Долгожданное прошлое

– Ну, – пытался что-то придумать Вовка, хотя надо было заранее подготовится к ответу, – я как все: окончу школу – и в институт.

– Вот это правильно! Ну а ты, Паша, я думаю, по нашей линии пойдёшь?

– Конечно, – честно отвечал Паша, – я уже и в яхт-клуб записался.

– Главное, ребята, иметь в жизни стержень.

Дядя Вася встал, расправил богатырские плечи, поправил закатанные рукава рубахи, с трудом продвигая их по выпуклым, сильным мышцам, и, опустив мощный квадратный подбородок, поставив ногу на скамейку и нависая над ними, спросил:

– Вот есть одна очень хорошая и правильная книга писателя Кочетова, «Чего же ты хочешь?» называется. Обязательно почитайте! Там многое вам подхватить можно и нужно.

Но не суждено было Павлу стать моряком – может быть, потому что когда умер отец, деньги нужны были, а может быть, потому, что механический завод был рядом и многие друзья на нём трудились.

А гонялся Павлик на яхтах, и на катере с Василием Николаевичем, его женой Лидией Павловной и их сыновьями Игорем и Вовкой ходил. И несколько раз за лето они плавали с отцом вверх по реке по протокам и затонам на своё любимое место – высокий правый берег с изумрудным ковром мха, грибов за осыпавшимися краями траншей времён войны и сосновым бором.

– Пойдём, полазим по окопам, – предлагал Вовка, – может, и найдём чего, пока родители огурчики и помидорчики режут!

– Пойдём, – соглашался Пашка, – Игоря надо позвать с нами идти.

– Пусть с ними остаётся, маменькин сынок!

А вечером, когда уже так надышались чистым воздухом, что кружится голова и лёгкий парок над водой приглушает звуки мотора, возвращались домой.

Пугливо разбегаясь перед носом катера, разрезающего успокоившуюся на ночь гладь реки, опускающийся туман с трудом позволяет различить то, что произойдёт в будущем, но то, что уже произошло, запомнится надолго, как просмотренный интересный и в чём-то трагический фильм, напоминающий твою собственную жизнь. И уже в темноте заходили в дом, мама укладывала их с Игорем и Вовкой спать в одной постели.

– А ну-ка, ноги мыть быстро пошли, – поднимала их мама, наливая в тазик тёплой воды, тётя Лида мыла сонному Игорю ноги, а Паша и Вовка стояли и ждали своей очереди.

И когда пришло время, разрывающее туман на реке, открывающее пустоту, обнажая отчаяние беспомощности череды событий, отсутствие любимой работы на заводе, веры в своё будущее и страны, ложных иллюзий новой жизни в хаосе до конца неосознанных явлений, мама Павла, глядя на портрет отца на стене, с горьким вздохом сказала:

– Хорошо, что хоть отец не увидел всего этого.

А через короткое время уже мама не смогла увидеть, как Паша, сидя у окна, глядел на опустевшую улицу, по которой на завод утром на смену и вечером с весёлыми разговорами проходили жители района.

Дядю Васю он видел в последний раз на похоронах отца. Василий Николаевич и Лидия Павловна поменяли квартиру и переехали на другой конец города. И когда Паша прогуливался по берегу, он знал, что не надо смотреть на мост и высчитывать слегка сутулую знакомую фигуру. И высокая фигура тёти Лиды не скроется за цветущими яблонями, помахав рукой на прощание.

– Все нас забыли, сынок. Как не стало отца – не приходят в гости, – сетовала мать.

Несколько лет ещё не прерывалась дружба Пашки, Игоря и Вовки: и рыбалка на реке под мостом, и футбол на поляне, и даже грех был – делали ночную вылазку в чужой сад за яблоками, пока Игорь не перевёлся в престижную школу, Вовка не поступил в ремесленное училище, а Пашка продолжал трудиться на заводе, помогая матери.

И когда многие знакомые Павла засунули партбилеты в ящики трюмо и письменных столов, а некоторые, как и положено, сдали в партийные комитеты и ячейки, отказавшись от прошлого страны и от своего тоже, для Павла настала новая жизнь – жизнь начинающего предпринимателя и бизнесмена.

Поступили они с приятелем Николаем, сделавшим ему предложение прямо в кафе в центре города, как и многие: арендовали комнату под офис у приятеля знакомого Николая, завезли нужную технику – принтер, факс, телефон – и стали решать, чем будут заниматься.

– Ты будешь директором, – рассуждал Николай, – ты ответственный и обязательный. А я, как уже имеющий опыт в бизнесе, – он протёр очки и посмотрел на Павла колючим взглядом серьёзного делового человека, – я, если ты не знаешь, в парке моделями машинок торговал и книгами. Так что опыт и деловая хватка есть. На первых порах будем визитки печатать, благо типография в этом же здании. Найдём клиента, свою маржу накинем. А там что-нибудь ещё будет.

Через несколько дней Николай вошёл в контору с радостной улыбкой:

– Хороший заказ нашёл! Знакомый директор школы сказал по секрету, что в здании все двери собираются менять. Будем работать. Я заказ нашёл, с тебя деньги!

– Большая сумма?

– Ну, предоплату попросим… ну, тысячу долларов бы надо!

– А двери где брать будем?

– Найдём где. На такой заказ любой производитель будет согласен.

– Большая сумма, – вздохнул Павел.

– Ты подумай, у кого можно одолжить на время. Отдадим с процентами, – Николай сделал вид, что разговор окончен, и уткнулся в калькулятор.

