От контроля к доверию. Пошаговое руководство по осознанному родительству

Шаг 1

Сфокусируйтесь на правильной проблеме

Я до сих пор травмирована ситуацией, которая произошла, когда моей дочери было три года. Она так четко отпечаталась в моем сознании, словно это случилось вчера. И лишь после общения с другими родителями я осознала, что мой опыт был типичным. Если бы только я знала об этом тогда, то не чувствовала бы себя такой неудачницей!

Мы с дочкой гуляли в парке, и нужно было возвращаться домой, потому что пора было готовить ужин. Мне казалось, я точно рассчитала время и достаточно подстраховалась на случай ее протестов и нежелания уходить. Я думала, что готова, но в действительности не ожидала хаоса, который случился в тот момент. Мой ребенок отказывался идти домой. Когда пришло время уходить, моя дочь превратилась из сладкого и игривого ангелочка в одержимого демона. С вами такое бывало? Только что ваш ребенок казался нормальным, а в следующую секунду он превращается в обезумевшего психа. Что ж, со мной такое случилось впервые. Я была совершенно шокирована, растеряна и сгорала от стыда, и это еще мягко сказано.

Моя дочь орала. Нет, она визжала, стонала, выла, пищала и рычала все двадцать минут по дороге домой. Когда она отказалась уходить, мне пришлось посадить ее в коляску. По тому, как она сопротивлялась, можно было подумать, что это не коляска, а электрический стул. Она размахивала руками, ее тело было напряжено, и на нас оборачивались все прохожие. Я чувствовала на себе обвиняющие взгляды, будто я худшая мать в мире. А она все не сдавалась. Я думала, что дочь уснет от усталости. Но нет, она кричала все громче и активнее. Каждая секунда была словно пытка.

Я испробовала множество отчаянных тактик – отвлекала ее, кричала, ворчала, стонала, вздыхала, плакала, ругалась и паниковала. Ничего не помогало. Я делала паузы, пела, успокаивала, угрожала и пыталась подкупить. Я говорила страшным и мягким голосом, злым и добрым. Я дразнила, шутила и задабривала, взывала к логике. В итоге я просто сдалась и продолжила стыдливый поход домой. Всю дорогу я рыдала. Это была самая унизительная ситуация в моей жизни.

К моменту, когда мы вернулись, моя дочь победила. Она смогла превратить меня в лужицу на полу. Я зашла домой, упала на колени и завыла. Десять минут я корила себя. «Я худшая мать в мире, – думала я. – Меня нужно отправить в комнату пыток и сжечь, словно ведьму». Когда беспомощность и паника захлестнули меня, словно лава, я закричала от ярости и отчаяния. Ее отец быстро унес дочь подальше и с презрением в голосе сказал мне взять себя в руки, что вызвало еще больше стыда и паники. Я вышла из дома, чтобы пройтись и подышать.

Этот момент стал поворотным в моей жизни. Во время прогулки я наконец-то трезво осознала, что у меня не было ни малейшего понимания, как эмоционально справляться с настроениями, мыслями и эмоциями моего ребенка. Ни малейшего. Именно тогда я осознала, что мой ребенок имел (и, наверное, все дети имеют) способность сделать родителя беспомощным, и именно это бессилие вызывает ярость и безумство в родителях. Но проблема не столько в поведении ребенка, а в том, что оно вызывает в родителе.

Я ощутила в себе трепет правды. Я увидела свет. Моя реакция в тот день не имела никакого отношения к моему ребенку. Никакого. Она просто была собой, малышом, который хотел подольше поиграть. Каждая мысль, чувство и поведение, которое я продемонстрировала, было связано с чем-то глубоко внутри меня. Все это была я!

Я заплакала. В голове появились картинки из моего детства. Я увидела себя, беспомощную маленькую девочку, которая пыталась контролировать свой мир. Я увидела себя малышкой, которая искала признание родителей и учителей. Та девочка была неуверенной в себе, жаждущей внимания и силы со стороны взрослых из ее мира. Она была потеряна.

Я осознала, что моя трехлетняя дочь разбередила во мне старую рану. Когда она не послушала меня в тот день и отказалась подчиниться моей воле, она зажгла во мне чувство беспомощности. Я почувствовала себя потерянной и бессильной, как в детстве. Старые обиды раскрылись и ослепили меня. Я находилась в состоянии паники и пыталась спасти маленькую девочку внутри себя. В результате я смотрела на своего «реального» ребенка как на врага, с которым нужно сражаться. Я потеряла все крупицы эмпатии и понимание ее борьбы. Малышка внутри меня захватила контроль, и все стало вращаться вокруг нее. Она хотела победить любой ценой.

