Блаженный. Князь казачий
– Ух ты! – восхищённо повернулся к джунгарам парень – Конокрады? Прям таки настоящие? Вот свезло мне, так свезло – довольно обрадовался он – За воровство коней у нас кажется каторга?
– Ага… – сплюнула казачка кожуру – Пять лет каторжных работ или отрубание правой руки.
– Целых пять лет? – радостно повернулся он к ней – Где-же я им такую каторгу найду, аж на целых пять лет? Хотя… – вновь задумался парень и повернулся обратно, глядя на джунгар, что пытались успокоить и справиться с конями – Эй, конокрады! – громко крикнул он им, а казак аж крякнул от удивления – Кто в вашей шайке за главного?
– Да как смеешь ты… – начал возмущаться Зелем-хан, но его прервал парень.
– Смею-смею, а ещё я очень многое умею – усмехнулся он – Например могу вот так… – щёлкнул он пальцами и абсолютно все джунгары, изумлённо вскрикнув, взлетели на пару метров над своими конями – А могу и вот так… – хлопнул в ладоши парень и все джунгары дружно перевернулись вниз головой и вверх ногами – А ещё я могу вот так… – и тут все кони резко успокоились и построились в слабое подобие строя – Идите на лугу побегайте, позову вас когда понадобитесь – махнул им рукой улыбающийся парень и кони довольно заржав, дружно выскочили на луг за ворота поместья.
– Колдун-колдун… – встревоженно пронеслось по рядам джунгар и тут Залем-хан понял, как глупо он попал в заранее расставленную ловушку, а ведь говорила ему старшая жена, возьми с собой шамана и иди всей полутысячей, так нет, взыграла гордыня…
Тут все мечи, сабли, булавы, копья, ножи и кинжалы повылетали из висящих джунгар и прилетели от пасущихся коней и зависли перед бывшими хозяевами, угрожая им. Луки и стрелы тоже выскочили из их рук и чехлов, стрелы подлетели к лукам и луки натянувшись, нацелили свои стрелы на джунгар.
– Ловко… – хмыкнул казак и довольно глянул на юного колдуна – А если ещё прискачут?
– Вообще замечательно… – довольно потёр руки колдун – Больше работников, значит быстрее всё построим.
– О Великий и Ужасный, Могущественный и Всесильный, Величайший из колдунов урусов, как нам искупить свою досадную ошибку? – заголосил вдруг уставший висеть вниз головой Зелем-хан.
– Что понял куда влез? – усмехнулся колдун – Ну что, граждане тунеядцы, грабители и хулиганы, придётся вам на меня поработать, потрудиться так сказать, на моё благополучие, иначе никак…
– Позволь о Великий, я отправлю своего слугу к моей старшей жене – жалобно посмотрел на колдуна, подлетевший к нему по мановению его руки Зелем-хан – Она пришлёт всех имеющихся у нас рабов, пусть они работают на твоё здоровье, а мы воины, мы плохо трудимся…
– И сколько у тебя имеется рабов? – посмотрел на него грозно колдун.
Хан инстинктивно сглотнул и просипел: – Не знаю о Великий, я их никогда не считал. Думаю, тысяч десять или двадцать будет.
– Я с твоим слугой отправлю к вам смертельный мор – хан вздрогнул от моего взгляда – Если твоя старшая жена ослушается твоего приказа и не пришлёт ко мне ВСЕХ рабов и наложниц из славян, уже одетых, помытых, сытых и главное здоровых – я гневно сузил глаза – Умрёт и она и всё твоё стойбище и все ваши кони и вся ваша скотина и ещё… – вдруг замолчал я раздумывая – Мою семью убили здесь, мою младшую сестру похитили отсюда – я указал пальцем на своё поместье – Если мне её вернут в целости и сохранности и выплатят за обиду двадцать тысяч золотых, а также расскажут кто именно подбил вас на эти действия, я про вас забуду навсегда. Пока вы мне о себе не напомните, если же мне не выплатят деньги, а честь сестры будет порушена или не дай бог она уже мертва, то знайте джунгары, у вас появился безпощадный кровник. Я не успокоюсь и не остановлюсь, пока не уничтожу всех джунгар поголовно, а также всех тех, кто причастен к событиям с моей семьёй.
Висящий в воздухе хан смотрел на меня широко раскрытыми от ужаса глазами, он прекрасно понял, что я совсем не шучу и сделаю всё то, что сказал.