Накануне вечером, когда Павел шёл домой с работы, он специально пошёл окружной дорогой, чтобы ещё раз посмотреть на завод, где собирались сносить трубу, которая была видна из окна его дома, и хотелось определить, куда она будет падать – на крышу уже опустевшего и заброшенного цеха, в котором он работал, или на склады – слишком уж маленькое расстояние было между ними.

С противоположной стороны улицы к нему стали приближаться две фигуры, вернее, два нетрезвых человека с тяжёлыми сумками в руках.

Один был маленького роста, вертлявый и говорливый, рассказывающий напарнику какую-то смешную историю, тот от смеха будто бы принимался бежать, но внезапно останавливался, отчего из сумки раздавался звон бутылок.

Второй, полный и краснощёкий богатырь, всё время глядел в сторону Павла с явным намерением столкнуться с ним.

Когда они приблизились, высокий остановился, поставил сумки на тротуар и развёл руки в стороны для объятий:

– Пашка, друг! Как я рад тебя встретить! Тебя нам Бог послал! Ты ещё тут живёшь?

Павел узнал в грузном и краснощёком человеке Вовку, сына Василия Николаевича:

– На старом месте, А ты как?

– Я птица вольная! По-простому я бомж. Вот у Витьки, – он кивнул в сторону вертлявого, – квартирую.

– А отец ваш… как же ты бомж?

– А отец мой – Бог смерти ему не даёт – выгнал меня из дома. Я уже несколько лет у Витьки живу.

– А Василий Николаевич как?

– Отец мой идейный, квартиру продал, уезжать собирается, слышал? Я с ним давно не общаюсь. Ещё до переезда отсюда мы с ним не разговариваем.

Он нагнулся, доставая из сумки бутылку:

– Давай лучше по делу, – и показал бутылку вишнёвого сиропа, – купи пару штук, дёшево отдам, – и кивнул в сторону завода, – мы с Витьком там, на складе, разжились немного. Скажи, Витёк?

– Там этого добра жуть сколько, и всё бесплатно! Только надо уметь попросить и взять!

– Есть ещё черносмородиновый сироп, – достал ещё бутылку Вовка, – здесь у вас просто рай – складов полно, на каждом бывшем заводе.

– Давай черносмородиновый, – чтобы не обидеть его, сказал Павел.

– Ну, вот это дело. Завтра ещё партия будет, приходи.

– Как стемнеет, ха-ха-ха, – засмеялся Витёк.

– Отец-то как? – спросил Павел.

– А хрен его знает, как! Живёт, гад!

Павел старался не показывать, как ему противно и неприятно слышать такие слова в адрес Василия Николаевича. И, прощаясь, он спросил:

– Может, телефон дашь?

– Ещё бутылку купишь, может, и вспомню. Ладно, запоминай, – и он назвал номер.

Через несколько дней Николай спросил Павла:

– Ну как, деньги достанешь?

– Пока ничего не надумал.

– Подумай, может, кто-то из твоих знакомых машину продаёт или квартиру.

– Точно! Один знакомый продал квартиру!

– Хороший знакомый?

– Хороший. Друг семьи.

– Вот и позвони ему.

– Хорошо, позвоню.

– Нет, ты прямо сейчас звони, не тяни!

– Сосредоточиться надо, – соврал Павел.

Павел для себя уже решил, что позвонит, но просить ничего не будет. Просто поговорит, извинится за долгое молчание, спросит, когда и куда они переехали. Скажет, что умерла мама…

Он не хотел разговаривать при Николае и ждал удобного момента, когда останется один. Ему он скажет, что старый знакомый отказал.

К вечеру Николай уехал, и Павел позвонил. Номер оказался правильный.

– Здравствуйте, дядя Вася!

– Слушаю вас, – твёрдым металлическим голосом ответила трубка.

– Это я, Павел. Я недавно встретил…

– Слушаю вас, – подчёркнуто официально сказал дядя Вася.

– Я очень рад вас слышать и хочу передать привет вам и тёте Лиде.

– Лида умерла, – тем же тоном ответил Василий Николаевич. – Вы по делу или как?

– Я не по делу, нет. Я хотел бы с вами встретиться, – Павел не знал, как себя вести в этой ситуации, – хотя есть одно маленькое дело.

Он не знал, как заинтересовать и задобрить Василия Николаевича, чтобы он немного смягчился, но ни в коем случае не просить деньги.

– Просьба, – повысил тон дядя Вася, – вы за всё это время ни разу не навестили меня, не приехали в гости. И теперь обращаетесь с просьбой?!

– Дядя Вася, я ничего не прошу, я просто хотел позвонить вам.

– Я продал квартиру и уезжаю в Белоруссию к сыну. Всего хорошего!

Трубка сползла от уха к щеке, и Павел сидел задумчиво, слушая короткие гудки. «Конечно, я сам виноват. Почему же забылось это всё на время? Почему он, пока они жили ещё здесь, в городке, ни разу не позвонил? Почему Игорь и Вовка не сообщили о смерти тёти Лиды?»

В офис вошёл Николай и увидел Павла с трубкой в руке:

– Ну как, позвонил?

– Да, поговорил, – стараясь казаться спокойным, стал рассказывать Павел. – Он квартиру и правда продал. Был очень рад, что я нашёлся. Приглашал сегодня же приехать к нему в гости. Но деньги он отдал старшему сыну. Тот недавно женился и у них родился ребёнок. А они с тётей Лидой уезжают ко второму сыну в Белоруссию. Он служит там, уже капитан.

А для себя он решил, что отец и дядя Вася ушли в далёкое плавание, а мама и тётя Лида ждут их. Дождутся ли они их? Посмотрим. Время покажет.