Люди и Боги. Последний из Красного Легиона, или Слеза, изменившая мир. Книга 1 и 2
Мятежники неожиданно для себя осознали, что оказались в западне. Позади них находился капитан Прен с отрядом легкой пехоты, по бокам – деревянный забор, за которым глубокая пропасть, а перед ними – неминуемая смерть в лице короля.
– Копья! – раздалась команда Фроста.
Свады, почти достигшие восставших, быстро сложили луки на пояс и выставили вперед копья. Такую атаку рабам тоже нечем было остановить. В мгновение ока их передовые силы были сметены. Десятки убитых оказались под когтистыми лапами сумериконов. В тот же момент сзади ударил капитан Прен.
– Мечи!
Оголив клинки, свады продолжили стремительное наступление. Воздух огласил лязг скрестившегося оружия, слившийся с душераздирающими воплями рабов и громким рычанием сумериконов, начавших работать своими мощными челюстями. Свады, заслонив мятежникам солнце, в его ниспадающих лучах были похожи на карающих богов, сошедших с небес. Они прорубали кровавые просеки в нестройных рядах рабов, разделяли их на небольшие группы и, сжимая как тисками, уничтожили всех до единого человека.
Фрост был в гуще сражения и нисколько не уступал в мастерстве своим воинам. Он с улыбкой на лице разил врагов мощной рукой, соскучившейся по кровавому делу, и нисколько не задумывался о собственной жизни. Король давно мечтал о битве и собирался взять от нее все прелести и ощущения.
Превосходство в численности, на которую в начале восстания уповали рабы, была потеряна, и у них осталась только несоизмеримая отвага, но против мастерства и совершенного оружия ее оказалось недостаточно. Мятежники дрогнули и, побросав оружие, кинулись в разные стороны, но бежать было некуда. Одни, с трясущимися от страха руками, пытались перелезть через высокий забор, но так и оставались висеть на нем, пришпиленные меткими стрелами свадов; другие натыкались на оружие отряда капитана Прена или короля Фроста; третьи падали на колени, умоляя оставить их в живых, но пленных приказано было не брать. Восстание, так хорошо спланированное и удачно начавшееся, было жестоко подавлено.
Когда пал последний раб, и имперские воины устало убирали окровавленное оружие, к королю подошел капитан Прен и обратился с низким поклоном:
– Я невероятно рад видеть вас, Ваше Величество. Ваша помощь оказалась как нельзя кстати.
Фрост в ответ сильно ударил его ногой в грудь, отчего последний упал на землю.
– Как ты смеешь, собака! – воскликнул король в гневе. – Из-за твоей тупости я потерял столько ценных людей. Кто мне их возместит? Ты?! К несчастью, твоей поганой жизни не хватит для этого, поэтому сейчас я тебя пощажу, но вечером ты будешь жестоко наказан вместе с семьями мятежников. Веди к их лагерю.
– Слушаюсь, владыка, – покорно ответил капитан Прен, поднимаясь с земли.
Колонна имперских воинов медленно тронулась назад по каменистой тропе к шахте. Указателем являлась дорожка из человеческих тел, через которые приходилось осторожно перешагивать, чтобы не свалиться в пропасть по левому краю. Справа над ними нависала отвесная скала, которая постепенно становилась все выше и выше.
Вскоре Фрост добрался до первоначального места восстания. Он оказался на огромной каменистой площадке, ограниченной с трех сторон пропастью. Сверху нависал массивный скалистый потолок, поддерживаемый созданными природой столбами.
– Здесь шею свернуть можно, – промолвил король и огляделся.
Каменистая площадка была завалена трупами имперских солдат и восставших рабов, кое-где дымились обгоревшие строения. Около входа в шахту тряслись от страха семьи мятежников. Они до последней минуты надеялись на возвращение своих мужей, сынов и отцов, после чего должны были бежать с ними, поскольку без мужчин не выжить в страшном мире, полном чудовищ.
Заметив приближающиеся имперские войска, семьи сразу все поняли: восстание проиграно, их родственники пали смертью храбрых, а им теперь грозит мучительная смерть.
Фрост спустился с сумерикона и подошел к ним поближе.
– Паршивые выродки, – разгневанно закричал он, – как вы посмели восстать против воли императора? Он очень недоволен! Поэтому я здесь, чтобы покарать вас. Одного не пойму. Зачем? Зачем нужно было браться за оружие? Что вам пришлось не по нраву? Мой отец специально создал вам условия для спокойного существования, чтобы вы не погибли во внешнем мире. Чтобы вы могли жить трудом на благо империи. А вы самым постыдным способом отказались от его милостивого дара. Ради чего? Кто-нибудь ответит мне?