– После прибытия рабов я тебя отпущу, ты встретишься с остальными ханами и всё им расскажешь. – продолжил я – После этого я даю вам максимум месяц, чтобы вернуть мне сестру и ещё месяц чтобы собрать деньги, а потом степь вокруг вас начнёт умирать, и вы вместе с ней. Вы умрёте все… – мои глаза почернели вместе со зрачком – Надеюсь ты мне веришь? – прошипел я змеёй.
– Да Великий… – просипел от ужаса хан и громко испортив воздух обгадился, и не он один.
– Фу… – махнул я рукой, и хан отлетел от нас на пару метров – Кого ты хочешь отправить к жене? – презрительно спросил я хана.
– Своего племянника, Засима – испуганно кивнул хан головой на висящего в первом ряду молодого парня, чуть старше меня.
– Ты всё слышал? – спросил я Засима и тот молча кивнул, испуганно глядя в мои чёрные, мерцающие глаза – Может мне кого-нибудь из вас надо превратить в жабу, чтобы вы не сомневались в моих силах? – внимательно оглядел я растерянных покорителей степи, делая вид, что выбираю на ком остановиться.
– Не надо! Пожалей! Прости нас Великий! – запричитали сразу все джунгары.
– Тихо! – гаркнул я – Поедете втроём, ты и ты… – ткнул я на угад в двоих не обгадившихся – Вы будете лично сопровождать племянника Хана, а то мало-ли что может случиться в дикой степи? Через месяц все рабы и моя сестра должны быть здесь – грозно посмотрел я на них – Потом я начну превращать их в жаб – показал я на остальную сотню – И выпускать их в свой ров, а то мне как-то скучно бывает вечерами… – вздохнул я грустно – Комаров никто не жрёт и даже не квакнет ни разу, обидно…
– Мы всё сделаем о Великий… – взмолились испуганные джунгары.
– Да!? – вдруг встрепенулся я и повернулся к гонцам – Если ханы решат напасть на меня сразу всей степью, то я только за… – довольно улыбаясь посмотрел я на посланников – Так мне будет гораздо удобнее убить вас всех сразу, а то гонятся потом за вами по всей степи… – чуть недовольно поморщился я – Всё, можете скакать – махнул я им рукой, в сторону вбежавшей на двор шестёрки лошадей – Поскачете одвуконь, чтобы было быстрее. Не люблю долго ждать…
Тут по жесту моей руки тройка посланников перевернулась и приземлилась на ноги, от неожиданности сразу повалившись на землю. Я соткал перед собой чётко видимую всем чёрную паутину и дунул на неё, направив её в сторону посланников и всех остальных джунгар. Паутина разделилась и полетела каждая к своему джунгару. Подлетев к ним, она плотно оплела испуганно визжащих степняков и мигнув пропала. Они удручённо посмотрели сначала друг на друга, а потом обиженно на меня.
– Я слов на ветер не бросаю – недовольно рыкнул я – Теперь на каждого встреченного вами джунгара паутина сама будет перекидываться и распространяться дальше. Только я смогу её уничтожить, больше никто. Клянусь своим даром! – поднял я вверх ладонь и тут, как жахнуло громом, что я сам чуть не обгадился – Боги приняли мою клятву! – торжественно объявил я, быстро очухавшись – Теперь можете ехать.
Быстро вскочив на ноги, они распределили коней, а племянник, подбежав к хану внимательно слушал его шёпот. Наконец хан всё сказал и сняв с себя какой-то амулет, отдал его Засиму, тот преклонил колено перед ханом, привычно вскочил на конят и лихо гикнув, их тройка умчалась вдаль. Я опустил всех джунгар на землю, и они повалились на неё, громко кряхтя.
– Можете разбиться на десятки и контролировать подходы со стороны степи – хмыкнул я, глядя на джунгар – Домой ускакать у вас не получиться, ваши кони просто не пойдут – усмехнулся я – Заберите своё оружие и можете скакать патрулировать мои земли. Хан и ещё кто-нибудь, останься рядом с поместьем. Можете поставить свои юрты на поле, там, где вам удобно. Будешь нужен завтра, я позову – повернулся я к хану – Вопросы?
– Пока нет о Великий… – замотал головой хан.
– Тогда идите – отмахнулся я от них – Не до вас мне и не шалите, а то накажу…
– Слушаемся, о Великий! – закивали джунгары и пятясь, испуганно выскочили за ворота.
– Ну как вам театр? – развернулся я довольно посмотрел на Стаську и дядьку Гордея.
– Сашенька, а чёрные глаза и гром – это как? – сглотнув спросила Стаська, и дядька Гордей согласно с ней закивал.
