Предлагается невеста с хорошей родословной

Пролог

Вот жизнь пошла. Не жизнь, а какая-то сплошная и бесконечная череда неприятностей. Лето. Жара. За окном +35 и в квартире ни капельки не меньше. Вентилятор уже не спасает, просто горячий воздух туда-сюда гоняет к тому же совершенно безрезультатно. Родители с моря приедут, совсем не обрадуются новости о том, что совсем недавно поставленный кондиционер приказал долго жить. Вызванный мной сегодня с утра мастер, правда, сказал, что его отремонтировать вроде бы как и возможно, но делать это сам же и отсоветовал. Дав мне понять, что разумнее и дешевле будет купить и установить новый.

Страшно хотелось выпить чего-нибудь холодненького. Но от одной только мысли о том, что для этого пришлось бы заставлять подняться с дивана свою совершенно растаявшее тело, на душе становилось совсем уж тоскливо. И принести мне из холодильника обитающий там со вчерашнего вечера мой любимый яблочный сок, тоже было некому. В родной квартире я в данный момент обреталась в гордом одиночестве. Поэтому лежу на диване, отрешенно смотрю в потолок и думаю. А поразмышлять есть о чем: лето, на море вслед за родителями хочется, а денег нет. Впрочем, их в последнее время у меня всегда нет. Можно, конечно, предкам позвонить, поплакаться на тяжелую и полную лишений жизнь, и на моей карточке почти сразу же появится необходимая для вполне безбедного существования сумма. Но я ведь сама год назад им твердо заявила, что человек я уже взрослый и поэтому могу прекрасно сама о себе позаботиться. И, что самое при этом смешное, была абсолютно в этом уверена. Мама пыталась меня образумить, в основном делая акцент на том, что личность я к самостоятельной жизни абсолютно не приспособленная. Даже поесть приготовить себе ничего не умею, не говоря уже об остальных жизненно необходимых навыках. Но меня поддержал папа. Заявив родительнице: 'пускай ребенок попробует взрослой жизни', все же поставил меня перед фактом, что жить я все равно буду с семьей, по крайней мере, до тех пор, пока не найду себе хорошую работу со стабильной зарплатой. Хм! Скоро уже почти год исполняется, как ищу. И не то, чтобы ничего стоящего не попадалось, просто не получалось у меня долго на одном и том же месте задерживаться. И при этом, происходило все это совершенно не по моей вине…

А сейчас ситуация вообще катастрофическая. С очередной работы меня уволили с грандиозным скандалом, да еще и ни копейки при этом не заплатили. А все потому, что я слишком уж принципиальная. Другими словами, на всю голову дурная… И это не я говорю, а подруга моя Маринка, которая по совместительству еще и сестрой моей троюродной является. Вчера она мне такой нагоняй дала, что до сих пор на душе тошно. Видите ли, она устроила меня, неразумную, на замечательную работу, с хорошей зарплатой. А я не оценила, подвела… Уже в четвертый раз за этот год. Нет, вот можно подумать, это я сама виновата, что она мне все время начальников каких-то ненормальных подсовывает? Все четверо бывших моих работодателей оказались какими-то маньяками озабоченными! И ведь Маринка за каждого из них мне собственной головой ручалась… Приличные мужчины, серьезные бизнесмены… Ха! Как же! Приличные… и как раз, все четверо! Оторвать бы ей ее голову, которой она ручалась, ведь все равно толку от нее никакого нет, и не будет. А вот это я уже имела глупость ей вчера прямым текстом высказать, в запале даже не задумавшись о последствиях этого поистине безрассудного поступка. Теперь Маринка со мной не разговаривает и видеть не хочет. Интересно, долго ли она продержится с ее непреодолимым пристрастием чуть ли не ежедневно учить меня уму– разуму?

Эти нерадостные размышления прервал уже весьма поднадоевший рингтон моего собственного телефона, сменить который у меня все как-то не доходили руки. Неохотно сползаю с дивана и иду его искать. Ничуть не удивившись, найдя пропажу на холодильнике. Привычка забрасывать вещи в совершенно неподходящие для них места, приводила меня саму в дикое раздражение. Особенно когда приходилось в срочном порядке вспоминать, куда и что я заныкала. Но каждый раз даваемое самой себе обещание в следующий раз быть более аккуратной и внимательной, к моей великой жалости, только обещанием и оставалось.

