ВладИслав и Зверь

1. Богомол необыкновенный

Всё неуловимо, но кардинально изменилось. Наказывал ведь ему дедушка не открывать эту книгу! Что теперь будет? В воздухе свежесть. И если бы так, как после грозы!

Решившись, ребёнок открыл плексипластиковую дверь, чтобы выйти из дома. Как всегда, система обрызгала его от ожогов старлайтексом. Белый свет заставил зажмуриться. Обычно их небольшой оазис был в разных оттенках зелёного, но теперь всё скрыто лёгким веществом, мельчайшие частицы которого, похожие на цветы, ещё и сияли. «Красиво! Надеюсь, не смертельно, – подумал шестилетний мальчик, – хотя все всё равно умрём… Какая разница, от чего?!»

Вчера ребёнок понял, что все смертны. Джейран – пустынная газель, которую он подкармливал, – погиб от зубов забредшего в их тихий уголок зверя. Вдруг скоро не станет и дедушки, который сказал, что найдёт хищника? А если зверь разберётся и с ним?! Исчезнут бесконечно занимательные истории, терпкий аромат снадобий, сладкий чай. После и мама канет в… как там говорят?.. в лето?!

Прекрасная и недоступная даже для сына Мариэтта: полубогиня, небожительница… Завистники о ней болтали: «Продажная». Позор её отца – целителя и травника, о ком те же твердили: «Колдун».

Её сын до сих пор не знает, любит ли она его. Наверное, он имеет для неё значение, но она так редко приезжает, так мало проводит с ним времени – даже здесь. Говорит только о себе, ничего толком не рассказывая. Чем занимается? Вспоминает ли о сыне так же часто, как он о ней?

Вечно занятая собой, как стало возможно, она отдала малыша его деду – на лоно природы. И она может вмиг умереть?

А он сам? Идея о собственной смерти никак не укладывалась в детской голове.

Мальчик всё-таки решился выйти во двор. Дед ведь рассказывал ему, что иногда всё, особенно в горах, покрывал «сенг» – замёрзшая вода, редкая в пустынях. Мальчишка по-кошачьи осторожно коснулся белого «покрывала». Тёплое! Странно, ведь твёрдая вода должна быть холодной.

Не следовало ему лезть в волшебную книгу. Предупреждал дедушка! Скоро вернётся, тогда… Вряд ли накажет внука, но проснётся опять больно кусающий тебя стыд. «Владик, ну, как же так», – и дед сокрушённо покачает головой, как было, когда внук случайно разбил волшебный шар.

Достать снова ту книгу? А если станет хуже?! Самому убрать всё это белое чудо, наверное, нереально. И тут он заметил на голой ветке зелёный… лист? Но ураган недавно всё с ветвей сорвал. Заинтересовавшись, мальчик приблизился к странному созданию, оставляя за собой цепочку следов. Постарался рассмотреть. «Веточка» шевельнулась.

Треугольная голова, огромные выпуклые глаза… будто древний ай-дроид! Стоит на задних лапах, а похожие на пилы передние соединены, как в молитве. Пугающая тварь, хотя крылышки милые.

– Привет, я внук целителя, ВладИслав, – прошептал мальчик.

– Говоришь с насекомыми? Не испугаешься, малыш, если один из них тебе ответит?

– Нет. А должен? – он искренне удивился.

– Дитя, у тебя большое будущее, – поклонилось ему странное существо. – Чародеем окажешься!

– Я всё-таки стану волшебником?! А дедушка надеется, что мне дар не перейдёт. Быть чёрным книжником – тяжёлый крест, – процитировал мальчик, – но я хочу!

Богомол «скрипнул», словно засмеялся:

– И поэтому, как только он за порог, ты полез в заклинания, Владик! – голова собеседника повернулась, как у совы. – Откуда такая мощная книга у простого целителя?

– Семейная… А ты что за чудо? – Владик смотрел во все глаза.

