Внизу живота становится горячо, и я начинаю ерзать, пытаясь хоть немного унять это нестерпимое чувство.
– Тише, не торопись, – шепчет мужчина и принимается играть языком с набухшей вершинкой второй груди. – Моя девочка, такая горячая, – шепчет он, оставляя влажный след языком вокруг ореолы. – Ты не скажешь мне «нет». Меня не обмануть. М-м-м, какая ты влажная.
Хриплы смешок раздаётся словно откуда-то издалека. Шумно вздыхаю, когда его палец подцепив нежное кружево белья, отодвигает его в сторону и касается самого сокровенного участка моего тела. До него никто и никогда не вёл себя так раскованно со мной. Мужчины вообще не касались меня, тем более в интимных местах. Неосознанно вздрагиваю и сжимаюсь.
– Ты всё ещё хочешь сказать мне «нет»? – мурлычет он, продолжая ласкать меня между ног.
Заливаюсь краской стыда, но моё тело отзывается на его прикосновения, совершенно не слушая разум. Меня начинает мелко трясти.
– Не так быстро, моя дорогая. Я хочу, чтобы мы сделали это вместе.
Он подхватывает меня под ягодицы и одним движением разворачивает к себе спиной. Уперевшись ладонями в столешницу, испуганно округляю глаза. Богдан шустро задирает мне юбку и стягивает трусики. Звук расстегнувшейся молнии, и мне в бедро упирается что-то горячее и пульсирующее. Начинаю брыкаться. Меня накрывает истерика. Только не это.
– Да что такое? – шипит он недовольно, пытаясь меня удержать.
– Отпусти, или закричу, – извиваясь в его руках, пытаюсь одернуть юбку вниз.
– Твою мать, – бросает он и отпускает меня. – Ты… так нельзя делать. Я что должен теперь со стояком весь день ходить?! – голос полон досады и разочарования.
– Не моя проблема, – пятясь от него, отвечаю я.
– Ты как малолетка себя ведёшь, – шепчет он, оборачиваясь на дверь. – Динамо.
– Переживёшь, – бросаю я, поправляя одежду. – Ширинку застегни, а то Валентину Ивановну напугаешь.
– В любом случае я узнал, что хотел, – сообщает он.
– Вот и радуйся этому, – хватая сумку, рычу в ответ.
Взгляд падает на контейнер с сырниками, которые я взяла ему с утра.
– Держи, – бахаю посудой о столешницу. – Кофе сам себе приготовишь. Не развалишься.
Шустро шагаю к выходу.
– Карина, – окликает он меня, видимо, всё ещё надеясь на продолжение, но я выскакиваю, не обернувшись.
На сегодня с меня хватит.
– Валентина Ивановна, я по делам. Буду только завтра. По всем вопросам к Богдану Глебовичу.
– Всего доброго, – задумчиво провожая меня взглядом, отвечает секретарь.
– До завтра, – бросаю, вылетая из приёмной.
Стыдоба. Она точно поняла, что именно происходило за дверью. Нужно быть осторожнее с этими его выяснениями. Хотя… губ касается смущённая улыбка. Поправив волосы, вхожу в лифт. Кошусь на своё отражение. Румяная, как никогда, глаза горят огнём. Надеюсь, Богдан не догадался, что я девственница. Не хочу, чтобы он узнал об этом раньше времени. Вообще не стоит его подпускать к себе так близко. Ещё слишком мало времени прошло. Да и ни к чему ему эта информация. Было бы мне семнадцать… Даже неловко как-то, что в мои почти двадцать шесть я всё ещё не была с мужчиной. Ну что поделать, если единственный, кто мне по душе, на меня никогда серьёзно не смотрел.
Вздохнув, окончательно выравниваю дыхание. В кармане начинает вибрировать телефон.
Достаю сотовый. Дед. Ну конечно. Круглосуточный контроль. Как же я день без него.
– Да, – выпрыгнув из кабинки лифта, отвечаю я.
