Кровь отверженных
Дотти медленно покачала головой.
– Я не знала, что делать. Должна ли запретить ей встречаться с ним? Или разрешить проводить с ним все свободное время?
– С юными девушками всегда такая проблема, – согласилась Лена. – Вы все еще ходите в церковь?
– Да, конечно, – закивала Дотти. – Для меня это – большое утешение.
– Вы уже сделали распоряжения? Вероятно, по этому случаю все соберутся на заупокойную молитву?
Дотти вздохнула.
– Не знаю. Я просто…
Она замолчала, высморкалась в платок.
– Думаю, ей нравился проповедник Файн. Он приходил к нам, разговаривал с ней. И Брэд Огивенс – тоже. Церковь поручила ему работу с молодежью.
– Вот как? – спросила Лена.
– Да. Брэд – активный общественник.
– А проповедник Файн приходил к вам, когда Дженни забросила церковь?
– Да, – кивнула Дотти, по-видимому, ей нравилось, что она способна вспомнить нечто важное. – Он пришел после того, как она пропустила две воскресные службы.
– Вы слышали, что она ему сказала?
– Нет, – ответила Дотти. – Они были в кабинете, и я не хотела мешать.
Она продолжила, кое-что припомнив:
– Через неделю после разговора он позвонил по телефону, но она велела сказать, что ее нет. Это, должно быть, была суббота, потому что днем я была дома. Помню, что в тот день ей еще дважды звонили, и она оба раза не подходила к телефону.
– Вам это не показалось странным?
– Тогда – нет, – ответила Дотти. – Кажется, дело было в феврале. Помню, я почувствовала облегчение, когда она больше не захотела встречаться с Марком.
– Она с ним поссорилась?
Дотти пожала плечами.
– Все, что я знаю, это то, что она его возненавидела. Начала с того, что проводила с ним все свободное время, а кончила ненавистью.
– Эта ненависть из разряда тех, когда девушка готова стереть в порошок парня, потому что он не зовет ее погулять?
Дотти откинулась на спинку стула и строго посмотрела на Лену. Кажется, она догадалась, что разговор с ней затеян не для того, чтобы обелить Дженни, а чтобы выявить ее вину.
Лена повторила вопрос.
– Нет, – резко ответила Дотти. – Конечно, нет.
– Вы уверены?
– Примерно в это время его арестовали, – сказала Дотти; видимо, она почувствовала себя увереннее, напомнив о криминальном проступке Марка. – За нападение. Он напал на свою сестру.
Джеффри обругал себя за то, что не проверил это раньше. Снял телефонную трубку и набрал номер Марлы.
– Да? – сказала Марла.
– Принеси мне дело, – вполголоса произнес Джеффри. – Дело Марка Паттерсона.
– Вчерашнего подростка?
– Да.
– Сейчас, – сказала она и повесила трубку.
Когда Джеффри снова взглянул на комнату переговоров, атмосфера там резко изменилась. Дотти Уивер сидела, сердито сжав губы.
– Может, хотите что-нибудь выпить? – спросила ее Лена.
– Нет, спасибо.
– Вы знали, что в прошлом году ваша дочь повредила руку?
Дотти удивилась и спросила у Сары:
– Она что же, обращалась к вам без меня?
– Нет, – ответила Сара.
Она сердилась, но не на Дотти Уивер.
Лена усилила давление.
– Ваша дочь интересовалась культурой Африки или Ближнего Востока?
Дотти непонимающе покачала головой.
– Конечно, нет. А в чем дело? К чему все эти вопросы?
– Дотти, может, сделаем перерыв? – спросила Сара.
Лена, поерзав на стуле, продолжила вопросы.
– У вашей дочери был усталостный перелом в тазовом поясе, миссис Уивер. Вы знали об этом?
Дотти безмолвно пошевелила губами.
– Вероятно, ее изнасиловали, – сказала Лена; сделала паузу и потом ровным голосом добавила: – Грубо изнасиловали.
– Я не… – Дотти повернулась к Саре, а потом снова к Лене. – Я не понимаю.
– А как насчет шрамов на ее руках и ногах? – продолжила Лена. – Почему они появились? Зачем ваша дочь резала себя?
– Резала себя? – поразилась Дотти. – О чем вы говорите?
