Работа в мастерской не сказать, что была чем-то сложным. Убираться, готовить, помогать в измерениях, таскать туда-сюда разные штуки. Стирать, чистить. Попутно старик учил нас своему ремеслу. Правда, особого таланта к кройке и шитью ни у кого из нас не обнаружилось, но хотя-бы заплатку пришить, или шов заштопать, я теперь смогу.
Отдельным сюрпризом для меня стал прогресс в этом мире. По ночам на улицах загорались фонари, светящие ровным желтым светом. Такой же исходил и из множества окон домов. Еда готовилась на очень похожей на земную электрической плите. Разве что швейные машинки у нашего мастера все еще были ручные. В смысле, ножные. Хотя электрические вроде как тоже существуют, просто слишком дорогие да и не сильно ему нужные.
Каждый вечер, после закрытия ателье и перед нашим уходом обратно в приют, мы вместе с Крейном собирались за простым, но, тем не менее, вкусным ужином. Эльтрок оказался на удивление неплохим поваром. И перед каждым приемом пищи, старый мастер произносил простенькую молитву-благодарность Альтхолу:
– Спасибо за жизнь, за пищу и душу.
В этот ужин я все-таки не стерпел и спросил:
– Почему вы его благодарите? Он же вроде бы не бог, разве нет?
– Это вам так в приюте сказали? – хмыкнул старик. – Ну, я мог бы спросить, что такое «бог», но я в целом догадываюсь. Ты не первый Чужак, что у меня это спрашивает.
Съев немного супа, Крейн продолжил:
– На самом деле, все просто. Вот это, – он указал на себя. – И вот это, – ткнул ложкой в суп. – Есть только из-за Альтхола. Все мы его дети. Так почему я не должен благодарить его за плоть и еду? А бог он или нет, мне не сильно важно. Без него нас бы не было.
– Хм, а он еще существует? – внезапно спросил Эльтрок.
– Говорят, он есть в каждом из своих детей, – пожал плечами старик. – Ну а как отдельная какая-то животинка. Я не знаю. Если даже и есть, то это что-то древнее и живущее в море.
– У вас жизнь из моря пришла?
– Так говорят.
– Хм, я думал, что в морях территория «Потока» и его детей.
– Так говорят, – раздраженно повторил Крейн. – Не знаю я, меня там не было.
– Так, ну с пищей и жизнью понятно, – не унимался я. – Но причем тут душа?
Вздохнув, старик посмотрел на меня, словно я и вправду был несмышлёным маленьким ребенком:
– А откуда, по-твоему, берется душа, если не из плоти?
– Хм-м-м-м…
– Жрецы Альтхола говорят, что первая искра разума в младенцах появляется, как эхо от мыслей самого Первопредка. Что, мол, его вложенная в нашу плоть воля к жизни заставляет младенцев делать первый вдох и требовать пищу. Бояться боли и всяких тварей. Но хватит болтать. Доедайте живее, а то, чего доброго, совсем по темноте придется идти в приют этот ваш.
Глава 3. Гимн новым знаниям.
Альглан – королевство, образовавшееся по результатам Первой Междоусобной Войны. Свой конечный вид оно приобрело в 416 году по Трианскому календарю, когда Прент Пассер смог объединить под своим началом шестерку Благородных домов: Ардеев, Корвисов, Пассеров, Диомедеев, Ориолисов и Пагодромов. Их объединенной мощи хватило, чтоб подавить все прочие дворянские дома. С тех пор они стали Столпами королевства, не просто дворянскими домами, но Благородными.
«География Мардела, континент Бролк», Искатель Маладен Тейдрел, 788 год по Трианскому календарю.
Погрузившись в работу и учебу, я и не заметил, как прошли еще полтора года. Жаркое лето сменилось мягкой зимой. На столько мягкой, что ни река, ни озеро так и не замерзли. И лишь в самые холодные дни, от слегка теплой воды поднимался холодный туман, вытягивающий тепло из всего, к чему он прикасался. Хорошо хоть, дней таких раз два да и все.
В ту зиму меня перебросили в то, что тут выступало за храм Альтхолу. Хотя, если честно, это было больше похоже на смесь больницы и биологического института. И многие их проповеди были больше похожи на публичные лекции.
– Развитие, это главнейшая из добродетелей, коей должен следовать каждый потомок Альтхола, – вещал с кафедры Ватреш, высокий молодой мужчина с тонкими чертами лица, белыми глазами и темно-русыми волосами. Одет он был в белое одеяние, чем-то похожее на лабораторный халат. Занятная униформа у этих «жрецов». – Став лучше сегодня, мы открываем двери для лучшего завтра. И важным стимулом для развития и улучшения, является борьба. Не бойтесь конфликтов, ибо они есть возможность для роста. Даже из неудач можно получить почву для становления лучше. Жизнь каждого живого существа, это борьба…
И все в таком духе. Довольно агрессивная философия, если так подумать. Но, пожалуй, я тут все же не для того, чтоб выслушивать их речи. Меня ждет кое-что более «увлекательное». Располагаясь за пределами города, «храм» имел в своем распоряжении довольно большое поголовье скота. И именно первичная забота о них и была моей основной заботой в этом месте. Уборка. Кормежка. Ну и все в этом роде.
