Жданна Чистая Душа. В поисках света

Продолжение рассказа Незнакомца……

Дни мрака подходили к концу, и тенистый туман отступал, унося с собой всю нечисть, что пряталась в его дымке. Вой и гул сущностей затухали, скрип и скрежет болотных тварей погрузились в трясину, гулкие удары горной нечисти схоронились среди камней, тонкий писк, разрывающий нервы, Лиха заглушал даже еле слышный писк комара. Оборотень уханьем совы растворился с первыми лучами светила. Лес ожил, остался только остров безжизненных болот, светившийся гниющими корягами, под покровительством Лия, служителя мрака.

Как только первый луч порвал плотные тучи, я стал собираться домой. Люцелия была напугана и осторожно спросила:

– Ты вернешься?

– Не знаю, – ответил я честно. – Я все понимаю, но знаешь… Там мои родные. Как я могу отступить от них?! Это выше моих сил. Там мой дом.

– Но без тебя… мои годы сочтены. Без твоей силы мне не выстоять в дни мрака. Я думала, ты обрел новый дом и ты будешь рядом. Всегда!

– Я обещаю, что буду навещать тебя как можно чаще и щедро делиться с тобой светом.

– Я не в силах удержать тебя и не в праве. Желаю тебе благоразумия и светлых дней.

Я не стал продолжать разговор. У меня были противоречивые чувства, и я не мог вымолвить ни слова из-за душивших меня слез. Но дикая тоска по родным вырвала из оков сомнения – поутру, попрощавшись со всеми, кто стал моей семьей, я быстрым шагом покинул владения Люцелии, стараясь не попадаться ей на глаза.

Призрачный спутник не отставал от меня, прячась в тени деревьев, то исчезая, то появляясь в другом месте. Меня это тревожило, ведь если жители деревни увидят его, что они подумают обо мне? Надежда, что он исчезнет вместе с мраком, не оправдала себя, очередные попытки прогнать его, ни к чему не привели, и мне пришлось смириться и отдаться на волю судьбы.

Лисица с огненной шерстью, такой же огненной, как твои волосы, сопровождала меня довольно долго, потом преградила мне путь, давая понять, что дороги наши расходятся. Я присел и обнял ее за шею, погрузив руки в густую шерсть, но горечи расставания не чувствовалось – казалось, что мы расстаемся ненадолго. Затем она скрылась среди кустарников, ни разу не оглянувшись.

Я продолжил путь в одиночестве. Не прошел я и сотни шагов, как ветерок донес до меня тошнотворный запах, и чем дальше я продвигался, тем больше усиливался смрад. На моем пути стали появляться ошметки гниющих водорослей и истлевшие фрагменты морских обитателей, весящих на ветвях, прилипших к стволам деревьев и разметанных по траве. Деревья, что слабее, были сломаны, образовывая завалы, что затрудняло движение. Прикрыв лицо платком, я старался дышать реже и как можно быстрее пройти это место. Попадались даже живые рыбки, бившиеся в предсмертных конвульсиях.

Несколько раз я поскользнулся и чуть не упал. Под ногами чавкало и скрипело. Я был полностью обескуражен, создавалось впечатление, что неведомая сила подняла в небо море и обрушила его дождем.

Наконец это безумие закончилось и лес поредел.

Это удивительно, как далеко я забежал в тот злосчастный вечер, на дорогу домой ушел чуть ли не весь день. Светило коснулось верхушек сосен, и на смену дня спешила белая ночь, когда я увидел избушки и услышал шум детворы. Жизнь ожила во всех ее проявлениях. Мелодия арфы из сторожевой башни, встречающая месяц света, далеко разносилась по ветру, вселяя радость в измученных поселенцев.

Я еле сдерживал себя, чтобы не ринуться к родному дому. Я понимал, что выгляжу по-иному и могу напугать родных, и поэтому решил действовать осторожно.

***

– Ой, я не могу это слушать спокойно! – воскликнула Неждана. – Как? Как встретила тебя мама? Ну же!

Незнакомец молчал, комок в горле преградил путь изливающейся речи.

– Не торопи события. Я все расскажу. Терпение, – после небольшой паузы тихо ответил незнакомец. Его глаза заблестели от выступивших слез, но он сдержался.

– Это выше моих сил. Что же это вы замолчали?

Неждана соскочила с диванчика и села на подлокотник кресла, где сидел незнакомец. Он закрыл лицо руками и погрузился в раздумья. Затемя, глубоко вздохнув, он продолжил дрогнувшим голосом:

– Это, и моих сил выше, вспоминать это, – опустив руки, прохрипел сгорбленный лысый старик с провалившимися и выцветшими глазами.

