Разведка и контрразведка США (с конца XVIII века и до наших дней)

Если в годы Первой мировой войны неэффективность разведки вызвала лишь сокращение финансирования малоэффективных государственных структур, накануне Второй мировой войны президент Франклин Д. Рузвельт настойчиво ищет способы усовершенствовать национальную разведывательную систему. Неудачные попытки с разделением в 1939 году сферы полномочий по географическому принципу между военной, военно-морской разведками и ФБР, учреждение должности Информационного координатора, а затем и Управления стратегических служб доказывают, насколько изменилась потребность США в эффективно работающих разведывательных службах всего за два десятилетия, минувших со времен окончания Первой мировой войны.

Период борьбы США за геополитическое лидерство характеризуется непрерывным расширением круга и масштабов задач, решаемых разведкой. Причем, наибольшее усиление разведывательных служб и расширение разведывательных задач приходится не на период участия США во Второй мировой войне, а на последовавший за ним период «холодной войны», когда США не вели масштабных военных кампаний.

На первый взгляд, это кажется странным, ведь традиционно одно из основных направлений деятельности разведки состоит в обеспечении разведывательной информацией вооруженных сил. В период вооруженных конфликтов всегда многократно увеличивается финансирование разведывательных служб, расширяется их штат, создаются новые службы. Именно так происходило в США и в конце XVIII века в годы войны за независимость, и в период гражданской войны 1861-1865 годов, и в годы Первой и Второй мировых войн.

Для того, чтобы найти объяснение этому на первый взгляд парадоксальному явлению, следует более внимательно рассмотреть тот исторический период, который обычно принято называть «холодной войной». Несмотря на свое название, этот период можно выделить чуть ли не как один из самых мирных периодов в мировой истории. Две главные противоборствующие силы в лице Советского Союза и США, несмотря на весь антагонизм их взаимоотношений, воздерживались от прямого вооруженного столкновения. Даже локальные военные конфликты с опосредованным участием обеих противоборствующих сил были большой редкостью.

Причина такой осторожности вполне понятна и хорошо известна. Противоборствующие силы обладали ядерным оружием в количестве, многократно превышающем тот минимум, который был необходим для гарантированного взаимного уничтожения. Но означает ли это, что они не находились в состоянии войны? Сам термин «холодная война» намекает на обратное.

Действительно, вся история человечества – это история войн. В результате войн гибли и возвышались государства, создавались империи, возникали фигуры великих правителей и полководцев. Состояние войны традиционно являлось обычным способом разрешения споров и противоречий между различными человеческими общностями, будь то государства, народы или армии единоверцев. Как это не прискорбно признавать, война – это следствие социальной человеческой природы. Человеческая природа, как часть нашей биологической программы, закодированной в наших генах, вряд ли способна измениться столь быстро, однако обстоятельства могут вынудить ее находить другие формы самовыражения.

Именно в таком контексте и следует рассматривать «холодную войну», которая являлась самой настоящей войной, хотя и велась в несколько нетрадиционных формах. Невозможность вступить в традиционный военный конфликт в силу практически гарантированного взаимного уничтожения вынуждало стороны конфликта искать новые способы ведения войны. Таковыми стали: идеологическое противоборство, война экономических систем, ожесточенные баталии на дипломатическом фронте, информационная война и, конечно же, деятельность разведывательных служб.

По глубокому убеждению автора этих строк, именно деятельность разведывательных служб стала основным ударным оружием периода «холодной войны». Формально это подтверждается невероятно стремительным ростом расходов на разведку в первые десятилетия после окончания Второй мировой войны. Разнообразные тайные приемы и методы работы, характерные для осуществляемой разведывательными службами деятельности, идеально подходили для нанесения сокрушительного удара по противнику с одновременным сокрытием источника этого удара. Противнику причинялся существенный ущерб, вполне сопоставимый с ущербом от боевых действий атакующей армии, но противник мог лишь догадываться о том, кто стоит за враждебной атакой. Лишь в редких случаях, когда разведка допускала ошибки, можно было предъявить аргументированные обвинения виновной стороне, но даже в этом случае аргументация обычно строилась лишь на косвенных фактах.

Именно для периода «холодной войны» характерно стремительное расширение круга задач, решаемых при помощи разведки. В ходе «холодной войны» значительно активизировалась деятельность разведки на направлениях, связанных со сбором и добыванием разведывательной информации. Активизация деятельности имела место как на традиционных направлениях, таких как агентурная разведка, так и на новых направлениях деятельности, связанных с добыванием разведывательной информации при помощи разнообразных технических средств ведения разведки, в том числе крайне дорогостоящих средств космической разведки.