Загоны имеют просто невероятную атмосферу. И не в самом хорошем смысле этого слова. Когда я в них попал в первый раз, я думал, что потеряю сознание от запаха и шума. И хоть под моим попечением находится всего-то несколько коровок да пара свиней, с детским телом забота о них превращается в самое настоящее испытание.
Насыпать корма. Добавить сена. Налить воды. Убрать отходы. Под конец работы я заметил, что одна из коров как-то неохотно ела. Сказав об этом ближайшему «жрецу» я услышал в ответ:
– Двенадцатая-то? – он подошел и взглянул на рыжую виновницу, после чего заглянул в какие-то документы. – Хм, ей вчера давали новые препараты. Возможно, какие-то побочные эффекты. Я сообщу дальше.
– Она больна?
– Хм? Да вроде нет, а что?
– От чего тогда препараты?
– Просто эксперимент, – пожал плечами «жрец». – Скорее всего, пытаются улучшить надой.
На следующий день двенадцатая померла. Не знаю, что это были за препараты, но труп коровы выглядел так, словно она неделю пролежала в жарком и сухом месте. Пожалуй, есть тут ничего не стоит.
Когда зима прошла, я познал еще одну прелесть содержания животных. Пастушество. Справедливости ради, это, пожалуй, было чуть ли не самое простое, что мне приходилось делать, так как помогать пастуху было особо нечем. Конечно, тот факт, что его собака была полезнее меня, поначалу сильно бил по самолюбию, но скоро я нашел, чем себя успокаивать. Собаку на это тренировали поколениями, а я таким занимаюсь впервые. Вот и все. Собаку, кстати, и вправду тренировали поколениями. Пастух платит Возродителям за то, чтоб они его собаку омолаживали. Так что этой собаке, вроде как, немного за сто лет недавно стукнуло. И вот так прошло еще пара лет. Подумать только, семь лет уже минуло.
Этим утром в классной комнате нас ждал сюрприз. Какой-то новый учебник. Ну как новый. В смысле я его до этого не видел. Довольно странный учебник. И хоть по виду и не скажешь, но от него так и веяло чем-то старым. Даже ветхим.
Обложка книги была сделана, судя по всему, из дерева, обтянутого коричневой, потрескавшейся кожей. Никакого названия не было, был лишь выдавленный символ – круг, от которого во все стороны расходятся тонкие кривые линии. Снедаемый любопытством, я открыл первые страницы. Хм. Похоже на книгу по анатомии. Со страниц на меня смотрели отвратительно детализированные изображения человеческого тела, в разный частях которого отсутствовала кожа. Среди обнаженных мышц было изображено что-то похожее на символ с обложки. И чем бы это ни было, оно прорастало сквозь мышцы и органы. Выглядело мерзко и как-то болезненно.
Когда весь класс собрался, Присцилла начала урок:
– Доброе утро. Сегодня вы узнаете об одной из важнейших и ключевых вещей нашего мира. В мирах некоторых из вас она существует. В мирах других, нет. И, как некоторые из самых нетерпеливых уже смогли узнать из книги, сегодня мы поговорим о магии.
Старая ведьма подняла руку, зажигая на ладони синий огонек.
– В основе всякой магии лежит изменение. Переход от одного к другому, – огонек несколько раз сменил цвета, после чего погас. На освободившемся месте тут же начала формироваться водяная сфера. – Изменения, диктуемые волей через Архэ.
Водяной шар замер, после чего начал превращаться в ртуть.
– Чтоб вершить магию, нужно несколько вещей. Во-первых, вам нужна не просто воля. Вам нужна Вирту. Непоколебимая уверенность, граничащая с фанатизмом. Она станет вашим главным помощником. Вашим проводником. И вашими цепями. Ибо магия может все. Но вот мы не можем во все поверить. Именно поэтому самые сильные маги безумны. И чем они сильнее, тем безумнее.
Ртутная сфера заколыхалась и стала постепенно превращаться в золото.
– Это первый способ вершить магию. Опираться на собственную волю, знания и воображение. Второй способ, это использовать силы Таинств. Как только вы станете с ними достаточно сонастроенными, как только достаточно их познаете, они даруют вам свои силы. Сначала понемногу, но чем глубже вы будете погружаться в Таинство, тем больше перед вами откроется возможностей. Как нетрудно догадаться, Таинства дают силу сообразную их природе. Подробнее об этом вы сможете прочесть в книге.