Люди сидели молча и злобно глядели на короля. Ему было не понять, что значит быть рабом, ведь он всю жизнь прожил в неге и роскоши. Он не знал, что такое невыносимый труд в шахте, где нечем было дышать от духоты и песка в воздухе. Ему неведомо было состояние, когда человеческий организм требовал передышки, а кнут надзирателя напоминал, что еще не время.
– Молчите? Ну, молчите дальше, – продолжил Фрост. – Не знаю, на что вы надеетесь, но хочу сразу вас огорчить. Больше всего я не люблю предателей, а мой отец – единственный существующий бог император Сунраз – их вообще терпеть не может. Поэтому вас, поганые ублюдки, ждет самая гнусная и мучительная смерть, какую только можно представить, но вы можете облегчить свои страдания, если выдадите мне подстрекателя восстания. Думайте. Время пошло.
Фрост повернулся спиной к семьям мятежников и отошел к солдатам, занимающимся сооружением устройств для пыток.
Несколько людей, сидевших у входа в шахту, стали усиленно перешептываться, другие же с ужасом смотрели на воздвигаемые деревянные конструкции.
Через некоторое время король вернулся.
– Ну, я жду ответа, – проговорил Фрост, уперев руки в бока. – Кто-нибудь желает умереть без мучений?
Молчание.
– Матери, ну хоть вы пожалейте своих бедных детей, – принялся он давить на жалость. – Вам их не жалко? Вы наверняка слышали о кровавом имени короля. Это чудовище не остановится перед их жалобными криками и слезами, а обойдется с ними самым зверским образом.
Дети покрепче прижались к своим матерям. Перешептываться начали сильнее. Рабы не знали, как поступить.
– Имя, или я именно с них и начну, чтобы вам неповадно было, – решительно потребовал Фрост.
– Зачем вспоминать усопших, если их нет больше с нами, – промолвил, поднявшись, седобородый старик.
– Так, так, так, – усмехнулся король. – Ты хочешь сказать, что они мертвы, дед?
– Вы очень умны, мой повелитель.
– То есть причины восстания здесь никто не знает?
– Государь, спуститесь в шахту и взгляните на труд раба своими собственными глазами. Тогда вы без слов поймете причину бунта.
– Ты хочешь оскорбить императора? – возмутился Фрост. – Схватить его.
– Я… нет… – завопил старик, пытаясь отбиться от подбежавших к нему воинов.
Имперские солдаты с ним не церемонились. Быстро скрутили руки и волоком подтащили к королю. Тот брезгливо поглядел на него и жестом показал, что пусть пока ожидает своей участи.
– И чтобы у вас сложилось правильное впечатление о том, что вас ждет, – продолжил Фрост, – первым продемонстрирует нам, как терпеть боль, виновник произошедшего восстания. Капитан Прен, прошу вас. «Седло всадника» ждет своего наездника. Поистине, подарок достойный легкого пехотинца, всегда мечтающего проехаться верхом на сумериконе.
Имперские воины схватили названную жертву и привязали, вытянув руки, между двух деревянных столбов, а разведенные в стороны ноги – к крупам двух сумериконов.
Магия Сунраза работала безотказно. Даже перед лицом смерти капитан Прен не проявлял никаких эмоций. Он беспрекословно позволил связать себя для пытки и с готовностью ожидал ее начала. Если повелитель хочет его казнить, значит, так надо. Вот единственная мысль, которая была в голове имперского солдата в эти минуты.
– Начали, – приказал Фрост.
Сумериконы медленно тронулись с места, расходясь в противоположные стороны и одновременно таща за ноги капитана. Сам же он оставался на месте за счет врытых в землю столбов.
– А-а-а, – разнеслись по воздуху разрывающие сердце крики боли. К ним присоединились жалобные вопли женщин и детей, которым приходилось видеть и слышать весь этот кошмар, ожидавший и их самих. Несколько человек упало в обморок, но никто даже не пошевелился, чтобы попытаться привести их в сознание – столь угнетающе действовало происходящее.
Животные продолжали с трудом тянуть, причиняя капитану неимоверную боль. Между бедрами мужчины образовался угол, приближающийся к ста восьмидесяти градусам. На землю полилась кровь, послышался скрежет рвущейся кожи и … чпок … туловище оказалось распорото на две половины, смыкающиеся у грудной клетки.