– У меня много имён. Например, Камакири – убивающий серпом. А любимое моё – Мантис.

– Ты… убиватель?! – Мальчик затаил дыхание, ему пока не приходилось сталкиваться с такими.

– Хищник! Ем живую плоть… Не отодвигайся! Насекомых, иногда даже птиц.

И богомол пустился в рассказ о себе и сородичах. О том, что его сородичи везде в почёте. Что их образ наносят на рукоять меча в качестве символа воинственности. Что в Пустынях люди даже приписывают богомолам способность убивать взглядом.

– …Наговоры! Мы просто видим, кому остались считаные часы. И любезно отмеряем последние минуты: «Тик-тик». Кстати, а скоро старик вернётся?

– Нет… Не надо его ждать! Ему ещё рано отмерять минуты! – разволновался мальчик. И вдруг, с испугом в глазах, шёпотом спросил: – А джейрана не ты загрыз?! – Рука сжалась, чтобы стукнуть по насекомому, но Влад был добрым мальчиком и в последний момент остановился.

– Если старикашка надолго оставил тебя одного, детёныш, то смерть заберёт тебя вместо него! – пошевелил усиками богомол. – С ней не шутят – я должен привести кого-нибудь! Не боишься деда выгораживать?

Мальчик обернулся, чтобы взглянуть на то белое, что накрыло привычный двор, будто тканью мебель перед дальним отъездом. Вспомнились лучистые глаза деда, редкие визиты мамы, капли росы на цветах, бурление снадобий на кухне, сказки на ночь и другие глупости.

– Если очень надо, то забирай… меня… вместо дедушки.

– Тебе рано думать о смерти, хотя ты и мыслишь не хуже взрослого… а старый своё отжил, – назидательно сказал богомол.

– Зато в том мире у меня будут силы, чтоб… разобраться во всём! – Влад смело зажмурился, словно собрался прыгать в пропасть.

Мантис вдруг застрекотал. Вокруг них поднялась метель. Она стала дёргать ребёнка за волосы, толкать в спину. Но внезапно замерла.

– Ох, детёныш! Отобрать жизнь, как конфетку? – вздохнул Мантис, потёр лапы и, скрипнув, внимательно посмотрел на собеседника. – Ладно, уговорил! Попрошу, чтобы вам дали пару месяцев. Готовься поближе познакомиться с мамашей, а то она расслабилась. Прощай, будущий некромаг!

Богомол расправил крылышки, и они неожиданно смогли поднять его в небо. ВладИслав смотрел на удаляющуюся то ли веточку, то ли насекомое, птице-ящера или демона… запятую-точку.

– Владик! Ты что здесь устроил?!

Мальчик бросился к калитке, которую с трудом открыл дедушка.

– Рафа, я залез в волшебную книжку! Я виноват! – радуясь, что они получили отсрочку, заявил Влад, обнимая колени деда.

– На час оставить нельзя! Ну что ты за наказание такое? – проворчал, улыбаясь, Рафа.

Старик был сам виноват: надо лучше прятать магические книги от любопытного внука. Хотя этот ребёнок найдёт всё, особенно – себе проблемы.

Но Рафа совсем не злился на малыша. Тем более, по дороге прихватило сердце. Да так, что сам целитель на миг засомневался – увидит ли ещё внука. А зверя, убившего джейрана, он так и не нашёл.

Северным богам слава, что обошлось с сердцем! Пока Рафу не забрал Чёрный песок, есть время передать потомку опыт, научить защищаться, подготовить к жизни, ведь у юного бастарда она явно будет не из лёгких. Время ещё есть, хотя его так мало. «Тик-тик». Послышалось?

– Запоминай, ВладИслав. Наша цивилизация – не первая на этой древней-древней Земле. Представляешь? До нас жили люди, создавали страны, строили города. Последняя их эра назвалась Кофейной. Она так «взбодрила» мир, что дошло аж до Третьей мировой! – гладил по голове сонного внука Рафа. – Война закончилась, когда взрыв высоко в небе уничтожил всех големов.

