Лично меня Максимус Медный пугал и в добродушном расположении духа, а уж в состоянии бешенства так вообще!
– Я не понял, Нэш, – бушевал мужчина, – вам что, понравилось в лекарском крыле? Так чего стесняетесь, сказали бы сразу. Я ведь вам могу и без всякого Анчара устроить незабываемое путешествие по всем кабинетам медицинских работников, начиная с травматологов и заканчивая психиатром!
Жизнь знатно потрепала господина Максимуса Медного, декана факультета ядожалов З.А.В.Р. – первой и единственной академии, расположенной на острове, входящем в архипелаг Берег Костей, где ранее обитали исключительно некронавты.
Потрепала, закалила, но не подготовила к неугомонным адепткам типа меня.
– Господин Медный, да я же случайно.
– Случайно? – не поверил тот. – Пять раз подряд?! У вашей случайности, адептка, какая-то подозрительная закономерность.
Я немного замешкалась, выбирая из вариантов «Я больше так не буду», совсем уж неправдоподобного «Господин декан, давно хотела признаться… в общем, я страдаю лунатизмом!» и остановилась на:
– Он сам. Я просто мимо проходила. Честно-честно!
Лицо собеседника искривилось так, будто сейчас он ровно в сотый, юбилейный, раз проклял приглашение ректора Кай-Танаша поработать в его академии.
В окно заглянул Анчар. Вид у сине-желтого завра был как у злой ведьмы, которую не позвали на крестины.
– Р-ра! – авторитетно пророкотал взбешенный дракон.
Дыхание огромного ящера всколыхнуло занавески, обожгло кожу теплом и закружило мои волосы.
– Сам, говорите?
Мужчина одним точным движением руки припечатал стопку проверочных работ, собравшуюся было воспарить и разлететься по кабинету. Судя по энергии, с которой это было сделано, господин Медный с куда большей охотой прихлопнул бы одну в высшей степени проблемную меня, а не бумаги.
– Нэш, вы сейчас действительно пытаетесь убедить меня в том, что Анчар сам вышел из вольера? Сам перебрался в тренировочный загон. Сам притащил туда охапку крапивы. И сам начал попытку приручения?
Да уж! Моя версия не выдерживала никакой здравой критики. Это понимала я. Это знал декан. Это было ясно даже Анчару, заглядывающему через окно в кабинет.
– Скажите честно, адептка, – мягко и вкрадчиво попросил мужчина, – вы… издеваетесь, да?
– Господин Медный! – воскликнула я с наигранно-оскорбленным видом «как можно думать про меня такое». Подумала и похвасталась: – Между прочим, у меня почти получилось!
И ведь не соврала.
По крайней мере на части «почти».
Всего завров на нашем факультете было пять, но с Борщевиком отношения у нас как-то сразу не сложились. Он меня еще с первого практикума после перехода на факультет ядожалов запомнил и мысленно занес в категорию «бесит». Лютик просто не любил посторонних. Дурману попался грязный пучок морковки, отчего бедолагу скрутило от ненависти ко всему живому, а мне просто не посчастливилось стоять рядом. Плющ… С ним у нас действительно возникло крохотное недопонимание, которое, скажем честно, тоже не прибавило мне очков очарования в глазах ядожалов.
На фоне всех прошлых попыток реакция Анчара казалась мне самой дружелюбной. Ну почти!
Жаль, что господин Максимус Медный считал иначе.
– Адептка… – Из его уст это прозвучало как изощренное ругательство. – Когда я прибежал на шум, вы с воплями и подскоками улепетывали от разъяренного завра. Не знаю, на какой там результат вы рассчитывали в своих фантазиях, но у вас почти получилось… Почти получилось стать кровавой котлетой под ногами Анчара!
