Его манило… небо? Нет, сначала – море. А потом уже небо. Дело в том, что в годы его детства о полётах лишь писали в фантастических романах Верна. А редкие аэростаты в небе Киева не летали. Где угодно – в Париже, Лондоне, но только не в Киеве.
7. Будущий гений
Когда малыш немного подрос, отец Иван Алексеевич приступил к реализации задуманного плана. Профессор Сикорский считал, что старшим детям уделял недостаточно внимания, а потому решил реабилитироваться воспитанием младшенького. Сикорский вознамерился ни много, ни мало воспитать из Игоря… гения. Да, именно так. Мальчишка подавал большие надежды. Подвижный, живой, весёлый, он обладал удивительной памятью и сообразительностью, всё схватывал налету, рано научился считать. Сикорский напрасно приписывал это раннее умение сына себе, «повинна» в том была матушка Мария Стефановна, которая с младенчества подсовывала сыну книжки. Отец сразу решил – быть Игорю медиком. Но напирать не стал – у мальчика должно быть полноценное детство. И не нужно ему напрягаться с ранних лет. Ещё успеет наработаться.
В конце концов, благие намерения отца Игоря вылились в составление подробного «плана жизни» – программы развития сына. Подобные документы, помогающие сосредоточиться и преодолевать любые трудности шаг за шагом профессор Сикорский составлял и для себя. И верил, что в этом планировании есть глубокий смысл (а он, этот смысл, несомненно, есть – если неукоснительно следовать плану, не давать себе поблажек и не отлынивать).
Даже это желание родителя способно отравить ребёнку детство. Но настоящей главой семьи у Сикорских всё-таки была матушка. И Иван Алексеевич, очень занятый своей работой, вскоре несколько охладел к идее «создания гения». И если следил за сыном, то лишь с целью не дать ему перетрудиться… Детство Игоря Сикорского, и в самом деле, было счастливым.
8. Любимые книги
Он читал взахлёб, всё подряд (конечно, то, что ему подсовывала матушка – глупых и пустых книжек в библиотеке Сикорских не водилось), увлечённо и даже лихорадочно. Полюбившуюся книжку мог перечитать несколько раз. К некоторым возвращался многократно. К одной – всю жизнь.
Речь о романе Жюля Верна «Робур-завоеватель». Игорь перечитывал эту книгу множество раз и никак не мог отложить её в сторону. Роман захватил его воображение. Великий французский фантаст описал в этом романе… вертолёт!
Написанный в 1886 году роман, как и многие произведения Верна, переведён на множество языков, в том числе и русский. Сикорский, который следил за книжными новинками и был заядлым книголюбом, моментально купил новый роман Верна, прочитал его сам и… дал «добро» на то, чтобы с этой замечательной книгой ознакомились его дети.
По ходу развития сюжета романа мир потрясён небывалым явлением. На самых высоких вершинах гор и на высотных зданиях появляются таинственные флаги. Непонятно, кто их водружает и зачем. Оказывается, это работа Робура – гениального изобретателя, построившего летательный аппарат тяжелее воздуха, способный взлетать вертикально. Американское общество аэронавтов – пилотов воздушных шаров – не верит в возможности летательных аппаратов тяжелее воздуха. И тогда Робур похищает несколько воздухоплавателей, чтобы совершить кругосветное путешествие и доказать тем самым реальность своего изобретения…
9. Рисунки Леонардо
А потом Игорь узнал замечательные детали создания любимого романа. Оказывается, идея книги пришла в голову Жюлю Верну после одной остроумной демонстрации. Верн попал на совещание изобретателей, где молодой французский инженер запустил небольшой воздушный шарик, а потом уничтожил его, запустив детскую игрушку (известную, кстати, с незапамятных времён). А именно – крутящийся пропеллер.