Небольшим движением руки Присцилла превратила золотую сферу в куб, после чего опустила его на стол.
– И для Вирту, и для Таинств, вам нужно использовать Архэ. Энергию, текущую через все сущее. Откройте третью страницу, – ответом стал шорох бумаги. – Орган, что там изображен, называется Узел. Он поглощает Архэ окружающего мира, после чего смешивает ее с вашей волей. После этого Архэ перетекает в Нити, где будет храниться до тех пор, пока вы ее не задействуете для изменения окружающего мира.
Несколько человек кивнули. Похоже, что-то подобное существовало в их прошлых жизнях. Везунчики. Присцилла тем временем продолжила:
– У каждого из вас есть определенное число Узлов. Как и все прочие органы, само собой, они закладываются с рождения. Само собой, есть некоторые энтузиасты, что готовы вмешиваться в собственную биологию настолько, чтоб вырастить себе дополнительные Узлы, или же увеличить протяженность уже существующих Нитей. Если такая идея появится и у вас, советую подумать дважды. Изменение строения организма это очень сложная магия. Очень мало кто способен выполнить ее так, чтоб полученные преимущества перекрывали побочные эффекты.
Уже привычно заложив руки за спину, Присцилла принялась медленно вышагивать вдоль доски:
– Сейчас ваши Узлы спят, но примерно в возрасте десяти лет первый из них самостоятельно раскроется. Его можно раскрыть и раньше срока, но так как это сопряженно с большим стрессом для организма, есть высокая вероятность как смерти, так и травм. И если физические травмы будет еще относительно легко залечить с помощью Таинства Возрождения, то вот с ментальными легко не будет. В общем, я бы вам советовала сначала изучить основы, прежде чем открывать Узел. Так вы не станете источником проблем ни для себя, ни для окружающих.
– Но ведь Возрождение способно вернуть все так, как было. Так какие же проблемы могут быть? – спросил я.
– Оно, несомненно, может, – ответила мне со вздохом Присцилла. – Вот только не все, как вы, согласны им пользоваться. Ну и не все им можно исправить легко. И не все им можно исправить так, как ты думаешь. Всегда помните, хоть вы раз и смогли обмануть смерть и вернуться назад, это не значит, что вы теперь бессмертны, неуязвимы или неприкосновенны. Не все можно исправить. Не всякую разбитую чашку возможно восстановить.
В ее голосе промелькнула какая-то грусть. Мимолетная эмоция, пробившаяся сквозь ее холодную, неподвижную маску. Мгновение, и ее не стало. Словно и не было ее никогда. Словно была она всего лишь миражом, игрой фантазии. Вернувшись к своей обычной холодной отстраненности, Присцилла продолжила:
– Как бы то ни было, в первую очередь я бы вам советовала изучить и освоить так называемую динамическую магию. Это все, что связанно с движением. Обычно, она дается проще всего, так как движение наглядное и интуитивно понятное. Как освоите его, переходите к тернамике. В своей связке они образуют стандартный защитный и наступательный потенциал любого мага. Как освоите их в достаточной мере, то сможете перейти к базовым изменениям физических предметов. И так далее и так далее. Вопросы?
– Если за магию отвечает только воля, значит ли это, что для построения заклинаний не нужны песнопения и жесты? – спросил один из кивавших до этого. Боже, как же его звали?
– Вообще нет, но если это часть вашего Вирту, то будет проще. По опыту скажу, что если вы в прошлой жизни были магом, что пользовался подобной системой, то вам будет проще продолжать ее использовать, чем переучиваться на новый лад. Помните, Вирту, это неотъемлемая часть вас. Разумеется, ее можно изменить, но это трудоемкий и сложный процесс. Начинайте с чего-то привычного, и постепенно переходите к чему-то новому.
Позже, обедая перед походом к вновь нам назначенному старику портному, мы с Дрелгом и Эльтроком обсуждали сегодняшний урок:
– Хм, я то думал, что связавшись с Возрождением можно ничего уже не бояться, – проворчал я. – А оказывается, даже оно не гарантия. И о чем она только говорила.
– Скорее всего о Разрушении, – ответил Дрегл. – Ну, это же очевидно. Ну, если Созидание способно создать что-то, чего никогда не было, Возрождение вернуть то, что было когда-то давно, то и Разрушение способно уничтожить так, что не вернуть потом.
– Тогда почему Разрушение еще не перетерло весь мир?
– Потому что оно не сильнее, – внезапно ответил молчавший до этого Эльтрок. – Иначе бы перетерло.
– Но если Разрушение может сломать так, что Возрождение не сможет починить, то какой в нем тогда смысл?
