Цепь рубикона. Круг первый. Книга вторая

Ридон, раньше с легкостью бросавший других женщин, теперь боялся неосторожно сказанным словом обидеть свою изнеженную невесту. Ссора с ней представлялась чем-то столь ужасным, что он старался не давать ей никакого повода даже задуматься об этом.

Ридон организовал доставку ярких и сочных фруктов с Тамаюна, чтобы радовать Элоизу. Он заметил, что ей понравился вкус ваккабры – красного плода необычной формы, наполненного сладко-кислой мякотью. Ридон договорился, что торговцы с Тамаюна будут каждый день привозить для Элоизы свежую ваккабру. Он самолично складывал плоды в красивое блюдо и украшал цветами. Когда девушка просыпалась, а вставала она всегда поздно, то свежайшая ваккабра уже ждала ее рядом с кроватью.

Когда Элоиза желала прогуляться, он бросал все дела и ехал сопровождать ее. Но в тот момент, когда он приходил к ней… Этот момент его смущал.

Всего на долю мгновения Ридон замечал недовольство в глазах Элоизы. Может быть, это ему мерещилось? Может быть, она просто думала тогда о своем? Ведь потом жена улыбалась и смеялась, Ридон мог поспорить, что ей было хорошо с ним. А, может быть, он ошибался?

Но самым ценным для него было смотреть на мир глазами супруги. В совместных поездках этого ощущения было предостаточно. Можно было взять ее за руку и вместе глядеть в окно.

Иногда Ридон ругал сам себя и старался остановить неуместные чувства. Он, который всегда относился к женщинам легко, теперь попался в ловушку, из которой не хотел выходить.

Странное состояние брата не могло укрыться от Ната.

– Ридон, я не узнаю тебя, – от внимательного Ната нельзя было спрятаться. Он видел все, замечал малейшие детали и нюансы поведения.

Ридон улыбнулся:

– Все хорошо, не стоит беспокоиться.

Но Нат уже перегородил брату дорогу.

– Я хорошо тебя знаю, и вот эта затаенная печаль в глазах, это – предвестник изменений.

Ридон испуганно посмотрел на Ната и замахал рукой, открещиваясь от нелепых предположений.

– Что ты говоришь? Какая печаль? У нас все замечательно.

– Каждый раз, как ты собирался отправить рабыню прочь, я замечал у тебя такое выражение лица. Но Элоиза не игрушка, она – знатная дворянка, и такие перемены будут просто непонятны большинству подданных.

Ридон молчал, отвернувшись. Нат все больше удостоверялся, что с братом не все в порядке.

– Послушай меня, Ридон. Я тебе не враг, ты же знаешь. Если что-то беспокоит, просто расскажи. Может мне удастся помочь.

Радужные блики от света, проникающего через заросли сада, нежно мелькали на серых стенах.

– Нат, понимаешь, я не уверен в ее чувствах ко мне.

Брат сразу помрачнел:

– Ты можешь рассказать что-нибудь конкретное? – тихо поинтересовался он.

– В том то и дело, что нет! Все нормально, Элоиза улыбается, смеется. Я даже могу сказать, что мы счастливы…

– Так в чем проблема? Может быть, ты просто все придумал?

– Может быть… Но беспокойство усиливается. Это можно назвать тенью, брошенной на наш брак. Иногда я ловлю ее странные взгляды, которые практически моментально меняются. Я думаю об их причине и прихожу к выводу, что это случайность. Но потом опять и опять.

– Ридон, самое главное, что она отдает себе отчет в том, что тебя надо любить, даже если это и не так. Я понимаю ее, фактически ты своим напором заставил ее выйти замуж. Девушка еще находится в растерянности. Ты должен дать ей время, чтобы новые чувства проросли в ее душу.

Слова Ната ободряли и успокаивали, он всегда умел поддержать и найти нужные фразы.

– Ты, правда, так считаешь?

– Конечно. Просто дай ей время, люби ее, как и прежде. Элоиза воспитанная и серьезная девушка, у таких, как она, все происходит постепенно. Уверен, она еще ответит взаимностью, еще оценит твои чувства.

Ридон улыбнулся. Конечно, Элоизе просто нужно время, он слишком многого хочет от нее. Вот дурак, хотел все и сразу.

