Как я украла ректора
Катя Водянова
Эта история началась с того, что я украла ректора. Точнее, взяла на время. И не нынешнего ректора, а того самого, который основал нашу магическую академию. А за пределами своего саркофага он взял и ожил. Теперь же хочет снова вернуться к власти, навести везде свои порядки и избавиться от меня. Но не тут-то было: заклинание, вернувшее его к жизни, связало нас крепче самой прочной из цепей.
Катя Водянова
Как я украла ректора
Глава 1
Костлявые пальцы мертвого ректора сжимали сердце из розового картона с надписью «Моей милой Харпер» и вензелем в виде стилизованного весла.
Магистр Салли сразу взбесился и попытался заклинанием вытащить открытку, но мои однокурсники уже заметили ее и расхохотались. Конечно, снова эта Харпер! И все самое прекрасное, что ассоциируется с неудачницей-мною: весло, напророченная свадьба с ректором и открытка на Любоведень.
И пока все веселились, я чувствовала, как внутри скапливается глухая злоба, а пальцы начинает покалывать от магии. Филчев шутник! Не мог выбрать другое время для розыгрыша! Нет, нужно было испортить именно Любоведень. Когда все остальные получают открытки, пряники с посланиями, цветы и плюшевых крылатых поросят, а я традиционно просиживаю в библиотеке, делая вид, что выше всей этой суеты.
– Кто думает, что это смешно, – попытался напустить строгости в голос магистр Салли, – тот сегодня переговорит об этом с деканом Лоусон. А еще – поможет с уборкой на кафедре магозооведения.
Он еще раз попытался сдвинуть крышку саркофага, но поскользнулся и плюхнулся на пол. Подлиза-Барнабас тут же поспешил на помощь, поставил преподавателя некромантии на ноги и отряхнул его мантию, хотя пачкаться в склепе было не обо что. Могущественные заклинания поддерживали здесь идеальную чистоту и необходимую температуру, чтобы самые важные люди в истории эмеральдской академии магии хорошо чувствовали себя даже после смерти.
Были здесь и охранные чары, но кто-то обошел их и впихнул в руки Макграту открытку с моим именем.
– А что если он сам? – подал голос Уилл. В его ясных голубых глазах и так не часто мелькал разум, сейчас же тот полностью перетек в его идеальные мышцы, освободив голову для совершенно диких идей. – Увидел Харпер на прошлой экскурсии и влюбился?
Его дружки-футболисты захохотали еще громче, поддерживая шутку своего капитана. Я захотела врезать ему, но наткнулась на Анни. Подруга хорошо меня знала и по мере сил удерживала от глупостей. С Уиллом связываться себе дороже.
Футболистов брали в академию только из-за успехов в спорте, собственный магический потенциал у большинства не дотягивал даже до четвертого уровня. А у меня – восьмой. Размазала бы их компашку по стенке, находись мы где-нибудь за стенами академии. Здесь же вся магия, кроме защитной, гасилась и привлекала внимание стражей.
– И сам сбегал в лавку Милашки Сьюзи за этим безвкусным сердечком, – огрызнулся Салли, после чего заставил футболистов сдвинуть стеклянную крышку, вытащил из саркофага открытку и взмахнул ей у себя над головой. – Сейчас же отнесу это декану Лоусон, она быстро вычислит шутника по энергетическим следам.
– И заставит его жениться на Тейт вместо Макграта, – продолжил Уилл. – Раз тот не может.
– Но очень, очень хочет… – поддержали его из толпы.
У меня замерцали зеленые круги перед глазами, а кулаки сжались так сильно, что ногти врезались в ладони.
– Харпер, дыши, – попыталась успокоить меня Ани. – Они просто придурки, на которых не стоит обращать внимания. Если будешь игнорировать – они сами заткнутся.
