Любовь дракона

Глава 1

– Еще не прилетели? – Недовольный мужской голос звучал будто сквозь вату.

Голова у Любы гудела, словно по ней долго били чем-то тяжелым. Сознание как в тумане отметило, что ее куда-то ведут под руки.

«Что прилетело? Странно… почему не на каталке? От наркоза в этот раз ощущения не такие».

– Эти чудовища заставляют себя ждать! Возмутительно, – прозвучал чуть позади стервозный по интонации, но очень мелодичный женский голос. – Как будто это нужно только нам! Делают из нас жалких просителей, мерзкие твари.

– Помолчи, Заендэль! – Ледяной голос, которым можно было заморозить небольшую речушку, раздался над самым ухом едва переставляющей ноги женщины. Идти что-то мешало, сковывая движения. – Возможно, они где-то рядом. Главное – сделать все быстро. Надеюсь, этой шиниари им хватит надолго. Подходящих дев становится все меньше. Скоро некого будет отдавать на обмен.

«Да что, в конце концов, происходит?»

Открыв глаза, Люба пыталась проморгаться и понять хоть что-нибудь. Зрение, как и слух, выдавало непонятную картину, совершенно не соответствующую последним воспоминаниям женщины. Какая-то зеленоватая полупрозрачная ткань в несколько слоев закрывала лицо и обзор. Сквозь нее пробивались солнечные лучи и угадывались предметы, крайне далекие от ставшей уже привычной обстановки больничного стационара. Скалы, кусты, широкая река с заросшим берегом вдалеке. Любу вели на каменистую площадку с кривой статуей сбоку. А может, и не статуей. Просто необычным большим камнем, источенным ветром.

При попытке Любы дернуться и остановиться что-то зазвенело, а предплечье больно сдавили сильные и жесткие, как клещи, пальцы.

– Не вовремя она очнулась. Заендэль, повесь где-нибудь под волосами артефакт оцепенения. Магию применить нельзя, почуют. Эти твари очень подозрительные. Разбираться не будут, что за чары. Спалят все, и снова война. Давай быстрее! Почти пришли, дотащим волоком, – приказал мужчина с холодным голосом.

Кто-то ловко подхватил сзади накрывавшие Любу тряпки, и к шее прикоснулись тонкие женские пальчики, прикрепляя на затылке к волосам непонятную легкую штучку.

«Волосы? У меня есть волосы? Откуда?» – почему-то именно за эту мысль зацепилась женщина.

Артефакты, магия, война. Все это прошло мимо чем-то задурманенного вялого сознания. Как-то наличие волос больше всего шокировало Любу. После стольких операций и химиотерапий у нее не должно было быть даже ресниц!

А потом раздался громовой рык и хоровой выдох ее сопровождающих:

– Прилетел… один!

И покрывало, взметнувшееся на короткий миг от мощного потока воздуха, показало Любе такую картинку, что все предыдущее отошло на второй план.

Из эмоций остались только ужас, восхищение и осознание футуристической нереальности происходящего.

В паре десятков метров перед ней приземлился гигантский темно-красный, почти черный, дракон.

– Один… один… один, – раздалось опять едва слышно, словно от ветерка зашелестела листва в округе.

Конечно, один. Старший сын повелителя драконов не нуждался в сопровождении. Эндерк сам взвалил на себя это бремя, когда жребий выпал не ему. И никому не позволил с ним лететь. Ему надо было все обдумать. Он давно привык к одиночеству, ставшему его проклятием практически с рождения.

Мощные крылья со свистом вспарывали воздух, а потом замирали, когда огромный дракон с чешуей цвета запекшейся крови планировал в воздушных потоках.

Зоркие глаза могучего зверя, вынырнувшего из облаков, сразу разглядели внизу на обрывистом скалистом уступе, нависавшем над горной речкой, несколько крошечных фигурок, которые вышли из густого зеленого леса.

Сложив крылья, дракон спикировал к каменистой площадке, громко рявкнув, чтобы ушастые недомерки, суетившиеся внизу, сообразили, что уже не одни.

Когти со скрипом вонзились в скальную породу, кроша камни, а расправленные крылья, захлопавшие при приземлении для погашения скорости и выхода из виража, создали такой воздушный поток, что чуть не сдули многослойное светло-зеленое ритуальное покрывало с той, за которой он прилетел.