Впрочем, по-настоящему революционными были не эти изменения, которые не меняли историческую сущность разведывательной деятельности, а лишь расширяли возможности для получения необходимых сведений из самых разнообразных источников. Сбор и добывание разведывательной информации является обычной задачей любой разведки с древнейших времен. Эта часть деятельности разведки еще до начала нашей эры была подробно описана в знаменитом "Трактате о военном искусстве" древнекитайского стратега и военачальника Сунь-Цзы14.В полной мере революционными стали такие нестандартные направления деятельности разведки, которые позволяли не только собирать информацию о своем противнике, но и оказывать на него разрушающее воздействие, иногда вполне сопоставимое с тем воздействием, которое оказывает вражеская армия, вторгшаяся в пределы страны, а при определенных обстоятельствах и превосходящее его. Речь идет о так называемых агентах влияния и тайных операциях разведки15.

Последний из выделенных выше четырех этапов восхождения Соединенных Штатов на вершину геополитического могущества принципиально отличается от трех, предшествующих ему. Если на протяжении всей предыдущей своей истории США не только не боялись конкурировать со всем остальным миром, но часто навязывали остальным конкуренцию, начиная с 90-х годов XX столетия, ситуация начала принципиально меняться. Политические институты США начали перестраивать свою деятельность с прицелом не на дальнейшее развитие, а на удержание и консервацию сложившейся ситуации.

Неслучайно именно в этот период за США окончательно закрепилось прозвище «мирового жандарма». Несмотря на примитивизм этого термина, он очень точно отражает суть процессов, которые начали развиваться после окончания «холодной войны». Квинтэссенция функций жандарма – поддержание в неизменном состоянии той системы ценностей, охранять которую его поставили. В этом смысле США необычный жандарм, поскольку эту систему ценностей, обязательную для всех, они придумали сами. Она проста и примитивна. Она декларирует абсолютное превосходство США во всем: в экономике, культуре, науке, военном деле и т.п. Любой несогласный или сомневающийся в этой системе ценностей будет иметь дело с жандармом.

Эта система тупиковая. Скорее всего, это понимают даже в самих Соединенных Штатах. Тот, кто перестает развиваться и самосовершенствоваться, неминуемо терпит поражение. Но соблазн назначить себя первым во всем, не прилагая для этого особых усилий и не конкурируя на равных с остальными, слишком велик. В некоторых ситуациях это «первенство по умолчанию» выглядит совсем нелицеприятным и отталкивающим. Например, довольно неприглядно выглядят особые стандарты судейства американских спортсменов на важнейших спортивных мероприятиях, на которых Америке важна победа «любой ценой».

Какая же роль отведена американской разведке в этой новой системе ценностей, где главная цель состоит в поддержании «мирового порядка» и сохранении незыблемости тех отношений, которые один из высших руководителей США весьма лаконично и емко очертил фразой: «Америка превыше всего»? По сути дела, роль самой разведки не изменилась. Разведка все также остается одним из важнейших инструментов, при помощи которого государство решает стоящие перед ним задачи. И если эти задачи – задачи жандарма, именно эту роль приходится выполнять и американской разведке.

В годы «холодной войны» разведка выступала орудием противоборства двух конкурирующих систем, изобретая все новые способы сбора и добывания информации и оказывая разрушающее воздействие на социальные и государственные институты своего противника. Можно было не сомневаться, что основные усилия американской разведки в тот период будут направлены против СССР и, в несколько меньшей степени, против его союзников. На современном этапе ситуация уже не выглядит столь однозначной.

Конечно, ни одна разведка не будет распространяться по поводу того, какую часть своих усилий и выделяемых ей финансовых ресурсов она тратит на каждую конкретную страну, против которой ей приходится работать. Но логика современного исторического процесса подсказывает, что сегодня американская разведка расходует сопоставимые суммы не только на противодействие таким странам как Россия и Китай, которые официально объявлены державами, угрожающими американским ценностям, но и на сбор и добывание разведывательной информации о своих ближайших союзниках в Европе и по всему миру.

