Мой взрослый доктор

Игорь Андреевич начинает вести занятие, а я никак не могу сосредоточиться на материале, который он преподает. Меня отвлекает буквально все: его пальцы, обхватывающие мел, его бархатный баритон, которым он будто обволакивает меня, его идеально выглаженный халат, небрежно накинутый на широкие плечи.

– Пиши, давай! – толкает меня в бок одногрупница.

А что писать, я и не понимаю… Все слова и буквы в одну кучу сливаются, перед глазами и в мыслях только один человек – Игорь Андреевич.

К концу первой пары у меня начинает сильно тянуть низ живота. Не пойму, почему. Вроде еще середина цикла, до этих дней далеко. Хотя, цикл у меня нерегулярный, могут по три месяца задержки быть, но в последнее время вроде все более-менее нормально было. Или нет?

Наверно вчера в легком платье в вечерней прохладе я подмерзла, и вот результат.

Стараюсь не обращать внимания на все нарастающую боль, но порой даже дыхание перехватывает и искры из глаз. В общаге тоже холодно. Отопление еще не включили, а одеяла нам выдали не самые теплые. Надо потеплее купить. Хотя, покупка одеяла проест дыру в моем бюджете, но не мерзнуть же!

Начинаю ерзать на месте, и к концу пары, когда звенит звонок у меня уже в глазах темнеет от боли.

Однокурсники встают с мест чтобы поспешить в столовую и к кофе-машине, я же еле плетусь.

– Кольцова, задержитесь! – летит мне в спину голос Игоря Андреевича.

Я застываю. Плотно закрываю дверь за последним студентом, и, замирая от боли поворачиваюсь к Игорю Андреевичу.

– Стеша, с тобой все хорошо? – прищуривается Ребров.

– Эм… что-то живот прихватило…

– Ты бледная вся последние полчаса сидела.

Ребров встает с кафедры и подходит ко мне.

– Где болит? – внимательно смотрит он на меня. – Можешь локализовать источник боли и описать ее характеристику?

– Это… как? – замираю я от нового укола в бок и в поясницу.

– Покажи мне, где точно болит. – терпеливо поясняет Ребров.

Мне стыдно показывать на свой низ живота.

– Какого характера боль? – хмурится Ребров.

– Не знаю… – растеряна я.

– Боль бывает разной: колющая, режущая, тупая, острая, ноющая, пульсирующая! – бесстрастно, будто читает мне лекцию, поясняет Ребров.

– Острая, колет внизу живота, и отдает в поясницу. – описываю я свои ощущения, хотя не совсем уверена, какая там именно у меня боль. Я уже ничего не соображаю.

Ребров хмурится еще больше.

– Цикл регулярный?

– Да… – мои уши обжигает стыдом. Такие вещи… и друг отца… Боже, как это стыдно!

– Точно? – прищуривается Ребров. – Какой сегодня день цикла?

– Эм… не знаю… в последний раз три месяца назад был…

– Это ты называешь, регулярным?! – в полном шоке от моих слов Игорь Андреевич.

– Я не знаю… – лепечу я.

– У гинеколога была?!

– Нет… ни разу… – признаюсь я.

Глаза Игоря Андреевича расширяются на пол-лица.

– Тебе сколько лет?!

– Девятнадцать.

– И что тебя мама за столько лет ни разу к врачу не водила?!

– Я не говорила ей… Да и как-то не принято у нас…

Игорь Андреевич закатывает глаза к своду аудитории, качает головой.

– Так, срочно едем в мою клинику! То, что у тебя месячных по три месяца нет, это вообще не нормально! К девятнадцати цикл обычно устанавливается регулярный. Плюс, сейчас твои симптомы указывают на серьезное заболевание.

– Но… – мне так стыдно! Просто невыносимо, стыдно! И этот стыд забивает всю боль, которую я испытываю. Я уже хочу просто развернуться и позорно убежать от Игоря Андреевича. – У меня сейчас пары.

– Ты сейчас в обморок упадешь! – отрезает Ребров. – Быстро в мою клинику!