Боль из моего детства была такой сильной, что переключила меня в режим выживания. Воля моего ребенка столкнулась с моей, что породило настоящий ужас. Я хотела контролировать ее, а когда она не подчинилась, я просто сошла с ума. Я тут же обозначила ее как «плохую» и врага – и это было настолько сильно, что я хотела бросить ее и убежать. Волны вины поднялись на поверхность. Я испытала дикое замешательство и стыд. Я не верила, что была способна на такую жестокую холодность.

А затем на меня обрушилось осознание: это не «я» так отреагировала. Это было что-то внутри, глубоко похороненная часть меня, которую я почти не осознавала. Это было мое израненное детское Я. Видите ли, между настоящим и прошлым существует эмоциональная сепарация, которая стала решающей в понимании моей реакции. Я откликалась на настоящее, основываясь на травмах из собственного детства. А эти старые травмы были просто… старыми. Из прошлого. Это осознание стало для меня ударом молнии и пробудило. В тот момент все стало ясно, и были посеяны семена осознанного родительства.

Когда я говорю клиентам: «Проблема заключается не в вашем ребенке», – я встречаю мгновенное сопротивление.

«А в ком же тогда?» – требовательно спрашивают они.

Когда я говорю: «В вас!» – они тут же закрываются.

Послушайте, я все понимаю. Нелегко проглотить, когда вам говорят, что вы можете быть проблемой в собственном родительстве. Но осознать эту правду – это первый шаг осознанного воспитания детей. До этого момента благодаря традиционной модели родительства, в которой росли все мы, нас учили, что в центре внимания должен быть малыш. Такой подход ошибочен и токсичен. В центре внимания родительства должен быть родитель, а не ребенок. Если бы фокус сосредотачивался на ребенке, родительство называлось бы «ребенковством».

Когда я выступаю перед аудиторией, эту мысль часто встречают сопротивлением. Люди говорят: «Это звучит так самодовольно!» или «Вы что, хотите сказать, что родительство – это только про меня? То есть это только наша ошибка?» Вы, возможно, думаете: «Как я вообще могу быть виноват в том, что у моего ребенка СДВГ или постоянные истерики?» или «Какое отношение я имею к тому, что у моего ребенка социофобия?». Мы, родители, терпеть не можем, когда нас обвиняют или осуждают. Мы настолько серьезно воспринимаем свою родительскую идентичность, что любая атака словно оскорбляет и ранит наше хрупкое эго. Как смеет хоть кто-то намекать, что мы своими руками делаем вклад в проблемы наших детей – быть такого не может!

Как и у многих из вас, до того, как стать матерью, у меня были неверные представления о материнстве. Я думала, что, если просто сконцентрируюсь на своем ребенке и буду любить его, все будет хорошо. Я думала, что так и становятся «хорошими» родителями. Мысль о том, чтобы не делать центром мира мою дочь, казалась эгоистичной. Но я покажу вам, насколько такой взгляд перевернут с ног на голову и каким разрушительным может быть фокус на детях.

Боль из моего детства была такой сильной, что переключила меня в режим выживания. Воля моего ребенка столкнулась с моей, что породило настоящий ужас. Я хотела контролировать ее, а когда она не подчинилась, я просто сошла с ума.

Культура нас совершенно запутала, промыла мозги и заставила поверить, что хороший родитель – тот, кто полностью сосредоточен на воспитании идеального ребенка. Мы уверены, что должны создавать, опекать и производить совершенного ребенка с безоблачным детством. Это давит, не так ли? Когда что-то идет не так, мы тут же испытываем невероятный стыд и вину.

Вы знаете, какая ноша лежит на вас и ваших детях благодаря этим недостижимым ожиданиям? Нам, родителям, кажется, что мы должны родить и вырастить креативного, артистичного, музыкального, спортивного, интеллектуального, доброго, социального, смелого и, кроме того, постоянно счастливого ребенка. Культура настолько сбила с толку нас и наше огромное эго, что мы действительно верим в собственную исключительность, которая позволит нам все это сделать.

А потом мы сталкиваемся с реальностью. Оказывается, мы не такие уж и могучие, а наши дети – не супергерои. Мы осознаем, что они, не побоюсь этого слова, обычные. Но культура твердила нам, что обычное неприемлемо, и мы взваливаем на себя и своих детей необоснованную исполинскую ношу экстраординарности. Это давление исходит из фундаментального и токсичного убеждения, что хороший родитель вырастит звездного ребенка.