Подхваченная ветром ткань на миг взметнулась в воздух. Этого было достаточно, чтобы Эндерк заметил тонкие, как нити, серебристые цепочки, сковывающие руки и ноги стройной миниатюрной девушки с золотистыми волосами и огромными, полными ужаса глазами.

Впрочем, там был не только страх, но и еще что-то непонятное. Что-то такое, чего не могло быть во взгляде юной эльфийской девы из высшего рода, которую с детства готовили к священному ритуалу сохранения рас. Ритуалу обмена эльфийки на живое пламя дракона, дабы не иссякло тепло в лесах длинноухих и природа по-прежнему откликалась на их магию, щедро даря свои плоды.

– Приветствую тебя, крылатый! – От группки эльфов выступил вперед высокий сухощавый мужчина с бледными, словно выцветшими, зелеными глазами и надменным выражением лица. – Я главный советник повелителя нашего народа Финдуильнаэля Цветущий Лисохвост и уполномочен им совершить ритуальный обмен. Юная дева-шиниари, кровная родня владыки эльфийских лесов, предлагается в дар в знак мирных отношений между нашими расами.

Мозг Любы, пытаясь осознать, что перед ней настоящий живой дракон, как-то пропустил мимо эту тираду. Дурацкое имя главного товарища эльфа вызвало внутри ненормальную волну веселости. Вероятно, оцепенение от артефакта было неполным, а адреналин от странностей, происходящих вокруг, выплеснулся в виде легкого потряхивания и хихиканья про себя.

– Я, представитель своего клана, – воздух завибрировал от мощного голоса с рыкающими нотами, который шел от крылатого зверя, – в знак мирных намерений в качестве ответного дара зажигаю живой огонь на алтаре создательниц. Пусть будет вечный мир и процветание на всех благословенных ими землях.

А потом ящер дыхнул пламенем, и замеченная ранее Любой скала осветилась. Сплетенные то ли в борьбе, то ли в объятиях две тонкие женские каменные фигуры вспыхнули, словно хворост. Багровое пламя побежало, обрисовывая каждый изгиб, выточенный искусным резчиком, а потом, ярко вспыхнув, собралось в ослепительную точку и замерло. На сомкнутых ковшиком руках двух дев лежал, пульсируя, будто живое сердце, алый кристалл размером с куриное яйцо.

Главный советник, имя которого так и осталось для Любы тайной, словно коршун кинулся к вожделенному предмету, а за ним порысила вся его ушастая делегация.

Женщина с удивлением поняла, что осталась стоять на площадке совершенно одна. Больше эльфов она не интересовала, и никто ее не держал.

Зато огромного дракона, видимо, наоборот. Чешуйчатый зверь шагнул вперед и наклонил к ней голову, принюхиваясь, словно раздумывая, сожрать сейчас или как-нибудь потом.

Пасть чудовища с огромными зубами была настолько близко, что Люба ощутила запах его дыхания.

«Гвоздика с корицей?» – мелькнула сквозь панику удивленная мысль. Ноги держать хозяйку отказались. Коленки согнулись, словно ватные, и женщина осела в траву, под своими тряпками маскируясь под холмик из эльфийского текстиля.

Говорящая зверюга с крыльями фыркнула что-то вроде «не обманули, кровное родство, хоть и дальнее, есть» и сгребла Любу лапой вместе с камнями, землей и клочками росшей на ней травы.

А потом, словно паруса, захлопали крылья. Дракон взлетел. Его не интересовали оставшиеся у алтарной статуи эльфы. Свою миссию он выполнил.

То, что пережила Любовь в лапе летящего монстра, сложно передать словами.

Паника накатывала волнами, заставляя сердце колотиться вспугнутой птицей. Вниз постоянно сыпались кусочки земли, мелкие камешки и травинки. Страшно было, что когти разожмутся, еще страшнее думать, куда и зачем этот дракон ее тащит.

В кружащейся от высоты голове внезапно откуда-то появился веселенький и противно гнусавенький голосок, авторитетно заявивший, что не иначе как в гнездо волокут ее бренное тельце.

«Как есть обесчестит тебя окаянный, а потом, может, и сожрет!» – хихикала Шиза, как будто Любе только поехавшей кукушки для полного счастья и не хватало.

«Это, наверное, глюки от наркоза, – внезапно пришла спасительная идея. – Точно! Такое бывает!»

«Жди! Не дождешься, – обиделась Шиза, перестав хихикать. – Никакие я не глюки. Сама меня выпросила, а теперь обзывается».