Собеседник встал и повернулся к окну. Анчар вдруг сообразил, что здоровенная сине-желтая туша не может оставаться незаметной. Завр шарахнулся, словно подслушивающая у замочной скважины служанка, сделал вид, что его наши разборки вот ни веточки не волнуют, и неспешно потрусил к излюбленному месту, к кор- мушке.
Я проводила взглядом упитанный зад ядожала с гибким хвостом и острым, словно копье, кончиком.
Господин Медный ошибся. Эта зверюга не собиралась топтать самонадеянную адептку до консистенции отбивной. Нет, нет, нет и еще раз фигушки.
Не подоспей преподаватель на выручку, ядожал преподнес бы ему «адептку на шпажке». И все это с выражением «вот где я вертел такие раздражители» на упитанной морде.
Декан факультета ядожалов развернулся, сложил руки на могучей груди. Взгляд его метал дисциплинарные гром и молнии.
– Я же думал, что мы договорились, Нэш! Все же просто и доступно: раз вы не в состоянии подавить крупную особь, то сидите в сторонке на практических занятиях и почтительно ждете, когда магмех откроет портал к ядожалам. В назначенное время переходите в джунгли, выбираете любого понравившегося малыша и воспитываете уже его по всем правилам… Так чего вы лезете к Анчару, Нэш!
Я сочла разумным не отвечать в духе «мне не нравится бездействовать» и просто опустила голову вниз. Ведь многими поколениями адептов давно проверено: раскаяние (или его имитация) – вот лучший аргумент в споре с преподавателем.
Но собеседника это не смягчило.
– Вот и что мне с вами делать, адептка? – сказал он тоном «убил бы сам, но посадят».
Предложение «понять и отпустить» я озвучивать не стала. Психанет. Как пить дать психанет! А потому стою. Молчу. Продолжаю имитацию раскаяния.
Но, видимо, имитирую плохо. Или на Максимусе Медном такие штучки не работают. А жаль. Заплакать, что ли?
– Семь часов исправительных работ, – наконец снизошел до наказания декан. – Искренне надеюсь, что убойный запах навоза и активные махи лопатой поубавят количество дури в вашей голове, адептка. К отработке приступите завтра, после практических занятий.
Я просияла. Это же не наказание, а подарок судьбы какой-то!
Так не придется караулить, пока откроют окна для проветривания вольеров, и идти на отчаянный штурм крыши: мне дадут пропуск в вольеры. И появится законное основание наблюдать за повадками ядожалов. И еще я давно думала проверить, как завры реагируют на музыку. И надо бы не забыть уточнить у ветеринаров, любят ли завры лимоны…
– И не надо так откровенно радоваться! – Декан, кажется, понял, что с наказанием ошибся. – В последний раз повторяю: ядожалы – это вам не звездокрылы. Они не приручаются, Адриана. Они подчиняются сильнейшему. Чуете разницу? И если вы не способны сломить чужую волю и доказать свое лидерство, то никакая даже самая сочная крапива вас не спасет. Короче, Адриана Нэш, матом вас прошу, отстаньте вы уже от ядожалов!
Я была в корне не согласна с мужчиной, но это не помешало мне кивнуть.
– А теперь брысь отсюда.
Поспешно метнулась на выход, пока господин Медный не передумал и не отправил на трудотерапию в библиотеку или столовую. Я уже схватилась за дверную ручку, когда услышала:
– Эй, Нэш.
Демоны! Неужели одумался?
– Хрен бы с ней, с этой вашей неуемной тягой нервировать взрослые особи… но позвольте узнать, что вот это такое?
И господин Максимус Медный ткнул в кусок ткани, который весь разговор я старательно мяла в руках. Я прикусила нижнюю губу, постояла, подумала и… не придумала ничего лучшего, чем сказать правду.
– Это плащ-невидимка.
– Плащ-невидимка… – повторил декан со вселенской обреченностью во взгляде и вздохнул.
Не знаю, что он там решил относительно моих умственных способностей и психологического возраста, но вслух сказал следующее:
– Идите, адептка. Разговор окончен.