Игорь эту газетную заметку вырезал и запомнил… А потом матушка показала сыну альбом поздних репродукций Леонардо да Винчи – рисунки, наброски к картинам, многочисленные чертежи. Мария Стефановна просто бредила живописью великого венецианца. А Игоря привлекли последние страницы альбома – с набросками летательного аппарата с винтообразным движителем, геликоптера Леонардо…
Впечатление было настолько сильным, что однажды Игорю приснился сон (он описал его в своей первой автобиографической книге). В этом сне мальчик летел на чудесном аппарате, находясь в просторном веретенообразном помещении – кокпите. Взглянув в иллюминатор, мальчик увидел внизу деревья, землю, побережье моря. И это были дивные картины.
Он помнил этот сон долгие годы. И однажды, уже в Америке, поднявшись в воздух на одном из лучших своих гидропланов, был поражён – Игорь Иванович увидел этот давний сон наяву. Предвидение сбылось. Он летел над чудесной землёй, деревьями и видел приближающееся море.
10. Первые модели
Эта игрушка известна всем детям мира вот уже несколько столетий, как известен, скажем, бумажный голубь (самолётиком его стали называть только в ХХ веке). Этой игрушкой забавлялись дети во времена Наполеона. Её запускал в небо отец Игоря. В неё играл и сам Игорь Сикорский.
Речь о «вертушке» – насаженном на вертикальную ось маленьком пропеллере. Достаточно сильно крутануть зажатый в ладонях стержень и отпустить. И он – летит, поднимаясь на метр или даже два в воздух. И падает на землю, потеряв энергию вращения.
Игорю было 12 лет. Он учился в 1-й Киевской гимназии. Учился хорошо. И в свободное от учёбы время уже почитывал книги о воздухоплавании. И однажды решил построить на основе «вертушки» что-нибудь посерьёзней.
Первая модель была той же древней «вертушкой». Только стержень был подвижным – пропеллер крепился к нему на вбитом в торец гвоздике. А сам стержень был обмотан жгутом из бельевой резинки. Закрутив пропеллер, Игорь сжал резиновую пружину, потом отпустил… Это был не полёт, а какое-то хаотичное болтание в воздухе. Стержень раскручивался относительно пропеллера
Игорь изменил конструкцию – модель не полетела. В конце концов, он построил несколько моделей. Самая удачная поднялась в воздух на несколько метров и плавно спланировала на землю… Играли когда-нибудь в детстве в игрушечный вертолёт с «запускалкой» на резиновом скрученном жгуте? Вы не поверите, но эту игрушку изобрёл… 12-летний мальчик Игорь Сикорский.
11. Гимназист
В сентябре 1900 года 11-летнего Игоря отдали в 1-ю Киевскую гимназию, школу известную, престижную, элитную. Эту гимназию в разные годы окончили многие выдающиеся деятели русской культуры – художник Николай Ге, историк Николай Закревский, литератор и будущий нарком Анатолий Луначарский, ученый-экономист Николай Бунге, писатели Константин Паустовский и Михаил Булгаков.
Начальное образование Игорь Сикорский получил дома. И в гимназию пришёл уже полностью подготовленным и даже немного знающим языки. Учился хорошо – отличником Сикорский в силу своей неусидчивости и некоторой разбросанности не был. Но не отставал ни по одному предмету.
Очень скоро выяснилось несоответствие пожеланий родителей Игоря и реального положения вещей – Игорь был человеком не гуманитарного склада. Его интересовали математика, физика, другие точные науки. Он хорошо рисовал, но предпочитал чертежи, нежели лирические наброски и этюды.
И Иван Алексеевич сдался. Хочет мальчик стать инженером – пусть становится инженером. Хотя речь о профессии зашла спустя три года – в 1903, когда Игорь окончил общеобразовательный курс Киевской гимназии.
Летом 1903 года встал вопрос – что делать дальше. Отец советовал Игорю закончить гимназию и поступить в Киевский университет. Но у Игоря были другие планы. Начитавшись книг и посматривая на старшего брата Серёжу (с него Игорь брал пример, и, вообще, они с братом были очень близки), Сикорский младший вдруг захотел стать… военным моряком.
12. Петербург
Решение было принято моментально. На каникулы из Петербурга приехал Сергей. Взахлёб рассказывал о Морском кадетском корпусе, в котором учился уже несколько лет. У Игоря загорелись глаза. Иван Алексеевич упавшим голосом спросил:
– Хочешь?
