– Нет, ну правда, может, между вами что-то есть? – не успокаивается Рикки. – Раньше и в радиусе километра не могли спокойно уживаться, а теперь подвижка на расстояние в метр. Прямо любовь.
– Нет. Разве что, жанр "Ненависть и ещё большая ненависть", – Дженни уже готова плакать из-за этих двоих. – Ну правда, девчат. Вы видите нас парой?
– Мы просто шутим, – соглашается Рикки. – На самом деле я тоже не могу это представить.
– Отлично, со мной разобрались, я абсолютно одинока, – расстроенно проговорила абсолютно не расстроенная Дженни. – А что до нашей драгоценной Арин? Кто-то успел тронуть твоё сердце?
– О, если говорить о любви… – начинает Арин и вдруг замолкает.
Потому что здание буквально сотрясается от взрыва где-то в подвальных этажах.
Троица переглядывается. Арин тяжело вздыхает.
–… Моя любовь, кажется, однажды случайно убьётся, – заканчивает она.
Акт XI. Влияние Т?мной Госпожи. Движение Дьявола по карьерной лестнице
"Всё исправить…"
***
Когда дружная компания достигла окончания лестницы, из ведущей вглубь подвальных помещений двери выбралась фигурка Сону – истерично кашляющая и старающаяся привести в порядок торчащие в разные стороны волосы.
– Господи, Сону! – с облегчением выдыхает Рикки, хватает его за плечи, вертит так и этак проверяя на наличие травм. Отсутствуют, к счастью. – Ты что творишь?!
Сону выворачивается из ее рук и захлопывает дверь, из-за которой валит дым.
– Ничего особенного, перегрев, – прорывается сквозь кашель со смехом.
Через некоторое время взгляд проясняется, и Сону цепляет глазами еще двоих – стоящую в сторонке Дженни и… Арин?
– А ты тут как всегда – изобретаешь? – улыбается та сквозь веснушки.
Улыбка эта мягкая и добрая. Но есть в ней и беспокойство.
Дым теперь валит через зазоры между дверью и косяком. Щеки Сону заливает неловкий румянец.
– Не погоришь? – интересуется Дженни, косясь на это диво.
Сону отмахивается.
– Нормально всё. Даже почти по плану.
– Почти по плану на это утро – взорвать штаб мафии к чертовой матери? – уточняет Рикки.
На это Сону не отвечает. Делает новую попытку привести волосы в порядок – бесполезно. Тяжело вздыхает, вдруг сдавшись, и, подскочив к Арин, приобнимает ее за плечи и тащит за соседнюю дверь:
– Ты так долго пропадала, я тебе сейчас одну штуку покажу – закачаешься! – только и раздаётся из металлических глубин его голос.
В последний момент перед тем как исчезнуть в местных катакомбах, Арин слегка оборачивается и одними губами шепчет: "Спасите".
Во взгляде же при этом сплошная нежность.
Дженни и Рикки на это переглядываются и понимающе кивают.
Любовь Арин воистину была бестормозная – она не только грозится однажды по случайности убиться, но ещё и утащить своими изобретениями кого-нибудь следом.
Такой он, Сону Блэк. Но за то его и любят. За небольшую прибитость.
Грохот шагов по металлической лестнице. Головы задираются вверх и встречаются с глазами… Лайта Винтера.
Заметив их, он замирает на ступеньках. Ненадолго воцаряется неловкая тишина, в которой Дженни первой отводит взгляд подальше, как и себя – к соседней стенке, увеличивая расстояние.
Рикки же просто продолжает смотреть – сверлить Лайта взглядом – пытаясь понять, какой судьбой его занесло.
– С Сону всё в порядке? – спросил у нее Лайт, раз больше не у кого было.
Вторая собеседница вне зоны действия сети. Этой ночью Лайт исчерпал пожизненный лимит на разговоры с ней. Следующее слово от Дженни в свою сторону он получит только на смертном одре – перед убийством или после.
Это немного уязвляло. Что Кинг в его сторону даже смотреть не хочет.
Рикки же крайне удивлена. Лайт после этого вопроса в ее глазах поднялся по карьерной лестнице из "бесчувственного" к "тому, кому не так уж и плевать".
Что это, сподвижки?
– Порядок, – скрещивает Рикки руки на груди. – Эта белка так просто не помрёт, будь уверен. Он там, во второй мастерской, Арин в разработки посвящает. Слышать как "взял в плен и пора беспокоиться о ее здоровье". Блэк ее до смерти заболтает. Спаси ее, если тебе не сложно.
– Арин там? – Лайт как-то даже оттаивает от такого ответа. Не просто по "карьере" продвигается. Превращается в человека. Обычного такого, смертного.
Спешно проходит мимо Рикки и играющей роль декоративной статуи Дженни вглубь пахнущего машинным маслом и металлом монстра.
– Дженни, ты что наделала? – шипит Рикки, когда Лайт пропадает из виду.
– В чем я там уже виновата? – шипит Кинг в ответ.
– Ты где нашего Лайта закопала? Вот этот, – Браун показывает на дверь. – Не наш.
– Да ничего я не делала. Не знаю, что у него там в мозгах творится. Совесть в голову ударила, может. Что я могу сделать? – шелестит Дженни, подойдя чуть ближе.
– Не откапывать нашего обратно, вот что, – вздыхает Рикки. – Серьезно, Джен. Может, это ты на него так влияешь?
– Ха. Ха. Как смешно, – последняя шутливая фраза, и Дженни смотрит на циферблат наручных часов. – Мне уже пора. Малышка-Элис ждёт, нам последствия произошедшего вчера налёта на склад оружия расследовать. Свидимся позже.
По правде сказать, Рикки тоже нужно бы возвращаться к делам. Работы как всегда невпроворот. Да и приход Арин добавил забот – новыми нитками в запутанном деле и необходимостью организации ремонта.
Рикки борется с любопытством заглянуть в мастерскую – всё же Лайт там с Арин и Сону. Но в итоге машет рукой сама на себя. И идёт заниматься более важными заботами.
Если Лайт решил встать на путь истинный, главное его не спугнуть.