Не заткнутся. Я уже пять лет проверяю теорию моей милой подруги и успела убедиться, что все это полная чушь. Если ты однажды совершил глупость – она будет преследовать тебя вечно. А на моем счету глупостей было предостаточно. Но самая главная – поступление на факультет боевой магии, традиционно самый элитный и закрытый среди всех. И вдруг на нем оказывается Харпер Тейт – девушка-недоразумение, которая получила свое место благодаря веслу.
– Ну, если наш основатель смог сбегать за открыткой, то вдруг и с женитьбой получится? – поддержала дружка Кларисса, наша звезда факультета. – Ему поможет сила любви! Ведь вы послушайте, как это очаровательно звучит: «Моей милой Харпер».
И пока магистр Салли разворачивался, чтобы образумить Клариссу, я выхватила из его рук открытку и порвала ее на мелкие части, вызвав новый приступ хохота у одногруппников.
– Тейт, приличные девушки не разбрасываются открытками, подаренными в Любоведень! – покачал головой Уилл. – Тем более единственной откр…
Его губы еще заканчивали произносить фразу, когда я взревела, призвала всю доступную магию, проломила защиту академии, и набросилась на этого холеного красавчика. От нахлынувшего зеленого огня Уилл скорчился на полу, но лыбиться не перестал, а на меня сразу же налетели бесплотные стражи, скрутили и лишили магии, теперь уже наверняка.
– Наказаны! – рявкнул Салли. – Оба!
***
Ради праздника украсили даже комнату для наказаний. И сейчас вместо успокоения она дико нервировала меня развешанными повсюду сердечками, цветочками и светящимися шарами. Ненавистный Любоведень будто насмехался надо мной, нашептывал: «Вот, погляди, у всех есть личная жизнь и романтика. У всех, кроме тебя!».
Даже мисс Пэриш, вечерний вахтер, приглядывающая за нерадивыми студентами, вошла в комнату с цветами и перевязанной розовой лентой коробкой. И, – о чудо! – внутри был не череп, не дохлая мышь, а два свежих тома «Любовных страстей Розы». Как почетный и опытный посетитель комнаты наказаний, я уже успела ознакомиться с частью этих самых страстей, поэтому тихо взвыла и уронила голову на парту, а вот Уилл был полон оптимизма.
– Романтика, да, Тейт? – шепотом проговорил он. – Ты и я вместе в этом кабинете. Надеюсь, ректор Макграт не будет ревновать слишком сильно.
– Я тебя и здесь пришибу, придурок!
– Тс-с-с! – мисс Пэриш заняла место для преподавателя и постучала по столу волшебной палочкой, накладывая на нас заклинание немоты. – Разговаривать нельзя! Но чтобы вы, мои солнышки, не скучали, я немного вам почитаю.
Наивный Уилл, наша футбольная краса и гордость, подпер подбородок рукой и приготовился слушать. Я же тем временем вытащила из рюкзака учебники и погрузилась в изучение параграфа по некромантии. У боевых магов этот предмет не являлся основным, но знания никогда не бывают лишними. Мне-то не добавят пару баллов на экзамене только за то, что умею гонять мяч по полю, придется самой выходить на битву с монстрами.
Мисс Пэриш хихикнула, покраснела и спрятала под стол розовую открытку с летающими поросятками. Затем прокашлялась, поправила прическу, с нежностью погладила корешок книги и открыла первую страницу романа:
– Ранее в серии «Любовных страстей Розы»: султан Али уже который год ищет свою потерянную внебрачную дочь Латифу. У той есть особая примета – родимое пятно в виде дракона на щиколотке. Точно такая же есть у несчастной, но чистой душой рабыни Розы, подаренной Саиду, красавцу-мужчине, которого Али усыновил еще младенцем. Саид чувствует, как его сердце наполняется любовью к Розе, но не может оставить Жанию, свою нынешнюю невесту, кроме того он случайно проводит ночь с Алишей, третьей женой своего приемного отца. И теперь она беременна, но отец не известен. Джафар, племянник настоящего отца Саида, воспылав страстью, хочет выкупить Розу, но на его пути становится Мустафа…
Дальше я уже не слушала, полностью погрузившись в содержимое параграфа. Спасибо работе, которая научила воспринимать информацию при любом уровне шума. Зато Уиллу было худо: его так и корежило от небывалых мысленных усилий. Ничего, ему даже полезно: приобщится к современным тенденциям мелодрам, сформирует новые извилины в мозгу, начнет лучше понимать, о чем люди говорят.