– Роботов?

– Тш-ш! Это плохое слово. Правильней сказать «ай-дроидов». Так вот, от мира осталась голая ядерная Пустыня с небольшими островками-оазисами, где живут люди. От прежнего величия теперь осколки: знаний, технологий, языков…

– И Астралия поднялась в небеса?

– Как в сказке, да. А две Большие страны погубили друг… враг врага, – вздохнул дедушка. – Нам остались лишь инструкции к чудесным агрегатам, которые люди создали тогда. Мы пока не смогли повторить ни один.

– М? – боролся со сном внук.

– Наши предки летали на «рак-кетах» к другим планетам. Использовали «терепорт-акцию». Р-раз – и ты переносишься куда пожелаешь! Они модифицировали себя и поэтому стали могущественны, как боги и герои Мар Велла. Не то что мы сейчас… Владик? Спи. Доскажу как-нибудь после.

Игра в слова

– Деда, а кто такая «шлю…»?

– Ха! От кого ты слышал это слово, Владик? – Рафа прекратил толочь в ступке верблюжью колючку для отвара, за которым приехал родственник пациента, и напряженно посмотрел на распахнувшего дверь внука.

– В той комнате дядя шепнул. И на мамин портрет указал пальцем! А это нехорошо, – подошёл мальчик и направил указательный на клиента, странно напоминающего богомола.

– А вот пусть он и объяснит! – потомственный целитель мягко, но твёрдо опустил руку Влада, решительно вышел к «богомолу», который ходил из угла в угол.

В былые времена Рафа развеял бы грубияна в прах! Но колдовство целитель оставил далеко от этого милого дома, где прошло его детство.

Всё здесь как в начале жизни самого целителя: стопки книг, пучки трав, скорпион в банке с маслом… в общем, умиротворение. Юношей Рафа сбежал отсюда в поисках лучшей – красивой и, как оказалось, горькой доли колдуна. Сейчас старик лишь поинтересовался подчёркнуто вежливо:

– Почтенный, поясни, почему ты назвал мою дочь… так.

– Я?! Нет! – побледневший клиент отступил к стене и поспешил добавить, видя суровый взгляд собеседника: – Мальчишка врёт!

– Мой внук не обманывает, – спокойно подойдя, сказал целитель и вдруг схватил мужчину за горло и потянул по стене вверх, чего тот явно не ожидал.

– Что Вы?.. Хозяйка она… борделя! – царапался, лягался «богомол», но Рафа ткнул в болевую точку на его плече. – Извините! На пом…

– Помощь сейчас окажу, – резко отпустив придавленного, целитель попытался вернуться к привычному образу «светлого старца».

– Н-не утруждайтесь! – «богомол», хлопнув дверью, поспешил на улицу. Домашняя Система не завершила даже опрыскивание старлайтексом, так он бежал.

Внук закрыл рот и восхищённо улыбнулся. Никогда ещё он дедушку таким смелым не видел. А из бормотания клиента Влад уловил «хозяйка», что ему тоже понравилось.

– Маме не говори, – виновато произнёс дед, пытаясь успокоить взбесившееся сердце.

Целитель поднял шестилетнего Влада на руки, поднёс к портрету, но не красавицы-дочери, а всей его семьи.

– Помнишь, Владик, кто это?

– Ты! – воскликнул Влад, глядя на изображение рыжего Рафы. Тогда Мариэтта ещё не успела добавить в его шевелюру седины. – Ма и мамина мама – из Од… Оди…

– Олифера! Отлично, беги в свою комнату. – И дед отпустил внука, который отправился играть, не решаясь теперь спорить.

Рафа провёл рукой по изображению жены – такой же синеглазой, как их дочь, грустно улыбнулся ей: «Прости меня… И за то, что я плохо воспитал Мари».