Прен, захлебываясь собственной кровью, хрипел и дергался в предсмертных конвульсиях. Никто не собирался облегчить его страдания. Он должен был мучиться до последнего вздоха. Так распорядился король.
Когда он перестал дергаться, среди семей мятежников пронесся громкий визг. Еще несколько человек упало без сознания. Маленькие дети так истошно зарыдали, что казалось, даже камень смилостивится в эту минуту и прекратит пытки, но только не Фрост.
– Убрать! – приказал король и, ехидно улыбаясь, обернулся к трепещущим от ужаса рабам. – Он получил по заслугам. Теперь ваша очередь.
Люди смотрели на него глазами, полными страха, слезы текли ручьем, дети, громко крича, жались к матерям.
– Теперь вернемся к оскорбившему моего отца старику. Что бы ему предложить? «Столбы удовольствия»? Нет. И минуты не переживет – слишком дряхлый. М-м-м, что же тогда? «Шест наседки»? Нет. «Свободный полет»? Неинтересно. Стоп. Знаю, – воскликнул король, подняв кверху палец. «Дуга удачи»! Ну конечно. Это самое подходящее наказание для изменников империи. Начали!
Седобородого старика уложили животом на землю, выгнув его тело дугой со стороны спины. К рукам и ногам привязали толстые шесты, а между ними протянули крепкую веревку, в центре которой находился скручивающий механизм с рычагом. С помощью него два легких пехотинца принялись натягивать канат. В результате голова деда стала медленно, но верно приближаться к его ногам. Он закричал от неимоверной боли. Его поддержали усиливающиеся с каждой секундой крики женщин и детей. Затем послышался хруст ломающегося позвоночника, и… голос старика замолчал навеки, а его тело оказалось сложенным пополам.
– Отлично, – удовлетворенно провозгласил Фрост и, указав на одного из воинов легкой пехоты, сказал: – Возьмешь доспехи Прена – теперь ты капитан. Продолжишь наказание изменников. На твой выбор большое количество пыток. Им подвергнешь всех, кроме молодых женщин – их возьмете себе в качестве платы за работу. Когда удовлетворите свои потребности, всех убить, а трупы выбросить в пропасть. Ясно?
– Так точно, Ваше Величество.
– Тогда исполняй.
– Слушаюсь.
Названный воин быстро нацепил доспехи капитана и через минуту продолжились пытки, сопровождаемые матом солдат и жалобными криками мятежников. Фрост, присев на камень в сторонке, с неподдельным интересом наблюдал за происходящим. Разносящиеся рыдания и вопли нисколько не трогали его жестокую душу. Даже мученическая смерть младенцев не вызывала у него ни малейшего сострадания.
Его воины ничем от него не отличались. У них был строгий приказ, и они словно бездушные машины его выполняли. Людей забивали заживо, сбрасывали в пропасть, жгли раскаленным железом, разрывали на части и тому подобное.
И вот у молодой матери отобрали четырехлетнего сына и стали привязывать, вытянув ему руки между двух столбов. Девушка яростно бросилась на иродов, но ее грубо отшвырнули в сторону, а над спиной мальчика занесся для удара окровавленный кнут.
– Нет! – закричала из последних сил бедная мать и бросилась на колени к ногам короля.
Она поцеловала его сапоги, а потом, воздев к этому безжалостному человеку руки, закатила прерываемую горькими всхлипываниями жалобную речь, исходящую из глубины раненого любовью к сыну сердца.
– Прошу вас, всемилостивый господин, не убивайте моего ребенка. Я готова на все, выполню любое ваше желание, только не убивайте его. Прошу вас, прошу, не надо, пожалуйста…
Слезы окончательно затуманили ее взор, она не могла больше говорить и только рыдала, непрерывно обнимая и целуя ноги верховного правителя.
Имперские солдаты, оторопевшие на секунду, бросились к ней, чтобы оттащить наглую женщину, предчувствуя наказание за столь неприятную оплошность, но Фрост движением руки остановил их.
На миг воцарилась тишина. Воины, выполняющие карательные действия, остановились. Все глаза были сосредоточены на короле и девушке около его ног.
Фрост нежно поднял за подбородок ее заплаканное личико и устремил на него свой взор. На него с мольбой смотрела белокурая девица лет двадцати трех с нежными чертами лица. Слезы ручьем текли из ее распухших от бесконечного страдания зеленых глаз, размазывая шахтерскую грязь на щеках.