Нат наблюдал, как его брат ожил, и улыбка на встревоженном лице стала более естественной. Возможно, так и есть, Элоиза еще не оценила его чувства. Но есть вероятность, что тут нечто иное. Нат всегда был склонен видеть в людях прежде всего намеки на их плохую сторону. В этот раз его внутреннее чутье сразу сделало заметки для наблюдения. Все может быть совсем иначе.

Заурэ не сразу поняла, кто это сказал. Она не могла поверить, что возглас исходил не от чистильщиков, а от кого-то другого. Девушка не могла найти источник звука и переключить внимание на этого человека.

Страх еще не отпускал душу, намертво вцепившись в нее.

По залу прошел удивленный шепот:

– Алласец! Ее купил алласец!

Представители разных народностей сворачивали шеи, чтобы увидеть этого человека. Он был сзади, в полутени, но Заурэ смогла разглядеть абсолютно лысую голову, на которой были нарисованы черные знаки. Алласец был одет в длинное белое одеяние, отделанное блестящими узорами и золотистой тесьмой. Лица в полумраке она не видела, но до сих пор не могла успокоиться, бормоча вопросы:

– Алласец – это не страшно, да? Они не убивают рабов?

Мужчина из их группы с силой тряхнул ее за плечи:

– Слушай, дура, я не знаю, за какие заслуги тебя купил алласец, но величайшее счастье просто прислуживать этим сущностям. А ты, как идиотка, повторяешь – убьют! Да я согласился бы, чтобы меня тысячу раз убили алласцы, чем один раз чистильщики.

Заурэ широко открыла глаза и с ужасом его слушала. В ее голове только и улавливалось одно слово – убили.

Мужчина понял, что девушка не в себе и отпустил ее.

– Совсем глупая, – покачал он головой.

А к Заурэ уже шли наблюдатели Центра Пересечений в белой форме. Они отключили охранные сигналы, и девушка смогла отойти от других несчастных, ожидавших своей участи.

– Прощайте, – сказала она им.

Люди кивали или отворачивались, кто-то вытирал слезы. Смотреть на это было очень больно. Но, она не могла не заметить, что во многих глазах читалась откровенная зависть. Чему они завидуют? В ее судьбе ничего не изменится, она в этом уверена.

И Заурэ пошла в неизвестность, туда, где будет продолжаться или закончится ее жизнь.

Девушку провели между рядов покупателей и подтолкнули к высокому лысому человеку в белом. Заурэ боялась поднять глаза, но уже сейчас видела, что он намного выше ее, почти на четыре головы. Девушка боялась взглянуть ему в лицо. Страх неизвестности и ужас от того, что она может прочитать недоброе в его взгляде.

– Поклонись господину, – сказал наблюдатель.

Заурэ неловко опустила голову.

– Не нужно, – услышала она мелодичный голос алласца.

Странно. Он не любит почести? А, может быть, просто небрежен и груб? Но голос… Заурэ заметила, что на Шимарре ни у кого не было подобного тембра.

Может ли его обладатель быть жестоким?

Заурэ пошла вслед за алласцем, она двигалась немного поодаль, потому что идти рядом считалось непочтительным для таких, как она. Люди вокруг шушукались, оценивающе и удивленно ее рассматривали и с недоумением перешептывались. Алласец шел, не оборачиваясь, и Заурэ старалась не отставать от него.

Она находилась в странном состоянии, похожем на транс. Все казалось нереальным, такое просто не могло произойти.

И куда она идет с этим человеком? Человек ли он вообще?

Заурэ с испугом посмотрелана странные узоры, находившиеся на его голове. Никогда она не видела таких жутких иероглифов. Жители Мараны редко брили головы. Обычно подобные прически были у палачей и надсмотрщиков на Шимарре. И это был еще один повод опасаться алласца. Да, Заурэ слышала, что они совсем другие, но кто его знает, в чем выражается это отличие? Никто не знал подробностей, любые детали их жизни были тайной.

Они подошли к выходу из здания и алласец должен был оставить метку в ее поле в присутствии служащих. Без этого пленница не могла покинуть здание.

Служащие уже ждали их у выхода. Увидев алласца, они поклонились.

– Господин, давайте мы все быстро сделаем, подождите.