– Да это мелочь – ответил я и тут мои глаза засверкали словно прожектора, а Стаська и Гордей отшатнулись от меня – Да не бойтесь вы – рассмеялся я – Простая волшба, ничего чернобожьего в том нет.
– Это хорошо! – изобразили они руками перед собой знак бесконечности.
Я посмотрев на их вопросительные взгляды тоже изобразил его и они довольно выдохнули.
– Ладно – хлопнув по коленям ладонями поднялся я – Пора идти расселяться, а то мы так до ночи тянуть будем. Пошли? – решительно повернулся я к ним.
– Пошли Князь! – встал дядька Гордей и пошёл вперёд.
– Сашенька – дёрнула меня за руку Стаська – Ты так больше не делай – посмотрела она мне строго в глаза – Малёха не опозорилась, как тот хан… – уткнулась она мне головой в грудь и тихо засмеялась.
Я только улыбнулся, поглаживая её по спинке. Ничего-ничего, скоро привыкнешь моя хорошая, мы ведь такие затейники, добрые волшебники… Бу-га-га!!!
Глава 3.
Месяц спустя. Княжий городок.
– Ну вот! – улыбнулся я – Теперь можно спокойно спать, ни одна вражина неожиданно не налетит.
– Это да – покачал головой атаман Кравченко Елисей Васильевич – Нагородил ты тут Княже…
– Не нагородил, а настроил – уточнил я – Ты дядька Елисей не переживай, строительство ещё не окончено. Вот когда всё окончательно сделаю, тогда ты знатно удивишься… – рассмеялся я.
– Да я и сейчас удивлён не мало – с уважением посмотрел на меня атаман.
– Да и мы тоже – поддержали его остальные атаманы – Прими наше глубокое уважение Князь Ляксандра Тимофеевич! – поклонились они мне.
– Да за что? – опешил я.
– За то, что слухи о тебе не верны – шагнул вперёд атаман станицы Верхнепышминской Елизар Гордеевич Калина – За то, что о Князе своём мы теперь всем можем говорить смело, честно и открыто, что ты Исконный Князь, наш Казачий Князь. К знаниям зело охочий, не по годам умный и образованный, казачьим обычаям и бою обученный. Со старшими уважителен и обходителен, знатностью своей за зря не кичишься и в общении словно простой казак учтив и вежлив, но и гордыни своей не принижаешь, честь свою княжескую блюдёшь и не мараешь. За то тебе уважение от всех нас! – вновь поклонился он и все атаманы его поддержали.
– Спасибо браты-казаки за слова такие – поклонился им уже я – Любы они мне, спорить не буду. Только пригласил я вас всех немного по другому поводу… – начал я, но меня прервали.
– О твоём посыле степи мы все знаем – вдруг заговорил атаман станицы Приобской Годим Годимыч Разинский – Разведчики наши докладывают, что замятня у них сейчас знатная. Не все ханы верят, что ты саму степь убить можешь. Да и вообще, в силу твою они не верят, а предлагают из Дракии (Китая) сильных колдунов позвать, да большой набег сделать, да нас всех покарать.
– Спасибо Годим Годимыч – кивнул я поджав губы – Только на будущее – упрямо посмотрел я в сузившиеся глаза атамана станицы Приобской и встал в гордую позу – Попрошу меня, во время речи не прерывать, а сначала выслушать…
– А не мал ты ещё… – начал он, но тут уже я его прервал.
– А это не тебе атаман решать – грозно фыркнул я – Я Царский Князь и не твоей волей. Вот и не прыгай выше головы или кто-то так не считает? – грозно оглядел я атаманов, но все промолчали – И так продолжу, собрал я вас совсем по другому поводу, но раз уж атаман Разинский сам начал этот разговор… – ехидно усмехнулся я – Есть у меня информация атаман, что это через твои заставы джунгары прошли и набег на Княжью семью сделали. Что скажешь? – прицельно посмотрел я на того.
– Лжа то – лениво отмахнулся атаман – Нашёл кому верить? Джунгарам? Да они чтобы меня ослабить и от границы убрать ещё и не такого наговорят… – усмехнулся он.
– То так – кивнул я и поднял руку прося помолчать остальных атаманов – Джунгарам верить, себя не уважать. Да только о том мне не джунгары сообщили… – усмехнулся уже я – А наши браты-казаки, да волшба моя.
– Что-о-о! – заревел дурным голосом и схватился за шашку атаман Разинский, но его ухватили за руки другие атаманы.