Фрост не обратил внимания на это. Его восхитило другое. Девушка очень напоминала его родную сестру: бархатистые губки, лучистый взгляд, милый носик, спускающиеся до талии локоны.
«Богиня, белоснежная богиня, сошедшая с неба», – подумал король, очарованный девушкой.
В его сердце неожиданно защемило, стало трудно дышать и он, не соображая, что делает, прильнул своим дрожащими губами к ее призывно манящим устам. Девушка на секунду изумилась, но, боясь гнева короля, не оттолкнула его и их губы слились в поцелуе.
– Кто ты, прекрасная незнакомка? – взволнованно спросил Фрост, отстранившись.
– Алоиза, Ваше Величество, – тихо ответила она, продолжая смотреть на короля глазами, полными мольбы о пощаде ее сына.
– А-ло-и-за! А-ло-и-за! – начал повторять король, смакуя каждый слог со все возрастающим волнением, а потом снова припал к ее желанным устам.
Девушке снова пришлось ответить, надеясь хотя бы таким способом избавить от смерти своего сына. Торговаться с человеком, который устроил здесь бесчеловечные пытки, было бессмысленно.
– Ты будешь моей женой, Алоиза? – неожиданно дрожащим голосом спросил Фрост, поднимая девушку с земли, а сам склонился перед ней на одно колено.
Непоколебимые имперские солдаты, наблюдавшие за происходящим, даже разинули рты от удивления. Магическая программа Сунраза на миг дала сбой. Никто из присутствующих на каменной площадке не ожидал такого поворота. Тем более, что человек, сделавший предложение обычной рабыне – сын бога, повелитель Алакастии и в то же время самый отъявленный душегуб.
– Я? – изумленно промолвила она.
– Да, ты, любовь моя.
– А как же мой сын? – испуганно произнесла девушка, почти шепотом. – Я не могу жить без него.
– Освободить мальчишку! – внезапно воскликнул король, не отводя глаз от своей любимой. – Он будет моим законным наследником. Ты мне нужна, а значит, нужен и ребенок, потому что он твой ребенок.
– Я согласна, – не понимая, что происходит, сказала Алоиза слабеющим голосом и упала, потеряв сознание, в объятия будущего мужа.
Глава десятая
Нападение зменгеров
Только в очищении любви приходит
открытие нежной привязанности.
Гастон Башляр
– И как же ты сумел выпутаться?
– Все довольно просто, мой мальчик. Когда кровожадные аскеры окружили меня, я отломил толстую ветку от дерева и стал яростно размахивать ею перед их зубастыми мордами, готовый убить каждого, кто дотронется до меня…
– Тебе было не страшно?
– Страшно! Это неподходящее слово. Я был просто в ужасе. Меня всего трясло от вида слюнявых голодных пастей, намеревающихся разорвать меня на части…
– Так как же ты спасся?
– Когда один из аскеров все-таки умудрился схватить меня за ногу, неожиданно в небе появился генерал Мракус на своем гигантском геторе. Последний издал неприятный звук, отчего хищники в испуге разбежались, затем подхватил меня и унес домой к отцу.
– Кто издал звук, генерал?
– Нет, конечно. Гетор.
– А кто это?
– О, это огромный летающий ящер, который…
– И ты летал на нем?
– Да.
– А меня покатаешь?
– Конечно. Как только прибудем в замок, я найду генерала Мракуса и мы вместе прокатимся. Хорошо?
– Поскорее бы.
Так проходила оживленная беседа между Фростом и Эриком – сыном Алоизы. Он так походил на свою мать, что король с радостью принял мальчика в качестве своего будущего наследника, благо детей у него пока не было. Эрик же, не запомнивший своего отца, умершего до рождения ребенка, в силу пока мало развитого мышления, не сильно задумывался о неожиданно появившемся в его жизни мужчине. Король много знал, рассказывал, а главное, обещал то, что мальчику раньше даже в голову не приходило. Поэтому сейчас Эрик сидел впереди Фроста на сумериконе правителя Алакастии и слушал удивительные сказки.
Алоиза ехала по правую сторону от них и то с умилением, то с робостью посматривала на своего сына и будущего мужа. Она до сих пор не могла прийти в себя от неожиданной перемены в ее жизни: минуту назад была рабыней, а теперь – королева империи.