– На всем ее теле были порезы. Судя по всему, она их сама себе наносила. Как получилось, что вы о них не знали?
– Я не видела ее обнаженной, – сказала Дотти. – И одежду она носила закрытую. Я никогда…
Лена прервала ее.
– Вы знали, что полгода назад она перенесла операцию?
– Операцию? – переспросила Дотти. – Да что вы такое говорите?
– Не операцию, – вмешалась Сара и положила ладонь на руку Дотти. – Дотти, когда я осматривала Дженни…
Лена открыла папку с делом и бросила через стол фотографию, потом еще одну. Со своего места Джеффри не видел, какие это фотографии, но понимал по выражению лица Дотти, на что в данный момент смотрит мать.
– О господи, девочка моя!
Дотти прижала ко рту руку.
– Лена! – воскликнула Сара и прикрыла фотографии.
Попыталась их убрать, но Дотти ее остановила. Они несколько секунд боролись. В результате Сара нехотя уступила.
– Чт-то ж это такое? – заикаясь, спросила Дотти.
Дрожащей рукой она поднесла фотографию к глазам.
Лена казалась довольной. Она повернулась к зеркалу, в сторону Джеффри, и торжествующе вскинула бровь.
Сара положила руку Дотти на плечо.
– Позвольте я возьму это, – она попыталась забрать фотографию.
– О господи, господи, – громко всхлипывала женщина. – Деточка моя. Кто это с тобой сделал?
Сара повернулась к Лене, и Джеффри увидел, как глаза ее полыхнули огнем. Лена пожала плечами, словно говоря: «А чего ты ожидала?»
– О господи, господи… – прошептала Дотти и вдруг замолчала.
Ее тело обмякло, и Сара лишь успела смягчить удар осевшего на пол тела. Дотти потеряла сознание.
Джеффри стоял в коридоре возле комнаты переговоров, разговаривал с Леной.
– Нам нужно немедленно встретиться с Марком Паттерсоном, – сказал он. – Сара сама проведет собрание, посвященное результатам вскрытия.
Лена глянула через плечо. Сара довела Дотти до ее автомобиля, после того как уверилась, что женщина оправилась.
– Марла сейчас даст нам его адрес, – сказал Джеффри. – Возможно, все произошло не без его участия. Надеюсь, что мы застанем дома и его сестру.
Лена кивнула.
– Вы хотите, чтобы я поговорила с сестрой, пока вы допрашиваете Марка?
– Там видно будет, – ответил Джеффри. – Мне бы хотелось встретиться и с этим священником.
В глазах Лены что-то промелькнуло.
– Он из моей церкви, – сказала она. – Вернее, не из моей, но туда ходит Хэнк, и я его иногда сопровождаю.
Она пожала плечами.
– От нечего делать. Я ведь человек не религиозный.
– Да, – согласился Джеффри, удивляясь тому, что она сообщила.
После того, что с ней произошло, она впервые проявила склонность к желанию вести беседу. Он подумал, что участие в расследовании, возможно, пойдет ей на пользу.
– Я собираюсь снять Брэда с дежурства, – сказал Джеффри. – Хочу поговорить с ним о Файне.
– Вы думаете, это Файн виновен в том, что случилось с Дженни?
Джеффри сунул руки в карманы. Он не мог представить себе человека, искалечившего ребенка, однако кто-то ведь это сделал.
– Нам нужно узнать, был ли Файн с детьми в то Рождество.
– Может, я смогу…
Лена умолкла, так как в этот момент громко хлопнула дверь.
Джеффри повернулся. Дверью хлопнула Сара. Уже по одной походке видно было, что она страшно рассержена.
Не дойдя до них десяти футов, она начала кричать:
– Что ты себе позволила? Как ты могла так с ней поступить?
Лена опустила руки. Джеффри заметил, как сжались ее кулаки. Сара подошла к ним вплотную.
Лена отодвинулась и прижалась спиной к стене. Ее руки были по-прежнему сжаты, а голос тверд, когда она произнесла:
– Я делала свою работу.
– Свою работу? – Сара разъяренно посмотрела ей в лицо. Она была на добрые шесть дюймов выше Лены и в полной мере пользовалась преимуществом роста.