Игорь выдохнул:
– Хочу!
Иван Алексеевич задумался. Потом ещё раз спросил:
– Точно хочешь? Не пожалеешь?
И… вопрос был решён. В конце августа Игорь, Сергей и их отец отправились в Петербург. А спустя несколько дней Игорь Сикорский стал кадетом – учеником одного из лучших детских учебных учреждений России, подаривших стране множество выдающихся флотоводцев. Это училище выпускало гардемаринов, младших флотских чинов, которые получали возможность поступления в военное морское училище.
Но спустя три года, в 1906-м, Игорь вернулся в Киев. Учился хорошо, но… без огонька, без особой охоты. Море его «не завело». Они никак не мог забыть о своих вертолётах и рисунке Леонардо.
Впрочем, Морской кадетский корпус сделал своё дело. Именно там несостоявшийся гардемарин Сикорский научился жить и работать в команде. Избавился от отроческих привычек, от неизбежной детской избалованности. Семнадцати лет он был уже абсолютно самостоятелен. Разве что на жизнь ещё не зарабатывал сам. Но отец и не позволял. Иван Алексеевич настойчиво повторял – учись. Учись! А совершить все великие дела, что предписаны тебе судьбой, ещё успеешь.
13. Париж
Куда пойти учиться – извечный вопрос, стоящий перед любым молодым человеком. В данном случае ответ был вроде бы очевиден – в Киевский университет. Но времена стояли тревожные. Полыхнула и угасла революция 1905 года. Студенческая среда гудела, как растревоженный улей. И учёбы толком не было – это с большим сожалением подтвердил и профессор Сикорский.
Игорь запросился в Париж. Наступала эра воздухоплаванья. В печати появились первые заметки об опытах братьев Райт. По мнению Игоря, основные события развивались именно во Франции (хотя Райт работали в Америке, но это было слишком далеко – Америка в России воспринималась, как… Луна).
И Иван Алексеевич неожиданно для Игоря и матушки согласился. А что, деньги на поездку были. И мальчик получал возможность посмотреть мир. Пусть едет…
Так летом 1906 года юный Сикорский впервые оказался в Париже – в городе, который он полюбил на всю жизнь и с которым мечтал связать свою дальнейшую судьбу. Этого не получилось… Ну, да ладно. С учёбой в Париж тоже не получилось.
Проболтавшись в «столице мира» полгода, Игорь ничего подходящего так и не подыскал. Он поступил в техническую школу Дювинье де Ланно, рассчитывая на то, что из него здесь сделают инженера. Но уровень обучения оказался ничтожным. Вместо основ аэродинамики, физики, инженерных наук преподавание сводилось к пустой болтовне о фантастических способах покорения воздушного океана.
Разочаровавшись, Игорь покинул Париж и вернулся домой.
14. Студент Политеха
Год был потерян. До следующих вступительных экзаменов было достаточно много времени, чтобы хорошенько подготовиться. И Игорь взялся за учебники. Да так взялся, что в сентябре 1907 года стал студентом Киевского политехнического института – от поступления в Киевский университет он отказался, чтобы не быть «профессорским сынком», хотя там тоже были факультеты, на которых он мог бы получить инженерное образование.
Одним из слабых моментов его характера было непостоянство. Он быстро загорался, быстро охладевал. И эта «легкомысленность» объяснялась тем, что Игорь всё ещё искал себя.
Стоит ли говорить, что институт он… бросил? Первый год отучился неплохо, сдал все предметы. Но вдруг затосковал. Сухая математика, формулы, утончённая эстетика чисел… А он тяготел к практике. Был непоседлив, тороплив. Мечтал о полётах – да, уже мечтал, ещё не осознавая того.
Летом 1908 года, на каникулах, он снова отправился за границу (с отцом и матерью). Побывал в Германии и Франции. И там узнал об успешном полёте братьев Райт на первом в мире самолёте.
Случилось… И к Игорю Сикорскому вернулась та детская грёза – о небе, о взгляде на землю с высоты полета птиц.