Уточнить у странного внутреннего голоса, кто он и у кого, а главное, зачем она его выпросила, женщина не успела. Дракон камнем упал вниз и разжал держащую ее лапу.

Орала Люба громко, от души, вот только про себя. Хотя связки саднили так, словно были сорваны по-настоящему. Видимо, гадские эльфы навесили на нее не только артефакт оцепенения. Шиза, развлекаясь, визжала вместе с ней.

У самой земли Любу подхватило воздушным потоком и поставило на ноги.

Неизвестно откуда взявшийся темноволосый мужчина перекинул невольную экстремалку через плечо и понес куда-то, нимало не заботясь об удобстве такого способа передвижения.

«Повар драконий, не иначе», – радостно захихикала Шиза, но быстро заткнулась.

Здоровяк носильщик вдруг заговорил. И по мере его монолога бедная женщина совсем утратила хоть какое-то понимание происходящего.

Ее занесли в дом. Поставили на пол в большой светлой комнате. Сдернули осточертевшие зеленые тряпки и каким-то хитрым жестом сорвали с рук и ног серебристые цепочки, опутавшие ее как кандалы. Артефакты, на которые не поскупились ушастые менялы, посыпались переспелыми грушами, распадаясь в пыль, едва касались пола.

Сердитые темные глаза оглядели Любу с головы до ног. Впрочем, и сама она сейчас очень хорошо рассмотрела мужчину, равнодушно заявившего ей:

– Располагайся. Дом в полном твоем распоряжении. Завтра зайду, скажешь, что тебе еще нужно.

Он был, несомненно, красив. Ей всегда нравился такой типаж – с волевым подбородком, серьезным взглядом и широким разворотом плеч. Встреть она его в той, своей прошлой жизни, наверное, потеряла бы голову.

Но сейчас, с высоты прожитых лет и болезненного опыта, позволить себе такую роскошь Люба не собиралась.

Активизировавшаяся в голове Шиза вопила, что ей выпал уникальный шанс прожить жизнь заново. В прямом смысле заново.

В памяти неожиданно разрозненными кусками стали всплывать воспоминания.

Какой-то шуточный, как казалось тогда, договор с двумя похожими как две капли воды молоденькими смешливыми медсестричками.

Девчонки, желая подбодрить ее, несли всякую фэнтези-чушь, предлагая представить, что она начнет жизнь заново в молодом и вполне здоровом теле, хоть и с некоторыми странными особенностями организма. К которым, без сомнения, сумеет со временем приспособиться.

Похоже, все это было не шуткой. И другой мир, и новое тело, и новая жизнь.

Так что без раздумий бросать это все к ногам мужчины, пусть и потрясающе притягательного, было вопиющей глупостью, совершать которую Люба не собиралась.

Тем более этот индивидуум мужского пола при всех своих достоинствах обладал, как оказалось, парочкой крупных недостатков.

Во-первых, он был драконом. Той самой огромной огнедышащей ящерицей, про которых на Земле написано множество книг и которая притащила ее от эльфов.

А во-вторых, ко всему прочему он, как выяснилось, теперь являлся Любиным мужем. Точнее, мужем даже не самой Любы, а ее нового тела.

Предыдущая хозяйка худосочного вместилища предпочла отойти в мир иной, чтобы только не стать супругой дракона, хотя ее готовили к этому чуть ли не полжизни. Насколько сильна была вражда и нетерпимость между расами, настолько по воле богинь они сейчас не могли существовать друг без друга.

Впрочем, и в первоначальной вражде виноваты были боги. Точнее, те самые богини этого мира, его создатели.

Сестры-близнецы Элтифа и Дирайя.

Впрочем, юные по меркам создателей девы-творцы в итоге надеялись все исправить, тем более что совет богов оставил им лишь одну последнюю попытку.

Сейчас шанс на спасение мира и двух рас в Любином лице растерянно смотрел на дверь, закрывшуюся за широкой спиной ушедшего мужчины. Старшего сына повелителя драконов, Эндерка Каменное Сердце.

Глава 2

Люба растерянно огляделась вокруг, подмечая некоторые странности в интерьере. Скандинавский стиль с простыми лаконичными линиями, камнем и деревом местами нелепо соседствовал с искусно вышитыми шелком пухлыми диванными подушками с кружевными оборочками, тяжелыми бархатными шторами и декоративными напольными вазами из полупрозрачного фарфора, расписанными цветочным узором.