– Карина, бодрый день.
– Здравствуй, дедуля, – отвечаю как можно веселее.
– Не хотел тебя отвлекать от работы, но дело не терпит отлагательств. Это по поводу особняка Вороновых. Ты должна подписать документы на собственность. Ничего особенного, но без этого никак. Жду тебя в офисе.
– Хорошо, – горестно вздохнув, отвечаю я. – Скоро буду.
Я бы предпочла забыть про этот дом. Но, увы, не получится. Это новое приобретение только всё усугубит. Богдан и так во всём винит мою семью. А оставшись без дома, вовсе ожесточится. О чём только думал его отец?! Нужно как-то донести до Ворона-младшего, кто действительно виноват во всём происходящем. Но дед прав, словам он не поверит. Нужны доказательства.
Задумчиво прикусываю губу. Валентина Ивановна появилась очень кстати. С ней это и обсудим.
Глава 6
Проворочавшись полночи, засыпаю только под утро. Не помню, чтобы я когда-либо игнорировала будильник. В любом состоянии поднималась с утра бодрая, но сейчас меня будто подменили. Голова тяжёлая, ноги ватные. Отражение в зеркале не радует. Ужас! Это и есть та самая любовь?! Прекрасное чувство, способное свернуть горы. Разочарованно вздыхаю.
– Карина, доброе утро, – мама заглядывает в спальню, её голос звучит встревоженно. – Милая, ты не заболела?
– Нет, мам. Всё хорошо. Доброе утро, – отвечаю я с вялой улыбкой.
– Как ты? – мамуля присаживается рядом со мной и касается рукой лба. – Температуры нет.
– Ну что ты со мной, как с ребёнком? – отмахиваюсь я с лёгким смешком.
– Может, дома останешься? Выспишься? Тебе нужно отдохнуть.
– Я всего два дня работаю в офисе. Рано уставать.
– Выглядишь измождённой. Может, сегодня освободишься пораньше. И отлежишься?
– Я подумаю над твоим предложением, – увиливаю от прямого ответа.
– А не пригласить ли Богдана к нам? На ужин? – мама касается моей руки, на губах появляется нежная улыбка.
Её неожиданное предложение застаёт врасплох.
– Мам, ты готова принять его у нас дома ради меня, несмотря на неприязнь?
– Я присмотрюсь к этому молодому человеку ради тебя, – отвечает она серьёзно.
– Я не уверена, что это хорошая идея, – качаю головой. – Но я…
– Подумаешь над моим предложением, – договаривает она за меня, и мы начинаем одновременно хохотать.
– Завтрак стынет. Вставай, – мама обнимает меня, и я тянусь как кошка в её руках.
– Бегу.
Заскочив в душ, надеваю шикарное чёрное платье-футляр и, нанеся на лицо минимум косметики, выхожу из своей комнаты. Взглянув на часы, понимаю, что я катастрофически опаздываю. Просеменив мимо кухни, спешу к выходу.
– Милая, завтрак!
– Мам, потом. Опаздываю, – шмыгнув за дверь, позорно сбегаю от маминых наводящих вопросов и заботы.
Поем позже. Всё равно аппетита нет.
Сосредоточенно следя за дорогой, чуть ли не пропускаю важный звонок. Сначала я немного растерянно пытаюсь вспомнить, кто такой А. Р., но, сообразив, хватаю трубку.
– Карина Алексеевна, я надеюсь, вы уже в пути. Потому как я давно на месте. Стою у ворот. Ругаюсь с охраной. Вы нужны срочно!
Услышав занудный голос с узнаваемым диалектом, обречённо закатываю глаза. Ну зачем я понадобилась этому человеку с утра? Непостижимо! Редкостное везение. Неужели я умудрилась не заметить чёрную кошку на своём пути?
– Авраам Рудольфович, доброе утро, – немного недовольно тяну я. – Какая охрана? И куда, по-вашему мнению, я должна держать путь в такую рань?