– Привет временно, но постоянно безработным! – Жизнерадостный голос, раздавшийся из динамика телефона, еще больше испортил мое и так тоскливое настроение. Недолго же сестричка выдержала, а жаль. Я уже было обрадовалась, что хоть во время объявленного мне бойкота немного отдохну от ее вечных нравоучений. Но, видимо, не судьба.

– Привет. – с тяжелым вздохом отвечаю, при этом, притормозив у зеркала и разглядывая чересчур сильно отросшую челку. Нужно было бы уже постричься, но грустная мысль о том, что с финансами у меня совсем не густо, заставила меня отложить решение этого животрепещущего вопроса на весьма неопределенный срок.

– Ленчик, ты сейчас чем занята? – Подозрительно вкрадчивым тоном поинтересовалась родственница, уже позабывшая о великой на меня обиде. Кстати, 'Ленчик' это я. Двадцатидвухлетняя 'мамзель' не слишком высокая, в меру стройная, в меру блондинистая и не в меру симпатичная. Одним словом: 'конфэтка'. Это Маринка так своим многочисленным знакомым мужского пола меня рекламирует, настырно пытаясь мою личную жизнь устроить. Сама-то она уже и замужем побывала, и развестись через полгода супружеской жизни благополучно успела. А поскольку мы ровесницы, то по нескольку раз в неделю я терпеливо выслушиваю ее лекцию на тему: 'пора тебя, Ленчик, замуж выдавать, а то года-то идут…'

– Чем я занята? Да вот думаю: В ванной мне лучше будет утопиться, или все-таки в бассейн поехать? – Тяжело вздохнув, мрачным тоном отвечаю я. – И знаешь, прихожу к мнению, что буду заниматься суицидом в ванной. Все-таки она рядом, а в бассейн через полгорода добираться… Да еще и вдруг спасать там меня кто кинется…

– Не дури, было бы из-за чего так себе нервы портить… Владик уже извиняться едет, сейчас будет! Я ему все уже высказала и прямым текстом сообщила, чтобы без цветов и шампанского не смел к тебе и носа своего показывать. Так что готовься. Он тебе целую корзину с розами сейчас везет, только что мне звонил, интересовался какого цвета ты эти цветочки предпочитаешь. – Радостно сообщает мне эта ненормальная, после чего меня посещает тоскливая мысль, что сегодня я точно пойду и утоплюсь. Только для начала прибью свою 'дражайшую' подругу, вечно без спроса сующую нос в мои дела и в мою личную жизнь.

Значит сюда едет Вовчик. Мой работодатель и непосредственный начальник до самого вчерашнего дня. Тот самый, благодаря которому я пополнила собой ряды безработных и заработала по этому поводу жутчайшую депрессию.

Маринка и в этот раз нашла мне 'классную' работу в солидной фирме. Работа секретарем– референтом в действительности оказалась совсем не пыльной. Да и зарплата вполне так себе приличной. Подруга только 'совершенно случайно' забыла упомянуть, что начальник мой новообретенный, мимо ни одной юбки открывающей вид на более-менее симпатичные ножки, не пропускает. Как узнала об этой его нехорошей привычке, специально начала в брюках ходить, и это по такой-то жаре. Просто необычайный подвиг с моей стороны… Но его даже они не смутили. Первые две недели Владик выдержал, но вчера терпенье у него закончилось, за что он и получил звонкую оплеуху плюс легкую контузию на оба уха. Голос-то у меня весьма громким оказался. Не зря же почти что весь офис на поднятый мной визг сбежался. Только толку с того мало было… Это за границами за домогательство на рабочем месте можно в суд подать, а у нас все проще: не нравится – ищи другую работу. Что мне и предложили сделать, но весьма неприятными словами, да еще и при всех сослуживцах. Нет, я начальнику, конечно, пыталась намекнуть о том, что он несколько неправ, и я не истеричная блондинистая дура… Но мне не дала этого сделать вызванная им охрана в количестве двух шкафообразных товарищей, которые быстро выпроводили упирающуюся меня за двери моей уже бывшей работы. И вот после всего этого он теперь извиняться едет… Начальничек.

Вовчик, Володенька… он же, Владимир Павлович Шнурков. Двадцати девяти летний оболтус, которого его папенька пристроил в своей фирме учиться уму-разуму, в надежде когда-нибудь передать единственному отпрыску бразды правления семейным бизнесом. Зря надеялся. В смысле, что наследник уму-разуму научится.