***

Продолжение рассказа незнакомца…

Двор гудел, как улей. Казалось, вся деревня собралась у нас во дворе. Я осторожно вошел в калитку и затерялся в толпе. Все обсуждали гибель отца и мое исчезновение. С тех пор как научились оберегать свои жилища, такие случаи были нечасты, и соседи пришли поддержать вдову.

Кто-то положил руку мне на плечо, и я обернулся: на меня смотрел с нескрываемым интересом Аким. Я его знал как доброго и справедливого хранителя нашей деревни. Аким был средних лет, но довольно мудр, не по годам. К его советам прислушивались, а распоряжения исполнялись беспрекословно. По легендам, это его дед ходил в великие Скряды света и получил в дар амулет, частичка которого есть и в твоем обереге, защищающем дом.

– Светлых дней, хранитель Аким, – поздоровался я необдуманно.

– Светлых, – опешил он и, не снимая руки с плеча, пронзил меня изучающим взглядом. – Я тебя не встречал доныне. Кто ты и откуда меня знаешь?

– Я, я… – стал заикаться я, не зная, как выкрутиться из щекотливой ситуации. – Пришел оттуда… Из города…

– Из Светлограда, никак? Мрак только отступил, а путь неблизкий, как же тебе удалось?

– В соседней деревне гостил. Донеслись слухи о вашей беде, и вот я тут… По разговорам понял, кто ты, и подслушал, как зовут тебя.

– Все равно не вяжется. Как бы то ни было, милости просим. Надеюсь услышать от тебя бескрайних новостей и бравых историй из Светлограда вечером, а сейчас нужно разобраться в происшедшем.

Все присутствующие обступили нас и внимательно следили за разговором. На крыльце появился мой брат и сказал:

– Стол чаем облагорожен, прошу всех в дом.

Я не мог оторвать взгляд от брата, хотелось броситься к нему, обнять. Сердце сжалось, и я стиснул зубы, находясь на грани безумного поступка. Брат скрылся в глубине и все поспешили в дом.

– Проходи, и тебе место найдется, – сказал Аким и похлопал меня по спине.

Я поискал глазами своего мертвого спутника, увидел маячившую сухую фигуру в тени амбара и испугался, но на него никто не обращал внимания. Я тогда еще не знал, что он невидим для обычных людей, и сильно переживал, что его заметят.

Все рассаживались за стол, а я, увидев маму, направился к ней. Не сделал я и два шага в ее сторону, как меня грубо схватили за руку.

– А ну постой, городской житель, – зашипел Аким мне в ухо. – Сдается, ты не тот, за кого себя выдаешь. Не подселеныш-оборотень ли ты, почему-то не боящийся света?

– Я не понимаю, – ответил я, стараясь освободить руку. – Мне нужно к маме… Я должен все ей объяснить…

– Постой, оборотень, не морочь мой ум, – сказал он и обратился к присутствующим: – Послушайте! Оборотень в гости пожаловал. Во дворе он был статный муж, а в дом вошел – обратился старцем, видать, оберег действует. Говорит, хочет к маме. Вы слышали? Сдается мне, мрак его мама, к ней ему и дорога.

– Еще чего не хватало, – крикнула одна из женщин. – Уже нечисть и в дни света житья не дает.

– Гоните его вон, – подхватили присутствующие, поднимаясь с места.

– Как вы не понимаете, – кричал я, но мои слова тонули в какофонии голосов. – Я ни куда не пропал. Это же я – я! Дождик. Спросите маму, ее сердце не обманет. Спросите.

Но меня вытолкали на улицу и стали бить всем, что попадало под руку. Но самое страшное было не это, а когда мама указала на меня пальцем и дико крикнула:

– Я узнала его. Это тот дед, что похитил моего мальчика. Верни мне его. Верни. Я все отдам, что у меня есть. Хочешь, забери меня, уничтожь меня, сделай рабой, но верни сына…

Милые, добрые односельчане озверели и готовы были растерзать меня. Они накинулись, осыпая ударами. Собрав волю в кулак, создав в груди шар энергии, я выдохнул защиту, отбросив нападающих, и мысленно поблагодарил Люцелию за науку.

Вырвавшись, я помчался в лес, чувствуя, как камни, кинутые мне вдогонку, ударяются в энергетический щит…

Продолжение рассказа незнакомца…

Отбежав на достаточное расстояние от деревни и убедившись, что преследования нет, я понял все свое плачевное состояние. Пребывая в шоке, я мчался сквозь лес, не чувствуя боль, а сейчас она завладела всем моим существом. Левая ступня распухла и с каждым шагом все сильнее пронзала острой болью, и вскоре наступил такой момент, когда я не мог даже прикоснуться к ней.

Выбрав более-менее подходящую палку с рогатиной на конце, я подпихнул ее под левое плечо, но, на мою беду, и плечо было повреждено, кто-то из добрых соседей хорошо приложился по нему поленом.