Ему как тёмному целителю было ведомо больше, чем другим. Он знал и многое из того, о чём не рассказывала Мариэтта. Не пытался узнать: образы приходили против его воли. Отец вздохнул. Дочь ведь сбежала, как и он в юности, но на ещё более сомнительную стезю.

«До сих пор замаливаю грехи. Да, пора закрывать лечебную практику, устал я, – понял вдруг Рафа. – Ох, Мари-Мари…» Он решил отправить ей весточку, чтобы скорее приезжала.

За дверями усмехнулся «богомол». Чёрный песок распахнул объятья.

Бордель, а не любовь

– Я тебе говорю, что она… – продолжил убеждать собеседник с синеватой кожей, – это нечто!

– Старина! Женить меня собрался? Зачем тебе терять такого клиента? – мужчина гордо указал на своё некрасивое лицо.

– Не терять! – замахал руками «старина», действительно немолодой, измученный излишествами человек. – Перевести на другой формат! Товар для тебя всё сложней доставать… власть сменилась. Ох, этот Рияд! Вот при старом князе-то… Риск для благородных, а мы-то не из таковских, – он захихикал.

– Что за новенькая? – гость скривился, будто лучшее вино, которым его поили, пришлось не по вкусу.

– Роб, свежайшая северянка… – начал было делец, но Роберт возмутился:

– Отмороженная дылда?! Э, нет!

– Да послушай! Изящна, как местная, но белокожая, светловолосая. Устраивалась сюда певичкой, но ей предложили со мной… побеседовать. И ты посмотришь, – кивнул делец на небольшую сцену, куда из их скрытой пологом «ложи» открывался прекрасный вид.

Вышла блондинка в сияюще-белом платье. Под обжигающими взглядами она приблизилась к краю. Встала красиво, повела обнажённым плечом, осмотрела зальчик и улыбнулась с пониманием того, как хороша. Запела: голос не очень сильный, но вполне приятный. Из-за занавеса высыпали, подпевая ей, полуголые мулатки, начали соблазнительно танцевать. Роберт скользнул по ним взглядом – девочки интересовали не слишком.

– Не мой типаж… – Роберт проводил блондинку взглядом.

– Девственница, как ты любишь! Могу верному другу и партнёру уступить.

– Знаешь ты мои слабости!

– Пойдём пособеседуем.

Ещё сомневаясь, Роб последовал за старым приятелем. Роберту уже месяц не могли найти подходящий «товар», тут и до проблем с мужским здоровьем недолго. Почему бы не воспользоваться подвернувшейся… возможностью?

– Меня зовут М-мариэтта, – представилась она Роберту, будто волнуясь.

– Мари, – тут же сократил он, – а ты не против такого «повышения»? На сцену-то взяли.

– Разденься – покажи ему своё тело, – привычно приказал хозяин.

Мариэтта была в сценическом платье. Ей и на минуту было жаль с ним расставаться: такой красоты она ещё не видела, постоянно хотелось погладить ткань. Но платье легло мерцающими сугробами у ног. Старлайтекс, которым здесь покрыли её, оказался с блёстками.

– Можно совмещать, – с надеждой взглянула на старшего. – Я хочу двигаться по карьерной лестнице.

Мужчины не могли не рассмеяться: милая, наивная, глупая. Хочет за синие, хотя и красивые, глаза получить всё, но этот мир не так прост. Хозяину стало жаль глупышку, хотя он и расхохотался:

– Не хозяйкой ли собралась здесь стать?!

– Тогда сразу княгиней! – подхватил Роб, но оборвал смех, заметив отблеск молнии в потемневших глазах девушки, и подумал: «Что-то в ней есть».

– Умница ты наша, скажи-ка, – седой задал свой вечный вопрос, стараясь не показать его важность, – как бы ты увеличила прибыль заведения?

– Скидки…

Мужчины снова расхохотались. Отдышавшись, Роберт заметил:

– Ты не в лавке!