– По-твоему, мучить женщину, только что потерявшую своего ребенка, это – работа? А показывать ей фотографии – тоже работа?
У Сары задрожал голос.
– Как ты могла это делать, Лена? Теперь эти фотографии останутся для нее последним воспоминанием о дочери.
– Сара, – попробовал вмешаться Джеффри, но Сара наклонилась и что-то шепнула на ухо Лене.
Он не слышал, что именно, но реакция Лены была мгновенной. Ее плечи опустились, и она напомнила Джеффри котенка, которого схватили за шкирку.
Сара увидела это, и ее лицо отразило чувство вины. Она прижала руку ко рту, словно хотела забрать свои слова обратно.
– Извини, – сказала она Лене. – Я очень сожалею. Лена кашлянула и посмотрела в пол.
– Все в порядке, – сказала она, хотя видно было, что это не так.
Сара, должно быть, сообразила, что загораживает Лене дорогу, и сделала шаг назад.
– Лена, прости, пожалуйста, – сказала она. – Я не имела права говорить этого.
Лена подняла руку, не желая больше ничего слышать. Сделала глубокий вдох и сказала:
– Я подожду тебя в машине.
Эти слова предназначались Джеффри.
– Хорошо, – сказал он Лене, пошарил в кармане и протянул ей ключи, но она не взяла их, а раскрыла ладонь, с тем чтобы он ей их бросил.
– Хорошо, – сказала Лена и зажала ключи в кулаке.
Она не смотрела ни на Джеффри, ни на Сару. Глядя в пол, пошла по коридору. Вид у нее был потерянный. То, что сказала ей Сара, по-видимому, потрясло ее до основания.
Джеффри повернулся к Саре, не понимая, что произошло, и почему.
– Что, черт побери, ты ей сказала?
Сара покачала головой и прикрыла глаза рукой.
– Ох, Джефф, – сказала она. – Зачем я только это сказала?
7
Лена сидела в «линкольне» Джеффри. Тело было страшно напряжено. Она задыхалась и чувствовала легкое головокружение. Боялась, что потеряет сознание. Кожа покрылась испариной, но не потому, что в машине было жарко. Было такое ощущение, словно она дотронулась до оголенного электрического провода.
– Ведьма, – выдохнула она, думая о Саре Линтон. – Глупая ведьма.
Она словно надеялась изгнать из памяти то, что ей только что довелось услышать.
В мозгу крутились слова Сары. «Теперь ты понимаешь, что значит причинить боль человеку».
Сара сказала «причинить боль», но Лена понимала, что на самом деле та имела в виду: «Теперь ты понимаешь, что значит изнасиловать человека».
– К черту! – воскликнула Лена, стараясь криком заглушить звучавшие в голове слова; стукнула по приборной доске, прокляла Сару Линтон, а вместе с ней и свою дурацкую работу.
Там, в комнате переговоров, с пристрастием допрашивая Дотти Уивер, Лена после долгого перерыва почувствовала себя человеком, а Сара одной фразой убрала это ощущение.
– К черту! – снова крикнула Лена охрипшим от усилия голосом.
Ей хотелось плакать, но слез не осталось, а грудь распирала бессильная злость. Все мышцы были напряжены. Ей хотелось приподнять автомобиль и с размаху бросить его о землю.
– Прекрати, прекрати, прекрати, – внушала себе Лена, стараясь успокоиться.
К приходу Джеффри ей необходимо взять себя в руки, потому что он расскажет Саре – ведь он с ней спит. Не хватает еще, чтобы она узнала, как ранили Лену ее слова.
Лена хмыкнула при воспоминании о неловком извинении Сары. Словно это могло помочь! Сара прекрасно понимала, что говорит. Единственная причина, по которой она извинилась, состояла в том, что свою мысль она произнесла вслух. Мало того, что ведьма, она к тому же и труслива.
Лена снова глубоко вздохнула.
– Все нормально, – прошептала она. – Не обращай внимания. Это ничего не значит.
Через две минуты она почувствовала себя лучше. Сердце колотилось уже не так сильно, и спазм в животе прошел. Лена продолжала напоминать себе, что она сильная: прошла через страшные испытания и ничего – выжила. То, что думает о ней Сара Линтон, – пустяк по сравнению с куда более серьезными вещами. Что действительно имеет значение, так это то, что Лена может делать свою работу. Она хорошо поработала: сумела получить важные сведения. Если бы допрос вела Сара, то она ушла бы ни с чем.