Наш семейный юрист недовольно вздыхает в трубку.
– Как куда? Сегодня я должен презентовать вам ваш особняк. Леонид Валериевич ещё вчера назначил время. Я исправно прибыл ровно в восемь. А вас я тут не наблюдаю. Карина Алексеевна, я очень занятой человек, моё время стоит недёшево!
Дед? Вот старый интриган! Я же просила пока ничего не предпринимать!
– Ваши услуги оплачиваются с лихвой! – грубо подмечаю я. – Не нагнетайте.
Никогда не испытывала к этому наглому мужчине хотя бы малейшей симпатии. Но нужно отдать ему должное – свою работу он выполняет на отлично.
– Что вы, милая барышня, я и не думал…
– Буду через десять минут. Ждите.
Припарковав авто спешу к воротам, возле которых меня расхаживает растерянный охранник. Широко шагая вдоль кованной ограды, он останавливается, как только замечает меня. Огромный, хмурый мужчина в годах всегда напоминал мне страшного орка из сказок, разве что цвет кожи обычный, человеческий. Ну Шрек, одним словом, только в форме.
– Доброе утро, Вячеслав, – вяло махнув рукой, приветствую старого знакомого.
– Карина Алексеевна! – разведя руки в стороны, восклицает мужчина. – Здравствуйте! Что ж это происходит? Этот наглый сын иудея чуть до инфаркта меня не довёл, пытаясь пробиться в дом. Всё тыкал в меня какими-то бумажками и пугал законом, но я так и не понял, что именно он хотел сказать мне на своём картавом. В итоге мне пришлось его впустить.
– Всё в порядке, вы всё правильно сделали, – успокаиваю переволновавшегося здоровяка. – А дома есть кто-нибудь? – спрашиваю, надеясь, что Богдан давно уехал на работу и не застал нашего юриста на пороге.
Как бы там ни было, я хочу сама ему всё рассказать. Преподнести новость осторожно, не в манере Авраама Рудольфовича – как снег на голову.
– Так после того, как вся семья переехала, Богдан Глебович только и проживает.
Смотрю на часы. Странно, вчера в это время он был в офисе.
– Спасибо, – обречённо тяну я.
Спеша к дому по вымощенной серым камнем дорожке, посматриваю на окна второго этажа. Именно там спальня моего Богдана. Даже не представляю, как именно он отреагирует. От волнения становится немного дурно. С самого утра такие потрясения. Всё идёт совершенно не по плану. Кажется, дед не желает давать мне форы, подгоняя подобными подставами к более решительным действиям. Мы уже дошли до того, что я в роли фиктивной невесты для врага. Какой будет вторая стадия? Фиктивная жена для врага? Для разнообразия хотелось бы побыть в роли любимой женщины.
– Карина Алексеевна! – окрикивает меня юрист.
Оборачиваюсь. Этот полутораметровый колобочек с лысой макушкой шустро спешит ко мне навстречу. Проскакивая коротенькими ножками через две ступеньки, Авраам радостно машет папкой в руках.
– Слава богу! Я так рад вас видеть, – лебезит, расплываясь в улыбке. – С самого утра столько дел навалилось, вы не представляете, сплошная суета…
– Я спешу, – обрываю его на полуслове. – Давайте сразу же к делу! Что от меня нужно?
– Подписать пару бумаг и только, – важно сообщает он.
– Хорошо, давайте пройдём в дом, – он разворачивается и, шустро прошмыгнув через ступеньки, исчезает за полотном входной двери.
– Авраам! – кричу я, но куда там.
Коротконогий метеор. Тихо выругавшись, спешу следом.
– Авраам, стойте же!
Стуча каблучками по отполированному паркету, влетаю в гостиную и застываю на месте. Толстячка нигде не видно, зато я вижу ЕГО. Моего фиктивного жениха и по совместительству негодяя первого сорта.