– Зеркало!

Над крошечным резным комодом с гнутыми ножками и выпуклыми передними стенками ящичков висело небольшое овальное зеркало в простой металлической раме.

То, что она не в своем теле, Люба понимала, и ей очень хотелось увидеть, какая она теперь.

Она неуверенно шагнула в сторону желанного предмета и с опаской уставилась на свое отражение.

Глаза девушки в зеркале, и так довольно большие, округлились и стали еще больше, а губы скептически скривились. Рука невольно потянулась пощупать волосы, затем – острые кончики эльфийских ушек.

«Да уж. – Люба опустила глаза ниже, пытаясь оценить фигуру. – Неудивительно, что этот драконистый мужик сбежал. Видимо, нормальный. Это не телосложение даже, а теловычитание сплошное. Только извращенец какой-нибудь позарится. Похоже, девчушку не кормили совсем. Всего и хорошего-то, что глаза и волосы, – порассуждала она отстраненно сама с собой. – Ну, может, еще молодость».

– Ты только посмотри на нее! – Внезапный взрыв возмущения за спиной заставил ее резко развернуться. – Ей еще и не нравится. Ты лучше вспомни, как выглядела, когда мы тебя нашли.

Ошарашенная Любовь вытаращилась на двух совершенно одинаковых, смутно припоминаемых особ в белых халатиках медсестер. Потом прямо на ее глазах буквально за пару секунд форменная одежда медперсонала-близняшек расплылась туманом, трансформируясь в совершенно разные, непохожие друг на друга наряды.

– Что, вспомнила? – несколько высокомерно и слегка ехидно поинтересовались они, создав себе из воздуха удобные кресла и уютно в них устроившись. То, что их собеседница стоит, молоденьких на вид девчушек совсем не беспокоило.

Любу, надо сказать, тоже. Ее словно по голове шарахнуло накатившими яркими картинами из прошлой жизни. Она не просто вспомнила, а ВСПОМНИЛА и даже осознала. Похоже, с ней и правда произошло что-то необычное, как пишут в книгах, то, что давало возможность изменить свою судьбу и стать счастливой, а не так, как прежде.

Ее звали Любовь Юрьева, и еще совсем недавно она была обычным земным человеком. Среднестатистической, ничем особо не примечательной женщиной. И судьба у нее была обычная, бабья, незавидная. Муж сначала детей не хотел, а когда захотел, уже было поздно. Тогда казалось, что все образуется, ведь не так уж и молоды и уже двадцать лет прожили вместе.

Зря казалось. Беда не приходит одна.

Страшный диагноз, тяжелое лечение. Люба почти поселилась в стационаре, а вернувшись как-то ненадолго домой, обнаружила пустую квартиру с короткой запиской на кухонном столе.

«Встретил другую. Подал на развод. На квартиру не претендую. Олег»

Так женщина осталась одна.

Ни мужа, ни детей. Маму похоронила лет пять назад. Люба у нее была поздним ребенком.

Больница почти заменила дом, а соседи по палате, такие же товарищи по несчастью, – родных и близких. Даже свои юбилейные пятьдесят она встретила в палате под неловкие поздравления врачей.

И ведь несмотря ни на что, жила, боролась. Хоть и понимала временами, что не для чего и не для кого. Никому не нужна она была. Ни больная, ни здоровая.

И как она тогда выглядела, Люба тоже невольно вспомнила. Лысое, высохшее, сморщенное существо, похожее на безухую кошку породы сфинкс, только на двух ногах и одетое во фланелевый больничный халат с печатями.

В чем-то эти неизвестные нагловато-высокомерные девицы даже правы. Сейчас она здорова, молода и даже симпатична, к тому же и муж имеется. Правда, суровый какой-то и явно не сильно довольный их супружескими узами.

«А ты бы и выяснила, в чем тут дело. Тем более тут вон аж два источника ценной информации! – оживилась в голове молчавшая до этого Шиза. – Только думай, что спрашивать! Богини, они такие. Не справочное бюро. На все подряд не ответят. Спрашивай лишь то, чего точно не знаешь. Остальное вспомнишь как-нибудь сама».

– Богини?! – невольно вырвалось вслух придушенным писком из новоиспеченной попаданки.

Шиза умолкла, а незваные гостьи синхронно и снисходительно улыбнулись.