Алласец подошел к круглому окну и остановился, глядя в него. Заурэ никак не удавалось разглядеть его лицо. Почему он не смотрит на нее? Не разглядывает, не дает приказаний?

– Ай! – девушка вскрикнула от боли.

Служащие нанесли на ее лопатку метку рабства, особую отметину, по которой ее смогут найти в любой точке Конгломерата, любой системе их Сектора вселенной. Люди говорили, что следы такой метки остаются и после смерти, когда душа продолжает свой путь. Тогда она снова притягивает ее к своим обязанностям и напоминает о том, что было. Многие пытались избавиться от метки с помощью местных колдунов, но еще никому это не удалось сделать.

И вот, теперь эта печать на ней… На Шимарре она была рабыней без метки, запертой во внутреннем пространстве дворца. Но здесь все по-другому. Она навеки соединена с этим человеком.

Алласец обернулся, наконец-то девушка смогла его разглядеть. Правильное лицо не выражало никаких эмоций. Гладкое, можно даже сказать, красивое, но слишком правильное. Что-то неестественное было в его облике. Прозрачные голубые глаза не выражали никаких эмоций. Он внимательно посмотрел на нее и Заурэ приоткрыла от удивления рот, засмотревшись. У алласца все-таки были поразительные, ярко-синие глаза, живые и умные.

– Идем!

Стражники отступили и Заурэ покинула здание вместе с ним. За пределами Центра Пересечений находилась небольшая площадка для различных летательных аппаратов. Воздух, только сейчас она почувствовала, что в нем летают ароматы цветов. Неужели она совсем забыла про сезон цветения? Страх стал настолько естественным состоянием, что девушка уже не обращала внимания на природу. Искусственный вакуум боли и ужаса был прорван сейчас.

Пленница с удивлением обнаружила, что успокаивается. Мысли об отнятом ребенке ушли на второй план. Да, он сейчас с Ридоном, отец сможет о нем хорошо позаботиться. Ей нечего бояться… Жар исходил от ладони алласца, словно поток сильной энергии пытался врачевать ее душу, не задавая ни единого вопроса. Заурэ просто шла, нет, плавно плыла по дорожке… Представители разных планет подходили к своим кораблям, покидали Марану или возвращались. Заурэ заметила чистильщиков у длинного овального аппарата оранжевого цвета. Отзвук страха в душе немедленно дал о себе знать. Но девушка сразу успокоилась, они и не думали смотреть в ее сторону. Какой аппарат принадлежит алласцу? Тот, шарообразный, или, быть может, красивый золотистый диск?

Заметив ее внимание к машинам, алласец повернулся и впервые заговорил:

– Я не пользуюсь подобными приборами.

Он плавно взмахнул рукой.

Пространство перед ними распахнулось, и образовалась арка, в которой возник совершенно другой мир. Ошарашенные посетители торгов замерли, изумленно глядя, как он заходит с только что купленной пленницей в этот портал.

Все их приспособления и жизнь в одно мгновение стали такими мелкими…Они только что были среди них и исчезли, не оставив и следа. Ход в иной мир растворился в воздухе. А посетители все продолжали стоять, беспомощно поглядывая на пространство, хранящее память о чуде.

Маян начал модулировать помещение для восстановления человека и обретения им другого «Я». Для такого преображения было нужно много сил, и Маян не торопился, воссоздавая живую оболочку сияющих стен, наполненных активным разумом.

Стены чувствовали его и откликались на мысли, это позволит в будущем получить контроль над восстановлением человека. А он уже сумеет расшевелить его ум. От предвкушения собственной значимости возникала эйфория. Наконец-то он сможет показать, кем он является на самом деле. Он не ведомое по воле матери и наставников существо, а сам по себе —лидер. Мудрый и добрый наставник. Он мечтал быть именно таким.

Сначала Маян хотел найти подопечного на астероиде преступников, а их было разбросано великое множество по сектору. Но, подумав, понял, что не хочет связываться с сомнительными личностями. Эти люди нарушили законы, значит, могут повторить подобное и с ним. Никто не застрахован от предательства в будущем. Ведь механизмы судьбы ему еще неведомы. Только паланэ могут знать о таких нюансах. Возможно, и Силур излишне доверился кому-то и потерял все. Нет, он должен быть осторожнее. Маян был очень консервативен в таких вещах и даже не считал нужным считывать память осужденных, чтобы лишний раз не затемниться и не начать им сочувствовать. Нет, человек должен быть другим, нужна невинная жертва, лишенная возможностей из-за обстоятельств.