Эльтрок лишь пожал плечами. Дрегл же, немного помолчав, сказал:
– Скорее всего, возможно, между ними, Возрождением и Разрушением в смысле, будет соревнование. Точнее даже не между ними, а между теми, кто Таинство использует. Ну, в смысле кто сильнее сонастроен со своим Таинством, эффект того и возымеет действие.
– Ты это где вычитал?
– Нигде, только что сам придумал. И в библиотеку я больше не ногой. Прошлого раза хватило.
Я внутренне содрогнулся. И почему нам только не дают свободно читать книги?
– Сам виноват, – проворчал Эльтрок. – Я же говорил, что прятаться под столом, это плохая идея.
– Слушай, не все тут такие ловкие обезьяны, как ты, чтоб на шкафы залазить, – огрызнулся я.
– Обезьяны?
– Животное такое. Если хочешь, можешь к альтхольцам в их институт сходить, посмотреть. На людей похожи, только мохнатые и с длинными руками. Ну и вместо стоп у них тоже ладони. По деревьям хорошо лазят.
– Хм, – Эльтрок призадумался, – Но так-то я не мохнатый.
– Звучит довольно, – Дрегл нахмурился. – Странно.
– Сказал человек, у которого в мире трупы ходят.
– И что в этом такого?
– В смысле, как это вообще возможно, он же мертвый.
– Ну, из-за психического отголоска.
–?
– Ну, в смысле, после угасания центрального ядра личности, остальное то никуда не деется. Воспоминания там, вот это все. Они и движут телом.
– Понятнее не стало.
– Мне больше интересно, почему у тебя они не двигались.
– У меня тоже такого не было, – вклинился в разговор Эльтрок.
– Хм, – Дрегл положил ложку в уже пустую тарелку. – Ну что тут скажешь, видимо, стоит привыкнуть, что в других мирах все не так, как мы привыкли в своих. Кстати. Забавно, что Присцилла в первую очередь посоветовала осваивать телекинез.
– В смысле?
– В смысле меня раньше наоборот, учили, что проще начинать с воздействие на мысли, а уже потом на физический мир.
– А?
– А?
– Ну, логично же, что проще всего изменять ментальные процессы, после уже переходя к физическим.
– Ага, – сказал я. – То есть, у тебя там было подобное нормально?
– Ну да, так почти все умели. Для меня тут в целом стало внезапным открытием, что кто-то разговаривает, используя рот. Несколько раз чуть было язык себе не откусил, кошмар просто.
– Целый мир мельши, – проговорил Эльтрок. – Ужас.
– Мельши?
– Мастер разума. Тот, кто может прочесть мысли, вызвать безумие, управлять, как куклой на веревочках.
– А, псионик, – кивнул я.
– Запретное искусство. У нас мельши либо пленили и использовали, либо убивали.
– За что ты угнетаешь мой народ? – в шутку спросил Дрелг.
– Разум неприкосновенен. Он только твой. Он это ты. Вмешиваться в него кощунство. Это равносильно убийству.
– Интересная точка зрения. Разница культур. У нас это наоборот, не считалось чем-то плохим. Скорее естественным. Поделиться радостью, разделить боль, все в этом роде.
– Ладно. Только ко мне с таким не лезь.
– А у тебя, Эльт, тоже была магия?
– Нет, но было кое-что похожее, – ответил он, немного помолчав. – Алг. Искусство управление своим телом и духом.
– Повезло же вам. У меня вот ничего подобного в мире не было. Так что придется с нуля учиться.
– Хм, ну, посмотри на это с другой стороны, – попытался подбодрить меня Дрелг. – С одной стороны, в начале тебе будет сложнее, но с другой, твое Вирту свободнее нашего. Нам же будет проще начать, так сказать, но в общем плане мы будем слишком сильно ограничены привычными рамками. А значит, нам будет сложнее научиться чему-то новому. Ну да ладно, пойдемте уже. А то старик нас там поди уже и потерять успел.
Следующей весной наше обучение подошло к концу. Оставив приютские парты, мы с головой погрузились в общественно полезные работы. Отрабатывали наш долг. К моменту «выпуска» в нашем «классе» осталось всего двенадцать человек. Могли мы не сказать, чтоб многое, но достаточное, чтоб не быть больше мертвым грузом. Часть из нас пренебрегли советом Присциллы и пробудили свои Узлы раньше срока. Эльтрок был из тех немногих, у кого это удалось с первого раза. Но это и не удивительно. Он рос, словно на дрожжах. Это было даже немного пугающе.
Работа наша была простой. Мы отправились на сбор различных трав в ближайший лес. Некоторые алхимические материалы растут только зимой под снегом, и если не успеть их вовремя собрать весной, то они сгниют. Вот и приходится лазить по колено в талом снеге и грязи, раскапывая сугробы и искать эту вашу Морозную Росянку.