– А ты думала кто? – немного резко фыркнула сестричка в кожаной, подбитой мехом жилетке и длинной красной домотканой юбке с узором из рун по подолу. Волосы у нее были заплетены в простую косу, а на желто-зеленые пронзительные глаза падала небрежная косая челка.

– Видимо, она совсем не думала… – хихикнула вторая.

Сейчас сестры уже не были похожи друг на друга как две капли воды. Вторая сестра предпочитала более дорогие ткани, изящную вышивку шелковыми нитями, а еще сложную прическу из локонов и переплетения тоненьких косичек, закрепленных ажурным обручем с искрящимися мелкими кристаллами на завитках кованых узоров.

– Она и сейчас не думает. Как будто мы тут вечно будем торчать! – вспылила любительница этно-стиля. – Задавай свои вопросы побыстрее! Мы ответим и уйдем наконец. Сил прорву жрет нахождение в этих телах. А до ритуала у нас их и так не много.

Почему-то такое отношение Любу задело. Подумалось вдруг, что не просто так, по-видимому, эти две лжемедсестрички ее обхаживали. Она ведь не думала даже ни о чем подобном, ни в какие другие миры не стремилась и в магию не особо-то верила.

– Вопросы, говорите? – с вызовом, насколько это было возможно в тщедушном эльфячьем теле, подбоченилась она. – А и задам! Представьтесь-ка для начала, красавицы. Хоть вы и богини, но манеры и вежливость никто не отменял! Это не я к вам заявилась, а вы ко мне пришли. К тому же по всему выходит, что я вам здесь зачем-то понадобилась. Вот и расскажите, зачем и что тут происходит. Эльфы какие-то, драконы. Еще и замуж выдали без спросу…

– Ишь как заговорила, – плавно поднялась из моментально испарившегося кресла поклонница роскоши. Ленивый взмах рукой – и Люба лишь чудом увернулась от прилетевшей сверху толстенной книги в потертом кожаном переплете. – Здесь ответы на большинство твоих вопросов. Меня зовут Элтифа, и мне лично ты не нравишься. Хотя должна признать: с таким характером, может быть, у тебя и есть шанс выжить.

– Я Дирайя, – продолжая сидеть в кресле, разулыбалась, в отличие от своей близняшки, вторая сестра. – На твои предыдущие вопросы Элфи ответила. В книге наша история и история нашего мира. Она и правда многое тебе прояснит. У тебя есть один вопрос, на который тебе отвечу я, а потом мы встретимся только после ритуала. Если он сработает, конечно.

Первой мыслью Любы было спросить про ритуал, но потом она сообразила, что узнает про него и так. Ведь завтра обещал зайти так называемый муж. Хоть что-то он ей объяснит, а может, и в книге что-нибудь про это написано.

«Про меня, про меня спроси», – в голове неожиданно опять активизировалась Шиза.

«Зачем? У меня всего один вопрос. Стану я его тратить на раздвоение личности», – попыталась справиться женщина с непонятным очень самостоятельным безобразием в голове.

«Дура! Память быстрее вернется! – Судя по всему, наглый глюк не планировал оставить Любу в покое. – А то себя потеряешь. Вспоминай давай, ты ведь потому меня и выпросила. Только эти свиристелки косорукие хоть и богини, но, похоже, неумехи еще те. Хотя они предупреждали, конечно… Да спроси же! Видишь, они терпение теряют».

Сестрички-небожительницы и правда уже заметно нервничали, хмурились, переглядываясь, и словно к чему-то прислушивались.

Все это было непонятно, но рождало в Любе необъяснимую тревогу. И так как в голову все равно больше ничего не приходило, она решила, что узнать про Шизу не так уж плохо.

«Хоть объяснят, спятила я или все же не совсем», – оправдала она для себя такое решение.

– Что за голос говорит со мной у меня в голове? Сказал, что я его сама попросила. У вас попросила? – поинтересовалась она у богинь с некоторой опаской, боясь, что они сочтут ее чокнутой.

Девушки в ответ на вопрос дружно фыркнули и снова переглянулись.

– Я думала, она про дракона спросит. Почему именно он взял ее в жены, хотя ненавидит эльфов, – пожав плечами, скривилась та, что с косичкой. – Ведь это их проклятие сделало его таким!

– А я рассчитывала, что поинтересуется, почему именно ее, точнее Милюбэль, отдали драконам. – Вторая сестра с насмешкой окинула взглядом растерявшуюся девушку. – Но мы обещали ответить лишь на один вопрос.