Лена глянула на часы. Она и не заметила, как пролетело время. Хэнк, наверное, удивляется, куда она запропастилась. В церковь ей сегодня с ним идти не придется.
В консоли автомобиля имелся сотовый телефон. Чтобы позвонить, пришлось включить двигатель. Лена нажала на кнопку кондиционера и приоткрыла окно, выпуская из машины нагретый воздух. Покуда заряжался телефон, она посматривала в сторону участка – не идет ли Джеффри.
Хэнк снял трубку после первого же звонка.
– Алло?
– Это я, – сказала она.
На другом конце провода повисла пауза, и Лена поняла, что ее голос звучит взволнованно: она еще не остыла от стычки с Сарой. Слава богу, Хэнк не спросил, что случилось.
– Я не смогу пойти в церковь, – сказала она.
– Вот как? – сказал он.
– Сегодня мы с Джеффри должны провести допрос, – сказала она, хотя поначалу и не собиралась давать объяснение Хэнку Нортону. – Возможно, это займет немало времени. Так что езжай без меня.
Ее голос погрустнел: она представила, как вернется и будет одна в пустом доме.
– Ли? – сказал Хэнк, очевидно почувствовав ее страх. – Я могу остаться, если захочешь.
– Не глупи, – возразила она, голос прозвучал не слишком убедительно. – Я не трехлетний ребенок.
– Ты можешь прийти попозже, – нерешительно сказал Хэнк. – Хор послушаешь.
При воспоминании о концерте Лены заныла душа. Когда Хэнк вернется домой, на улице будет уже темно, и в доме – тоже, как бы много огней она ни зажгла.
– Мне, кстати, завтра нужно подняться пораньше – бар проверить, – сказал Хэнк. – Пожалуй, приду домой сразу после службы.
– Хэнк, – сердце Лены рвалось из груди. – Послушай, иди на свой чертов концерт, хорошо? Я не хочу, чтобы ты опекал меня, словно маленькую. Ступай, не выводи меня из себя.
Ударил солнечный луч – открылась дверь, и из здания вышел Джеффри. Следом бежала Марла Саммс – протягивала шефу папку с документами.
– Ты уверена? – спросил Хэнк.
– Да, – ответила она, не рассуждая. – Послушай, мне пора. Увидимся, когда вернешься домой.
Лена повесила трубку, не дожидаясь ответа.
– Господи! – воскликнул Джеффри, едва успев открыть дверь автомобиля. – Кондиционер работает? – спросил он и бросил ей папку, переданную Марлой.
– Да, – пробормотала Лена.
Она пересела на пассажирское место и бессознательно отодвинулась к самой двери. Если Джеффри и заметил это, то никак не прокомментировал.
Джеффри швырнул пиджак на заднее сиденье.
– Я говорил но телефону, – сказал он, вид у него был озабоченный. – Моя мать получила травму. Я должен ехать в Алабаму.
– Сейчас? – спросила Лена и взялась за дверную ручку.
Она подумала, что ей нужно позвонить Хэнку из своего автомобиля и попросить, чтобы он ее подождал.
– Нет, – сказал Джеффри, заметив ее движение. – Вечером.
– Хорошо, – "сказала она, но не убрала пальцы с ручки, делая вид, что они лежали там просто так.
– Так некстати уезжать в разгар дела. Может, Марк Паттерсон прояснит ситуацию.
– Вы что же, думаете, все дело в размолвке? – спросила Лена.
– Возможно, он скажет о других девушках, о матери ребенка.
Лена кивнула, хотя подумала, что вряд ли это случится.
– Я говорил с Брэдом. В Рождество Файн не ездил с детьми кататься на лыжах. – Джеффри нахмурился. – Позвоню Брэду после разговора с Марком. Возможно, заставлю его вспомнить что-нибудь еще.
Он помолчал.
– Уверен, он бы сказал, если бы там и в самом деле что-то произошло.
– Да, – согласилась Лена.
Брэд был из породы копов, что собственную мать задержат за переход улицы на красный свет.