«Может быть, мне все это снится? (Она больно ущипнула себя.) Нет, не похоже. Тогда жестокая игра? Король попользуется мною, пока не пропадет его страсть, а потом, не задумываясь, казнит. Но зачем тогда жениться? Зачем предлагать себя в качестве мужа? Ведь рассказывают, что у него в замке полно очаровательных наложниц. А зачем нянчиться с моим сыном и изображать доброго отца? Он мог спокойно убить его в Айледских рудниках, а меня взять силой. Зачем все это представление? Не понимаю», – думала Алоиза и внимательно следила за Фростом.
Мужчина, в свою очередь, не походил на самого себя. Он весь светился от счастья, а его сердце неистово колотилось. Весело переговариваясь с неожиданно приобретенным сыном, он частенько посматривал в сторону своей очаровательной будущей супруги, чтобы одарить ее восхищенным взглядом.
Ехавшие позади них свады не узнавали своего жестокого начальника и непонимающе переглядывались. Никто не ждал от этого мерзкого человека, пропахшего кровью и похотью, того, что называется любовью. Новое, до сих пор неведомое чувство захватило мужчину, и Фрост решил полностью ему отдаться, без остатка. Неожиданно, свершилось то, что являлось секретом даже для него самого. Не жарких сражений или героических подвигов, не красивых тел девственниц или жестоких пыток желала его душа. Он хотел только одного – счастливой семейной жизни с любящими женой и детьми.
– Ваше Величество, он вам не надоел? – робко спросила Алоиза.
– Нет, конечно. Шустрый мальчуган, – воодушевленно сказал Фрост, радуясь, что девушка, наконец, осмелилась заговорить с ним. – Смотрю на него и себя вспоминаю. Таким же прытким в детстве был. Ох, и намучился со мной отец. Да, – король умоляюще посмотрел на Алоизу, – зови меня просто Фростом. Прошу тебя. Ты моя жена, я твой муж, а это наш сын. Теперь мы семья.
– Хорошо… – тихо ответила она, опустив глаза.
– Ваше Королевское Величество, – неожиданно прервал их милый разговор подъехавший к ним начальник свадов.
– Да, капитан.
– Посмотрите туда, – произнес всадник и указал рукой куда-то вдаль.
Фрост рассеянно поглядел в указанном направлении. Тотчас его глаза широко раскрылись от испуга, и он громко приказал: «Немедленно выясни, что это».
– Слушаюсь, мой господин.
От ехавших людей отделился всадник и стрелой полетел в указанном ему направлении.
– Что случилось? – с интересом спросил любознательный Эрик.
– Погляди вон туда, – указал Фрост немного трясущейся рукой. – Видишь, где земля сливается с небом, большое облако пыли?
– Да. Что это?
– Надеюсь, ничего.
– А если серьезно?
– А если серьезно, сейчас узнаем.
Вскоре вернулся встревоженный всадник.
– Ну, докладывай. Не медли, – приказал король, не скрывая охватившего его внутреннего волнения.
– Беда, Ваше Величество, зменгеры. По-видимому, их лазутчики давно нас выследили, и теперь они быстро мчатся сюда.
– Зменгеры? – повторил любопытный ребенок. – Кто это?
– Ужасные кровожадные твари, мой мальчик, – ответил Фрост с ноткой напряжения в голосе. – У них нижняя часть тела от легаса, верхняя от ящера, а сами они покрыты крепкой чешуей. Это очень быстрые, сильные, а главное – очень опасные существа.
– И что они хотят от нас?
– О, у них только одна цель, мой мальчик – уничтожение рода человеческого, – ответил король, а затем громко позвал: – Двадцать Третий.
Ответа не последовало.
– Проклятье, я же отослал его, чтобы мой отец нам не мешал, – мрачно проговорил Фрост и обратился к всаднику: – Сколько их?
– Много, очень много. Возможно, целая армия.
– Плохо дело. Очень плохо. Передай капитану, чтобы готовился к бою.
– Есть, повелитель, – отрапортовал всадник и присоединился к остальным свадам. Среди них послышались громкие команды и постукивание приготовляемого оружия.
– Ты что, будешь сражаться? А другого выхода нет? – с испугом спросила Алоиза.
– Придется, – ответил Фрост, довольный тем, что в минуту опасности она ведет себя с ним как равная. – Если же ты помышляешь о спасении бегством, то ничего не получится – зменгеры превосходят в скорости даже сумериконов. Вот если бы они не знали о нашем присутствии, то мы могли бы попытаться спрятаться или уйти от них. Но, видимо, само провидение против нас: вокруг бескрайняя равнина, а мы, как это ни печально, их цель. Нам не скрыться от них и рано или поздно нам придется сражаться – до замка все равно не успеем добраться.