Но долго злорадствовать было недосуг, поэтому я углубилась в правила создания высшей нечисти. Была одна задумка для итогового экзамена, но для нее пока не хватало знаний.
Минут через десять, когда мисс Пэриш уже увлеченно читала сцену, как Мустафа признается в любви к Розе, а Алиша их подслушивает, мне под руку упала свернутая бумажка. На криво оторванном клочке было написано: «Кто такой, Филч его дери, Мустафа?». А через две минуты еще одна: «Ну же, Тейт, ты точно в теме!».
Вот это было оскорблением похлеще, чем открытка в руках мертвого ректора, поэтому я мстительно улыбнулась и начертила на листе большую схему, рассказывающую, кто кому родня, кого любит, ненавидит и от кого беременный. И, могу сказать, пересечения вышли весьма забавные. Часть из них я вообще придумала на ходу, но получилось даже интереснее, чем у автора «Любовных страстей».
Уильям оценил. Развернул бумажку и беззвучно шевелил губами, перечитывая схему, затем обхватил голову руками, вырвал из середины тетради двойной лист и начал что-то писать.
Спустя еще полчаса мне на парту прилетело новое послание. На этот раз оно развернулось в открытку-сердечко, украшенную орнаментом из маленьких весел и подписью: «Я не знал, как тебя отблагодарить, поэтому держи мое сердце». А в середине: «Только не ешь его! Не то чтобы я верю в эти глупые слухи, но я еще так молод…».
Очередная сплетня про Харпер Тейт: якобы я ем сердца всех парней, с которыми встречаюсь. Поэтому их, в смысле парней, никто и не видел. А Макграту все равно не страшно: его-то сердце давно высохло и истлело.
В ответ я любовно изрисовала целый лист гильотинами, висельницами, железными сапогами и прочими прелестными вещами, свернула будущую открытку пополам и подписала со стрелочкой: «Знаешь, как я тебя люблю? Вот как!».
Получив послание, Уилл прижал руку к сердцу и покачал головой, намекая, как ему больно видеть столько жестокости. После чего тоже достал учебник и углубился в чтение, попытался точнее. Моего избирательного слуха у него не было, а мисс Пэриш как раз дошла до особо эмоционального эпизода и теперь подвывала в попытках передать, как сильно переживает за Розу.
«Тейт, что читаешь?» – прилетело мне.
«Ритуал призыва костяного дракона. Но толковых схем там нет, приходится все собирать по кускам, так что не отвлекай!»
«Просто возьми ту, что идет для трехглавого пса и подкорректируй. Вот набросок», – внезапно ответил он.
Я хотела послать какую-нибудь колкость, в духе того, что мог бы сам использовать на экзамене, а не делиться, потом осеклась. Уилл – слабак среди магов, его резерва не хватит и на простенькую нежить. Зато теоретик он, оказывается, неплохой. А я-то думала, что он все списывает у Клариссы.
«Или даже так, будет еще проще, можно создать амулет и заранее напитать его энергией, чтобы не тратить резерв на экзамене», – подкинул он следующую схему.
Но если Уилл такой умник, то не мог ли он взломать и защиту саркофага ректора Макграта, чтобы впихнуть ему в руку открытку? А что, шуточка вышла вполне в духе Уильяма Гаррисона.
Но пока он не спешил каяться. Вытащил из рюкзака очки, – а их появление было внезапнее появления Мустафы, – напялил на нос и начертил ещё две схемы, которые тоже отправил в полет ко мне.