– Ты Ляксандр говори-говори, да не заговаривайся – осуждающе посмотрел на меня Елисей Васильевич – Мы с Годимом не в одной сече рядом бились…
– Так я того и не отрицаю… – покачал я головой довольно и повернулся к зашедшей в залу Катерине – Засекла госпожа лейб-медик?
– Засекла Князь – улыбаясь ответила она – Как ты и говорил, почти на всех атаманах.
– Чего? – растерялся Елисей Васильевич – Катерина, а ты чего тут делаешь? – разозлился он.
– Не шуми атаман – прервал я его – Она здесь по моему желанию и не просто так, а выполняет моё поручение. Неси сюда госпожа Васильчикова мой научный прибор – скомандовал я Катерине и повернулся к атаманам – Сейчас браты атаманы я вам покажу кое-что и кое-что расскажу, обождите всего одну минуту – бросил я взгляд на красного от гнева атамана Разинского.
Катерина занесла небольшой прибор и поставила его на стол перед всеми. Атаманы смотрели то на него, то на меня и только переглядывались между собой.
– И так… – начал я – Немного объясню. Этот прибор засекает вражеское колдовство, произведённое над вами. Где и кем, это нам ещё предстоит выяснить, но то, что оно есть мы только что подтвердили. Объясню, как этот прибор работает. Я вызываю у вас любую отрицательную эмоцию, ненависть, злость, обиду и всё такое. Под её влиянием у вас ослабевает контроль над собой и начинаются определённые реакции в ауре. Аура – это такое энергетическое поле, что находиться вокруг вашего тела. У всех она разная, но все реакции схожи. Когда вы в состоянии покоя и расслабленности, то аура светиться ровно и не мигает, а вот когда вы испытываете отрицательные эмоции, она начинает мигать с определённой частотой и тогда появляется возможность заглянуть внутрь ауры и определить, заколдован человек или нет. Сейчас я специально разозлил атамана Разинского и мой прибор чётко зафиксировал на его и на ваших аурах атаманы, следы вражеского колдовства. Что именно оно делает я пока не знаю, но обещаю вам разобраться.
– Ты уверен Александр? – шагнул вперёд атаман станицы Пригорской Василий Буслаевич Подгорный.
– Абсолютно – твёрдо кивнул я – Хотите проверим на вас?
– А это не опасно? – нервно отшагнул он обратно.
– Когда я рядом, нет – усмехнулся я – Хотя давайте проведём пример, кликните любого казака из вашего сопровождения и попробуйте его как-нибудь разозлить. Спросите там что-нибудь весьма ему не приятное и мы проверим, есть ли на нём какое-нибудь колдовство или нет.
– А как мы то узнаем заколдован он или нет? – спросил Елисей Васильевич, глядя на меня.
– Если колдовство, наговор или порча есть, то вот этот камушек начнёт мигать, а если колдовство очень сильное, то он будет гореть ярко и не мигая – показал я на красный рубин на приборе – Если же ничего нет, он останется таким, как сейчас.
– Ерофей! – крикнул Елисей Васильевич, свесившись с балкона – Поднимись к нам и возьми с собой по одному казаку из каждой сотни, скажи Князь зовёт… – уточнил он, поглядев на меня.
Я в ответ высунулся и кивком подтвердил приказ атамана.
– Будет сделано батька – крикнул в ответ Ерофей и бросился исполнять.
Мы повернулись к остальным и тут атаман Разинский спросил меня:
– Так это получается Князь ты меня специально разозлил?
– Да Годим Годимыч, специально – виновато кивнул я – Но только джунгары и на самом деле через твою заставу прошли.
– Да я.… – вновь взвился Разинский.
– Твоей вины в том нет и казаки твои тоже не виноваты – поднял я примирительно руки перед собой – То колдовство и колдовство то, очень сильное, ну и конечно предательство – вздохнул я – Только вот кто именно предатель, я пока не знаю.
– Она как? – впечатлились все.
– Да браты-атаманы и в свете сложившихся обстоятельств прошу подумать и вспомнить, может с кем-то из вас случались какие странные вещи? – оглядел я их всех – Не важно какие именно, но конкретно для вас абсолютно не характерные. Например, не пил раньше кукурузный самогон и вдруг без него жить не можешь или не ел раньше брюкву, а теперь прям нарубаться не хватает?
– Есть такое дело – хмыкнул ещё красный атаман Разинский – Я раньше на нашу травницу Катерину просто с удовольствием смотрел, а теперь прям такое непривычное неудобство в штанах образовалось, просто не знаю, что и думать?