Сынок работать на благо процветания семейного предприятия не хотел совершенно. И его родитель, устав постоянно ругаться с детенышем по этому поводу, выделил ему просторный кабинет, приставил умудренную годами секретаршу, чтобы присматривала и, махнув рукой на непутевое дитятко, с головой ушел в работу. Но поскольку секретарша, отданная папенькой, не отвечала изысканным вкусам Владимира Павловича, он от нее быстренько избавился. И Маринка скоренько подсуетила ему меня, за что я ей была весьма и весьма 'благодарна'. Девчонка она вроде бы и неплохая, но вот ее навязчивая идея удачно меня пристроить… И вот это ее непрекращающееся тарахтение на ухо об одном и том же…

– Ленчик, замуж никогда не выйдешь, если такой привередливой будешь! Ну, чем тебе Владик не угодил? Мужик симпатичный, при деньгах… на тебя запал конкретно.

– Ну да, запал на меня, а еще штук на десять таких же…

– Нет, ну точно ненормальная! Не ценишь ты себя. Да если бы ты захотела, он бы этот свой гарем за пять минут разогнал, и заявление в ЗАГС бы уже писать поскакал. Поплыл парень. Да он мне все то время пока ты у него в секретаршах числилась, чуть ли не каждый вечер звонил, жаловался на твою холодность и бессердечность. А он мужчина молодой, здоровый… Так что сама все понимаешь.

– Не хочу в ЗАГС! Зачем мне еще такое 'счастье'? – Возмущенно поинтересовалась я и с тяжелым вздохом уселась на диванчик. Вовчик, конечно, парень довольно симпатичный. Я с этим даже и не спорю. Высокий загорелый брюнет с голубыми глазами и спортивной фигурой – как раз такой тип, что больше всего мне нравится. Только вот если бы при всех этих неоспоримых достоинствах, он бы еще не был таким невероятным бабником… Да я только за те две недели, что с ним знакома была, около пяти девиц модельной внешности от его кабинета по прямому указанию своего начальника восвояси заворачивала. Аргументируя им это действие отсутствием на рабочем месте разыскиваемой ими пропажи. А трех не заворачивала, а с вежливой улыбкой пропускала внутрь, опять же таки по повелению прямого начальства. И вот после всего этого, у кого-то еще хватает совести высказывать мне претензии о бессердечности?

– Ну и сиди вечно в девках. Дурр-р-ра неблагодарная… – Недовольно буркнула Маринка и отключила телефон. Я тоже в раздражении кинула гаджет на диван и поплелась в ванную. Не топиться, конечно, для этого я себя любила слишком, просто освежиться в душ пошла.

Десять минут под прохладной водой немного приподняли мне настроение, заодно остудив готовую уже закипеть от переполняющих ее кровожадных мыслей голову. Завернувшись в полотенце, подошла к зеркалу расчесаться. Стою и лицо свое заодно придирчиво рассматриваю: носик аккуратненький, глазки голубые, губки пухленькие: Не человек, а кукла 'Барби' какая-то! Да еще и волосы эти длинные, светло-золотистые и слегка вьющиеся… Вот, возьму и подстригусь. И в черный цвет покрашусь. Тогда, может быть, на очередной работе меня всерьез воспринимать будут. А то уже надоели все своими тупыми подколками и устаревшими анекдотами на тему зависимости умственного коэффициента слабого пола от цвета их волос.

Мое неторопливое вдумчивое раздирание запутавшихся мокрых прядей волос прервал звонок в дверь. Черт! Я и забыла… Вовчик! А я тут расхаживаю в одном полотенце. Срочно одеваться. Можно было бы конечно и не открывать, притворившись, что меня нет дома. Но вдруг случилось чудо и у бывшего начальника проснулась совесть? И он решил отдать мне честно заработанное за две недели? Зря я, что ли, ему на работе кофе каждые два часа варила, после того как он до утра по клубам ночным ошивался и ближе к обеду заползал в кабинет в затемненных очках, и в еле живом состоянии? А деньги мне очень нужны. Без них жить плохо, так же как и без кондиционера, который для меня в такую жару просто жизненно необходим. Шустро вылетаю из ванной. Ноги мокрые, по ламинату скользят, а тапки я как всегда не запомнила, где бросила, да и времени на их поиски уже не оставалось…

На повороте меня занесло и, чувствуя, что начинаю падать, пытаюсь ухватиться рукой за высокий комод, стоящий на входе моей комнаты. Не успела и с размаху приложилась головой об угол этого же комода. Больно-о-о-о то как! В глазах цветные переливчатые звездочки невероятно быстро закрутились. Последней, внятно запомнившейся мне мыслью было то, что шарики все же лучше чем птички, и я отключилась.