Пока вы будете думать, что хороший родитель «чинит» детей, вы будете понемногу вытягивать из них свет, манипулируя ими и меняя. Вы же знаете, что происходит, когда мы пытаемся менять кого-то, кроме себя, да? У нас ничего не получается, мы разбиваемся и сгораем.

Если вам хотя бы немногим больше сорока лет, вы наверняка уже осознали, что единственный человек, которого вы способны изменить, – это вы сами. С воспитанием детей то же самое. Но здесь таится главная опасность. Поскольку родителям говорят, что одна из их главных миссий – починить детей, угадайте, что происходит, когда дети не подчиняются? Мы чувствуем себя беспомощными и приходим в бешенство. Мы кричим, орем и наказываем их, тем самым находя себе оправдание. Мы верим, что починить ребенка – это наша святая обязанность.

Осознанное родительство стало первой моделью, которая вскрыла токсичность такого подхода, и поэтому она революционна. Осознанное воспитание детей показывает, что старая модель и ее нереалистичные и опасные попытки быть идеальными, ведет и родителя, и ребенка к поражению.

Что же мы делаем вместо этого?

Мы смещаем фокус родительства с создания ребенка на новую точку. Знаете, какую?

На вас!

Ваша задача – создать нового себя. Когда вы смещаете фокус, все меняется.

Представьте, какие перемены бы произошли, если бы каждый родитель с самого начала знал, что весь путь родительства заключается в воспитании себя, а не детей. Тогда каждый сосредоточился бы на себе и начал работать над тем, чтобы стать лучшей версией себя. Родители бы поняли, что пока не перевоспитают себя, они не смогут по-настоящему взрастить своих детей.

Когда мы фокусируемся на починке и производстве детства для наших детей, то находимся в состоянии управленцев и тиранов. Мы бригадиры и фанатики контроля. Ведем себя как начальники своих детей. Иными словами, мы сущий кошмар.

Осознанное родительство все меняет. Благодаря сосредоточению на себе вы способны изменить ту энергию, которую направляете на своих детей. Вместо того, чтобы пытаться их контролировать, вы работаете над поддержанием связи с ними. Вместо того, чтобы пытаться учить их, вы учитесь у них. Вы не ведете, а направляете их. Из их управляющего и начальника, вы становитесь их союзником. Ваша энергия и подход совершенно иные.

Такая смена фокуса погружает вас в новое осознание, что родительство – не о том, что ваш ребенок делает или не делает. Оно о том, что вы делаете и чувствуете в ответ. Оно показывает, как вы справляетесь со всем этим в эмоциональном плане.

И здесь в игру вступает весь ваш багаж. Если у вашего ребенка нервный срыв или он ведет себя неуважительно, что происходит у вас внутри? Какие мысли у вас в голове? Хотите ли вы накричать на него? Вы принимаете это на свой счет? Вы бьете, убегаете или замираете?

Все это о вас.

Ваше родительство – ваше. Оно не связано с чувствами, настроением или реакциями вашего ребенка. Не важно, отличник он или так и не окончил школу. Не имеет значения, подчиняется он вам, проявляет неуважение или просто счастлив. Это касается вас, и только вас. В ваших руках сила: она в том, как вы реагируете.

Вот одна из наших худших ошибок: мы считаем, что наша реакция зависит от поведения ребенка. В этой идее кроется катастрофическая ошибка, поскольку бóльшая часть наших реакций не имеют никакого отношения к нашим детям и их действиям. Бóльшую часть времени наши реакции совершенно оторваны от детей или ситуаций, в которых мы находимся. Они исходят из нашего прошлого, и их даже нельзя назвать ответом на настоящее – это отклик на наше прошлое. Таким образом, степень разобщенности с нашими детьми зависит от того, насколько мы исцелились от своего прошлого.

Ваши реакции пропорциональны вашему внутреннему исцелению. Чем больше собственных детских травм вы проработали, тем осознаннее вы будете реагировать. Внутреннее исцеление – это сосредоточение, ключ и сердце всего. Осознанное родительство – это истинно трансформационный процесс, практически духовный, в котором вас будут пробуждать ваши дети. Они поставят вас лицом к лицу с вашей внутренней неполноценностью и ранами. Являясь вашим отражением, дети показывают, как вам исцелиться и куда расти.