Когда все отсмеялись и успокоились, я попросил всё-таки отнестись к просьбе серьёзно и подумать, и атаманы задумались. Только подумать им не дали, пришли казаки и мы стали проверять их на колдовство. Из всего десятка пришедших казаков заговорённым оказался только один и кстати из сотни атамана Разинского. Причём колдовство очень сильное и проявилось не сразу, а только когда я спросил его, зачем они пропустили через заставу отряды джунгар. Рубин прямо засиял, а казак впал в ступор и начал лепетать что-то несуразное про плохую погоду, туман и привидевшихся привидений. Все атаманы сразу напряглись и стали встревоженно переглядываться, бросая на меня вопросительные взгляды.
– Думаю браты-атаманы больше никто не думает о моих выдумках? Мы с вами столкнулись с очень сильной ворожбой, это не колдун, это ворожея. Красивая, хитрая, сильная ворожея… – сказал я и задумался.
– Гхм! – закряхтел атаман Разинский.
– Вы что-то хотите сказать атаман? – посмотрел я на него.
– Тут такое дело Князь… К нам молодая графиня Строгонова зачастила в станицу – дрожащим голосом начал он – Раньше и знаться не хотела, кто такая она и кто мы? А теперь словно мёдом намазали, каждые две недели стабильно появляется и гуляет по всей станице, да активно общается. Подружки появились, да и казаки мои засматриваются. Девка то она дюже красивая…
– Ага – задумался я – Очень похоже, да и мотив у неё есть…
– Что за мотив такой? – спросил меня Елисей Васильевич – Откудава только ты Ляксандра столько слов умных узнал? – запереглядывался он с остальными атаманами.
– Вы не знаете такого слова? – удивился я.
– Нет Князь! – отрицательно замахали головами атамани – Оно нам не знакомо.
– Мотив – это говоря по-простому причина, толкающая человека к определённым действиям. В нашем случае это желание Строгановых лишить меня титула Царский Князь и завладеть им лично, да и Демидовы тоже о том-же грезят. Могли и сговориться – глубокомысленно посмотрел я на атаманов – Ворожбу пока снимать не будем, обождём немного – ответил я на вопросительный взгляд атамана Разинского – Мало пока информации, разузнаю кое-что, тогда и начнём действовать. Вы со мной браты-атаманы или предпочтёте смотреть на сие действо со стороны? – оглядел я атаманов, а те задумались.
Я насмешливо усмехнулся и промолчал, задумавшись о своём. Значит раннее полученная мной информация полностью подтверждается, Строгоновы и Демидовы действуют совместно. Апитна панимаэшь! И чего я им сделал? Или это не лично я, а кто-то из моих предков? Вполне может быть. Какие они злопамятные? Ну да это их проблемы, ничего родственного я к ним не чувствую, они мне совершенно чужие люди. Вот эти вот браты-казаки мне на порядок и ближе и дороже, вот ради них и их спокойствия я и буду действовать, а личных врагов буду уничтожать без всякой жалости и милосердия. Живых врагов за спиной оставлять нельзя. Это истина, доказанная кровью и смертями. Уже учёный…
Атаманы к этому моменту немного отошли и тут на меня посыпалась информация, да ещё какая!!! Оказывается, Демидовы со Строгановыми и у всех остальных в станицах отметились, да неоднократно. Вот такие вот дела друзья мои. Атаманы все до одного подтвердили личную верность мне, как Императорскому ставленнику и единственному наследнику роду Царских Князей Ермаковых-Сибирских.
Приняв их заверения в верности, пригласил всех атаманов в пиршественный зал на беседу, откушать что боги послали. Атаманы с удовольствием согласились и довольно прошествовали за мной. Я не стал садиться на княжеский трон и сел за один стол с атаманами, чем вызвал их довольные шепотки. Вкусив холодных закусок принялись за медовуху и наливки, которые здесь край, как хороши. Не чета алкоголю из моего мира, никакой химии, всё только натуральное. После нескольких тостов атаманы захмелели и дело дошло до песен. Сначала они запели вот эту:
Ой, из-за лесу да лесу копия мечей,
Едет сотня казаков-лихачей,
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Едет сотня казаков-лихачей.
Ой, перед сотней есаул, ой, молодой.
Он скомандовал: «Ребята, все за мной!».
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Он скомандовал: «Ребята, все за мной!».
Ой, «За мной, братцы, – он кричит – эй, не робей!