Раскинув руки и ноги в стороны, он крепко спит прямо на диване, предназначенном для приёма гостей. Конечно, он хозяин и может использовать всю мебель в доме по своему усмотрению и проводить ночь, где вздумается. Но при этом нужно хотя бы немного одеться. Мой взгляд скользит по его обнажённой груди и останавливается в районе паха, который предусмотрительно прикрыт тонкой тканью женского шёлкового халатика и всё. Ни единого предмета одежды более.
Рядом с Богданом, выпятив кверху обнажённую пятую точку, безмятежно сопит темноволосая девица. Подозреваю, та самая, которую он приводил на место прежней секретарши.
Возле мирно отдыхающей парочки на полу валяется пара пустых бутылок из-под спиртного, на журнальном столике остатки фруктов и два пустых бокала.
Ревность накрывает с головой. Обидно так, что перехватыват дыхание. Мне бы развернуться и бежать отсюда прочь, но я не в состоянии сделать даже шага в сторону двери. И самое ужасное, что я ничего не могу с этим поделать. Остаётся только принять то, что Богдан действительно ничего ко мне не испытывает. Даже желание удержать фирму не работает. А я уж размечталась, особенно после нашего последнего поцелуя. Дура! Он мог бы воздержаться, хотя бы на время. Ради приличия. Чисто из этических соображений. Утром целовать меня, вечером тащить в кровать другую…
Поджав губы, отворачиваюсь в сторону. Представив, какой будет моя дальнейшая жизнь рядом с ним, прикрываю глаза. Всё бесполезно.
– Карина Алексеевна! – картавый голосок Авраама разлетается эхом по всей гостиной, и бывший хозяин дома открывает глаза.
Прищурившись, Богдан сонно таращится на меня. Надо отдать ему должное – всего секунда, и он соображает, в чём дело. Схватив съехавший на пол плед, прикрывает своё тело и заодно задницу любовницы.
– Что здесь происходит? – хрипит он, бросая испепеляющие взгляды в нашу с юристом сторону.
– Ой, – выдаёт Авраам и, не задумываясь, прячется за мою спину.
– Мне кто-нибудь может объяснить, какого чёрта вы оба делаете в моём доме?!
Девица, до последнего дремавшая, за спиной Богдана неожиданно активируется. Взвизгнув, натягивает плед до самых глаз.
– Авраам Рудольфович, прошу, разъясните Богдану Глебовичу истинное положение дел. А мне некогда этим заниматься, – глухо выдаю я, не глядя на возмущённого нашим присутствием мужчину.
– Карина, – рычит Богдан и порывается следом за мной, но сползающая ткань не позволяет ему двинуться дальше края дивана.
Шагаю прочь. Моя история любви даёт конкретный сбой. Глаза начинает печь от подкативших слёз. Выскочив на крыльцо, даю себе пару секунд, чтобы успокоиться. Просто закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Раз, два, три…
Сев за руль, не могу определиться, в какую именно сторону держать курс. Может, мама права, мне стоит отдохнуть и после всё ещё раз хорошо обдумать.
Глава 7
Богдан
Провожая глазами шустро убегающую на шпильках девчонку Лукьяненко, понемногу прихожу в себя. Настоящая вездесущая бестия с ангельским личиком и фигурой богини. Я и думать о ней забыл после того, как наша дружба с её семьёй скоропостижно скончалась. Но кажется, влюблённая в меня девчонка с этим не смирилась.
Закрываю глаза. Ужасная головная боль, виски сдавливает словно тисками. Не хотел я всего этого. Но Карина не отвяжется просто так. Я уверен. Упёртая, как и вся её родня! Появилась неожиданно, я бы сказал внезапно, и заполнила мою жизнь доверху. Ни одна женщина никогда не имела столько власти надо мной. Это ужасно бесит и одновременно веселит. Даже интересно, как далеко зайдёт её игра? Хотя куда дальше. Эта плутовка упрямо тянет меня в сторону ЗАГСа, дразня своим умопомрачительным телом. Не давая опомниться и разобраться в происходящем, прёт как танк в юбке. Карина везде и всюду, словно преследует меня. Работа, дом и моя башка.