Глава 1 Куда я попала?

– Голова! У-у-у… Больно… – Да что же это такое? Как молотками по ней стучат, да еще и со всех сторон одновременно. Так, кажется, сотрясение мозга я все же себе заработала. И собаки эти, не понятно с чего, так громко лают. Очень громко, а значит совсем близко. Стоп. Чушь, какая-то! Рядом со мной никаких собак не может быть ни в коем случае. У мамы сильнейшая аллергия на домашних животных, из-за чего она от всяких кошек-собак как можно дальше держаться старается. Так что самое большее, что мне в детстве разрешили завести, был аквариум с рыбками, но я сама отказалась. Люблю всяких пушистиков, чтобы потискать можно было, погладить… А как рыбку погладишь? Та-аак. Что-то я не о том задумалась… Тут есть вопросы и поважнее. К примеру: откуда взялись собачки у меня в квартире?

Сажусь. Открываю глаза. Ору: 'Ма-аа-ама!' и сразу же закрываю их обратно. А вы бы не заорали, если вдруг очнулись совсем не там, где сознание потеряли? Да еще и совсем-совсем не там! Ладно бы еще в своей родной квартире но, к примеру, на любимом диванчике. Тут понятно, мое бессознательное тело перенесли из лучших побуждений, чтобы ему помягче лежалось. Хотя, с другой стороны, кто бы меня перенес, если родители уже неделю как на морях загорают? А я все-таки хорошо помню, что после удара о злополучную мебель падала прямо на пол в своей родной квартире. Так что, как я тут очутиться смогла совсем мне не понятно.

А лежу я, судя по всему, в небольшом парке, что недалеко от нашего дома раскинулся. Вокруг деревья высокие, подо мной травка зелененькая. Судя по солнцу, что сверху ярко светит, сейчас раннее утро, а с Маринкой я разговаривала ближе к обеду. Это сколько же я без сознания провалялась? Почти что сутки? Странно все это как-то…

И собачки продолжают надрывно лаять, но уже гораздо ближе, и с этим нужно срочно что-то решать. Сразу вспомнилось, как в прошлом году в этом же парке бомжа пьяного собаки бродячие загрызли. Весь город гудел. Животных требовали отловить и отправить в специализированные питомники: ведь тут и площадки детские кругом, и торговый центр практически рядом. Мэрия торжественно обещала поставить дело о бездомных собаках на особый контроль, но очень скоро об этом инциденте позабыла, а я вот теперь переживай за сохранность собственной жизни.

Так что для меня сейчас главное, несмотря на абсолютно не желающее подчинятся тело, заставить себя как-то встать и попытаться залезть на дерево. Там уж собаки до меня точно не достанут и можно будет в более спокойной обстановке подумать, что же все-таки со мной произошло. Хорошо, что деревьев здесь много и некоторые даже росли совсем рядом со мной. Тяжело поднимаюсь с земли и обнаруживаю почти полное отсутствие на мне одежды (Это если полотенце можно считать хоть за какую-то ее часть). Хорошо, что оно не такое, чтобы и совсем маленькое, все, что нужно прикрывает, но по деревьям в таком одеянии лазить будет совершенно неудобно. А поскольку выбирать было не из чего, завязала кое-как узлом края махровой тряпочки, чтобы ни сильно расходились и, тяжело вздохнув, заставила себя бежать вперед, к ближайшим ко мне деревьям.

Выбрала, какое выглядело покрепче и у которого ветки росли пониже. Еле забралась и едва только расположилась, как и собачки в пределах видимости появились.

– Ничего себе! – При виде быстро бегущей в мою сторону своры я от неожиданности чуть с насиженной уже ветки вниз не рухнула. Собак было много. И оказались они не коренными обитателями парковых угодий: разноцветными и разнокалиберными помесями всех пород и видов, а какими-то странными, но явно породистыми особями. Снежно-белые, ухоженные, по сложению немного похожими на колли, но гораздо крупнее их. Если бы я этих песиков на специализированной выставке наблюдала, то с удовольствием ими там любовалась. Но сейчас было как-то не до этого. На всякий случай перебравшись еще на одну ветку повыше и испуганно вцепившись в нее обеими руками замерла, практически не дыша и вжавшись в ствол дерева чуть ли не намертво. Все ЭТО было до дикого странно и непонятно. И я была бы совсем не против того, если бы эти замечательнейшие на внешний вид животные побежали бы по своим собачьим делам как можно быстрее и дальше от меня, но они решили совсем по-другому.