– Как будто работающие здесь для вас не «товар», – пристально посмотрела, заставив сердце колотиться, и продолжила: – Хм, цена зависит от длительности и, кх, работницы? Берите за каждую смену позы!

– Детка, так все клиенты убегут к конкурентам! – фыркнул хозяин.

– Я слышала, ну, молодой князь… – щёки Мари вспыхнули, возможно, потому, что она голая, хотя и уверенная в своей неотразимости, рассуждала перед почти незнакомыми мужчинами об их бизнесе, – собрался прикрыть бордели!

– Сплетни торговок на улице? – скривился Роберт, уже страдающий от новой политики.

– Злые боги князька покарают… Тьфу-фу! – схватился за сердце хозяин.

– Пусть закрывает! Лишь бы нас оставил, – разошлась Мариэтта. – Я бы с ним договорилась!

– Милочка, он к нам не заглядывает. Как и никто из знатных, – развёл руками хозяин, удивляясь, что «собеседование» превратилось в «совещание».

– Это и плохо! – забылась она, задумчиво шагая по комнате, а мужчины снова насмешливо переглянулись. – Вот у кого деньги… Надо сделать залы для знати: лучшие девочки, вина, платья, обстановка!

– А если всё равно не пойдут? – озвучил Роберт сомнения приятеля.

– Приглашения, вывески, слухи… Сначала благородные приходят бесплатно! – Мари не заметила, как старик дёрнулся, но тут же подумал, что заработал и на себя, и на внуков… если бы у него были дети. Мариэтта увлечённо продолжала: – Только за это пусть хвалят нас! Оставить, конечно, часть борделя для всех… Сделать два уровня: элитный и простой.

– Хм, а ты и сама совсем не простая, – умилился хозяин её фантастическим планам. – Что у тебя за семья?

– Мой старик живёт у гор, строит из себя святого. Менд… – Мариэтта помрачнела, – …итирует с утра до вечера. Тоска!

Рафа считал, что скромность украшает девушку. Он позволял дочери всё, но не то, чего ей больше всего хотелось. У Мари никогда не было красивых платьев и каблуков, как у горожанок, которые приезжали к целителю. Как Мари им завидовала… Она лучше их во всём! Но ей почему-то лишь красота служила украшением.

Украшением и оружием. Воспользовавшись им, Мариэтта из вредности почти соблазнила пациента Рафы. Отец впервые пригрозил ей наказанием. Оскорбившись, Мари сбежала с тем самым пациентом, но быстро его бросила, попав в столицу. Ей казалось – мир будет у её ног! Марсилия покорила её светом, шумом, сверканием плексипластика. Суета базаров и торжественность соборов, на которых воцарился паук-человек.

Надо же тоже с чего-то начинать восхождение, и Мари поняла, что её следующий шаг – стать звездой сцены, пусть и борделя! Дальше – его хозяйкой, в перспективе – княгиней.

– С нами ты не соскучишься!

Хозяин борделя понял, как умудрилась красавица сохранить девственность. В городе её давно бы заметили, а если отец – отшельник…

– Не боишься становиться женщиной? – приблизился Роберт.

– Хочу! – облизнула губы нервно и соблазнительно. – Пробовала сама, ну… Мне понравилось.

– Покажи мне, как ты пробовала, – рука его скользнула вниз по её спине.

Мариэтта улыбнулась, взглянув в потемневшие глаза мужчины. Её первый… клиент. Дельный, в такого можно и влюбиться, если бы это входило в её планы. Но кто он… купец-делец? Ей хочется благородного. Вот князь Рияд бы подошёл! Чуть старше неё, высокий, темноволосый, стройный… жаль, угрюм.