Как мы уже говорили, любой конфликт и разногласие с вашими детьми связаны с необходимостью повышать свой уровень осознанности. Они подсвечивают, насколько сильно ваши прошлые травмы и раны влияют на ваше сегодняшнее состояние. Чем дольше мы не исцеляем свой багаж из прошлого, тем больше наше настоящее кишит болью и конфликтами. Так что, когда мы смотрим на проблемы родительства как на отражение процесса исцеления или его отсутствие, мы начинаем расти и развиваться. И вместо того, чтобы чинить своих детей, мы начинаем исправлять себя.

Ваши реакции пропорциональны вашему внутреннему исцелению. Чем больше собственных детских травм вы проработали, тем осознаннее вы будете реагировать. Внутреннее исцеление – это сосредоточение, ключ и сердце всего.

Тогда родительство становится ценным и мощным средством для достижения следующего уровня эмоциональной интеграции и благополучия.

Наши дети, как никто другой, указывают на наши слабости. Чем больше наше желание, чтобы они стали тем, кем они не являются, тем сильнее наша собственная неполноценность. Желание, чтобы наши дети были «великими» показывает, какими «невеликими» мы себя чувствуем. Как только мы осознаем, что наши желания и ожидания от детей исходят из нашей внутренней осознанности, отношения с ними меняются.

По мере внутреннего исцеления мы начинаем жить в более аутентичном состоянии. Это напрямую влияет на нашу способность взаимодействовать с детьми. Чем лучше мы чувствуем себя, тем сильнее слышим и понимаем их. Чем больше изобилия мы ощущаем в себе, тем более полными видим их. Наша внешняя связь с ними начинает отражать нашу внутреннюю связь с самим собой. Так проявляется рост глубокого духовного партнерства с детьми, и постепенно становится ясно, что они воспитывают нас больше, чем мы взращиваем их. В этом и заключается сила всего описываемого процесса. Концентрация на собственном росте позволяет нам использовать каждый момент, проведенный с ними, для своего пробуждения. Речь идет не о починке или изменении их, а о нашей собственной эволюции.

Вы чувствуете силу этого потенциала для своего исцеления и роста? Если да, вы готовы проснуться и стать более осознанным родителем. Давайте попробуем воплотить это в жизнь.

Осознание того, что ваша тревожность и конфликты с детьми больше характеризуют вас и ваши прошлые эмоциональные травмы и багаж из детства, чем их, – это большой шаг к изменению связи с ними. Вы уходите от обвинений и пристыженности к тому, чтобы нести ответственность за свои реакции. Как только начнете истинно понимать, как ваши собственные проблемы влияют на ваше родительство, вы сможете сместить фокус со своих детей на себя.

Это упражнение поможет понять, насколько велики ваши страхи, раны, мечты и ожидания, идущие из вашего прошлого, и насколько сильно они влияют на ваших детей.

Закончите предложение: Я стал родителем потому, что…

_________________________________________________

_________________________________________________

_________________________________________________

Наверное, вы ответили примерно так:

• Я люблю детей.

• Я мечтал(а) стать отцом/матерью.

• Я хотел(а) большую семью.

• Я хотел(а) окружить себя любовью и принятием.

С чего начинаются ваши ответы? Они начинаются со слова «Я»? Если это так, то причина, по которой вы завели детей, не имеет отношения к ним, а связана с вашими личными надеждами, мечтами и фантазиями.

Почему это осознание так важно? Оно указывает на ваше родительское эго, то самое я. Оно позволяет увидеть, что еще до того, как на свет появились ваши дети, у вас уже были потребности и желания. Даже не осознавая этого, вы были готовы сбросить эти ожидания на своих детей без мысли о том, совпадают ли эти мечты с тем, кем на самом деле они являются. Дайте себе минуту, чтобы осознать это. Тогда вы увидете, как вошли в процесс родительства с тяжелой ношей, а затем начали окрашивать и формировать все свои последующие решения о своих детях: то, как вы хвалили или стыдили их, как чувствовали разочарование или восторг от их поведения, и многое другое. Все ваши решения строились на сформированной вашими прошлыми ожиданиями окраске этого процесса.

Давайте сделаем еще одно упражнение. Подумайте, что в отношении ваших детей заставляет вас нервничать. Закончите предложение.