Этих здоровенных зверюг было около десятка. И все они непонятно с какого чуда, быстренько окружили 'мое' дерево и, задрав морды вверх, принялись с каким-то совершенно непонятным мне энтузиазмом яростно его облаивать. Вот что им нужно? У меня же при себе ничего съедобного не имеется… Это если не считать меня саму.... У-уууу… И что мне теперь делать дальше?

Собаки, явно, дорогие и их владелец от таких далеко не уйдет. Значит, у меня есть два выхода: или самой их хозяина звать, или ждать пока он сам заинтересуется, на что его питомцы так обозлились и появится для того, чтобы проверить причину их повышенной агрессивности.

– Арон. Бэрт. Давайте сюда. – Прервав мои размышления из-за высокой стены сильно разросшегося кустарника раздался приятный мужской голос, услышав который собачки сразу же все как одна притихли. Это уже немного обнадеживало. Видимо хозяин их все-таки решил объявиться. Смотрю, ветки высокого кустарника зашевелились. Внимательно вглядываюсь, чуть подавшись вперед и едва не падаю с дерева.

– Это еще что такое? – Протерев одной рукой глаза, видимо, после столкновения с комодом отказывающиеся нормально мне служить и поняв, что после этого совершенно ничего не изменилось, я в отчаянии застонала: – Да что же это за день такой?!

Паническое желание стукнуться головой о ствол дерева, чтобы попытаться привести ее в более– менее рабочее состояние, я загнала как можно дальше и во все глаза уставилась на выезжающую из-за кустов ЛОШАДЬ! Самую настоящую, черненькую с синим отливом, как раз такого оттенка, в какой я давеча покраситься хотела. И не просто саму выезжающую, а еще и со всадником… Приглядываюсь к нему внимательнее и обалдеваю еще больше. Мужчина, но одет… Скажем так, несколько странно одет. Кино, что ли здесь снимают? Или у мажорика какого-нибудь крышу окончательно от скуки снесло и он решил осуществить мечту далекого детства, и в рыцарей поиграть? Вон и костюмчик себе в тему подходящий приобрел.

Белая, вся в широких кружевах по вороту и манжетам рубашка, заправленная в черные штаны в облипочку (а фигура очень и очень ничего…), бледно-зеленый приталенный камзол с вышивкой. Ботфорты! Стильные, кожаные, явно итальянские… Я себе тоже такие же хочу! Блондинистые волосы практически такого же оттенка, что и у меня, были заплетены в толстую косу, свисающую почти до талии. Лицо всадника рассмотреть не получалось, все-таки он был еще на довольно большом расстоянии от моего дерева. Промелькнувшая было мысль о том, что это девчонка, исчезла сразу же после того, как я вспомнила каким голосом тот к своим псинам обращался. Да и все остальное… Плечи широкие. Руки, поводья держащие, пускай, и были изящными но, при этом, явно мужскими. В общем видок у странного всадника был еще тот. И совершенно не подходящий для утренней прогулки по паркам нашей дорогой столицы. Псих какой-то, однозначно. Но, скорее всего, псих с неплохими финансами, раз может себе позволить деньги на такую ерунду тратить.

От внимательного разглядывания любителя ролевых игр на природе меня отвлекли опять зашуршавшие за его лошадью кусты. И когда сразу же после этого на небольшую поляну возле моего дерева выехали еще двое всадников, я, уже не сильно удивляясь, принялась рассматривать и их.

Эти двое были одеты в том же стиле что и первый, но гораздо проще чем их предшественник. Темно-серые костюмы, тоже ботфорты, но не такие изысканные как у блондина. На головах у обоих одинаковые круглые береты под цвет остальной одежды, с какими-то круглыми вышитыми эмблемами сбоку. Даже отсюда видно, что здоровяки, ширина их плеч большое уважение внушила… и желание слиться со стволом 'моего' дерева как можно сильнее. Да, кажется это серьезные ребятки, прямо конный спецназ какой-то… Может быть парни в сером, телохранители того, первого? А что, не удивлюсь, если блондинистый окажется сынулей какого-нибудь олигарха, от безделья дурью мающийся.