Близняшки, ехидно улыбаясь, начали растворяться в воздухе.

– Ты обозвала эту штуку «ИИ» и сказала, что он должен помогать тебе и советовать. Даже потребовала, кстати! Это было твое условие: самообучающийся собеседник и друг. Напоминалка и запоминалка. Живой компьютер в голове.

Отвечая про Шизу, сестрички как-то шустро навострили лыжи, испаряясь, чтобы выдать как можно меньше ценных сведений.

– Но мы на то и боги, чтобы все сделать по-своему. Раз обучается, сама и учи! Память у этой штуковины в твоей голове лучше твоей собственной. Специально нашли в одном из миров микросимбионта. Пришлось пару разработок его творцу отдать в обмен. Удачи вам обоим, и помни: твоя жизнь и счастье зависят только от тебя! Не подведи себя и нас, Миэле.

Люба как стояла, так и села на пол, в ужасе начав ощупывать голову.

– Это что выходит? Мне в мозги какого-то червяка пихнули? Мамочки! Уж лучше бы я и правда с ума сошла!

Глава 3

Рефлексировала Любовь недолго. Когда ты какое-то время болеешь так, что тебе на кладбище каждый день прогулы ставят, то поневоле начинаешь любить жизнь во всех ее проявлениях.

Ну и оптимизма никто не отменял, а искать во всем хоть что-нибудь хорошее уже давно стало любимой Любиной фишечкой.

С пола она встала – хоть коврик и мягкий, но на кой он нужен, если есть диван, – и принялась размышлять.

– Так! Что мы имеем? – разговаривала она сама с собой вслух в тайной надежде, что Шиза как-то снова даст о себе знать. – Отделим, пожалуй, мух от котлеточек! Да?

Но существо в ее мозгах, видимо, было маленьким, но очень гордым. Оно продолжало молчать, решив бойкотировать Любу, и не совсем было понятно, надолго или нет. Женщине только и оставалось, что бубнить себе под нос вопросы и отвечать на них самой.

– В плюсе – я жива и вроде как даже здорова. Если не считать общей недокормленности этой ушастой тушки. Опять же можно пока есть все, что захочешь, практически мечта.

Перед глазами сразу замелькали подносики с пирожными и тортиками, косяками полетели румяные, зажаренные до золотисто-коричневой корочки птички, заплясали в обнимку с шоколадом сдобные, ароматные, с пылу с жару пирожки. И венцом всего по центру воображаемого изобилия высился запотевший трехлитровый стеклянный кувшин с ее любимым клубничным компотом.

Живот жалобно заурчал, напоминая, что времени прошло вагон, а питаться ей ни ушастые соплеменники не предлагали, ни его драконье мрачнейшество не озаботился.

– Похоже, мой типа муж решил, что с такими формами мне полагается зернышко в день? Да и то, похоже, не каждый, – с неудовольствием покидая мягкое сиденье удобного диванчика, ворчала Люба. – Или меня в жертву, как козу, прирежут? Ритуал, а потом встреча с богинями… Не дамся! Хотя опять нелогично: зачем дом выделил и велел список составить того, что мне надо?..

Раздумывая обо всех странностях и отложив мысли об остальном на потом, когда решится самая насущная на данный момент проблема, она направилась на поиски еды.

– Что-то же должно тут быть? Вроде кухни, столовой, буфетной или еще чего?

«Еще чего» было много.

Нижний этаж, кроме полутемной прихожей и большой гостиной, порадовал парой кладовок. В одной грудой лежали мешки с непонятным содержимым, не определяемым на ощупь. Там было темно и страшновато. А в другой имелось небольшое окошко, и в его тусклом свете – на улице уже вечерело – Люба рассмотрела вешалки с плащами, валяющиеся в углу сапоги, несколько сундуков и пару рулонов, похожих на ковры.

– Занятно… Странный какой-то набор барахла. – Она звучно чихнула и почесала нос. – Надо потом рассмотреть поподробнее. Но в мешках вряд ли еда! А значит, это мне сейчас неинтересно.

Большая добротная лестница на второй этаж с деревянными перилами и удобными ступеньками выглядела перспективно, но не настолько, чтобы искать там кухню. Все же такие помещения на верхних этажах не размещали.

– Ага! Вот ты где! – Заметив справа от лестницы неприметную дверь в стене, Юрьева дернула на себя ручку и разулыбалась. – Если есть кухня, то должна быть и еда. А значит, я ее найду!