«Эх, был бы у меня лантай», – подумал Фрост, глубоко вздохнув.
Алоиза с ужасом взглянула на все приближающееся облако, постоянно увеличивающееся в размерах, и горько заплакала.
– Ну, ну. Что ты? Успокойся, милая, – принялся утешать ее король, подъехав к ней и крепко обняв. – Все будет хорошо. Я обещаю.
– Мы погибли, погибли! – в ответ запричитала она.
– Мам, не плачь. Не надо, – гладил ее ребенок, сам чуть не рыдая.
«Вот она – семейная жизнь», – подумал Фрост и обратился к Эрику, пересаживая его на сумерикона матери:
– Сиди здесь. Будь молодцом и охраняй маму. Ладно?
Ребенок, уже сквозь слезы, утвердительно кивнул головой.
– Эх, – вздохнул Фрост. – Капитан.
– Да, повелитель.
– Поместите мою семью в средние ряды и охраняйте, как меня самого. Ясно?!
– Так точно, мой господин.
– Тогда за дело.
Фрост, построив боевые порядки, с грустью обвел их взглядом.
«С тремя отрядами свадов нам не выстоять. Не против армии зменгеров. Эх, хотел сражения, вот и получил. Но какой ценой? Придется расплачиваться собственной жизнью и жизнями горячо любимых мною людей. Только приобрел долгожданное счастье, и должен теперь с ним так бесславно расстаться. Какая все-таки несправедливая штука – судьба», – подумал он.
Облако пыли неминуемо приближалось. Стали видны очертания скачущих существ и слышен дробный топот копыт.
– Началось, – проговорил Фрост и громко выкрикнул: – Приготовить стрелы!
Свады быстро сняли с пояса луки и натянули тетивы.
– Целься!
Всадники нашли нужный уклон.
– Пли!
Стрелы градом понеслись в приближающихся врагов, заставляя падать замертво их передние ряды. Раздался ужасный рев, сверкнули разъяренные глаза, а покрытые чешуей чудовища замахали над головами разнообразным оружием. К счастью, с их стороны ответной атаки стрелами не намечалось – грубые конечности ящероподобных чудовищ не позволяли им пользоваться луками.
– Не нравится, подонки. Нас так просто не возьмешь, – прошипел король, а затем скомандовал: – Задний маневр!
Свады моментально перестроились, встав спинами к врагам.
– Ход! Стрельба!
Имперский отряд быстро поскакал прочь, на ходу посылая меткие стрелы в преследующих. Зменгеры падали десятками, некоторые спотыкаясь о тела своих павших собратьев, ломали ноги, но их было слишком много.
После нескольких таких удачных маневров стрелы закончились, а враги, славясь высокой скоростью, сочетающейся с огромной яростью, уже дышали в спины беглецов.
Оказавшись на более или менее подходящей позиции, ограниченной с одной стороны огромными валунами, что позволяло избежать нападения с тыла, король велел развернуться и выставить вперед копья.
– Капитан, – закричал Фрост, – мою семью в задние ряды.
– Есть…
Раздался оглушительный боевой клич «Антар Довар!», и в отряд свадов со всего ходу врезалась толпа зменгеров. Десятки из них тут же оказались проткнутыми насквозь. На некоторых копьях оказалось сразу по двое, но натиск не остановился.
– Мечи к бою! Руби их, ребята! – раздалась команда короля, вытянувшего в сторону руку для появления волшебного оружия.
Началась ужасная резня. Свады, искусно владевшие острыми клинками, разили своих врагов направо и налево, но на месте убитого тут же оказывалось трое. Сумериконы разъяренно помогали своим хозяевам, их пасти глубоко вгрызались в тела врагов и отрывали лапы. Зменгеры плохо владели оружием и не могли парировать ловкие выпады их жертв, но они были сильны, выносливы и имели крепкую чешуйчатую броню, чтобы проткнуть которую требовалась огромная сила, а она как раз у свадов и заканчивалась. Даже магические ухищрения Сунраза, повышающие выносливость имперских солдат, были не бесконечны. Поэтому через полчаса ожесточенного боя искусные воины стали пропускать смертельные удары, и их изуродованные тела начали падать на землю. Кроме того, у зменгеров имелось еще два преимущества: им не надо было одной рукой управлять сумериконом, и они плевались едкой жидкостью, моментально разлагающей доспехи и ослепляющей врагов и их ездовых животных.