Думаю, что этим, странным, из-за густой листвы меня не должно было быть видно, так что, устроившись поудобнее, я решила еще немного за ними понаблюдать. Поскольку лучше обождать со своим явлением народу, а то есть шанс нарваться на неприятности. На нормальных эти ряженные были не сильно-то и похожи. И еще неизвестно как они воспримут мое перед ними появление. Парк сегодня отчего-то на удивление безлюден. И кто может знать, что этим ролевикам в головы взбрести может при виде молодой и вполне симпатичной меня, завернутой в одно лишь полотенце? Рисковать не хотелось. Тем более, что еще одна подмеченная в этой троице странность не понравилась мне совершенно. На поясах каждого из них были пристегнуты ножны с выглядывающими из них эфесами то ли шпаг, то ли мечей. Если это не бутафория, то кем же это нужно быть, чтобы так нагло, в открытую разгуливать в общественном месте обвешенным холодным оружием? Поэтому, стараясь лишний раз даже не дышать, продолжаю наблюдать за ними и дальше, все больше приходя к мысли о том, что связываться с этими ненормальными мне совершенно не стоит. И лучше будет подождать появления в зоне видимости кого-нибудь другого, более подходящего на роль моего спасителя.

Тем временем собаки, едва только всадников увидели, сразу же успокоились. Вальяжно разлеглись под деревом, на меня изредка поглядывая, и тихонько, почти даже не угрожающе при этом порыкивая. Хоть что-то хорошее, голова при прекращении их лая чуть меньше болеть стала. А вот то, что эти трое всадников о чем-то негромко переговариваясь, к 'моему' дереву решили поближе подъехать, мне уже не понравилось совершенно. Заинтересованно прислушиваюсь к их разговору и понимаю, что совершенно ничего не понимаю!

– Упустили мы все-таки кабанчика. Резвый, зараза, оказался…– Это один из 'серых' блондину весьма недовольным тоном сообщает: – И что теперь дальше делать будем? Продолжим охоту или будем возвращаться?

Это они вообще о чем? Совсем заигрались что ли? Откуда в городском парке этому самому 'кабанчику' взяться? Если только они не сами его сюда притащили, чтобы потом было на что охоту устраивать. Идиотизм полнейший!

– Хорошо. Возвращаемся.– Недолго раздумывая, сообщил о своем решении блондинистый и кивнул одному из своих сопровождающих: – Арон, зови собак, и домой отправляемся. Завтра с утра продолжим.

Тот парень, которого Ароном назвали, поближе к 'моему' дереву подъехал и призывно махнул псинам: – Домой ребята, на сегодня все!

Собаки на этот приказ практически не среагировали. Нахальные животные как лежали на земле, так и остались лежать, продолжая подозрительно на меня коситься.

– Может быть зверя, какого почуяли? – это уже второй 'серый', который как я поняла, Бэрт, у Арона поинтересовался и, не дожидаясь от того ответа, решил попробовать заставить одуматься животных сам. – Давайте домой, а то кормежку пропустите!

– Джагерт! Ко мне! – Блондину все-таки надоело ждать, как казалось, решившихся остаться на пожизненный постой в лесу животных, и он с крайне недовольным видом подъехал к непослушным собачкам поближе. Одна из зверюг (самая большая и наглая) неохотно поднялась с земли, задрала голову вверх и, пристально на меня глядя полными ехидства глазами, опять принялась демонстративно лаять. Зараза блохастая!

– Может быть и правда зверек? – Задумчиво протянул светловолосый, после чего вся троица одновременно подняли головы вверх. А поскольку на дереве сидела только я, то все мы сразу же и дружно обалдели. Парни от моего лицезрения, а я от их. Они, явно, не ожидали увидеть сидящую на дереве полуголую девицу, одной рукой вцепившуюся в ветку, другой в полотенце, которое к тому же вот-вот грозило упасть вниз. Я тоже глаза от удивления округлила. Троица, находящаяся под деревом, в полном своем составе обладала довольно-таки колоритной внешностью. Арон с Бэртом оказались совершенно идентичными близнецами. Смуглыми, черноволосыми, с крупными чертами лица, довольно-таки симпатичными парнями лет где-то около тридцати. Третий… этот был вообще отдельная история. Влюбиться что ли, не сходя с этого места? (правда, в моем случае, скорее не слезая с этого дерева) Красаа-ааавчик!