Поэтому его выбор пал на рабов.

Так Маян снова оказался на Маране. Это место притягивало и пугало одновременно. Великолепные дворцы, продвинутая по людским меркам цивилизация, с которой активно делились технологиями. И там же большой рынок рабов – Центр Пересечений в столице Конгломерата планет.

Маян появился там без предупреждения, заранее. Он сделал это ночью, чтобы не привлекать излишнее внимание. Но, все равно, на него смотрели, широко раскрыв глаза и сначала думая, что алласец здесь просто для наведения порядка. Они не вмешиваются, алласцы выше торгов и суеты. Статус позволил ему навести справки о тех, кто будет выставлен на продажу. Никто из наблюдателей не сопротивлялся. В их головах даже не было понимания, что он не имеет к ним никакого отношения, и они не обязаны раскрывать все детали перед гостем. Такое редкое явление, как визит алласца, заставил их ощутить гипнотическое почтение перед ним.

Маян быстро просканировал информацию обо всех. Но наибольший интерес вызвала Заурэ. Грандиозное падение и боль, полная потеря энергии и желания бороться за свою жизнь. Стертые воспоминания. Когда он увидел эту несчастную пленницу, не составило труда ощутить ее боль и страх, потерю любви и полную умственную пустоту. Несчастнее существа не придумать, при этом душевные качества не утеряны, что было для него очень важно. Он не хотел бы прямо вмешиваться в Закон Равновесия и перекраивать полярность души. Для себя Маян принял решение, но до последнего в нем еще сидела неуверенность в собственном поступке.

Но подали голос чистильщики, и Маян уже не смог сдержать эмоций… Будь, что будет. Это, прежде всего, важно ему самому.

Алласец подвел Заурэ к зданию овальной формы. Прикоснувшись к его поверхности правой рукой, он открыл дверь. Но это не была дверь в привычном понимании, скорее исчезла на время часть прозрачной стены странного дома. Заходя вслед за алласцем, Заурэ обратила внимание на эту перегородку, она была живой и пульсировала разноцветными огнями внутри.

– Этот дом – часть меня, – впервые заговорил незнакомец.

Заурэ непонимающе посмотрела на него.

– Все вокруг – результат моих мыслей.

– Вы спроектировали это?

Он усмехнулся:

– Ну, в каком-то роде, да, я – архитектор этого маленького мира, как и другие его обитатели. Пришлось отдать немного силы, чтобы материализовать предметы. Но в вашей галактике не может быть по-другому. Там, у себя, я отдыхаю и воспринимаю мир сразу в одном единстве.

Алласец остановился, заметив, что девушка не понимает его и удивленно слушает незнакомые ей словосочетания.

– Я не буду сейчас говорить ни о чем подобном. Иди в помещение, которое я приготовил для тебя и сначала просто выспись и приди в себя.

– И это все? Я больше ничего не должна делать? – удивленно переспросила Заурэ.

Взгляд Маяна стал пронизывающим, словно он сканировал ее мысли. Алласец помрачнел.

– Похоже, ты не видела в этой жизни ничего хорошего и ждешь подобного поведения и от меня. Хочу сразу сказать – мне не нужны отношения с тобой, секс или любого рода обязанности в виде тяжелого труда. Мне даже физически больно ощущать, что ты можешь ассоциировать меня с подобными поступками.

– Я… Я не сказала ничего такого.

– Подумала настолько проникновенно, что считать не составило труда.

Заурэ растерялась.

– Но зачем тогда вы меня купили? Здесь рабов приобретают для работы или…

– Как ограничен этот мир, – усмехнулся алласец. – Я купил тебя для эксперимента. Мне стало интересно, сможет ли это забитое и униженное существо раскрыть свое сознание? Сможет ли оно переступить через унижения и стать совсем иным человеком? Мне просто стало интересно.

Заурэ не понимала. Просто стало интересно? Переступить через сознание? Что он хочет делать и для чего все это? Но в одном она была теперь уверена, алласец не причинит ей страданий.