Прыгая на одной ноге, опираясь на палку, стеная от боли, я вышел там, где прошел живой дождь.

«Нужно как можно быстрее пересечь это странное, смердящее место, – думал я, вкладывая в движение максимум сил. – А потом можно и передохнуть».

Зацепившись ногой за оголенный корень поваленной березы, я потерял равновесие и рухнул среди гниющей плоти и водорослей. Приподняв голову, я увидел крабика или то, что от него осталось. Три лапы и клешня были только на одной стороне. Упираясь остатками лап, он приподнял уцелевший бок и выставил клешню для защиты.

«О бедный крабик, – подумал я. – У тебя проблемы посерьезнее моих».

Превозмогая боль, я поднялся и двинулся дальше без палки, хватаясь за стволы и ветки, торчащие корни и кустарники.

Мысли о крабе не покидали меня:

«Даже в момент перед смертью он пытается защищаться, – думал я. – Какая же огромная жажда жизни у этого мелкого создания. Непостижимо. И какими злыми ветрами его занесло в наши края? Теперь он вынужден погибнуть вдали от родных мест… Да это же в точной копии повторение моей судьбы! Он такой же израненный, оторванный от всего, что было дорого, среди смрада и смерти, старается продлить свою никчемную жизнь хотя бы на секунду, хотя бы на миг… О нет! Я не могу его бросить…»

Я кинулся назад и склонился над крабиком. Он уже не шевелился, в отчаянии я крикнул и ударил кулаком о землю, и тут я заметил еле уловимое движение клешни.

Смахнул слезу со щеки, я увлажнил рот краба, он дрогнул и запускал пузыри.

Воодушевленный, я хорошо смочил его своими слезами и, осторожно зажав его в ладони, поспешил к ручью. Я знал, что он протекает неподалеку, стоит только пройти завалы и спуститься к оврагу.

Буквально скатившись со склона, несколько раз ударившись плечом, так что в глазах темнело, наконец-то я был у воды. Опустив безжизненное тело в ручей, я понял бесполезность своих действий: даже если он и оживет, то не выживет в таких условиях.

– Ну же, давай, – шептал я, – очнись. Ты так хотел жить. Не сдавайся. Давай, дыши!

Но все было тщетно. Тогда я смочил платок и, завернув тельце краба, положил его в карман, сказав себе: «Люцелия поможет. Обязательно поможет. Нужно только поторопиться».

Я сделал шаг, забыв о вывихнутой лодыжке. Вспышка – и я потерял сознание.

Что-то прохладное прикоснулось к моей щеке. Проблеск сознания. Сквозь щели век я увидел лисицу и оленя, лежащего рядом. Лисица подпихнула меня в бок, и я понял, что она хотела… Взобравшись на спину оленя, я опять провалился в беспамятство.

Как оказалось, Люцелия, зная все, что происходит в ее владениях, сразу же отправила мне помощь, как только я вошел в лес.

Она положила мне руку на лоб; открыв глаза, я впервые увидел ее лицо…

***

– Вы увидели ее? – захлопала в ладоши Неждана. – Увидели?

– Это не поддается описанию, – вздохнул незнакомец. – Пусть ее образ останется навсегда в лабиринтах моей памяти.

– Нет! Не поступайте со мной так! Вы не можете! – пискнула девочка, спрыгнула с подлокотника и, сев на коленки на пол, сложила руки лодочкой. – Прошу вас, прошу. Ну же. Как она выглядела? Как? Меня сейчас порвет, и будете виноваты вы, – и она смешно надула щеки.

– Глаза. Эти глаза. Ничего нет глубже и прекраснее. Как бы она ни выглядела… Но эти глаза… Кто увидел хоть раз, будет плавать вечно в их отражении.

– Она прекрасная женщина? Нет? Как дерево или лесное животное? Нет? Так на что она похожа? Хотя бы намекните. Прошу!

– Скажу одно. Она все сразу и одновременно уникальна. Она – все лесные обитатели, весь лес, и в тоже время она цельная и неповторимая… Ее образ ускользающий, как сон, как облака, меняющие свои очертания. Больше ничего сказать не могу…

***

Продолжение рассказа незнакомца…

Я осторожно протянул платок с изуродованным тельцем:

– Помоги ему.

– Ну почему? – улыбнулась мне Люцелия. – Ведь это обычный морской обитатель, коих превеликое множество.

– Ты не понимаешь…

– Не понимаю, но ради тебя постараюсь сделать все, что в моих силах.

Она осторожно взяла крабика и, помолчав с минуту, сказала:

– Я почти ничего не могу сделать. Его сущность покидает это раненое тельце, тонкой струйкой растворяясь в дымке леса. Даже если я остановлю процесс, то он очнется, но ненадолго и все равно покинет этот мир.