На завалы поспешайте поскорей.
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
На завалы поспешайте поскорей.
Ой, а кто первый до завалов добежит,
Тому орден – крест Георгия надлежит.
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Тому орден – крест Георгия надлежит».
Ой, на завалах мы стояли, как стена,
Пуля сыпалась, жужжала, как пчела.
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Пуля сыпалась, жужжала, как пчела.
Ой, пуля сыпалась, жужжала, как пчела.
Пуля ранила донского казака.
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Пуля ранила донского казака.
Пуля ранила сибирца казака,
Кровь лилася под копытами коня.
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Кровь лилася под копытами коня.
Лихой вахмистр ходит-делает наряд,
Молодые казаченьки говорят.
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Молодые казаченьки говорят:
«Ой, не боимся мы ни пуль и ни снаряд.
Эй, разобьём мы весь вражеский отряд.
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Эй, разобьём мы весь вражеский отряд».
Да, что это за Сибирцы, да(й) молодцы.
Рубят, колют и сажают на штыки.
Э-эй-эй-эй, живо, не робей!
Рубят, колют и сажают на штыки.
Пели они искренне, с чувством, с пониманием, а я в очередной раз подивился силе и чистоте голосов казаков. Пели ведь не профессиональные певцы, обучавшиеся этому многие-многие годы, а самые обычные казаки. Подыгрывали им те самые джуры и казачата со станицы Беленькой, что отдали мне в обучение.
Как-то вечером, сидя на Красном крыльце после тренировок, я загрустил по своему миру и своей прошлой жизни, взял гармошку и запел любимую казачью песню "Не для меня".
Не для меня придёт весна,
Не для меня Дон разольётся,
Там сердце девичье забьётся.
С восторгом чувств – не для меня.
Не для меня цветут сады,
В долине роща расцветает,
Там соловей весну встречает,
Он будет петь не для меня.
Не для меня журчат ручьи,
Текут алмазными струями,
Там дева с чёрными бровями,
Она растет не для меня.
Не для меня придёт Пасха,
За стол родня вся соберётся,
"Христос воскрес" из уст польётся,
Пасхальный день не для меня.
Не для меня цветут цветы
Распустит роза цвет душистый,
Сорвешь цветок, а он завянет.
Такая жизнь не для меня.
А для меня кусок свинца,
Он в тело белое вопьётся,
И слезы горькие прольются.
Такая жизнь, брат, ждёт меня.
Вокруг меня сразу собралось множество любителей музыки, а именно все свободные казаки и казачки и очень внимательно меня слушали. Я немного поменял слова, спев вместо Дон разольётся, Обь разольётся. Меня внимательно дослушали и после высказанных мне восхвалений и восторгов, попросили спеть ещё разок. На втором припеве они мне уже попытались подпевать, а третий припев они дружно, на разные голоса, спели так, что я реально прифигел. И вот у этих вот людей нет никакого музыкального образования? Да так не бывает?
Вообще этот момент оказался очень значимым в будущем, если до этого меня казаки воспринимали немного не так, вернее совсем не так. Я как был для всех блаженным Княжичем, так им и оставался, то вот после того концерта, когда я им спел порядка двадцати казачьих песен моего мира, меня страшно зауважали абсолютно все казаки и казачки, что старые, что молодые, а Стаська так вообще смотрела, как на воплощение Бога на земле. Поначалу это меня немного напрягало, а потом я плюнул. Это её дело, как меня воспринимать, для меня же главное, что она меня любит всей душой и никогда меня не предаст, не изменит и слова никогда плохого не скажет. Не то что дамы из моего старого мира, для которых опустить своего мужика святое дело.
Тут атаманы допели, выпили ещё по чарке и их потянуло на танцы. Они встали в полукруг и понеслась…
https://www.youtube.com/watch?v=3X6eR6F-720&list=PL4U-qOZUnmIakJG7w2NSWhVdFPa4a22nb&index=5 – примерно так.
Я тоже стоял и хлопал вместе со всеми, а вот когда меня потащил танцевать атаман Разинский, выдал им на ура, пару движений из Лезгинки моего мира, а пусть знают… Меня тут-же попросили повторить и стали пробовать сами, я сделал несколько подсказок и после пяти минут репетиции, они выдали на троих так, что стало любо дорого посмотреть. Тут я предложил переместиться всем в главный зал и посмотреть танец, что приготовили для наших атаманов казачата станицы Беленькой. Атаманы с удовольствием согласились, что-что, а они никогда не против здорового кипиша.