Молодой князь дорвался до управления страной, ему не до развлечений. Вот бы ей сделать бордель более респектабельным, чтобы самого Правителя не стыдно пригласить. Зайдёт Рияд на огонёк её славы, не так велико княжество, а Мариэтта и не упустит шанса! Ещё бы добыть одно зелье…

Но сейчас Роберт тонул в синеве её глаз. У него всегда были другие вкусы – более извращённые, но с ней он готов попробовать. Яркая у неё внешность. Разве мало красивых? Характер. Стервозный! Глупая, но не дура. Каждый её жест гармоничен. Почему так и хочется назвать её «богиней»? Его сердце забилось в угол. Влюбился?

Хозяин оценивал парочку: в выигрыше все. Роберт прекратит донимать его требованиями особого «товара», не станет затягивать с доставкой в бар, а у малышки появится клиентура. Пока Роб с ней «наиграется», она будет выполнять мелкие поручения. Скидки… Скажет тоже! Сердце хозяина, с рождения слабое, о чём оповещала окружающих его синяя кожа, опять стрельнуло. Проклятое наследство – знали бы предки, что оставляют потомкам, модифицировав свою внешность. Да, раз Мариэтта так хочет урвать кусочек славы, можно давать ей мелкие поручения по борделю. Девчонка справится?

Кровавый фонтан

Рассвет затмил кровавую луну, которая всегда считалась плохой приметой. Какую беду предрекла нам её страшная красота: эпидемию, войну, стихийное бедствие?

Я князь Марсилии – страны Чёрного песка, поэтому от меня у неё нет секретов. Этим утром мне доложили о жестоком убийстве на центральной площади. Отделаемся такой неприятностью?

Проверяя «предупреждение» луны, я сам прибыл на место с отрядом воинов. Любопытные, которые толпились на площади, склонились предо мной: волосы и глаза всевозможных оттенков, рога-хвосты… Мой прекрасный, образованный народ, в каждом горожанине сохранились модификации предков! Страшно представить, что почти до самого завершения Кофейной эры в нашем княжестве жили одни европейские дикари.

Стражники расступились, открывая мне кровавое зрелище.

Недавно белоснежное платье жертвы стало красным. Верхушка фонтана, проткнув ей живот, вышла из проломленной спины. Руки и ноги безжизненно свисали, а с них в чашу капала кровь. Вода испорчена, жаль. И такое безобразие в преддверии сбора князей!

Кто эту девчонку так? Не оставлю этого – в моей стране подобного происходить не должно. Я сурово взглянул на побледневшую стражу. Как допустили такое преступление в моём городе?!

Мне доложили подробности о погибшей: Мария, девятнадцать лет, родных не осталось. Шлюха из популярного борделя. Говорят, за последние годы заведение весьма расширилось. Я не опускался до подобных развлечений, но наслышан об этом заведении. Два уровня большого здания, соответственно, для бедных и богатых клиентов.

Одного из них работница разозлила? Это же какой гнев надо вызвать, чтобы так убили. Вот если бы этот «зверь» разорвал девку на клочки за городом, ещё лучше – в горах, не жаль! А здесь плевок в моё княжеское лицо! И народ трепещет, но боится не меня, а этого Зверя. Кличка сразу привязалась к таинственному преступнику, хотя я считаю, что животное не поступило бы, как этот тип. Люди хуже зверей.

– Господин! – начальник стражи поклонился, опасаясь поднять на меня глаза. – Доставить к Вам главу борделя для разбирательств?

– Нет, пожалуй, снизойду и устрою этому вертепу сюрприз! – и, взяв с собой лишь семерых из отряда, я повернул коня в сторону борделя.

На его пороге меня встретила роскошная блондинка, отвела в кабинет к владельцу. Её красота нездешняя – холодная: белая кожа, явно нетронутая нашим жарким солнцем, синие глаза, кроваво-красный рот… Старлайтекс с блёстками – пошлость! Но фигурка очень аппетитная. Зря я раньше сюда не заглядывал?

Мощные женщины-охранники расступились перед нами. Надо же, в этом борделе не работают мужчины? Впрочем, остроумное решение. Были в древности такие, кажется, амазонки. Блондинка пропустила меня и охрану в… будуар. У них нет зала для приёма особых клиентов? Или это для самых важных?!