Я нервничаю в отношении своего ребенка потому, что…

_________________________________________________

_________________________________________________

Как вы закончили это предложение? Какое слово идет после «потому что»? Это имя вашего сына или дочери, или местоимение «он» или «она»? Или имя кого-то другого? Если это так, вы списываете свой стресс на кого-то извне. Если это любое слово, кроме «я», есть проблема и необходимо проверить точку фокуса. Позвольте продемонстрировать это на примере моей клиентки Элли, которая постоянно конфликтовала со своей четырнадцатилетней дочерью Беккой. Они ругались постоянно. Я попросила Элли закончить предложение: «Я нервничаю потому, что…»

Она ответила: «Потому что Бекка – кошмарный ребенок. Она упрямая и непокорная. Она меня не слушает». Затем она объяснила, что попробовала все техники воспитания, которые использовали ее родители, когда растили ее саму. Она пробовала кричать на свою дочь, делала перерывы, даже сажала под домашний арест. Но ничего не работало. «Просто она самый сложный ребенок в мире. Она превращает мою жизнь в кошмар наяву!»

Понимаете, что я имею в виду? Элли сконцентрировалась на Бекке и ее поведении. И если бы она так продолжала, ничего бы не менялось. Только когда Элли бы осознала, что она тоже является создателем существующей в их отношениях динамики, ситуация могла бы трансформироваться. До этого она бы продолжила этот токсичный цикл.

Я спросила Элли: «Вы хотите изменить эту динамику?»

Она почти закричала: «Да! Почему иначе, думаете, я вся на нервах?»

Я продолжила: «Чтобы действительно изменить это, вам придется посмотреть на себя!»

Это ошеломило Элли. «Меня? Разве это моя ошибка? Бекка не слушается, не выполняет свои домашние обязанности, пропускает школу. Как я могу быть виновата в том, что она ленивая и непокорная?»

Я ответила: «Ваша с ней связь страдает, а не развивается. Это оказывает огромное влияние на ее ментальное благополучие. Вы являетесь частью этой динамики. Сфокусируйтесь на этой стороне проблемы, на вашей разобщенности».

Я повторила упражнение и попросила Элли закончить предложение: «Я нервничаю в отношении Бекки потому, что…» Она ответила: «Я чувствую себя неудачницей! Я ожидаю, что она будет вести себя определенным образом, а она всегда игнорирует это. Рядом с ней я чувствую себя никудышной. Словно я никто. Словно она меня ненавидит!» Наконец Элли сконцентрировалась на правильной точке динамики, на своих чувствах.

По мере продолжения терапии Элли смогла отследить, что ее ощущения берут свое начало из отношений с ее матерью. «Мамы никогда не было рядом. Она была руководителем компании и постоянно была занята. Я никогда не ощущала себя достаточно важной для того, чтобы заполучить ее внимание. Я пыталась быть самой послушной и трудолюбивой дочерью, но даже тогда я не была достаточно важна для нее, чтобы она уделила мне хоть немного своего времени. Мне всегда казалось, что я недостаточно хороша для нее, что я в какой-то степени дефектна». За время наших встреч Элли смогла понять, что она нуждалась во внимании и признании ценности со стороны своей матери и пыталась переложить эти потребности на собственную дочь. Когда Бекка не признавала авторитет матери или, что хуже, вообще игнорировала ее, как делают многие подростки, Элли воспринимала это на свой счет. Как и в детстве, она чувствовала недостаток внимания, признания и любви. Вместо того, чтобы понять, что Бекка проходит естественный этап развития, Элли сконцентрировалась на своей потребности в силе и значимости. По сути, она проецировала свои потребности на ничего не подозревающего ребенка. Она не видела, что Бекка просто пыталась быть собой и не несла ответственности за неудовлетворенные желания Элли, идущие из детства. Благодаря нашей совместной работе Элли начала понимать, что мать воспитывала ее не так, как ей было нужно, и теперь это блокировало ее способность воспитывать дочь. Элли начала понимать, что ее реакция на собственную дочь подпитывалась ее яростью в отношении матери. Когда она это увидела, то стала успокаивать свою внутреннюю ярость и меняться изнутри. Эта внутренняя трансформация повлияла не только на нее, но и на ее отношения с дочерью.

Теперь, когда вы лучше понимаете, как мы можем проецировать свою внутреннюю боль на детей, давайте попробуем еще раз. Закончите предложение и посмотрите, сможете ли вы переключиться с обвинения своих детей на себя и добраться до своих истинных чувств.

Я нервничаю в отношении своего ребенка потому, что…

_________________________________________________

_________________________________________________

_________________________________________________