Да! Чёрт возьми! Я ничего не могу с собой поделать. Она не выходит из головы последние двое суток. Как только девчонка появилась в офисе, меня понесло. Её присутствие раздражает и одновременно вызывает необъяснимые чувства. Стоит только к ней приблизиться – срывает крышу.
Никогда не воспринимал её всерьёз. Ведь она выросла у меня на глазах. Из гадкого утёнка в прекрасного лебедя. Сколько её помню – тощая, капризная, избалованная любовью своей семьи. Но при мне она всегда робела. Опускала глазки в пол. Думал, со временем это пройдет. Начнётся период взросления, появятся свои интересы, парни, гулянки и прочие подростковые радости. Но ничего не менялось. А однажды она просто пропала с моих глаз. Учёба за границей. Несколько долгих лет! Я, признаться, и думать о ней забыл.
Но в один прекрасный день Карина вернулась! И уже совсем другой. Тот самый лебедь! Помню, я даже присвистнул. Красотка. Идеальная внешность, точёная фигурка – только слюни пускать такому, как я. Прожжённому холостяку, одиночке. У которого, кроме кучи любовниц, в именах которых часто путаюсь, и работы, ничего! Всё, чем я живу. Знаю, далеко не идеал. Но я так привык. Мне не нужны все эти розовые сопли! Тем более не нужна жена. Такая жизнь не для меня.
Карина – настоящий ангел. Такая чистенькая, правильная. И главное, недоступная! Наживать врагов в лице мужчин её семьи у меня желания не было. Но выяснилось, что она не изменила своего отношения ко мне. А я дурак, так и не принял эту девчонку всерьёз. А зря! Недооценил.
Рядом шевелится моя ночная гостья. Не помню, каким образом она оказалась в моём доме. Приехала по своей инициативе? Или я позвонил ночью после того, как опустошил бутылку? А с чего напился? Всё она. Мелкая заноза в заднице. Раздразнила и сбежала вильнув своей аппетитной пятой точкой. Не думал, что меня ещё можно задеть подобным.
Растерев лицо рукой, поднимаю взгляд на застывшего истуканом лысоватого мужичка. Прихлебатель Лукьяненко. Я отлично знаю каждого, кто работает на эту семейку. Только чего он забыл в моём доме, да ещё и притащил сюда мелкую?
– Доброе утро, – картавит Авраам, вжимая голову в плечи под моим пристальным взглядом.
Убью Вячеслава. За что только я ему плачу? По дому рыскает черти кто с утра!
– Дайте мне одеться и… я выслушаю ваши извинения по поводу вторжения в мой дом!
– Как скажете, как скажете, – невнятно тараторит он. – Только дом, увы, не ваш, – поёт уже более чётко, при этом самодовольно улыбаясь.
Округляю глаза. Это ещё что за новости?! Начинаю потихоньку звереть, а толстяк предусмотрительно уплывает в сторону холла.
– Богдан, что происходит? Кто эти люди? – сонный голос Лики напоминает о её присутствии.
Эта девушка чаще всех бывает в моём доме, в частности в постели.
– Одевайся, – игнорирую её вопрос. – Мне сейчас не до тебя.
Тон, которым я с ней разговариваю, должен подтолкнуть девицу к нужным действиям. Но она не из догадливых. На мои плечи ложатся женские ладошки.
– Мы увидимся вечером? – мурчит она, целуя меня в шею.
Острые зубки смыкаются на мочке уха.
– Пять минут, и тебя тут нет, – рыкаю я, поднимаясь с места.
– Ты совсем?! – обиженно бросает она, надув пухлые губки.
– Я не люблю повторять, – бросаю через плечо и шагаю прочь.
Нужно выпроводить гостей и ехать на работу. И без того потеряна куча времени.