– Мой господин, позвольте предложить нашего лучшего вина, – томным с хрипотцой голосом, словно она курит, спросила девушка, сделала изящный поклон, продемонстрировав тяжёлую грудь, которая так и норовила выпрыгнуть из декольте. – Меня зовут Мариэтта. Хозяйка этого борделя к вашим услугам.

Я слегка опешил, но не выдал удивления, ведь в древности женщина могла и страной править.

– Дура, я не дегустировать напитки к тебе пришёл. Выкладывай всё о своих преступлениях! – рыкнул на неё я, поправив кинжал-джамбия на поясе.

– Лилия, то есть, – хозяйка нервно рассмеялась, – Мария у нас на хорошем счету. Была… Никаких жалоб! Вчера по графику выходной… Попросила моё старое платье, я отдала. Наверняка у неё частный заказ… Больше ничего не знаю! Я не отвечаю за то, что происходит вне моего борделя.

– А я тебе сказал, что мой вопрос лишь в этом?! – рявкнул я, успев рассмотреть обстановку.

Дорогие гобелены, вышитые подушки, шелковые занавески… Киви, мушмула, фейхоа и даже апельсины, орехи в шоколаде, вино. Не много ли эта сучка о себе возомнила – вздумала охмурить меня?

Хозяйка захлопала синими глазами. Трахнуть бы её… тяжёлым по кукольному лицу!

– К-князь, пощади, твоя раба ошиблась, – медленно стала на колени. Опять это декольте!

– Ещё как! – я обошёл комнату, бесцельно открывая ящики столиков, шкафчики, шкатулки. Тряпки, побрякушки – ни одной книги. Зачем ей?! На почётном месте в центре была фигурка пары, занимающейся развратом. Так хозяюшка заманивала в сети всех этих похотливых глупцов: аристократов, купцов, бандитов?.. Распутство! Кинжалом я вспорол диванную подушку: одну, другую, а блудница кротко молчала, ни взглядом, ни жестом не выдавая недовольства.

Подцепил клинком пробку от бутылки красного, стоящей на столе. Налил полный бокал, сунул ей под нос:

– Пей! Может, у меня вопрос и об этом порочном месте. Зачем в моём княжестве грязь?!

– Ваше здоровье, господин. Позвольте сказать… – послушно всё проглотила. – Моё заведение – меньшее зло. Проституция была и будет. Я обеспечиваю все условия для наших уважаемых клиентов и безопасность всех работающих у нас девочек. Конечно, пока они на моей территории.

– Здесь всё – моя Пустыня! Наживаешься на похоти?!

– Исправно плачу налоги.

Не заметил пока у неё никаких признаков отравления. Выпил из её бокала. Сладкая помада на хрустальных стенках. Вино терпкое и крепкое. Пьянящее, как она сама.

– Хочу натурой, – заявил я ей в ответ. Я и думать забыл о дохлой девчонке.

– Достопочтенный князь может выбрать любую, – посмотрела мне прямо в глаза.

– Разденься, Маре-е-етта, – намеренно растянул имя, делая знак охране оставить нас.

– Мариэтта! – порочно улыбаясь, она сбросила красное, как луна сегодня, платье.

И много позже на вершине блаженства в моём уме вспышкой мелькнуло, зачем я приходил: фонтан, кровь… Шлюха в белом, будто невеста, которую заберёт Чёрный песок. Кровавая луна! Плохая примета.

Встреча на уровне

– Поздравляем с прибавлением! – вассал из олиферской земли хлопнул Рияда по плечу и расхохотался, нарушая все правила этикета.

– Благодарю, почтенный, – с натянутой улыбкой князь отошёл на безопасное расстояние от беспардонного, как все они, северянина. Делают ставку не на мудрость старейших, а на отвагу молодых.