По сути дела, задачи, решаемые американской разведкой на современном этапе, можно разделить на две группы задач. Это задачи, связанные с противодействием немногочисленным государствам, сохраняющим свой суверенитет и продолжающим проводить независимую внутреннюю и внешнюю политику. О возможных механизмах противодействия этой группе государств будет сказано ниже. Вторая группа задач связана с сохранением и поддержанием отношений вассальной зависимости от США прочих государств (к сожалению, в современном мире их подавляющее большинство). Эта группа задач решается посредством тотального контроля со стороны США любых политических, экономических или социальных процессов, происходящих в этих государствах, а также в оперативном выявлении и пресечении всех тенденций, которые угрожают американскому доминированию.

Успехи в решении каждой из двух групп задач непосредственным образом влияют на тактику и средства, используемые для решения другой группы задач. Так, неспособность уничтожить или полностью подчинить воле США небольшое число государств, продолжающих оставаться суверенными (например, сегодня видится крайне маловероятной способность США «решить» проблему таких стран как Китай, Россия, Иран или даже Северная Корея), вынуждает Соединенные Штаты активизировать работу в отношении своих союзников-вассалов.

Соблазн отказаться от навязчивого патронажа США и при этом остаться безнаказанными, слишком велик. Любые неудачи США и любая проявленная ими слабость или неуверенность будет использована их ключевыми союзниками-вассалами, в первую очередь в Европе, чтобы заявить о своем праве на самостоятельность. Первоначально в каких-то частных вопросах, а впоследствии и о полной самостоятельности. Понимая реальность такого сценария, США предпримут максимальные усилия для того, чтобы удержать политические элиты этих государств под своим полным контролем.

Современный научно-технический прогресс как нельзя кстати предоставляет в распоряжение США эффективные инструменты для решения этой задачи. Повсеместное распространение интернета, современные информационные технологии и нахождение в американской юрисдикции (либо в зоне досягаемости американского правосудия) практически всех крупнейших мировых телекоммуникационных и иных технологических компаний позволяет АНБ и некоторым другим членам разведывательного сообщества США развернуть общемировую систему информационного контроля.

Для лидеров Западной Европы давно не является секретом тот факт, что их североамериканский «партнер» пристально следит за каждым их шагом. Ставшие в 2013 году достоянием общественности так называемые «разоблачения Сноудэна»16, из которых следовало, что АНБ контролирует линии коммуникации, используемые западноевропейскими политиками, вынудили последних выразить в прессе громкое негодование по этому поводу. Однако, что было вполне ожидаемо, никаких конкретных ответных мер ими так и не было принято.

Незыблемость вассально-сюзеренных отношений, выстроенных США со своими союзниками-вассалами зиждется не только на своевременном получении необходимой разведывательной информации и последующей корректировке негативных для США процессов политическими и экономическими средствами. Как это было в старой доброй средневековой Европе, нерушимость вассальных отношении подкреплена грубой военной силой. Со времен Второй мировой войны в Европе находятся американские войска, которые всегда можно использовать в ситуациях, в которых уже не действуют традиционные политические средства.

Тот же военно-политический блок НАТО, который некогда создавался для борьбы с СССР, давно изменил свое функциональное предназначение. Он совершенно не подходит для того, чтобы широким фронтом атаковать западные границы Российской Федерации. Только в очень больном воображении может возникнуть идея начать против России сухопутную кампанию объединенными силами США, Прибалтики и отдельных восточно-европейских государств (Германия и Франция, ранее уже предпринимавшие подобные попытки, наверняка от таких планов постараются дистанцироваться). Существование НАТО сегодня – это лишь законный повод в жанре средневекового феодализма размещать гарнизоны американского сюзерена на территориях своих европейских вассалов. Эти гарнизоны нужны не для войны против России. Они понадобятся тогда, когда начнет рушиться выстроенная США система вассальных отношений.

Особенность современного исторического периода состоит в том, что США пытаются (как умеют) остановить ход часов исторического прогресса на том мгновении, которое в наибольшей мере соответствует их своекорыстным интересам. В этой системе координат, навязываемой Соединенными Штатами миру, есть лишь один доминант (сюзерен) и большое количество подчиненных ему или зависимых от него прочих субъектов международных отношений. Сюзерен вправе навязывать свою волю всем остальным, поскольку это право основано на праве сильного. Остальные вынуждены подчиняться. Ослушников в лучшем случае ждут санкции и международная изоляция. В худшем случае – они могут лишиться своей государственности, а их лидеров будет ждать такая же судьба как лидеров Ливии и Ирака.