– Первым делом вы с Брэдом завтра поговорите с учителями Дженни Уивер. Побольше узнайте о ее характере, о том, с кем она дружила. С девочками тоже поговорите, с теми, кто ездил кататься на лыжах вместе с Дженни и Лэйси. Возможно, они ходят в ту же школу.
– Хорошо.
– В Алабаму я не могу не поехать, иначе сам бы все сделал.
– Не беспокойтесь, – сказала она, не понимая, зачем он извиняется.
С технической точки зрения на нем лежала ответственность. Однако в данный момент Джеффри вряд ли смог бы далеко продвинуться. Если Марк не укажет ни на кого пальцем, им и ухватиться не за что.
– Хочу также, чтобы ты как можно раньше поговорила с Файном.
Он взглянул на часы и продолжил:
– Завтра утром. К священнику возьми с собой Фрэнка, а не Брэда.
– Хорошо, – сказала она.
– Ты сказала, что знаешь его… священника, – начал Джеффри и пустил автомобиль задним ходом. – Думаешь, он способен на это?
– На что? – спросила Лена, а потом вспомнила суть дела. – Нет, – ответила она. – Он неплохой человек. Просто я с ним не общаюсь.
Джеффри бросил на нее красноречивый взгляд: дескать, а с кем ты общаешься?
– Кстати, я договорилась с ним о встрече завтра вечером, – сказала Лена.
– Договорилась?
Лена глянула на приборную доску.
– Вы мне сами раньше это советовали, – напомнила она, – поговорить с кем-нибудь по душам.
– Может, на эту тему тебе не следовало бы…
– Нет, – заявила она. – Я хочу это сделать.
Попыталась улыбнуться, но улыбка вышла фальшивой – Лена и сама это почувствовала.
– Я его удивлю, верно? Он подумает, что я пришла на терапевтический сеанс, а я вдруг спрошу его о Дженни и Паттерсонах.
Джеффри, нахмурившись, вывел автомобиль со стоянки.
– Мне это как-то не нравится.
– Вы сами говорили, что во время интервью лучше всего застать собеседника врасплох, – напомнила она, не позволяя отчаянию прорваться в голосе. – Кроме того, Хэнк сам хотел с ним встретиться. Не то чтобы я…
Лена поискала нужное слово и, не найдя его, заявила:
– Я не стану говорить с ним по душам, хорошо? Он странный. Я ему не доверяю.
– Почему?
– Не доверяю, и все, – ответила она. – Интуитивно.
– Но ты не думаешь, что это его работа?
Она пожала плечами, изыскивая способ пойти на попятную. Как бы объяснить Джеффри, что главная причина ее недоверия к Дейву Файну кроется в том, что он – проповедник? В этом отношении Джеффри не умнее Хэнка. Неужели нельзя понять: как ей, изнасилованной религиозным маньяком, захочется говорить об этом с проповедником?
– Не знаю, может, он на это и способен, – сказала она. Ложь, кажется, примирила ее с Джеффри.
– Хорошо. Только возьми с собой Фрэнка.
– Обязательно.
– Это не допрос. Просто мы пытаемся выяснить, что ему об этом известно. Не дави на него.
– Знаю.
– Поговори еще с кем-нибудь, – сказал он. – Это условие, Лена. Я позволил тебе так рано вернуться на работу, потому что ты пообещала поговорить с кем-нибудь о том, что произошло.
– Да, – кивнула она. – Обязательно поговорю. Он смотрел на нее, пытаясь понять, что у нее па уме. Она сменила тему:
– Как она? Я о вашей матери.
– Спасибо, ничего, – ответил он. – А ты как себя чувствуешь?
– Нормально, – с подчеркнутым спокойствием произнесла она.
– Этот разговор с Сарой…
– Все в порядке, – прервала она таким тоном, что будь на его месте Хэнк, то он бы тут же заткнулся.
Джеффри, разумеется, не был Хэнком Нортоном. Он не отступил:
– Ты уверена?
– Да.
И для убедительности она спросила о Саре:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Роберт Эдуард Ли (1807–1870), главнокомандующий армией южан в Гражданской войне Североамериканских Соединенных Штатов. – Здесь и далее примеч. ред.
Вы ознакомились с фрагментом книги.