Карина
Проснувшись ещё до рассвета, с тяжёлой головой, плетусь на кухню. Вчера я не поехала на работу и домой тоже возвращаться не стала. Меня унесло прямиком за город, в наш коттедж. Место тихое, уединенное. Именно здесь я чаще всего прячусь от своих проблем, да и просто приезжаю отдохнуть и поразмышлять в тишине.
Наполнив чашку ароматным горячим напитком и закутавшись в пушистый плед, плетусь к бассейну. Как же красиво встаёт солнце. Последние тёплые деньки. Как ни странно, лето в этом году задержалось. Тепло не желает оставлять наш северный город. Да и замечательно, пусть природа побалует, перед промозглой осенью и последующей морозной зимой хочется накопить тепла. Хотя если устану от снега, я в любой момент могу сбежать туда, где лето круглый год и без перерывов.
Улыбаюсь первым лучам, а на душе скребут кошки. Гадко. От одной мысли о любимом человеке неприятно сводит под ложечкой. Морщусь и шмыгаю носом. Глаза вмиг становятся влажными. Мне плохо. Он разбивает мне сердце, и я ничего не могу с этим поделать. Обвинять, скандалить? Он не клялся мне в любви и верности. Даже наоборот. Границы чётко расставлены. Я – фиктивная. Мне нечего ему предъявить.
Стопы начинают зябнуть, не помогают даже тёплые, пушистые тапки. Подогнув ноги под себя, пытаюсь согреть ледяные пальчики. Не выходит. Просто этот холод идёт изнутри. Моё сердце медленно, но верно начинает черстветь. Ухмыляюсь. Так и станет пророческим моё прозвище в универе. Снежная королева. Почему-то своим однокурсником я именно её и напоминала. Может, белым цветом волос, а может, и холодным цветом глаз.
Взглянув на часы, понимаю – у меня в запасе есть ещё немного времени, чтобы позавтракать, собраться и успеть добраться до работы. Но мне не хочется спешить. Я не хочу видеть его! Мне нужно пережить этот момент и собраться с силами, чтобы идти дальше. Мне нельзя прятаться, это будет означать, что я сдалась. Струсила. Поэтому этот предрассветный час – единственный перерыв, который я могу себе позволить.
Поднимаясь на лифте на двадцатый этаж, в сотый раз смотрюсь в огромное зеркало, которое занимает всю стенку кабины. Богдан не должен заметить ни единого следа моего отвратительного душевного состояния. Много чести! Решит ещё, что я убиваюсь из-за него. Нужно держать лицо и сохранять хладнокровие хотя бы для виду.
Как бы я не уговаривала себя, выезжаю позже положенного. На часах полдевятого. Опоздание на лицо, но мне всё равно. В конце концов, я вольна устанавливать для себя любой график, и никто не смеет мне указывать.
Выйдя на нужном этаже, шагаю в сторону приёмной. Чем ближе я к двери, тем медленнее шаг. Протянув руку, нехотя проворачиваю ручку и вхожу внутрь.
Валентина Ивановна у себя. С хмурым видом перебирает бумажки. Кучей нагромождённые на столе. Завидев меня, она поднимается с места, но я останавливаю её жестом руки.
– Доброе утро, не отвлекайтесь, – произношу я негромко.
Из-за двери Богдана доносятся голоса. Он на месте и явно не один. Прислушавшись, понимаю, что голос его посетительницы мне подозрительно знаком. Женщина разговаривает на повышенных тонах, так что вся беседа слышна мне и секретарю. Я безошибочно узнаю её. Это мачеха Богдана. Вторая жена отца, мать Дарины. Той самой девушки, которая угрожала пистолетом моему двоюродному брату и его невесте, а теперь жене.
Дарина – моя бывшая подруга. Мы начали общаться с тех самых времён, как познакомились наши родители. Дружба завязалась быстро, но спустя время я поняла, что долго терпеть эту чокнутую не смогу. Пришлось. Только ради того, чтобы чаще видеть Богдана. Даже он не знает, чего мне это стоило. У его сестрицы мозги явно не на месте. А если учесть, что подруженька проходила реабилитацию и не раз, то это не просто мои умозаключения, это настоящий диагноз.