Почему США действуют столь жестко и агрессивно в отношении стран, стремящихся хотя бы отчасти сохранять свою самостоятельность и дорожащих тем, что осталось от их государственного суверенитета? Ведь сложно предположить, что тот же Ирак или Ливия могли оспорить лидерство США на мировой арене и бросить вызов их мировой гегемонии? Почему, наконец, такое раздражение и такую агрессию вызывает у США попытка России проводить самостоятельную и независимую внешнюю политику? Будем честны, в нынешнем состоянии российской экономики мы вряд ли сможем повторить героическую эпопею СССР и вновь поспорить с США за мировое доминирование. Ответ на эти многочисленные «почему» будет достаточно прост, если воспользоваться определенными упрощениями и ассоциациями (исходя из того, что человеческое мышление по своей природе ассоциативно).

Честно говоря, упоминавшееся выше понятие «мирового жандарма» применительно к роли США в мире не совсем корректно. Настоящий жандарм действует строго в рамках закона, который он не может сочинять сам, но всегда обязан его выполнять. США же действуют в рамках ими же самими выдуманных правил, которые они с легкостью меняют, если те их перестают устраивать. Поэтому, наиболее удачной ассоциацией видится сравнение США не с жандармом, а с преступным авторитетом в местах лишения свободы. Его власть над остальными заключенными зиждется на силе и страхе, и действует он отнюдь не в рамках кем-то другим написанного закона, а в рамках своих собственных интересов. Для поддержания и сохранения своей власти авторитет зорко следит за окружающими. Любое неповиновение и своеволие будет им жестоко караться с применением самых суровых методов (Ирак и Ливия). Именно на жестокости и неотвратимости наказания любых несогласных строится его власть.

Но что случится, если кто-то из ослушников не будет наказан? Как быть, если авторитет не настолько силен, чтобы учинить показательную физическую расправу над кем-то из бунтарей? Любая такая ситуация – это серьезнейший удар по власти нашего деспота. Дурной пример всегда заразителен, и авторитет это отлично знает. Массовое неповиновение будет означать конец господства авторитета. Он лихорадочно начнет искать альтернативные варианты расправы над ослушником: объявит его «изгоем», запретит остальным контактировать с ним, попытается оставить его без продуктовой пайки (введет санкции). Он также устроит остальным «проверку на лояльность», заставив их оскорблять ослушника, исподтишка делать ему всякие гадости. Причем, наибольшего усердия потребует от тех, кто был замечен в симпатиях к бунтарю.

Эта примитивная модель неплохо объясняет тот гнев и то остервенение, с которым Соединенные Штаты обрушиваются на государства, стремящиеся проводить суверенную и независимую политику, в отношении которых США либо не решаются (Северная Корея, Иран), либо в принципе не в состоянии использовать прямое военное принуждение (Китай, Российская Федерация). Невозможность военного принуждения отнюдь не означает отказ США от намерения уничтожить эти государства. Речь может идти лишь о выборе другого (невоенного) орудия разрушения. Наиболее подходящим для этого разрушающим инструментом могут быть уже упоминавшиеся выше тайные операции разведки («цветные революции»), а также агенты влияния, ведущие свою тайную подрывную деятельность в недрах государственного аппарата чужого государства и разваливающие это государство изнутри.

Наивен тот, кто полагает, что нынешнее обострение российско-американских отношений вызвано желанием отрезать Россию от так называемой «западной цивилизации» и вынудить ее развивать внутренне самодостаточную экономику, как это некогда сделал Советский Союз. Напротив, США и их союзники будут и в дальнейшем поощрять вассально-сырьевую, зависимую от Запада модель экономического развития России, которая неминуемо приведет страну к печальному концу. Задача нынешних антироссийских санкций – создать состояние внутренней неустойчивости в России. Наличие критической неустойчивости, значительного числа недовольных граждан и слабость власти – одни из необходимых условий для проведения «цветной революции».

Можно не сомневаться, что в том случае, если многоходовая комбинация США достигнет своей цели и при активной поддержке «западного мира» власть в России, как это некогда случилось с СССР, попадет в руки «демократической общественности», США не повторят своей ошибки четвертьвековой давности. Они не станут медлить с расчленением России на множество карликовых марионеточных государств (в идеале – по числу субъектов Российской Федерации). Любая попытка поставить огромную страну под перманентное внешнее (американское) управление заведомо утопична и обречена на провал. По опыту 90-х годов прошлого столетия Соединенные Штаты в этом уже смогли в полной мере убедиться.