Алла была явно не в духе. Она громко отчитывала моего зама, он же лишь тихо басил в ответ. Обстановка в помещении была максимально напряженной, и это чувствовалось почти осязаемо.
Застыв под дверью в нерешительности, переглядываюсь с Валентиной Ивановной. Она пожимает плечами и опускает взгляд на свои бумажки. А я невольно навостряю ушки.
Глава 8
Тирада женщины эхом разносится по всему этажу. По крайней мере, мне так слышалось. Каждое слово Аллы резало слух, ведь речь шла о моей семье, и ожидаемо она высказывалась о каждом из нас, представляя не в самом лучшем свете. Я что-то в этом роде и ожидала, но не подозревала, что эта приличная с виду женщина, настолько ядовита. Ясно, в кого пошла Дарина. Яблочко от яблоньки.
– Объясни мне, как ты можешь находиться в этих стенах?! Где твоё самоуважение?! Они унизили нас, разорили. Отняли всё!
– Я здесь как раз ради того, чтобы вернуть бизнес, – глухо отвечает Богдан.
Прислушиваясь к его тихому, низкому голосу, практически не дышу. Что хочу услышать? Я и сама не знаю! Лишний раз убедиться, что ему не стоит доверять. В том, что мама права в своих подозрениях. Разочароваться окончательно! Сердце больно сжимается. Мало мне того, что уже было? Решила добить себя окончательно? Мне бы уйти отсюда и вернуться после того, как разговор закончится. Но я не могу сдвинуться с места. Лучше ворвусь к ним в самый разгар скандала и вежливо выпровожу мать Дарины из своего кабинета, чем трусливо спрячусь где-нибудь на этажах. Да именно так я и поступлю, если она не угомонится сама.
– Богдан, и какой ценой!? Эта семейка виновата не только в том, что твой отец разорён. Они довели твою родную сестру до нервного срыва, и теперь она вынуждена проходить длительное лечение, которое стоит бешеных денег! Что ты скажешь на это?!
– Дарина… давно страдает расстройством психики. Это все знают. Вы сами виноваты, упустили момент. Нужно было внимательнее наблюдать за девчонкой, чтобы вовремя отправить на реабилитацию. Скажите спасибо, что никто не погиб.
– Как ты можешь, – боль и разочарование буквально плещут в голосе Аллы. – Она же твоя сестра.
– Я не могу уследить за всем, – рычит Богдан, и я делаю шаг к двери. – Дарина взрослая женщина, и у неё есть родители!
Пора это заканчивать. Мне начинает надоедать топтаться за дверями своего же кабинета.
– Брось всё. Поехали со мной, – тон женщины смягчается.
Я не слышу в нём прежних претензий. Всё неожиданно меняется. Может, мне показалось?
– Я не верю, что ты всерьёз решил жениться на этой мелкой пигалице! Она же Лукьяненко. Она того не стоит! Зачем тебе этот брак? Я могу помочь. У меня есть деньги, о которых твой отец не знает. Много! Я отдам их тебе. Отдам всё! Вместе мы можем начать заново, – горячо шепчет она.
Мне точно это снится!
– Я так соскучилась, – продолжает уговаривать Алла, и я забываю как дышать.
Что это? Она заигрывает с ним? Нет, это уже не разговор мачехи и пасынка. Тут что-то другое.
– Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, – томный голос. – Я с ума схожу без тебя. Твой отец настоящий дьявол, он…
Меня чуть ли не выворачивает наизнанку от её слов. Прижав ладошку к губам, отворачиваюсь от Валентины Ивановны, только бы не выдать нахлынувших эмоций. Отвратительно.
– Алла, остановись! Ты совсем с ума сошла? – мужчина останавливает её своим рыком. – Ты опять за старое. Почему?! Я же не давал повода. Никогда!